Читать книгу Чары. Волшебное перерождение - Мэри Морган - Страница 1

Солнце прорывалось сквозь зашторенные окна. В просторной комнате, выполненной в светлых тонах, было некуда сделать шаг, всюду были расставлены забитые до отказу пакеты, коробки, да и попросту раскидано содержимое вскрытых тюков так, что паркет из светлого дуба практически не было видно. На кровати, морщась от наполнившего комнату света, ворочалась миловидная девочка, возраст которой еще пребывал в той поре, которую именуют проблемной. Именно сейчас он переживал период своего расцвета. Поэтому девочка сама не успевала понимать как ее из одного эмоционального состояния, бросает в крайне противоположное. Вот она улыбается, радуется, а в следующую минуту готова расплакаться. Ее мысли о несправедливом мире по отношению к себе, этому милому доброму созданию, не давали покоя. Мысли о проблемах то и дело залетали в ее голову, особенно, когда она критично осматривала себя в зеркало. Что взрослые сочли бы мелочью – как то, что волосы по утрам торчат в разные стороны и приходится их укладывать каждое утро, что зубы кажутся желтее, чем им приличествует быть, а грудь и вовсе отказывается расти, – казались ей глобальными проблемами, которые, увы, никто из домашних не в силах понять. Ни у кого в жизни не было такого «ужасного» детства, которое пришлось испытать ей, нежась в теплой постели большого двухэтажного дома в окружении душевной атмосферы любящей ее семьи.

Она закрыла лицо подушкой, чтобы свет не попадал ей в глаза, но сократившееся поступление кислорода не дало девочке долго продержаться в таком положении. Тогда Дина, а именно так звали девочку, с ревом откинула в сторону свою «неудавшуюся идею», одетую в нежно-розовую наволочку, и решилась попытаться распахнуть свои длинные черные ресницы, которым так завидовали подруги, и встать с кровати. Она, морщась, открыла глаза и осмотрела комнату. То, что предстало ее взору, девочке не понравилось. Кругом валялась одежда и многочисленные коробки. Вся, казалось бы, просторная комната была заставлена. Что за хаос творится вокруг меня? – подумала Дина, чувствуя, как внутри нее пробуждается вулкан негодования. Не успела она встать, как дверь приоткрылась. В образовавшуюся щель пролезла голова симпатичной взрослой женщины, лет сорока. Все черты ее лица были схожи с внешностью Дины.

– Проснулась? – спросила гостья и уже смело зашла в комнату.

– Проснулась! – грустно отозвалась девочка, в жилах которой уже вовсю закипала бурная алая кровь, готовая взорваться при любом удобном моменте.

Мать подошла к кровати и села рядом с Диной, с мягкой улыбкой заглядывая в лицо девочки. В отличие от дочери, женщина уже давно была на ногах. Взгляд ее не был затуманен дымкой сонного царства. Каштановые волосы она аккуратно зачесала в высокую прическу, из которой выбивались волнистые локоны, придавая ей щепотку кокетства, как дополнение к пышному женственному светлому платью.

– Ну как первая ночь в новом доме? Ты выспалась?

Дину, казалось, возмутила такая постановка вопроса, и она со злобой выпалила:

– Выспалась? Ты шутишь? Да я ворочалась все утро! Зачем мы только переехали?

Такие вспышки были не новостью для матери. Любое неверно сказанное слово, или даже верно сказанное, могло вызвать бурю негатива. Мать все тем же мягким тоном ответила:

– Ничего, еще привыкнешь к дому. А пока потерпи.

Девочка вскочила с кровати, с криками:

– Да никогда я к нему не привыкну! Никогда! Я домой хочу!

– Дина, теперь ЭТО наш дом.

– Он никогда не станет МОИМ домом!

– Дина, не усложняй все! – строго сказал отец, услышавший крики из коридора и, внезапно для всех, вошедший в комнату. Взгляд его выражал недовольство. Он успел уже устать от внезапных вспышек дочери. Отец всегда хотел лучшего для семьи, и нелепое поведение дочери отзывалось горечью в его душе. – Ты и сама прекрасно знаешь, что мы переехали сюда в силу необходимости. Нам очень повезло, что попался такой добротный дом, который нам сразу представилась возможность купить. Как ты не поймешь, что место своего жилья выбирает не человек, а его работа.

– Вот и переезжал бы сюда один! – вспыхнула девочка и побежала в ванную комнату, оставив родителей в легком недоумении.

Мистер Браун после небольшого замешательства, подошел к жене и сел рядом. Его глаза – голубые, в отличие от женщин семьи Браун, глубоко посаженные, полные негодования, и сдвинутые к переносице широкие темные брови выдавали возмущение отца поведением дочери. Возможно, если бы девочка не убежала, разгорелся бы скандал. Но сейчас у него была возможность отойти от разбушевавшихся в душе эмоций. Сдержанный по натуре, он не позволял себе делать поспешные решения. Он знал, что переезд был лучшим вариантом для всей семьи.

– Не понимаю, что с ней происходит. Раньше она не была такой.

Миссис Браун положила свою руку на плечо мужа.

– Дай ей время, она запуталась. Скоро она все поймет и полюбит это место.

– Этот дом лучше прежнего, я считал, что она оценит его, а она устроила истерику по этому поводу.

– Не в доме дело, а в привычке, в друзьях, которые остались там, в другом городе, в том, что придется ко всему привыкать заново. – Она окинула комнату внимательным взглядом карих глаз и с воодушевлением спросила, переводя разговор в другое русло, – да, когда привезут остальную нашу мебель?

– Обещали к обеду, – ответил он, будучи не против сменить тему.

– Отлично, подождем! Хочется уже все здесь обустроить, – сказала она, и от ее светлого настроя и мягкой улыбки мистер Браун успокоился и тоже пришел в доброе расположение духа. – Пойдем завтракать. Это не то, к чему вы привыкли по утрам, но то, что набьет желудок и поможет дожить до обеда.

Муж кивнул, и они отправились вниз. На первом этаже напротив лестницы было большое пространство под прихожую, плавно переходящую в гостиную, поэтому при движении вниз взгляд упирался во входную дверь. Светлые тона большого пространства внизу визуально еще сильнее увеличивали его. Но кроме большого карамельного цвета дивана в гостиной ничего не было. Направо от входной двери, за небольшой аркой располагалась кухня, а слева темно-коричневая дверь вела в кабинет. Брауны быстро преодолели лестницу и, пройдя через арку, оказались в небольшой светлой кухне. В бело-розовом кухонном гарнитуре не хватало самого главного элемента для хозяйки – плиты. Кроме ящиков кухни и холодильника бывшие хозяева дома мало чем порадовали новых домовладельцев. Стол и стулья миссис Браун пришлось взять из машины. Это была не пригодная для интерьера кухни мебель, служившая им помощником в разного рода поездках, но ничего лучшего сейчас невозможно было придумать.

Миссис Браун поставила бутерброды и овощи на небольшой складной столик. Мистер Браун сел за того же плана стульчик и стал листать утреннюю газету, которую уже успели доставить почтальоны. Женщина налила чай в три высокие кружки, положив в каждую немного джема, и в надежде посмотрела наверх, не спускается ли Дина к завтраку.

– Смотри-ка, в следующее воскресенье день города и планируется ряд увеселительных мероприятий! – объявил мистер Браун, читая одну из статей местной газеты.

– Прекрасно! Это отличная возможность лучше узнать город и его жителей, и самим немного отдохнуть, – обрадовалась миссис Браун.

Было решено в следующее воскресенье отправиться на праздник. А пока миссис Браун отправилась на второй этаж, чтобы разыскать свою дочку. В комнате ее не было. Тогда мать подошла к двери в уборную комнату и тихонько в нее постучалась.

– Дина, ты тут? – спросила она.

– Что? Я в ванне! – ответила девочка, сидя уже в несколько остывшей воде.

– Мы ждем тебя к завтраку, дорогая!

– Хорошо, сейчас! – пообещала Дина и услышала, как мать пошла в обратном направлении. Девочка встала из ванны. За это время она уже успела расплакаться, в связи с тем, что с ней не хотят считаться, пролила литр слез о том, что она теперь никогда не увидит старых друзей (учитывая то, что в городе, откуда Браунам пришлось уехать остались бабушка с дедушкой Дины, к которым она будет приезжать на каникулы) и, как следствие всего, никогда уже не будет счастлива. Дина, слезы, которой уже успели высохнуть, вылезла из ванны, умылась и осмотрела свой взъерошенный вид. Увиденное ей не понравилось, но лень победила.

– Ну и все равно! Я сегодня весь день дома! Не буду расчесываться!

Сделав выбор, девочка, облачилась снова в длинную бежевую пижаму с мишками на груди. Только теперь она смогла выйти из ванной и направиться вниз, где ее ожидали родители.

– Это что? – спросила она, подойдя к столу и презрительно озираясь на походный раскладной стол и стулья, которые отец брал, отправляясь в выходные на рыбалку или на пикник. Мужчина отвлекся от газеты, рассматривая младшую Браун. Столь похожая на мать внешне, она не переняла ее мягкость и спокойствие, которые он так надеялся увидеть в своей дочери с самого момента ее рождения. Что характером девочка пошла в него, мистер Браун тоже не мог сказать, слишком вспыльчивой порой она была. Жена все списывала на возраст, убеждая отца потерпеть годик-другой и не сетовать на дочь. «Она это перерастет!» – говорила миссис Браун.

– Это завтрак, так как мама не может вам ничего другого предложить пока не приехала вся кухонная утварь! – ответила мать, присев рядом с дочерью.

– Да я не столько на еду, как на… Эх, ладно! – она плюхнулась на раскладной табурет, и он от такого налета, то ли от обиды на оскорбительные слова девочки в сторону служившей не один год их малочисленному семейству мебель, начал стремительно наклоняться назад, словно конь, встающий на дыбы. Родители в ужасе закричали и, подскочив со своих сидений, схватились обеими руками за разные края стула Дины. Выровняв стул, они с тревогой посмотрели на девочку, не зная то ли поругать ее за неосторожность, то ли успокоить после неудавшегося падения. – Эм… приятного аппетита! – сказала Дина, быстро придя в себя от недавнего испуга. Мистер и миссис Браун, переведя дух, снова спокойно устроились за столом, продолжая заниматься каждый своими делами – отец взял газету, вылетевшую у него из рук прямо на пол, и снова принялся читать местные новости, мать схватила карандаш и тетрадь, чтобы прикидывать подходящий дизайн для их нового дома. Дина поглядывала на отца. По ее бегающему взгляду было понятно, что после недавнего инцидента в ее спальне, она не знает, как подступиться к нему, чтобы тот выполнил ее просьбу. Поразмыслив, она решила действовать напрямик. – Пап, положи мне на счет денег, хочу подругам позвонить!

Мистер Браун посмотрел за плечо девочки. Дина заметила это движение глаз и уже мысленно успокоилась, зная, что мать будет на ее стороне, по крайней мере, в вопросе общения с подругами. Девочка оказалась права. Миссис Браун на немой вопрос мужа, незаметно для дочери, кивнула и он ответил:

– Конечно, дорогая! А еще лучше, дай мне свой телефон, и я тебя переведу на более выгодный междугородний тариф.

Дина тут же соскочила со стула и понеслась наверх, в свою комнату.

– А завтрак, Дина? Чай остынет! – кричала мать ей вслед.

Но было кое-что поважнее завтрака для их дочери. Ей не терпелось излить душу своим подругам, с которыми они поклялись оставаться вечными верными друзьями.

– Не бойся, не успеешь оглянуться, как она прибежит обратно!

Но момент возвращения девочки немного затянулся. Когда она пришла, то торжественно вручила свой мобильный отцу.

– Вот! Еле нашла в этой груде вещей.

Отец отложил газету, и стал нажимать на кнопки телефона. Дина в это время принялась за чай с бутербродом, не отрываясь глазами от коричневого кожаного чехла, который лежал теперь в руке ее отца. Мистер Браун уже все настроил, но намеренно медлил, понимая, что как только он отдаст телефон дочери, она шустро унесется наверх, так и не закончив свой завтрак. И только когда Дина съела весь бутерброд, отец отдал ей мобильный со словами:

– Все, может звонить, куда хочешь и сколько хочешь!

Девочка взвизгнула от восторга и, приобняв отца, как и ожидалось, понеслась наверх.

Оказавшись в комнате, она закрыла за собой дверь и, прыгнула на белые простыни незаправленной кровати, после чего набрала номер одной из своих двух лучших подруг. Первую она любила за ее эмоциональный порывистый характер, вторую – за рассудительность и мягкость. Словно два маленьких существа, сидящих на плечах девочки, они всегда давали дельные, или не очень, советы, были всегда рядом и искренне любили девочку.

– Ало, Дина, это ты? – донеслось из трубки вслед за длинными гудками.

– Привет, Санни! Я так соскучилась!

Девочка лежала на животе скрестив ноги у себя за спиной и с довольной улыбкой слушала голос подруги, с которой они виделись накануне.

– Дина, я тоже! – и обе девочки заныли в трубки своих телефонов. Через несколько секунд Дина попросила подождать и позвонила второй подруге, присоединив ее к разговору.

– Как там дела? – спросила Рита.

– Как новый дом? – не дожидаясь своей очереди, задала вопрос Санни.

Дина тяжело вздохнула.

– Все просто ужасно, девочки. Сегодня, когда открыла глаза, чуть не расплакалась. Так мне плохо стало! Все чужое, странное.

Дина перевернулась на спину и уставила свой взор в потолок. Ей сейчас как никогда раньше хотелось оказаться рядом с подругами и обсудить новые школьные слухи.

– Дом старый? – спросила Санни. – Стремный?

– Нет, вроде хороший, но не родной. И все в нем и за его пределами чужое мне. Скучаю я по всему, что оставила.

– Ничего, Дина, ко всему привыкаешь, и к новому дому привыкнешь, – констатировала Рита.

– А я вот хотела бы внезапно переехать в незнакомое новое место! Это будто бы начать новую жизнь.

– Но мне нравилась старая! – возразила Дина. – А теперь кто знает, когда мы увидимся?

– Так мы же останемся с тобой, будем созваниваться! – снова начала Санни. – Но еще и новые друзья появятся. Новые впечатления. А там вдруг встретишь красивого высокого парня…

– Ты главное нас не забудь во всем этом вихре событий, когда встретишь новых друзей и парней, – перебила мечты подруги Рита.

– Как же я вас забуду, девочки? Да никогда! Мы же договаривались, – и следующую фразу они сказали уже вместе, получая особое удовольствие от каждого слова: – лучшие друзья навсегда!

После разговора с подругами Дина немного воспрянула духом и нашла в одной из многочисленных коробок свой дневник в бардовом переплете с золотым набалдашником, словно старинный ценный реквизит. Она стала записывать туда все свои мысли и чувства. Потом встала, подошла к окну и осмотрела живую улицу с суетившимися на ней людьми, несмотря на выходной день. Все куда-то спешили, что-то делали. Посмотрев немного вдаль, Дина увидела большую площадь с фонтаном и грандиозными по своим масштабам центральными часами. Вся улица была усеяна деревьями, которые в данную весеннюю пору цвели, придавая небольшому уютному городку особую прелесть. А на площади рядом с аллеей из цветущих деревьев распускались розы – ярко-красные, подходящие гордой и одновременно нежной обстановке самого места. Дине показалось новое место ее жилья уже не настолько тошнотворным как ранее. Она взяла с кровати подушку и положила ее прямо на окошко, возле стены. После чего забралась сама на подоконник, благо своими масштабами он позволял это сделать. Окно с низким широким основанием и большой высотой было почти в полный рост девочки. Дина села на подушку и стала смотреть вдаль, на прохожих и на цветущую красоту ухоженного городка.

– Перенести бы сюда подруг и, возможно, я бы смирилась с переездом, – сказала девочка вслух, наслаждаясь открывшемуся взору городку с красивым почти райским садом. Она наблюдала в окно за всем происходящим с теплым взглядом, не ощущая больше того неприятного чувства погружения в черную дыру. Скорее наоборот, ей начинал нравиться городок, даже просто от взгляда на него с высоты второго этажа.

Дину, от ее созерцания отвлек странный шум, разносившийся снизу. Девочка, всегда отличавшаяся изрядным любопытством, покинула свое теплое местечко и решила посмотреть, откуда же доносится грохот и что явилось его причиной. Дина направилась из комнаты на первый этаж. Но на лестнице она замерла. На Дину надвигался шкаф. Но не он заставил девочку оторопеть. Впереди шел красивый темноволосый молодой человек, с прекрасным, как в любовных сериалах, лицом и подтянутым телом. На нем не было футболки, поэтому взгляд девочки невольно скользнул вниз, по напряженным мышцам парня. Обалдеть! – подумала она. Незнакомец нес шкаф Дины, поднимаясь все выше по ступенькам. Второго грузчика не было видно за другой стороной шкафа. Парень, притормозив ступенек за пять до Дины, посмотрел на нее снизу вверх холодным спокойным взглядом. Только теперь Дина воспроизвела в своей голове, что же представилось глазам парня: растрепанная девушка с опухшими от слез глазами, в пижаме с мишками, которая, как ей казалось, была детской и глупой. Нет, она любила эту часть своего гардероба, но в тайне. И в эту тайну не хотела никого посвящать. Щеки Дины вспыхнули красным пламенем, и она унеслась к себе в комнату.

– Блин! Блин, блин, блин! Как же так! Что делать? А–а! Я сейчас с ума сойду, – тихо затараторила девочка, как только захлопнула за собой дверь.

Тут она услышала уже у самой двери голос своей мамы. Видимо, она была в комнате и тоже выбежала на шум:

– А этот шкаф отсюда…

Дверь в комнату девочки открылась. Снова эффектный незнакомец оказался напротив нее. И Дина, окруженная коробками, раскиданными вещами, стояла возле разобранной кровати в смятении, не в силах сдвинуться с места…