Читать книгу Сирена. Сопротивление - Мэри Л. - Страница 8

В надежде, что остров каким-то образом поможет спасти пострадавшего, я поспешила на поиски укрытия. Не может же бедняга оставаться на берегу.

За долгие годы я неплохо изучила местность. Мне были известны многие укромные уголки. Но все они либо не годились для жизни, либо располагались слишком далеко от скалистого выступа. А мне было необходимо место поближе и как можно неприметнее.

Я решила пройти вдоль берега и внимательно осмотреть прибрежную территорию. В десяти минутах ходьбы не попалось ничего стоящего. Когда я уже вознамерилась повернуть в обратную сторону, присмотрелась к зарослям, сквозь которые с виду невозможно было пробраться, и поняла: это то, что нужно. Через несколько минут мне удалось преодолеть густую плетущуюся траву, мертво сцепившую ветви деревьев, в которых не было ни единого просвета. Путь назад был отрезан.

Возвращаться я не спешила, потому как увидела перед собой поляну неописуемой красоты. Низкая сочная трава в центре десятиметрового круга, образованного старыми пальмами, так и манила упасть и зарыться в нее лицом. Солнце отражалось в каждой травинке, каждом листочке. Удивительно, что ни одно лишнее деревце не вмешалось в хоровод прекраснейших пальм. Пройдя вдоль поляны и остановившись прямо в ее центре, я вдруг заметила отверстие в увесистой каменной глыбе-пещере, расположенной в стороне. Ни с той точки, где я остановилась первоначально, ни откуда-либо еще, кроме как из центра поляны невозможно было разглядеть вход. Пальмы словно специально расположились так, чтобы максимально удачно скрыть пещеру от недоброжелателей. Не медля ни секунды, я рванула к ней.

Пещера превзошла все мои ожидания. Внутри она оказалась значительно больше, чем представлялось: около двух метров в высоту и практически столько же в ширину, глубина превышала и то, и другое. Если бы не темнота, пещеру можно было бы назвать уютной. Вполне пригодна для укрытия. Тем более что здесь никто из моей семьи никогда не появлялся. Эта часть острова, будто заброшенная, до сих пор никого не манила. Камни и непроходимые джунгли вряд ли могли вызвать восторг. К счастью никто не подозревал, что за неприступностью кроются прекрасные пальмы и густая сочная трава. Отметив про себя достоинства местности, я поспешила подготовить пещеру к приему жильца.

Так как перенести из дома матрас и остаться незамеченной невозможно, пришлось потрудиться над сооружением временного ложе. Трудно сосчитать количество веток, которые были оборваны мной, но получилось неплохо. Я сделала спальное место, замаскировала пещеру еще лучше, незаметно для семьи принесла в бутылях чистую родниковую воду, чашку для питья, полотенце, корзину с фруктами, сладости – словом, сделала все, что могла, и отправилась на берег.

Обратная дорога оказалась более долгой, но более проходимой, хотя сплетенные между собой ветви все-таки встречались на пути. Когда я прогнулась и прошла под последним деревом, отделявшим меня от берега, внезапная радость выстрелила прямо в голову. Незнакомец, пролежавший без сознания длительное время, наконец, очнулся, чем решил проблему предстоящей транспортировки. В пятнадцати метрах от меня в полулежащем положении он держался одной рукой за голову, другой – за землю. Вероятно, перед глазами все кружилось. Но ведь, несмотря на это, он определенно почувствовал себя лучше. Впервые после превращения в сирену, я прониклась самыми теплыми чувствами к острову и мысленно поблагодарила его за спасение несчастного.

Вне себя от радости, я подбежала к мужчине и присела рядом. Он посмотрел на меня почти без удивления. Странно.

– Что случилось? Где я? – начал незнакомец на английском.

Похоже, бедняга ничего не помнит. С ним случилось столько бед. Попал в катастрофу, потерял всю команду, не может вернуться домой. К тому же рядом сидит беспощадная сирена…

– Твой корабль разбился. Мне жаль, – ответила я, едва сдерживая подступающий ком в горле. – К счастью, ты остался жив.

По лицу мужчины было видно, как ему не хочется верить в ужасную новость. Он покачал головой, словно стараясь пробудиться от кошмара.

– Не может быть. Как это случилось? Кто-нибудь еще выжил? – Надежда, с которой он взглянул мне прямо в глаза, вынудила отвернуться. Парень понял меня правильно. – Нет… – протянул он, опустив ладонь на глаза.

Сколько было грусти в его голосе. Я никогда не видела ничего подобного. Меня всегда окружали лишь счастье и гармония. А этот человек в одно мгновение испытал столько скорби, тоски, отчаяния, показалось даже, будто он предпочел бы погибнуть вместе со своими друзьями. Страшно представить, что это только один единственный пример принесенных мной страданий.

Несколько минут я молча наблюдала за беднягой, за его реакцией на мои слова, за тем, как напрягаются морщинки между бровей, отчетливо выражающие боль потери. Осознав случившееся, незнакомец снова обратил внимание на меня.

– Кто ты? – спросил он с не отступающей грустью.

В ту самую секунду, как был задан этот вопрос, я поняла: напрасно не продумала ответы заранее.

– Дестини. – Слишком очевидна была растерянность в моем голосе особенно в сопровождении раскрасневшихся щек. Губы незнакомца дрогнули, и одна их сторона даже немного подпрыгнула вверх. Внутри я обрадовалась, но не посмела показать это человеку, безутешно скорбящему по своим друзьям.

– Я Ник, – ответил мужчина.

Понимание того, что он, наконец, очнулся, не могло не радовать. Каждая струнка моей души трепетала. Но покоя не давал больной вид этого человека – Ника. Бледность и выступающая на лбу испарина, волновали, нет, по-настоящему пугали меня. Что-то было не так. Я надеялась, что остров поможет. Однако полной уверенности в этом не было.

У Ника определенно был жар. И пока он находился в сознании, мне следовало увести беднягу с припекающего солнца, тем более что слова его все больше становились сбивчивыми и обрывочными.

– Как ты здесь оказалась? Здесь живут люди?

– Мы поговорим позже. Нужно уйти с солнца, – отрезала я, оставив все вопросы без ответа.

Помогая Нику подняться, я почувствовала, как горит его тело. Это не на шутку встревожило меня. Не сказав больше ни слова, я повела мужчину к пещере.

Когда мой мечущийся взгляд останавливался на Нике, сердце пронзали иглы боли. В голове даже мелькнуло, что он не выживет. В отчаянной попытке избавится от подобных мыслей, я потрясла головой.

С той секунды, как Ник поднялся на ноги, которые, прихрамывая, едва переставлял, он сделался еще бледнее. Его рука, безжизненно переброшенная через мою шею, совсем не служила опорой. Потому я сама покрепче обхватила Ника сбоку и изо всех сил старалась удержаться на ходу. Лицо его периодически кривилось от боли. Он медленно опускал веки, спустя мгновение еще медленнее поднимал их снова. Казалось, Ник даже не видит куда идет. Направляя его одной рукой, другой временами мне приходилось убирать ветви с нашего пути.

Наконец оказавшись в пещере, я опустила Ника на землю, усланную толстым слоем листьев, и заметила, что он совсем перестал открывать глаза, даже ненадолго. Из груди вырвался выдох облегчения, как только Ник повернулся на бок.

Склонившись над Ником, я целый день вглядывалась в его лицо в надежде, что он приоткроет глаза, но за все время этого так и не случилось. Я пыталась напоить его водой или, по крайней мере, смочить его губы, но это не давало положительного эффекта. Час, два, три… Трудно сориентироваться, но заполнившая пещеру непроглядная тьма явно свидетельствовала о наступлении вечера.

Трудно было избавиться от мысли, что мое присутствие в пещере, скорее всего не изменит состояние пострадавшего. К тому же мне давно пора быть дома. Алли вполне мог рассказать Родителям историю чудесного спасения, но если тайна все-таки осталась тайной, нельзя было вызывать подозрений своим длительным отсутствием.

Как и предполагала, на чай я опоздала. Сильно. На поляне уже никого не осталось. Все готовились ко сну, за исключением Лэя и Фортуны, которые наблюдали за пламенем костра, разведенного недалеко от поляны. Они всегда дожидались, пока улягутся остальные и, убедившись, что все в порядке, расходились по своим домам. Сегодня они косо глянули в мою сторону, но не стали ни о чем спрашивать. Пройдя дальше я заметила Фила и Дака, расположившихся возле одного из домов со свечой и шахматами. Братья не заметили меня. Завернув к домику Алли, я постучала в старую деревянную дверь.

– Входи, – отозвался он, словно догадавшись, что пришла именно я.

Алли сидел на кровати вместе с плачущей Дайри. Мое удивление трудно передать словами. Я молча замерла прямо у входа. Сестра явно не желала делиться со мной своими переживаниями, поскольку она резво вскочила с кровати и выбежала из дома. Я не сразу нашла слова.

– Что с ней?

Алли в отличие от Дайри не был столь скрытен.

– То же, что и с тобой.

– Она тоже встретила выжившего? – Одновременно восторг и сострадание пропитали мой тон. Но Алли все быстро объяснил.

– Она страдает так же, как и ты. Ей тоже трудно быть сиреной, но с сестрами делиться не хочет. Не уверена, что найдет понимание. Вот и рассказала все мне. Что касается твоего секрета, никто ничего не знает. И я не советую говорить об этом так громко. Более того я хочу забыть обо всем. Трудно молчать, но и тебе навредить я не желаю. Так что, прошу тебя, не говори мне больше о нем.

Я шла домой с тлеющей надеждой, что Алли передумал: сейчас мне был нужен хотя бы его совет. Ни на какую иную помощь я и не рассчитывала. Бессознательность и жар Ника пугали меня. Не было ни единой идеи, как поскорее привести его в сознание. Но Алли одной фразой заставил замолчать и не пытаться просить невозможное. Мое лицо мгновенно сделалось поникшим.

– Прекрати. Не смотри на меня так, – потребовал он.

– Он очнулся, но совсем ненадолго, – продолжила я с тем же встревоженным выражением лица. – Успел узнать только то, что все его друзья погибли. Когда снова закрыл глаза, начался безумный жар. Весь день он пролежал без сознания.

– Мне жаль, – прошептал Алли и коснулся моего плеча.

– Я уверена, остров непременно спасет Ника, но мне так трудно смотреть на его страдания.

– Его зовут Ник? – Алли внезапно отошел от меня на шаг и удивленно посмотрел прямо в глаза. – Что значит, остров спасет его? Ты по-прежнему веришь в это?

– Он же спас меня. И Надежду, – не менее удивленно ответила я.

Алли бесшумно усмехнулся, но мгновенно стал серьезным, что не могло не насторожить.

– Глупенькая, я же говорил тебе, остров не спасает людей. Такого никогда не было. Ты и Надежда – новорожденные, необходимые острову.

– Мы ведь тоже люди, как Ник. Что с того, что он не ребенок?