Читать книгу Забытая вечность - Майя Максимова - Страница 4

Совет так и не пришел к единому решению. Одно дело – планировать операцию по разгрому конкретного противника, целой армией нападающего на державу, и совсем другое – бороться с отрядом из нескольких всадников и неподвижно вставшим у берега кораблем, не проявлявшим при этом никаких признаков агрессии. Мало того, помощники Императора так и не поняли, что угрожает Эндуйе в сложившейся ситуации. Даже магические способности женщины, в одиночку расправившейся с отрядом лучших воинов на Северном тракте, не показались чем-то сверхопасным. Бел Мунар едва не взбесился от такого отношения подчиненных к судьбе державы. Но, поразмыслив, все-таки изменил свое мнение. Действительно, к чему поднимать на уши всю Эндуйю, когда с проблемами можно справиться иначе? Скажем, отправить хорошо обученный отряд в Дебшур, поставив перед ним задачу выяснить все о происхождении чужеземного корабля и о целях его прибытия к берегам империи, да собрать лучших магов и ждать, когда всадники с севера достигнут стен столицы. Как только такое решение пришло в голову, Бел Мунар почувствовал, что каменная гора, едва не раздавившая его за последние часы, разом упала с плеч, разбившись на сотни куда менее значимых неприятностей.

Ашвернот по-прежнему неотступно следовал за своим повелителем, проклиная в душе весь мир и особенно гонца из Паофена за то, что несколько брошенных им фраз в одночасье разрушили ту спокойную жизнь, что текла во дворце вот уже много лет. Советник был слишком стар для потрясений и понимал – не в его силах находиться в самом сердце событий, что грозили растормошить империю. Он мечтал закончить свой век в тишине дворцовых палат, а не на поле боя с вражьим кинжалом в груди. Вот только кому будут интересны его желания, когда наступит время решающих битв?

– Где Вейла? – уверенный голос Императора в одно мгновенье разрушил нагромождение философских мыслей советника. Ашвернот чуть не потерял равновесие и не рухнул на каменные ступени широкой лестницы, ведущей к дворцовому саду, куда они и направлялись.

– Думаю, в своих покоях, мой повелитель. Не помню, чтобы принцесса хоть раз позволила себе исчезнуть оттуда, не уведомив вас.

– Пойди и скажи ей, чтобы спустилась в сад. Нам нужно поговорить, – холодно приказал Император. Советник мысленно выругался и, развернувшись, начал подниматься вверх, осуждая непоследовательность Его Величества.

Очутившись в тени диковинных деревьев, в окружении цветов и трав, собранных со всех уголков империи, Бел Мунар ощутил себя еще лучше. Может быть, зря он поддался эмоциям в ту самую первую секунду, когда гонец только принес тревожные вести из Паофена? Здесь, в Торберге, ничто не говорило об опасности, и даже сердце молчало, никак не предчувствуя беду. Конечно, Императору не с чем было сравнивать (вся его жизнь протекла как равнинная река), но все равно день сегодняшний ничем не отличался от предыдущих. А это что-то да значило.

Вдали послышались невесомые шаги, и из-за раскидистых кустарников показалась Вейла – первая леди Эндуйи, несмотря на юный возраст и далеко не королевскую натуру. Император души не чаял в дочке, но даже в тот момент он на мгновенье подумал об ее отрешенном взгляде и тех нелестных эпитетах, что порой позволяли себе отпускать в адрес принцессы самые знатные люди Торберга. Чем-то похожая на свою покойную мать, девушка была высока, стройна и очень мила, хотя в движениях часто присутствовала резкость. Светлые локоны едва достигали плеч – Вейла терпеть не могла длинные волосы и давным-давно убедила отца и прислугу не вмешиваться в вопросы ее внешнего вида. Правильные черты лица приковывали к себе взгляд любого встречного, но почти сразу внимание собеседника все равно переключалось на большие серые глаза – зеркало никем не познанной души. Принцесса старалась избегать шумных вечеринок, где собирался весь цвет городской знати, редко покидала дворец и вообще вела отшельнический образ жизни, не проявляя никакого интереса к делу своего отца. Именно это и служило причиной насмешек и упреков. Бел Мунар прекрасно знал обо всем, но ничего не мог поделать. У него была империя, и ему просто не хватало времени, чтобы посвятить его дочке. Но сейчас он намеревался серьезно поговорить с Вейлой, потому что ощутил одну простую истину – потом может быть слишком поздно.

– Ты звал меня, отец? – тихий, но уверенный голос на мгновенье заполонил собой весь сад, певучим эхом отразившись от стен.

– Да, дочь моя. Тут кое-что случилось, и… нам нужно обстоятельно побеседовать. Я никогда не вмешивался в твою жизнь, разрешая поступать так, как ты сама того хочешь. Да и сейчас не собираюсь навязывать свое мнение. Но… мне придется поделиться пищей для размышлений. Надеюсь, это поможет тебе определиться с выбором.

– Ты хочешь отдать меня замуж, отец? – в голосе девушки не прозвучало ни испуга, ни удивления.

– Вейла, выбрось такие мысли из головы. Я никогда не допущу, чтобы твоим мужем стал человек, которого бы ты сама не хотела видеть рядом. Неважно, кем он будет: знатным аристократом из Торберга или каким-нибудь крестьянином из захолустья. Сейчас речь не об этом. Грядут перемены. Что-то творится вокруг нашей империи, и я хотел бы, чтобы ты не выпала из того водоворота жизни, который вот-вот захватит всех нас.

Принцесса напряглась. Глаза ее еще больше расширились, и в них проснулось самое обыкновенное любопытство. Даже не женское, а скорее детское. В конце концов, ей было всего семнадцать. Бел Мунар знал, что дочь слишком далека от большого мира, но сейчас он собирался обрушить его на Вейлу, заставить ее хоть на мгновенье оторваться от собственной жизни, изолированной от вечности высокими каменными стенами. Принцессе пора было повзрослеть.

– Давай присядем, – Император дождался, когда Вейла грациозно опустилась на скамейку, стоявшую в тени раскидистого дерева, после чего уселся рядом и с трудно дающимся спокойствием произнес:

– Самое главное, что ты должна уяснить, – теперь все будет иначе. Опасности угрожают Эндуйе со всех сторон, и враги наши вот-вот предпримут попытку стереть нас со страниц настоящего. Надеюсь, их коварные замыслы провалятся, но могу ли я быть уверенным в этом заранее?

– Что заставляет тебя так думать, отец? – в голосе принцессы только тогда появились тревожные нотки. Но глаза по-прежнему смотрели уверенно, словно она уже знала – все будет хорошо.

Бел Мунар предпочел не юлить и разом выложил правду о таинственных всадниках, чужом корабле и сегодняшнем совете. Его слегка удивил сам факт того, что в первую очередь он решил обсудить эти вопросы с дочерью, а не с сыном. Хотя, возможно, тут была своя логика: наследный принц давно уже понял, что жизнь в королевском дворце – не синоним вечного рая.

– Спасибо, отец, – неожиданно отреагировала Вейла. – Считай, что ты выполнил свой долг. Когда придет время выбирать, я поступлю, как скажешь. Только пообещай, что не станешь скрывать от меня правду.

– Хорошо. Клянусь, – без колебаний ответил Император. И замолк, так как не знал, как поступить дальше. Миссия была выполнена, но отпускать принцессу не хотелось, словно шестое чувство намекало – следующего шанса вот так спокойно поговорить им могло и не представиться. Отчасти Вейла поняла состояние отца и сама нарушила тишину вопросом:

– А ты-то решил, что делать? Прости, но такое ощущение, словно ты и империя… не готовы к приближающимся испытаниям.

– Возможно, так оно и есть. Но в любом случае бездействовать мы не будем. В Дебшур отправится специально сформированный отряд, а мы соберем лучших магов и дождемся всадников с севера. Уверен, они объяснят нам цель своего визита.

– Но Пустыня красных песков – мертвые земли, где нет ничего живого. Откуда тогда появились эти незваные гости? Не возникли же они из ничего? Прости, отец, но я не понимаю…

Бел Мунар с грустью посмотрел на дочь. Как хотелось ему объяснить все Вейле! Но, увы… Оставалось только гадать, что могло происходить там, за границами Эндуйи, среди мертвых и молчаливых песков. Возможно, в самом сердце этого красноватого безводного моря, в тени деревьев далеких цветущих оазисов, уже давно копила силы чужая цивилизация, готовая при первом же удобном случае тронуться на юг, чтобы отвоевать для себя более плодородные земли. Или же просто по ту сторону пустыни лежали неизведанные края, где жили такие же люди, которые сейчас решили установить дипломатические отношения с южным соседом. Впрочем, подобная мысль просуществовала считанные секунды. Посланники мира не обрушивают удар чудовищной силы на пограничную заставу чужой империи. А это могло значить только одно – близится время новых кровопролитных конфликтов. Оставалось лишь выяснить, кто будет очередным противником Эндуйи и какова мощь бросившего ей вызов врага.

– К сожалению, сюрпризы всегда непредсказуемы, – подытожил свои мысли Император. – Поэтому придется ждать, пока реальность не подтвердит или не опровергнет наши догадки. Это игра, в которой первый ход сделали не мы.

Принцесса притихла. То ли запас ее вопросов иссяк, то ли она ожидала от отца продолжения. Но Бел Мунар, похоже, не собирался зацикливаться на обсуждении гостей с севера. Он и так сказал дочери больше, чем обычно.

– Такие вот дела, – подвел черту под их диалогом Император.

– Наверно, бывали времена и похуже, – успокаивающе произнесла Вейла. – Преувеличивать опасность не стоит, равно как и преуменьшать ее. Кстати, если тебе понадобится какая-нибудь помощь, знай, я всегда сделаю все, что в моих силах. И не нужно недооценивать меня…

Бел Мунар согласно кивнул, хотя не имел ни малейшего представления, чем может помочь ему дочь. Вейла же расценила этот жест как участие. Поняв, что они начинают откровенно убивать время, Император первый поднялся со скамейки и сказал:

– Тогда я пойду. Все самое главное ты знаешь, а другие новости я сообщу сразу, как они появятся.

И, не дожидаясь ответа, он развернулся и покинул сад. Вейла лишь посмотрела ему вслед с застывшей на губах улыбкой, которая означала только одно – девушка была безумно счастлива, потому что впервые почувствовала себя по-настоящему взрослой…

Паофен молчал. Вывалив на Торберг шокирующие известия, цитадель волшебников притихла, словно ожидая информацию и с других границ. Вот только посланники Паофена в разных уголках империи не торопились выходить на связь, словно утренние потрясения были случайностью в размеренной жизни Эндуйи. Или затишьем перед грядущей бурей, готовой смести все на своем пути.

Торберг же продолжал жить привычной жизнью. Уличные торговцы как ни в чем не бывало зазывали горожан к себе, ремесленники в поте лица трудились в мастерских, а богатые горожане предавались так любимому ими безделью. Никто и не догадывался, что за новости пришли с утра в столицу. И лишь в императорском дворце постаревший за сутки еще на несколько лет Бел Мунар лихорадочно искал объяснения тем событиям, что произошли на границах вверенной ему державы. Искал и не находил ничего, кроме новых вопросов, которые лавиной обрушивались на сознание и давили рождавшиеся гипотезы как повозки насекомых на улицах. А неумолимое время, ускоряясь, неслось вперед, совершенно не замечая прошлое и оставляя все меньше и меньше возможностей изменить будущее.