Читать книгу Полночная библиотека - Мэтт Хейг - Страница 15

Она познакомилась с Дэном, когда жила с Иззи в Тутинге[16]. Широкая улыбка, короткая бородка. Похож на ветеринара из телевизора. Веселый, любознательный. Он прилично пил, но, казалось, был совершенно не склонен страдать от похмелья.

Он изучал историю искусства и, используя глубокое знание Рубенса и Тинторетто, стал главой пиар-отдела для бренда протеиновых батончиков. Однако у него была мечта. И этой мечтой был деревенский паб. И он мечтал разделить эту мечту с ней. С Норой.

И она увлеклась его энтузиазмом. Приняла предложение. Но внезапно поняла, что не хочет за него замуж.

В глубине души она боялась становиться матерью. Не хотела повторять брак своих родителей.

Уставившись невидящим взглядом в «Книгу сожалений», она гадала, действительно ли ее родители когда-то любили друг друга, или они поженились, потому что считалось правильным вступать в брак в соответствующем возрасте с ближайшим доступным человеком. Словно это такая игра, в которой ты хватал первого попавшегося, когда музыка заканчивалась.

Она никогда не хотела играть в эту игру.

Бертран Рассел писал: «Бояться любви – значит бояться жизни, и те, кто боится жизни, уже на три четверти мертвы»[17]. Может, в этом была ее проблема. Может, она просто боялась жить. Но у Бертрана Рассела было больше браков и интрижек, чем горячих обедов, так что, возможно, его и слушать не стоило.

Мама умерла за четыре месяца до свадьбы, и Нора горевала безмерно. Хотя она предложила перенести церемонию, этого почему-то не случилось, и горе Норы смешалось с депрессией, тревогой и ощущением, что ее жизнь вышла из-под контроля. Свадьба представлялась ей проявлением этого внутреннего хаоса, она чувствовала себя так, словно была привязана к рельсам, и единственным способом ослабить веревки и освободиться оказалась отмена бракосочетания. Хотя, в действительности, остаться в Бедфорде одинокой, подвести Иззи с планами на Австралию, начать работать в «Теории струн», завести кота – все это ощущалось как противоположность свободы.

– О нет, – сказала миссис Элм, нарушив мысли Норы. – Слишком много для тебя.

И внезапно она вновь ощутила раскаяние и боль за то, что подвела людей и себя саму, боль, которой она пыталась избежать менее часа назад. Сожаления стали сгущаться. Вообще, пока она смотрела на открытые страницы книги, боль стала еще сильнее, чем в тот день, когда она растерянно бродила по Бедфорду. Мощь всех этих сожалений, разом излучаемых книгой, терзала ее душу. Бремя вины, раскаяния и скорби было слишком сильным. Она откинулась назад, опершись на локти, бросила тяжелую книгу и зажмурилась. Она едва дышала, словно невидимые руки сжали ее шею.

– Пусть это прекратится!

– Закрой ее немедленно, – подсказала миссис Элм. – Закрой книгу. Не просто глаза. Закрой ее. Ты должна это сделать сама.

И Нора, чувствуя себя так, будто вот-вот потеряет сознание, выпрямилась и положила руку под обложку. Книга казалась еще тяжелее, но ей удалось закрыть ее – и девушка вздохнула с облегчением.