Читать книгу Золотой медальон - Михаил Анатольевич Гришин - Страница 3

Витька открыл глаза и, недовольный тем, что не успел поквитаться с дядей, жестокий поступок которого так и остался безнаказанным, спросил:

– Пап, ты чего?

– Как это чего? – весёлым голосом ответил отец. – А зарядка?

– Пап, ну какая может быть зарядка? – поморщился Витька. – У меня каникулы начались.

– И что? – вскинул брови отец.

– А то, – сказал Витька, – что я имею полное право отдыхать в свои законные каникулы.

– Ну и отдыхай себе на здоровье, – не сдавался отец. – Только после зарядки…

– Это не отдых, – напрасно пытался убедить его Витька, – когда тебя ни свет, ни заря будят.

Неизвестно, чем закончился бы между ними скандал, да спасибо вмешалась мать. Она привычно возилась по дому и в приоткрытую дверь прислушивалась к разговору.

Мать всё помалкивала, а потом не вытерпела и вступилась за Витьку:

– У человека первый день каникул, а ты к нему со своей зарядкой привязался…

– И я об этом говорю… – поддакнул Витька.

Но отец упрямо ответил:

– Одно другому не помешает.

Тогда мать ушла и вернулась с дневником:

– Лучше бы поинтересовался, как твой сын закончил год.

Отец сразу же заглянул на последнюю страницу, где выставлялись отметки за год, и уважительно тряхнул головой:

– Молодец!

Мать заговорщицки подмигнула Витьке (иногда она вела себя хуже девчонки) и справедливо сказала:

– Не мешай… Пускай он выспится как следует.

Отец, видно, и сам почувствовал, что несправедливо обошёлся с Витькой, и смягчился:

– Ну что ж… спи, раз такое дело…

И они с матерью вышли, осторожно прикрыв дверь.

Витька поудобнее разместился в постели и зажмурил глаза, надеясь досмотреть сон до конца. Но сон не наступал, как Витька не мудрил: он и голову совал под подушку, и свёртывался калачиком, и пробовал уснуть, стоя на коленях, и даже сидя. Но никакого толку не было от всех его ухищрений. А всё оттого, что нервы были расшатаны уже с самого утра – смешно сказать – из-за какой-то дурацкой зарядки. Витька закинул руки за голову и угрюмо уставился в потолок.

Вскоре в прихожей негромко стукнула входная дверь и в квартире наступила могильная тишина. Это означало, что родители ушли на работу, и Витька остался предоставлен самому себе.

Далее разлёживаться в постели Витька посчитал непростительной глупостью. Он вскочил на ноги и на радостях принялся прыгать на кровати, как спортсмен на батуте. Потом схватил подушку и с ликующим воплем «каникулы!» запустил в стену. Но и этого ему показалось мало, и он уже на полу сплясал победный танец дикарей, сопровождая его леденящими кровь выкриками.

Витька так разошёлся, что даже соседка, добрейшей души бабушка Нюра, переполошилась и на всякий случай постучала в стену. Приняв во внимание возраст старенькой бабушки, Витька, конечно, кривляться перестал, чтобы не волновать её напрасно, а, схватившись за живот, ещё некоторое время беззвучно хохотал, пока не выдохся.

Не успел он присесть на кухне, чтобы, как следует подкрепиться на целый день, как одолела новая забота: заявиться к учёным археологам в соответствующем его новой профессии обличье. Витька сорвался из-за стола. Влетев в свою спальню, он распахнул дверцы шкафа и принялся лихорадочно выгребать всю имеющуюся там одежду на пол. Линялые белые шорты и рубаха с короткими рукавами обнаружились сразу, а вот шляпы в его гардеробе, к сожалению, не оказалось. Кто же раньше мог подумать, что наступит такое время, когда бесполезная шляпа будут ему просто необходима! Витька почесал затылок – промашка вышла.

Тут он припомнил, что видел в родительском шкафу аж две шляпы, которые хранились там с незапамятных времён и которые отец при случае грозился выбросить на помойку, да всё как-то не доходили руки.

Переживая за то, чтобы шляпы всё так же находились на своих местах, Витька метнулся в родительскую спальню. На его счастье, шляпы как миленькие лежали рядышком на полке, дожидаясь, когда Витька приступит к их ношению.

Витька примерил первую попавшую под руку. Всё бы ничего, если бы шляпа держалась не только на его оттопыренных ушах, но и на макушке. Он ладонями прижал уши, и шляпа свободно съехала на лицо. Такой вариант Витьку, естественно, не устроил, и он отверг его без всяких колебаний. Ведь не будешь же носить шляпу всё время на ушах – уши устанут, да и люди засмеют.

А вот другая шляпа приглянулась ему куда больше: она состояла из мелких дырочек, с широкими загнутыми вверх полями, к которым была прикреплена чёрная лента. Такую шляпу не обязательно носить на голове, а можно и за спиной, потому что, сдвинутая с головы, она никуда не упадёт, а повиснет на ленте. Очень удачная шляпа – такая даже у настоящих археологов вряд ли имеется.

Витька видел эту шляпу на фотографии отца: когда он был студентом, форсил в ней перед студентками, развлекая их у костра бренчанием на гитаре.

Витька незамедлительно примерил замечательную шляпу. Она оказалась ему в самый раз, будто сшита по специальному заказу для его головы.

Снаряжённый по всей форме, Витька вышел на улицу и улыбающимися глазами оглядел окрестности.

Сегодня и солнце светило как-то иначе, и воздух был другим. Вот что значит – каникулы!

Витька взбрыкнул, словно застоявшийся конь, и с гиканьем помчался показаться своим новым друзьям. Добежав до ямы, где вчера с ними познакомился, он стал как вкопанный.

Яма была оцеплена милиционерами, которые никого к ней не подпускали. Возле стояла группа гражданских с суровыми лицами, они о чём-то разговаривали. Витька разглядел среди них Ивана Ивановича. Его ещё вчера ухоженная борода сейчас выглядела как пучок всклоченной соломы, да и сам он был похож на взъерошенного воробья.

– Я вас уверяю, – пронзительно закричал Иван Иванович, – украденной находке нет цены!.. Не в материальном плане, а конечно, в научном значении… Да что вы мне говорите?! Это открытие мирового уровня! Столь уникальные находки случаются раз в тысячу лет! Что и произошло!..

– О чём это он? – подумалось Витьке.

И он уже собрался было подкрасться поближе, но Иван Иванович заметил его сам.

– А вот и наш юный друг… – опять закричал Иван Иванович, – кому поспособствовала удача взорвать мировые умы!.. Это я говорю вам без всякого преувеличения, как человек, занимающийся археологией не первый год и кое-что в этом деле смыслящий!

От такой похвалы Витькиным щекам сразу сделалось жарко.

– Мальчик, – поманил его пальцем один из гражданских, – подойди к нам.

Ни в чём таком Витька не считал себя виноватым и подошёл.

– Значит, это ты нашёл золотой медальон? – спросил гражданский.

Витька кивнул.

– Похвально, – сказал гражданский, – что встречается у нас ещё молодёжь, интересующаяся наукой.

Витька стоял, скромно потупившись, а гражданские с любопытством его разглядывали. Особенно заинтересовала их, видно, шляпа, потому что другой гражданский спросил, щёлкнув по ней пальцем:

– Сомбреро?

– Шляпа, – ответил Витька и, подумав, добавил, – обыкновенная.

Гражданский кивнул:

– Тоже неплохо.

– Скажи, мальчик, – обратился к нему опять первый гражданский, – вчера, когда ты медаль нашёл, ничего странного вокруг не заметил?

– А чего должно быть странного? – не понял Витька.

– Может, из местных кто-нибудь неподалёку вертелся?.. Может, кого из знакомых видел?.. Мало ли…

– Вообще-то я раскопками занимался, – с достоинством отшил его Витька, – а не по сторонам глазел.

– Это я просто спросил, – на попятную пошёл гражданский.