Читать книгу Как выжить в старшей школе - Мелисса де ла Круз - Страница 7

На дворе особенно солнечная пятница, и мы идем на третий урок – алгебру. По пути из исторического корпуса в математический Дарси сообщает, что у каких-то ее знакомых намечается вечеринка.

– Погоди-ка, – я останавливаюсь. – Я разве не единственная твоя подруга? Ты что, прячешь от меня своих друзей, потому что считаешь, что я не такая крутая, чтобы с ними тусоваться? Или еще хуже, ты прячешь МЕНЯ от своих друзей, потому что боишься, что я тебя опозорю?!

Я скучаю по своим подругам из католической школы и даже негодую из-за того, что они по полной загружены внешкольными занятиями. Раньше я всегда знала, что обо мне думают, знала, что друзья гордятся знакомством со мной, что они верны мне, и поэтому ничего не боялась. Теперь мне всего этого не хватает. В Майами-Хай я чувствую себя так, словно у меня выбили почву из-под ног.

– Ничего себе! – Она смотрит на меня так, будто я сумасшедшая. Сумасшедшая, но милая… милая сумасшедшая, если хотите. – Во-первых, я бы не стала называть Бекку Картрайт и Иветт Ампаро своими друзьями, они скорее знакомые. Во-вторых…

– Постой, так это вечеринка Иветт Ампаро?

– Да, знаешь ее?

– Знаю ли я ее? Она всего лишь раз семьсот разрушила мою жизнь. – Я дышу через нос, как раздраженный дракон.

– Тебе никогда не говорили, что ты любишь слегка подраматизировать?

– Может быть. – Для пущего эффекта я театральным жестом, как кинозвезда, перекидываю волосы через плечо. – Но все, кто находится в здравом уме, согласятся, что Иветт – настоящая овца.

– Мило, Леле, очень по-взрослому, – говорит Дарси.

Мы с ней всего три дня дружим, и вот она уже меня отчитывает. Восхищаюсь ее дерзостью.

– Да и ладно, я не пойду. Честно, терпеть ее не могу. Она тиранка.

– Необязательно с ней разговаривать, но, по-моему, тебе же будет лучше, если пойдешь. Немного неформального общения не помешает, узнаешь получше своих одноклассников. Там будут все крутые ребята, – не сдается Дарси.

– Прости, ты только что сказала «крутые ребята»?! Это «Классный мюзикл», что ли?

– Что? Что это вообще значит?

– Не знаю, – приходится признаться мне. Была ли Шарпей из «Классного мюзикла» крутой? Может ли вообще быть крутым человек по имени «Шарпей»?

– Слушай, не хочешь, не ходи. Я просто подумала, что мы могли бы повеселиться. Ну серьезно, чем еще заниматься вечером пятницы?

Как оказалось, Алексей тоже собрался на вечеринку к врагу (и ты, Брут?!).

– Это отличная возможность показать, что ты ее не боишься, – говорит он. – Увидимся там.

– Я никого не боюсь, – отвечаю я. – Меня невозможно напугать.

– Бу! – кричит мне в лицо Дарси, и я чуть не падаю в обморок от страха.

– И мне придется наряжаться? – спрашиваю я, уютненько сидя на полу спиной к кровати. Дарси стоит перед зеркалом, наносит на губы красно-коричневый блеск и уже выглядит обалденно. Повернувшись, она оглядывает меня с ног до головы.

– Можно и не наряжаться, но в розовой пижаме идти не советую.

– Блин, но она так мне нравится! Удобная. И здорово сидит. – Я обнимаю себя и улыбаюсь от уха до уха.

– Это, конечно, здорово, Леле, но мы все-таки на вечеринку идем. Люди обычно хоть немного стараются нормально выглядеть.

– Уф, ну почему все всегда так сложно? – Опершись на край кровати, я встаю и неохотно бреду к шкафу. Штаны, штаны, штаны, футболки, футболки, футболки… гм, да, у меня в шкафу мало разнообразия. О, платье! Наконец-то! Прямиком за вереницей рубашек-поло отыскивается белый сарафан в цветочек и с широкой юбкой, который, по-моему, я надевала лишь раз – на семейный пикник пару лет назад. К счастью, он по-прежнему отлично на мне сидит. Туговато, может, но налез ведь.

– Какая прелесть! – восклицает Дарси. – А теперь давай подберем туфли.

– У меня их не так много. Да я вообще не очень по части туфель, понимаешь?

– Нет, не понимаю, туфли – это очень важно, кого хочешь спроси.

– Правда? А я-то думала, если что и важно, то вода и воздух, но теперь ясно, туфли, значит. Век живи – век учись.

– Не умничай. Найди что-нибудь с ремешками, вроде сандалий.

– Господи, когда ты успела вступить в ряды полиции моды? Поберегись, мир, у мисс Книжного Червя обнаружилась совершенно другая сторона! Что ж, жаль тебя расстраивать, но есть только вот это. – Я забираюсь поглубже в шкаф и вытаскиваю пару белых конверсов и пару сандалий из прозрачной оранжевой резины.

– О господи, – стонет Дарси. – И это вся твоя обувь?

– Угу.

– Как так?

– Не знаю. – Я пожимаю плечами. – В моей старой школе все носили форму, так что было без разницы, что надевать. Здорово, кстати.

Дарси вздыхает, переводит взгляд с одной пары на другую, потом еще раз, так вдумчиво, будто это вопрос жизни и смерти. Наконец она принимает решение, и мы выходим из комнаты: Дарси в черных балетках от Стива Мэддена, а я в оранжевых резиновых сандалиях, официальной обуви пятилеток.

– Гм, прошу прощения, – останавливает нас мама уже буквально в дверях.

– О, привет, что случилось? – Я стараюсь держаться уверенно – ничего особенного, мам, просто взрослая девушка идет на вечеринку.

– И куда это ты собралась?

– У одной девочки из школы вечеринка.

– И ты вот так просто решила пойти, даже не спросив разрешения?

– Я не думала, что это так важно, – вру я. – Это же просто вечеринка. Ничего такого.

Дарси стоит в дверях и смущенно жует прядь волос.

– Леле, ты знаешь правила. Если хочешь пойти на вечеринку, мне нужен номер телефона родителей. Там вообще будет кто-нибудь из взрослых?

– Мам, перестань, ты ставишь меня в неловкое положение. Я уже достаточно взрослая, чтобы думать своей головой, тебе не кажется?

– Нет, не кажется. Ты уже не подумала, когда не спросила разрешения.

– Ну и ладно, – мне неохота ссориться. – Я все равно туда не хочу, да и ребята эти мне не нравятся. Дарси, иди одна, потом поговорим.

Мама глядит на меня с подозрением.

– Что? Ты вот так просто сдашься? Леле, это на тебя не похоже, что случилось? Ты до сих пор не поладила с ребятами из школы?

– Так и есть. Дарси – моя единственная подруга. – Дарси неловко машет рукой.

– Знаешь что, иди. Заведи друзей, пообщайся, – говорит мама.

– Правда?

– Да, молодость не вечна. К тому же я не хочу, чтобы у тебя не было друзей из-за меня.

– Эй, у меня есть друзья, Дарси, помнишь?

– Иди уже, пока я не передумала.

– Привет, что тут у вас? – появляется папа, поедая картошку фри. Он очень молод душой, здорово, когда у тебя такой папа – любит розыгрыши и приключения.

– Леле собралась на вечеринку, – сообщает мама. В ней тоже полно молодого задора, но больше гламура – она завивает свои черные волосы и носит огромные, почти мультяшные солнечные очки и дома, и на улице. Я мечтаю, что буду носить такие же, когда стану кинозвездой. Она мой главный пример для подражания. Да и папа тоже.

– Повеселитесь там! – кричит папа нам вслед, когда я тащу Дарси по дорожке к такси из «Убера». – И не принимайте наркотики!

– Ты же знаешь, уж я-то – никогда! – кричу я в ответ, делано возмущаясь. Но в глубине души мне нравится, что они так меня опекают.

Не понимаю, что такого в Дарси и Алексее, который приехал одновременно с нами, но в тусовку они вливаются сразу же. Может, это потому что оба они такие красивые, что могли бы стать моделями, и кивают на все, что бы кто ни сказал. Пф. Мы здесь всего несколько минут, а я уже стою в углу, словно типичная одиночка на танцах в средней школе. Вокруг море людей, но все проплывают мимо, будто меня здесь нет. Иногда я чувствую себя невидимкой.

И не то чтобы я стеснительная. Я компанейская, обожаю веселье, честно, так почему же остальные с такой легкостью меня игнорируют? Ау?! Видно меня? Я машу руками, но все впустую. Так и есть, я невидимка. Эта новая школа наводит ужас, есть тут что-то от «Степфордских жен». Такое ощущение, что все, включая Алексея и Дарси, стоят по другую сторону стеклянной стены, где им промыли мозги, чтобы они отказались от своей индивидуальности.

У Иветт Ампаро громадный дом. Гигантские мраморные колонны, округлые портики, люстра, которая, если упадет, придавит насмерть. Я поднимаюсь на второй этаж по устланной красным ковром спиральной лестнице, решив, что раз никто не хочет со мной разговаривать, то и черт с ними. Им же хуже. Выхожу на один из многочисленных балконов и смотрю на бассейн внизу. Если прыгну, заметит ли кто-нибудь? А если споткнусь и упаду, а потом буду звать на помощь, мертвой хваткой вцепившись в балконные перила? Готова поспорить, они все равно не обратят внимания. Даже Алексей, главный предатель. Он еще даже никому не представил меня как свою девушку! Ведь так оно должно быть, нет? Когда парень провожает тебя домой, разве это не значит, что он считает тебя своей девушкой? У меня еще никогда не было бойфренда, помогите разобраться!

Внизу все собираются в бассейне. Алексей без рубашки – видимо, ему нравится так ходить – и его окружают… ДА, ВЫ УГАДАЛИ: ДЕВУШКИ. Ох, да просто девушкам очень нравятся полуголые парни с модельной внешностью. Тупые курицы!

Иветт выносит поднос с клубникой, крекерами и огромной банкой «Нутеллы» в центре. Я, словно Гринч, наблюдаю, как все приходят в совершеннейший восторг, будто «Нутелла» – это какой-нибудь кокаин, что, уверяю вас, абсолютно не так, прежде всего потому что от одной банки шоколадной пасты вы разжиреете, как рождественский окорок. Хотя всем этим секси-шмекси это, видимо, не грозит. Не-е-ет, ничто не может встать между учениками Майами-Хай и их горячими телами. Даже эта «Жирделла». Иветт и остальные девчонки – Бекка, Мэдди, Синтия и Эмили – наедаются до отвала, не боясь испортить свои анорексичные русалочьи фигуры. Хотя да, Мэдди вообще-то та еще пышечка, но все равно так же безупречно красива, как и остальные. Алексей откусывает кусок, и, клянусь, его пресс становится еще рельефнее. Ох, этот пресс. Я даже рада, что никто не зовет меня спуститься вниз и присоединиться к шоколадно-ореховому пиру; мне достаточно оказаться рядом с десертом, и меня тут же разнесет, как рыбу-фугу. Им придется меня отсюда выкатывать. Приятного мало.

Все ясно: искать меня никто не придет. Хоть я умри, никто и не заметит. Может, когда-нибудь на встрече выпускников кто-нибудь спросит: «А помните ту чудачку, что проучилась в Майами-Хай где-то с неделю, а потом исчезла?», а кто-нибудь другой скажет: «О боже, если бы ты сейчас не сказал, я бы в жизни про нее не вспомнил. А как ее там звали? Ли-Ли?»

«Нет, – ответил бы первый, – по-моему, ее звали… Лей-Лей, или как-то так».

«Ла-Ла?»

«Ля-Ля?»

«Ой, да какая разница».

Я проигрываю все это у себя в голове, и мне становится по-настоящему себя жалко. Окончательно упав духом, я несусь вниз, вылетаю из дома, пробегаю мимо любителей сладкого, которые, конечно же, не обращают на меня внимания, и оказываюсь за воротами. Теперь я девчонка с улиц, до которой никому нет дела. Я бреду вдоль дороги опустив голову, напевая про себя грустную мелодию и глядя на свое печальное отражение в сточных лужах. И вдруг – ВЖЖЖ! – откуда ни возьмись появляется машина, и – ПЛЕСЬ! – лужа превращается в цунами и обрушивается на меня, отчего я промокаю насквозь до самой своей бедной, убитой горем души.

– Прости, не заметила тебя! – кричит из машины женщина и уносится прочь как ни в чем не бывало.

Ну да, конечно, все нормально. Для прохожих я ведь даже не человек, а пустое место.

Я решаю, что стоит попрощаться прежде, чем уйти с этой адской вечеринки, и возвращаюсь назад.

– Алексей, – сладким голосом цежу я сквозь зубы, – я ухожу. До свидания.

– Леле, подожди! Ты где была? Что с тобой такое? Я везде тебя искал!

– Обрызгала машина, – отвечаю я и расправляю платье, которое теперь уже все измялось и липнет к телу. – Но ничего страшного, со мной все будет хорошо, спасибо и доброго вам дня, сэр.

– Леле, почему ты так странно себя ведешь?

– Я странная, да?

– Ну да.

Бедняга, порой я могу быть сущим наказанием.

– Фу-у-у, – взвизгивает Иветт Ампаро. – Леле на крысу из канализации похожа!

– Да, – говорю я. – Меня обрызгали, и выгляжу я не очень. А вообще, Иветт, чем я тебя так не устраиваю?

– Меня не устраивает, что ты ненормальная, и тебе здесь не место. Мне не нравится, когда девицы типа тебя ходят с таким видом, будто они особенные и вот так запросто могут стать кем захотят.

– Но я и правда могу стать кем захочу. Это не значит, что я особенная, я просто обычный человек. Любой может стать кем захочет. Просто не все это понимают.

– Именно так и говорят все ненормальные. – Иветт смеется, и некоторые ее приспешницы тоже тихонько хихикают, но она останавливает их взглядом.

– Нормальная она, – заявляет Алексей. – И классная. Да, странная немного, ну и что, потому-то она такая и замечательная.

– Ага, – поддакиваю я. – В точку.

У меня чуть не лопается сердце. Мне так и хочется воскликнуть «Мой герой!», как Мегара в «Геркулесе» (диснеевской версии, ясное дело), но я тут же вспоминаю, как мама всегда говорит, что поборницам женского равноправия так делать не пристало и что девушки должны научиться быть героинями сами. Но все равно, это ж обалдеть!

– Давай, Леле, тебе нужно обсохнуть. – Алексей берет куртку и набрасывает мне на плечи, а Дарси, пока мы уходим, недобро смотрит на Иветт. И когда ворота захлопываются за нами, я слышу голос Бекки Картрайт: «Все, народ, шоу окончено».

По дороге домой в такси Дарси поворачивается ко мне и говорит:

– А ты ведь и правда слегка на крысу из канализации смахивала, – и мы втроем покатываемся со смеху.

Всю дорогу Дарси очень хочется в туалет, так что когда водитель высаживает нас у моего дома, она бросается внутрь, оставляя меня наедине с Алексеем.

– Эй, спасибо, что заступился за меня, – говорю я. – Это было очень… по-джентльменски.

– Я просто не мог стоять и слушать, как она с тобой разговаривает в таком тоне. Что она вообще о себе возомнила?

– И я о том же!

– Но ты и сама отлично справлялась, – отвечает он. – Я восхищаюсь тем, что ты всегда на позитиве. Мне это нравится. В смысле…

И ВОТ ОНО!

МГНОВЕНИЕ, КОТОРОГО Я ЖДАЛА ВСЮ ЖИЗНЬ.

Он целует меня.

Нет.

Не целует.

Я думала, он собирался, но вместо этого Алексей продолжает:

– Ты мне нравишься. Ты очень сильно мне нравишься, Леле.

И вот сижу я вся такая, выпятив губы, и говорю единственное, что приходит на ум:

– Да и ты мне тоже, наверное.

Итак, Алексей не поцеловал меня, но ничего страшного, все хорошо, что хорошо кончается.

А этот вечер определенно закончился хорошо. Мы снимаем «Иногда я чувствую себя невидимкой» и загружаем в Вайн, где меня ждет очень приятный сюрприз: загруженное в среду видео, «Тот, кто всегда застает тебя в худшие минуты жизни», посмотрело больше пяти тысяч человек! Выкуси, Иветт Ампаро! Выкуси, Майами-Хай!