Читать книгу Общество Розы - Мэри Лю - Страница 6

Туман. Раннее утро.

Давно это было. Босой маленький мальчик сидел на корточках за дверью убогого домишки, где жила их семья, и возился в грязи с какими-то палками. Он поднял взгляд и увидел старика, шедшего по грязной деревенской улице, костлявая клячонка тянула за собой повозку. Ребенок прекратил игру. Он кликнул свою мать, потом, когда телега подкатилась ближе, встал.

Старик остановился перед ним. Они изучали друг друга. Лицо у мальчика было худое, и на нем – совершенно необыкновенные глаза: один теплый, как мед, а другой – ярко-зеленый, как изумруд. Но было в этом мальчике и еще что-то. Мужчина смотрел и смотрел на него и постепенно начал изумляться: как такое юное создание может иметь столько мудрости во взгляде?

Старик вошел в дом, чтобы переговорить с матерью мальчика. Ему потребовалось убеждать ее: женщина не хотела впускать в дом чужака, пока тот не сказал, что хочет предложить ей немного подзаработать.

– В этом краю вы не найдете покупателей на побрякушки и всякие зелья, – сказала мать мальчика старику, заламывая руки в темной комнате, где жила с шестью своими детьми.

Гость сел на предложенный стул. Женщина все время переводила взгляд с одного предмета на другой, не в силах на чем-то остановиться.

– Кровавая лихорадка разорила нас. В прошлом году она отняла у меня мужа и старшего сына, пометила еще двоих детей. Вы сами видите. – Она указала на малыша, тихо наблюдавшего за сценой своими глазами цвета меда и драгоценного камня. – Это всегда была бедная деревня, господин, но сейчас она на грани полного разорения.

Мальчик заметил, что взгляд старика возвращается к нему снова и снова.

– И как же вы живете без мужа? – спросил гость.

Женщина покачала головой:

– Работаю до изнеможения на наших полях. Продала кое-какие вещи. Хлеба у нас хватит еще на несколько недель, но он весь в червях.

Старик слушал молча. Он не проявил никакого интереса к брату малыша, помеченному болезнью. Когда мать закончила рассказ, он откинулся на спинку стула и кивнул:

– Я занимаюсь перевозкой товаров между портовыми городами Эстенцией и Кампаньей. И хочу спросить вас о младшем сыне, о мальчике с разными глазами.

– Что вы хотите знать?

– Я заплачу вам за него пять золотых талентов. Он пригожий мальчик и будет получать хорошие деньги в большом портовом городе.

Мать оторопело молчала, а мужчина продолжил:

– В Эстенции есть дома, где собрано больше сокровищ, чем вы могли увидеть во сне. Это целые миры блеска и наслаждений, и им постоянно нужна свежая кровь. – При этих словах он кивнул в сторону малыша.

– Вы собираетесь отдать его в бордель.

Старик посмотрел на мальчугана:

– Нет. Он слишком миловиден для борделя. – Потом наклонился к женщине и понизил голос. – Вашим меченым детям придется здесь туго. Я слышал истории о селянах, которые выгоняли своих малышей в лес из страха, что те принесут болезни и несчастье всем в доме. Я даже видел, как они сжигают детей, маленьких, заживо прямо на улицах. Здесь это тоже скоро начнется.

– Не начнется! – яростно возразила женщина. – Наши соседи бедны, но они хорошие люди.

– Отчаяние вызывает к жизни все самое худшее в каждом, – сказал старик, пожимая плечами.

Они продолжали спорить до самого вечера. Мать не уступала.

Малыш молча слушал и размышлял.

Когда наступила ночь, мальчик встал и тихо взял мать за руку. Он сказал ей, что пойдет со стариком. Мать шлепнула его и заявила, что он этого не сделает, но тот не отступался.

– Все будут голодать, – тихо проговорил он.

– Ты слишком мал, чтобы понимать, чем жертвуешь, – отрезала мать.

Малыш взглянул на братьев:

– Все будет хорошо, мама.

Женщина посмотрела на своего прекрасного сына, залюбовалась его глазами и провела рукой по черным волосам. Ее пальцы поиграли с несколькими блестящими прядями, отливающими синевой, как сапфир. Она прижала сына к себе и заплакала. И так продолжалось долго. Сын обхватил мать руками, гордый собой, что помогает ей, сам не понимая значения этого шага.

– Двенадцать талентов, – сказала женщина старику.

– Восемь, – ответил тот.

– Десять, за меньшее я своего сына не отдам.

Мужчина немного помолчал, после чего согласился:

– Десять.

Мать обменялась с ним несколькими короткими фразами, а потом выпустила руку сына.

– Как тебя зовут, малыш? – спросил старик, подсаживая его в кособокую таратайку.

– Раффаэле Лоран Бессет.

Голос мальчика прозвучал торжественно, глаза были прикованы к дому. Он уже начал испытывать страх. Навестит ли его когда-нибудь мама? Значит ли этот отъезд, что он больше никогда не увидит родных?

– Ну что ж, Раффаэле, – повторил старик, оглаживая кнутом круп своей кобылы. Он отвлек мальчика, дав ему ломоть хлеба с сыром. – Ты когда-нибудь был в столице Кенеттры?

Через две недели старик продал мальчика во Двор Фортунаты в Эстенции за три тысячи золотых талентов.

* * *

Веки Раффаэле затрепетали, и он открыл глаза. В окно лился слабый свет зари. На улице валил пушистый снег.

Он поежился. Огня, мерцающего в камине, и кучи меховых покрывал, наваленных на кровать, не хватало для защиты от холода. Кожа Раффаэле покрылась мурашками. Он снова натянул до подбородка мех и попытался заснуть. Однако две недели, проведенные в плавании на корабле по бушующим волнам с севера Кенеттры в Бельдан, брали свое, все тело ныло от утомления. Летний замок королевы Бельдана – место холодное и мрачное, в отличие от сияющих светлым мрамором залов и залитых солнцем садов Эстенции. Раффаэле никак не мог привыкнуть к такому студеному лету. Остальным членам Общества Кинжала, наверное, тоже не удавалось толком расслабиться.

Немного погодя Раффаэле вздохнул, скинул с себя меха и встал с постели. Свет очертил упругий живот, сухощавые плечи и тонкую шею. Юноша бесшумно подошел к изножью кровати, где на спинке висело его одеяние. Эту мантию он носил уже давно, потому что несколько лет назад ее подарила ему благородная дама из Кенеттры, герцогиня Кампанская. Она настолько обезумела от любви к Раффаэле, что отдала бóльшую часть своего состояния на поддержку Общества Кинжала. Чем более влиятельными были его клиенты, тем сильнее они старались купить его любовь.

Он задумался, все ли в порядке с герцогиней. Покинув Кенеттру, члены Общества Кинжала отправили голубей своим покровителям. Герцогиня оказалась в числе тех, которые так и не отозвались.

Раффаэле надевает длинную мантию, скрывающую тело от шеи до кончиков пальцев на ногах. Ткань тяжелая и дорогая, она стелется следом за ним и переливается на свету. Он собирает густые длинные черные волосы и скручивает их в изящный узел на макушке. В холодном утреннем свете его волосы отливают сапфировой синевой; прохладная ткань рукавов касается кожи рук.

Раффаэле возвращается мыслями к тому вечеру, когда его покои посетил Энцо и он впервые предостерег принца, высказав свои сомнения по поводу Аделины. Его пальцы на мгновение замирают, остановленные печалью.

Какой смысл жить в прошлом. Раффаэле бросает взгляд на камин и, бесшумно ступая, выходит из комнаты. Тяжелый бархат мантии волочится следом.

Воздух в коридоре спертый – камни, веками копившие в себе сырость, сажа и пепел от столетиями горевших факелов. Постепенно в коридоре становится светлее, гость приближается к выходу в сад летнего замка. Цветы припорошены тонким слоем снега, который растает после полудня. Отсюда Раффаэле видны нижние этажи здания и за ними – скалистое побережье Бельдана. От порывов холодного ветра немеют щеки, волосы хлещут по лицу.

Молодой человек переводит взгляд на большой внутренний двор, расположенный напротив главных ворот в замок.

Обычно в такое время там тихо и спокойно. Но сегодня все пространство двора занято сбежавшими из Эстенции мальфетто, они жмутся к костеркам и кутаются в старые одеяла. Наверное, ночью в порт прибыл очередной корабль с беженцами. Раффаэле рассматривает собравшихся группками людей, потом поворачивается и уходит внутрь замка, чтобы спуститься вниз.

Некоторые мальфетто узнают Раффаэле: когда он выходит во внутренний двор, их лица загораются радостью.

– Это предводитель Общества Кинжала! – восклицает один.

Другие мальфетто бросаются к Раффаэле, им хочется пожать ему руку или просто прикоснуться к плечу, они надеются получить от него утешение. Это ежедневный ритуал. Раффаэле спокойно стоит посреди скопища мальфетто. Столько людей молят о помощи.

Раффаэле взглядом выхватывает из толпы лысого паренька, который лишь немного выше его самого. Без волос этот мальфетто остался уже давно, и виной тому лихорадка. Раффаэле заметил парнишку еще вчера. Он кивает юноше, приглашая выйти вперед. Глаза паренька расширяются от удивления, и он кидается к Раффаэле.

– Доброе утро, – говорит мальфетто.

Раффаэле внимательно вглядывается в него:

– Доброе утро.

Юноша понижает голос и, по всему видно, нервничает: ему ведь удалось обскакать всех остальных и привлечь к себе внимание Раффаэле.

– Не могли бы вы прийти к моей сестре? – спрашивает он.

– Да, – без промедления соглашается Раффаэле.

Услышав ответ, лысый паренек расцветает. Как и все остальные, он, кажется, не в силах оторвать взгляд от лица Раффаэле. Он прикасается к руке юного консорта и говорит:

– Сюда пожалуйте.

Раффаэле идет следом за своим проводником мимо групп других мальфетто. Длинная черная отметина, протянувшаяся по всему предплечью. Покрытое шрамами ухо и черные волосы, сбрызнутые сединой. Разные глаза. Раффаэле молча запоминает, как пометила людей лихорадка. Где он ни пройдет, вслед ему несется шепот.

Они добираются до сестры мальфетто. Она притулилась в уголке двора, прячет лицо под шалью. Завидев Раффаэле, девушка сжимается еще сильнее и опускает глаза.

Вот они подходят совсем близко. Юноша склоняется к Раффаэле.

– Инквизитор схватил ее в ту ночь, когда они били витрины магазинов в Эстенции, – вполголоса говорит он, придвигается еще ближе и шепчет что-то на ухо Раффаэле.

Тот слушает и изучает девушку, замечает царапину в одном месте, синяк – в другом, черно-синий оттенок кожи на ногах.

Мальфетто заканчивает рассказ, Раффаэле понимающе кивает. Он подтыкает мантию и опускается перед девушкой на колени. Его обдает волной ее энергии. Он морщится. От нее веет всепоглощающей болью и страхом. Приходит мысль: если бы Аделина была здесь, она бы этим воспользовалась. Раффаэле очень осторожен, старается не дотрагиваться до девушки. Несколько клиентов сотворили с ним то же самое в его опочивальне, где и оставили лежать дрожащим и покрытым синяками и ссадинами. Меньше всего ему тогда хотелось почувствовать прикосновение чьей-нибудь руки к своей коже.

Проходит много времени. Раффаэле сидит и ничего не говорит. Девушка молча смотрит на него, завороженная его лицом. Плечи ее все так же напряжены. Сначала Раффаэле улавливает волну протеста и враждебности, так реагирует девушка на его присутствие. Раффаэле отвечает ей молчаливым взглядом.

Наконец девушка произносит:

– Главный Инквизитор собирается всех нас превратить в рабов. Вот что мы слышали.

– Да.

– Говорят, Инквизитор устроил лагеря для рабов вокруг Эстенции.

– Это правда.

Кажется, девушка удивлена тем, что ее собеседник не намерен смягчать удар.

– Говорят, когда они покончат с этим, то убьют нас всех.

Раффаэле молчит. Он знает, что ему ничего говорить не нужно.

– Общество Кинжала может остановить его?

– Общество Кинжала готово уничтожить его, – отвечает Раффаэле. Слова звучат странно – голос уж слишком мягок, будто металл разрезает шелк. – Я лично жду этого с нетерпением.

В этот момент девушка встречается взглядом с Раффаэле. Ее глаза снова блуждают по его лицу, будто впитывая эту нежную красоту. Раффаэле протягивает ей руку и терпеливо ждет. Через некоторое время девушка подает свою. Она неуверенно прикасается к Раффаэле и ахает. Через этот контакт Раффаэле мягко потянул за ее сердечные струны, разделил с ней сердечную боль, как мог, смягчил и приглушил ее, заменил горечь покоем. Будто сказал: «Я знаю». Глаза девушки защипало от слез. Она долго не отнимает руку. Но наконец отстраняется и снова сворачивается в клубок, опускает лицо.

– Спасибо вам, – шепчет ее брат. Остальные толпятся за спиной Раффаэле и восхищенно наблюдают за ним. – Она впервые заговорила с тех пор, как мы покинули Эстенцию.

– Раффаэле!

Тишину прорезает голос Люченты. Раффаэле оборачивается и видит Ветроходца. Она прокладывает себе путь сквозь толпу, медные кудряшки так и скачут в воздухе. Она похожа на типичную бельданскую молодую особу, как они выглядят здесь, у себя дома: пышные меха на шее, меховая муфта, в волосах позвякивают нити бус. Лючента останавливается прямо перед Раффаэле.

– Мне неприятно прерывать твой ежедневный лечебный сеанс, – говорит она и кивком призывает его следовать за собой, – но она прибыла вчера поздно вечером и хочет встретиться с нами.

Раффаэле кивает на прощание собравшимся во дворе мальфетто и догоняет Люченту. Она возбуждена, – возможно, оттого, что ей пришлось выслеживать Раффаэле, – и беспрестанно потирает руки.

– Кенеттранское лето меня изнежило, – жалуется по пути Лючента. – От этого холода у меня ноют кости. – Раффаэле не отвечает, и она переносит свое раздражение на него. – У тебя и правда так много свободного времени? Ты каждый день делаешь грустные глаза, глядя на беженцев-мальфетто, но это ничуть не приближает нас к тому, чтобы нанести ответный удар инквизиции.

Раффаэле не удостаивает ее взглядом.

– Лысый паренек – из Элиты, – отвечает он.

Лючента издает горлом какой-то скептический звук.

– Правда?

– Я заметил это вчера. Энергия очень слабая, но она есть. Пошлю за ним позже.

Лючента сердито смотрит на него. Раффаэле замечает в ее взгляде недоверие, потом раздражение из-за того, что он ее удивил. Наконец девушка пожимает плечами.

– Ах, ты всегда найдешь причину, чтобы оправдать свою доброту, разве не так? – бурчит она себе под нос. – Ну что ж, Микель сказал, что они на холмах. – И Лючента ускоряет шаг.

Раффаэле не добавил, что на сердце у него тяжело, как всегда после встречи с мальфетто, что он хотел бы остаться с ними на более долгое время, что мог бы сделать для них больше. Какой смысл говорить об этом.

– Твоя королева простит меня, – отвечает он.

Лючента фыркает и складывает на груди руки. Она демонстрирует безразличие, но внутри, за парадной вывеской, – Раффаэле чувствует это, – болезненно свиваются в клубок нити энергии. Долгие годы затягивался узел ее страстного желания воссоединиться с принцессой Бельдана. Сколько времени прошло с тех пор, как Люченту впервые изгнали из этой страны и она живет в разлуке с Маэвой? Раффаэле смягчается, он сочувствует своей спутнице и прикасается к ее руке. Расходящиеся в разные стороны нити энергии слабо мерцают, он дотрагивается до них, гладит, чтобы ее утешить. Лючента смотрит на него, удивленно изогнув бровь.

– Ты с ней увидишься, – говорит Раффаэле. – Я обещаю. Прости, что заставил тебя ждать.

От его прикосновения Лючента слегка расслабляется, внутреннее напряжение спадает.

– Я знаю.

Они добираются до высокого каменного портала, сквозь который можно пройти на широкий луг позади замка. Во дворе тренируется небольшая группа солдат. Люченте приходится сделать крюк, чтобы обогнуть противоборствующие пары, но наконец они с Раффаэле оставляют замок позади и, вступив в высокую траву, поднимаются на небольшой холм. Раффаэле поеживается от ветра, моргает – в глаза летят крупные снежинки – и плотнее заворачивается в накидку.

Наконец, когда они оказываются на вершине холма, появляются двое других членов Общества Кинжала. Микель, он же Архитектор, сменил кенеттранскую одежду на дорогие бельданские меха. Понизив голос, он говорит что-то своей спутнице – Джемме, Похитительнице Звезд, которая упрямо продолжает носить свое любимое платье из Кенеттры. Хотя поверх него накинут бельданский плащ, она дрожит от холода. Они прерывают разговор и поднимают глаза, чтобы приветствовать Люченту и Раффаэле. Взгляд Джеммы долог и полон ожидания: она надеется услышать от Раффаэле какую-нибудь новость о своем отце. Однако тот молча качает головой. Барон Сальваторе – еще один бывший покровитель Общества Кинжала, который не откликнулся на послание, отправленное голубиной почтой. Лицо Джеммы мрачнеет, и она отворачивается.

Раффаэле переключает внимание на происходящее у замка. Солдаты образовали круг на открытом пространстве, внутри его собралась группа вельмож – судя по темно-синим рукавам одежд, это принцы, – там же лежит огромный белый тигр, полосы на его шкуре золотые. Зверь лениво перекидывает с места на место хвост, глаза его сонно прищурены. Все напряженно следят за поединком, который происходит в центре круга. Один из участников боя – принц с длинными светлыми волосами и хмурым лицом. Он делает выпад с мечом.

Его противник – молодая женщина, даже девушка, в отороченной мехом мантии. Крупное золотое украшение горит у нее на щеке, а волосы, наполовину черные, наполовину рыжие, заплетены в косички таким образом, что напоминают взъерошенную шерсть на холке ощерившегося волка. Она с легкостью уклоняется от удара, сверкает улыбкой в сторону принца и заносит свой меч, чтобы скрестить его с оружием соперника. Клинок блестит на свету.

Микель подходит к Раффаэле и тихо произносит:

– Теперь она королева. Ее мать умерла несколько недель назад. Я случайно назвал ее «ваше королевское высочество». Не сделайте той же ошибки.

Раффаэле кивает:

– Спасибо за напоминание.

Ее величество королева Бельдана Маэва. Наблюдая за поединком, Раффаэле хмурится. Вокруг женщины скопилась энергия, так бывает только у Элиты. Но никто никогда не причислял к Элите принцессу Бельдана. Однако все признаки налицо – вот они, двигаются сетью мерцающих нитей вокруг нее. Интересно, сама она знает? Зачем держать такое в секрете?

Потом Раффаэле стал наблюдать за одним из принцев, стоящих среди зрителей, – за самым младшим. Тут его озабоченность усиливается еще больше. Вокруг юноши тоже чувствовалась энергия, но не такая, как у Элиты, это не были нити силы, тянущиеся из живого мира. Раффаэле смущенно моргает. Когда он попытался прикоснуться к этой странной энергии, то его собственная тут же отшатнулась, сжалась в клубок, будто обожглась о лед.

Лязг мечей возвращает Раффаэле к наблюдению за дуэлью. Маэва снова и снова замахивается на своего старшего брата. Она прижимает его к границе круга, где стоят на страже солдаты, и тут совершенно неожиданно брат начинает яростно отбиваться и отодвигает ее обратно в центр круга. Раффаэле напряженно следит за ними. Несмотря на то что принц на голову выше Маэвы, она не выглядит хоть сколько-нибудь испуганной. Напротив, девушка выкрикивает насмешки, давит на его клинок, хохочет и вертится. Она пытается застать брата врасплох, но тот успевает разгадывать все ее намерения. Неожиданно принц пригибается и метит нанести удар по ногам. Маэва слишком поздно замечает свою оплошность и падает.

Принц становится над ней, упирает свой меч ей в грудь и качает головой.

– Лучше, – говорит он. – Но ты все равно слишком увлекаешься атакой, забывая следить за тем, что собираюсь сделать я. – Он указывает на свою руку, потом медленно раскачивается. – Видишь это? Вот чего ты пока не уяснила. Оцени угол, прежде чем рискнешь напасть.

– Августин, она это уяснила, – встревает в разговор другой принц. Он подмигивает Маэве. – У нее просто не такая быстрая реакция.

– От твоих атак я сумела бы уклониться, реакции хватило бы, – отозвалась Маэва, нацеливая меч на другого своего брата. Некоторые из принцев, услышав ее ответ, хмыкнули. – И ты доковылял бы до дому к ночи.

Она вставляет меч в ножны, подходит к тигру и чешет его между ушами, после чего кивает Августину:

– Я буду стараться, обещаю. Давай поупражняемся еще вечером.

Принц улыбается своей младшей сестре, отвешивает поклон и отвечает:

– Как вам будет угодно.

Затем по знаку, данному братом, Маэва обращает внимание на членов Общества Кинжала. Микель и Джемма тут же опускаются на колени. Взгляд Маэвы прежде всего падает на Люченту – по лицу королевы пробегает вспышка узнавания, и легкомысленное настроение мигом улетучивается. Маэва становится серьезной. Она ничего не говорит – ждет, пока Лючента падет ниц и опустит голову, ее кудри свешиваются вперед. Маэва задерживается на ней еще на мгновение. Потом ее пронзительный взгляд перелетает к Раффаэле, тот опускает ресницы и следует примеру Люченты.

– Ваше величество, – говорит он.

Маэва кладет руку на рукоять меча. Щеки ее горят от возбуждения схватки.

– Посмотри на меня, – приказывает она. Когда Раффаэле повинуется, она продолжает: – Ты Раффаэле Лоран Бессет? Вестник?

– Да, это я, ваше величество.

Некоторое время Маэва разглядывает его. Кажется, она изучает его глаза: сперва левый – зеленый, как лето, потом правый – медово-золотистый. На ее лице вспыхивает дикая улыбка, сверкает оскал зубов.

– Ты действительно прекрасен, как о тебе говорят. Звучное имя подходит к красивому лицу.

Раффаэле позволяет себе залиться краской, привычно мягко склоняет голову. Он всегда так поступает со своими клиентами.

– Вы делаете мне честь, ваше величество. Я польщен, что моя известность достигла уже такого отдаленного края, как Бельдан.

Маэва задумчиво смотрит на него:

– Ты был доверенным советником Энцо. Он говорил о тебе с большой приязнью. А теперь, как я вижу, ты вместо него стал предводителем Общества. Мои поздравления.

Раффаэле мрачнеет. Он пытается справиться со знакомой болью, которую вызывает у него имя Энцо. Сердце его учащенно бьется.

– Я не праздную это.

Взгляд Маэвы на мгновение смягчается, возможно от воспоминания о смерти ее собственной матери. Похоже, в смерти Энцо ее интересует что-то еще – Раффаэле замечает мимолетную эмоцию в ее сердце, – но Маэва решает не останавливаться на этом, что его удивляет.

– Разумеется, нет, – наконец произносит она.

Августин шепчет что-то на ухо сестре. Юная королева склоняется к нему, и, хотя ее внимание остается прикованным к Раффаэле, по движению ее энергии Вестник догадывается: на самом деле ей сейчас гораздо интереснее Лючента.

– Смерть принца Энцо невыгодна мне, я ведь надеялась, что он откроет торговлю между Кенеттрой и Бельданом. Вам она тоже ни к чему, Вестник, потому что он оставил Общество Кинжала без руководителя. К тому же и король умер. Вместо него, по вашим словам, сейчас правит Джульетта, и новые беженцы-мальфетто каждый день прибывают в мою страну.

– Вы проявляете доброту, принимая нас, ваше величество.

– Чепуха!

Маэва делает взмах рукой, приказывая всем подняться с колен. Они повинуются, и тогда она свистом подзывает коней. Белый тигр встает со своего места и неспешно подходит к хозяйке.

– Боги создали кровавую лихорадку, Раффаэле, – говорит королева, пока все усаживаются в седла, – и они же сотворили меченых и Элиту. – Маэва пятками пришпоривает коня и возглавляет движение колонны всадников к вершине более высокого холма. – Я принимаю вас не из доброты. Сейчас Общество Кинжала ослаблено. Предводитель убит, и до меня доходили слухи, что одна из ваших оказалась предательницей, стала работать на инквизицию. Покровители Общества или отказались от вас и разбежались, или были захвачены в плен и убиты.

– За исключением вас, – вставил Раффаэле, – ваше величество.

– За исключением меня, – согласилась она. – И у меня все еще есть интерес к Кенеттре.

Раффаэле едет молча, молодая королева ведет их вдоль обрыва, где-то далеко внизу волны прибоя с шумом разбиваются о камни.

– Для чего вы привели нас сюда? – спрашивает Раффаэле.

– Позвольте мне показать вам кое-что.

Маэва еще некоторое время едет по краю обрыва, пока наконец не достигает места, где естественный изгиб скалы сформировал укрытие от злого ветра. Отсюда прекрасно видна бухта.

Глаза Раффаэле расширяются. За его спиной тихо ахает Лючента.

Все пространство внизу усеяно бельданскими военными кораблями. Их здесь сотни. Матросы снуют вверх и вниз по сходням, грузят на палубы ящики. Корабли стоят по всей бухте и далеко в море, куда уходит зубчатая дорожка скал.

Раффаэле поворачивается к Маэве:

– Вы планируете вторжение в Кенеттру?

– Если я не могу получить наследного принца-мальфетто на троне, значит я сделаю это сама. – Королева выдерживает паузу и изучающе смотрит в лицо Раффаэле: как он отреагирует? – Но я рассчитываю на вашу помощь.

Раффаэле молчит. В последний раз Бельдан воевал с Кенеттрой больше ста лет назад. Если бы все это увидел Энцо, что бы он подумал? Передал бы корону иноземной владычице? «Это не имеет значения, – с горечью напоминает сам себе Раффаэле. – Потому что Энцо мертв».

– Какая помощь вам нужна? – спрашивает Раффаэле немного погодя.

– Я слышала, что за смертью короля стоял мастер Терен Санторо. Это правда?

– Да.

– Почему он желал смерти короля?

– Потому что состоит в любовной связи с королевой Джульеттой. Она держит Терена при себе, помимо прочего, и за его помощь.

– Ах! Любовник, – говорит Маэва. В этот момент Лючента бросает на королеву быстрый взгляд. – Она молода, неопытна и уязвима. Я хочу ослабить инквизицию и армию Джульетты. Чем вы можете помочь мне в этом?

Лицо Раффаэле выражает сосредоточенность.

– Джульетта сильна, когда рядом с ней Терен. – Он обменивается взглядами по очереди со всеми членами Общества Кинжала. – Но Терен руководствуется мотивами более сильными, чем его королева: он верит, что предназначен богами уничтожать мальфетто. Если мы сумеем разрушить взаимное доверие и разлучим их, тогда вторжение будет иметь больше шансов на успех. А чтобы они перестали верить друг другу, надо заставить Терена ослушаться королеву.

– Он никогда этого не сделает, – вмешивается Лючента. – Вы видели Терена рядом с Джульеттой? Вы слышали, как он говорит о ней?

– Да. – Микель складывает на груди руки. – Терен послушен королеве, как собака. Он скорее умрет, чем обидит ее.

Тут заговорила даже Джемма, которая до сих пор молчала:

– Если вы хотите настроить их друг против друга, нам нужно проникнуть в город. Сейчас попасть в Эстенцию почти невозможно. Все мальфетто изгнаны за пределы городских стен. Инквизиция охраняет каждую улицу. Мы не сможем перебраться через стены или войти в ворота даже с помощью силы Люченты. Там слишком много солдат.

Щеки Маэвы утопают в мехах.

– В Кенеттре – новая правительница, – говорит она. – Согласно традиции я должна отправиться морем в Эстенцию и лично увидеться с королевой, принести дары и приветствовать – подтвердить добрые намерения. – Королева вскидывает бровь и улыбается. У нее за спиной Августин издает короткий смешок. Маэва снова смотрит на Раффаэле. – Я проведу тебя в город, мой Вестник, если ты сможешь вбить клин между королевой и инквизитором.

– Я консорт. Я найду способ.

Некоторое время Маэва молча смотрит на свой готовящийся к походу флот.

– Но есть кое-что еще, – говорит она, не глядя на собеседника.

– Да, ваше величество?

– Скажи мне, Раффаэле, – продолжает она, повернув к нему голову, – что чувствуешь мою силу.

Она произносит это достаточно громко, чтобы остальные члены Общества Кинжала слышали. Микель, который стоит ближе всех, при этих словах замирает. Джемма делает резкий вдох. Но больше всего обращает на себя внимание Раффаэле реакция Люченты: ее лицо вдруг становится болезненно-бледным, в глазах застывает удивление. Она смотрит на Раффаэле.

– Ее силу? – спрашивает она, впервые забывая назвать Маэву в соответствии с ее титулом.

Раффаэле медлит с ответом, потом склоняет голову перед юной королевой:

– Я чувствую. Я полагал неприличным спрашивать, пока вы сами не решите поделиться этим.

Маэва слегка улыбается:

– Тогда для вас не будет сюрпризом, если я скажу, что сама тоже принадлежу к Элите.

Она не подает виду, что заметила бурную реакцию Люченты, но бросает на нее мимолетный взгляд.

Раффаэле качает головой:

– Меня это не удивляет. Хотя на других членов Общества, наверное, произвело впечатление.

– А можешь ты догадаться, что́ я делаю?

Раффаэле вытягивает руку, чтобы изучить энергию, которая окружает Маэву. Ощущение знакомое, от него у Раффаэле мороз бежит по коже. Что-то роднит эту женщину с тьмой, с ангелами страха и ярости, с богиней смерти. То же родство он чувствовал и в Аделине. Одно воспоминание о ней, и рука Раффаэле крепче сжимает поводья.

– Не могу догадаться, ваше величество.

Маэва оборачивается через плечо и смотрит на самого младшего из принцев, лицо которого до сих пор скрыто под дуэльной маской.

– Тристан, покажи нам свое лицо.

Остальные ее братья смолкают, услышав это приказание. Раффаэле чувствует, как сердце Люченты рвется из груди, и когда он смотрит на девушку, то замечает, что глаза у нее широко раскрыты. Младший из принцев кивает, поднимает руку и стягивает с лица маску.

Он похож на Маэву, так же как и другие братья. Однако, в отличие от остальных, он не выглядит нормальным и здоровым, нет – энергия темных сил вьется вокруг него, и это тревожит Раффаэле.

– Мой младший брат, принц Тристан, – представляет его Маэва.

Тишину первой нарушает Лючента.

– В своих письмах ты говорила мне, что ему удалось выбраться, – запинаясь, лепечет она. – Ты сообщала, что он не умер.

– Он не умер. – Маэва мрачнеет. – Потому что я вернула его.

Лючента бледнеет.

– Это невозможно. Ты сказала, он едва не утонул, и твоя мать, королева-мать, изгнала меня за то, что ее сын подвергся смертельной опасности. Это невозможно. Ты… – Она поворачивается к Маэве. – Ты ничего не говорила мне. В твоих письмах об этом не было ни слова.

– Я не могла сказать тебе, – резко отвечает Маэва, потом продолжает, но уже спокойнее: – Моя мать просматривала каждое письмо, которое покидало стены дворца, особенно адресованные тебе. Я не хотела рисковать, она не должна была узнать о моих силах. Она, как и ты, как все, считала, что Тристан не умирал, потому что я вернула его той самой ночью, когда она выгнала тебя.

Раффаэле молча смотрит, он не в силах поверить в то, что видит. Нити энергии, не принадлежащие к миру живых. Однако он мигом понимает, почему Маэва все это им сообщает.

– Энцо, – шепчет он. – Ты хочешь…

– Я хочу вернуть твоего принца, – завершает фразу Маэва. – Тристан, как ты сам видишь, снова способен наслаждаться жизнью. Но важнее этого то, что он принес с собой часть Нижнего мира. Теперь он сильнее десятка человек.

От мысли о том, что Энцо снова окажется среди живых, у Раффаэле перехватывает дыхание. Мир начинает качаться. Нет. Погодите. С принцем Тристаном связано что-то еще, о чем королева умалчивает.

– А что происходит с членами Элиты, которые оживают? – спрашивает Раффаэле.

Маэва вновь улыбается:

– Если представитель Элиты возвращается к жизни, он увеличивает свои силы. И настолько могущественный человек, каким был Энцо, в случае воскрешения может стать практически непобедимым. Я хочу, чтобы он был на нашей стороне, когда мы атакуем Кенеттру. Это будет проверка, мое творение Элиты из Элит. – Королева склоняется к Раффаэле. – Подумай о возможностях – о других умерших из Элиты, которых я могу воскресить, о необоримой силе, которая окажется на нашей стороне.

Раффаэле качает головой. Он должен бы переполниться радостью от мысли о новой встрече с принцем. Почему я не радуюсь? Отчего меня это пугает? Энергия Тристана отмечена печатью Нижнего мира.

– Ты сомневаешься, что это сработает, – говорит Маэва. – Те, кого я верну, будут навеки привязаны к кому-то из мира живых. Им необходимы нити связей с живыми, чтобы те удерживали их от постоянного притяжения Нижнего мира. Тристан привязан ко мне, он предоставляет мне определенный уровень контроля над собой – для защиты. Энцо тоже должен быть привязан к кому-то.

Привязан ко мне. Раффаэле прищуривается и смотрит на королеву. Вот что она намерена сделать.

– Я не могу участвовать в этом, – наконец произносит он. Голос его тверд, хотя и с хрипотцой. – Это нарушает божественный порядок.

Голос Маэвы становится резким.

– Я – дитя богов! – кричит она. – Мне дарована сила. Это благословение богов, и никакого порядка оно не нарушает.

Раффаэле склоняет голову. У него трясутся руки.

– Я не могу с этим согласиться, ваше величество, – повторяет он. – Душа Энцо отправилась на покой в Нижний мир. Отрывать его от святой Моритас, возвращать назад в реальный мир… Он больше к нему не принадлежит. Оставьте его в покое.

– Я не спрашиваю твоего позволения, консорт, – твердо отвечает Маэва. Когда тот поднимает на нее глаза, она гордо вскидывает подбородок. – Вспомни, Раффаэле: Энцо был наследным принцем Кенеттры. Он мальфетто, Элита, твой бывший предводитель. И он не заслуживал смерти. Его нужно вернуть, чтобы он увидел живущих в стране мальфетто защищенными. Править Кенеттрой буду я, но в мое отсутствие власть будет принадлежать ему. – Взгляд Маэвы тяжел, как камень. – Разве не за это так долго сражались ты и твои друзья из Общества Кинжала?

Раффаэле молчит. Ему снова семнадцать, он стоит перед морем собравшихся во Дворе Фортунаты вельмож и впервые чувствует в толпе энергию Энцо. Потом оказывается в подземной тренировочной пещере бывшего дома Общества Кинжала и наблюдает за поединками, которые ведет принц. Раффаэле смотрит на Микеля, на Джемму, затем – на Люченту. Те отвечают на его взгляд мрачно и молча. Должно быть, они все этого хотят.

Но Энцо умер. Они попечалились и смирились с утратой. А теперь…

– Я верну его и привяжу его к любому, кто согласится. – Потом голос Маэвы становится более мягким. – Но я предпочла бы привязать его к тем, кто больше других любит его. В этом случае связь с живыми крепче.

Раффаэле продолжает хранить молчание. Он закрывает глаза, старается успокоить мятущийся ум, отстраниться от будоражащего сознание ощущения, что сама идея порочна. Наконец он открывает глаза и встречается взглядом с королевой:

– Он будет таким же?

– Этого мы не узнаем, – медленно отвечает Маэва, – пока не попробуем.