Читать книгу АБеВеГа русских суеверий, идолопоклоннических жертвоприношений, свадебных обрядов - Михаил Чулков - Страница 15

– накануне брачного сочетания, приглашается в дом жениха мальчик лет шести или семи, который укладывает вещи в нарочно для того купленный ларчик, который жених тем же вечером относит в подарок невесте; а именно – башмаки, опахало, серьги, пряжки, белила, румяна, перчатки и проч. Во времена пребывания жениха у невесты, сидит он с нею на мохнатой шубе в знак будущей благополучной жизни. На другой день перед поездом в церковь тот же мальчик или другой с невестиной стороны должен невесту обуть в ее новые башмаки и продает ее косу за гривну или за рубль, то есть, что дадут. Невеста в знак ее покорности повинна в первый раз разуть жениха; причем жених кладет в сапоги в правый деньги а в левый плеть; и когда невеста сперва за левую ногу примется, то жених, вынув плеть, ударяет невесту, а если за правую, то отдает ей положенные деньги. Новобрачных же не кладут никогда спать в жилой хоромине, но в пустой и не топленной, как бы стелено не было, и некоторые для того нарочно стоят покои и на потолок земли не кладут. Под постель кладут ржаные снопы или солому. Если на невесту в церкви для головного убора венца не надевают и держит его какой-либо мужчина, то верят что тот брак будет недействителен, и жена непременно будет иметь побочных мужей или любовников, потому что она венца не надевала или потому что венчались их трое вместо двух. На другой день после свадьбы, если невеста не была в девках целомудренна, то матери ее преподнесут стакан с дырою, из которого напиток потечет, когда она возьмет его в руки, ибо дружка, поднося ей стакан, зажмёт эту скважину пальцем.

К сговоренной невесте у яицких казаков до самой свадьбы собираются ее подруги каждый вечер, поют песня, пляшут и играют с молодцами. В это время, которое иногда продолжается до двадцати недель, жених почти может обходиться с невестой как муж с женою. В девишник должен он принести невесте в подарок платье и весь женский убор. Напротив того, невеста дарит ему шапку, сапоги, рубаху и штаны. После венчания едет невеста от церкви на телеге, а позади нее сидят мать и сваха, которая на всех пальцах должна иметь кольца и обе с двух сторон прикрывают невесту полотенцем, дабы зрители лица не видели. Перед телегой идет жених с отцом и дружкою, позади телеги многие ездят на лошадях верхом, и один из них держит полосатую плахту, которую черкасские жены обыкновенно носят вместо юбки на длинном шесте как знамя, и она плахта тем достойнее примечания, что, что местные женщины оной не носят. В прочем приятели препровождают день бракосочетания в питье, пляске и пении, и притом еще по большей части на улице. У этих козаков прежде был такой обычай, что ежели кто больше жены держать не хочет, то выведя ее на площадь, продаёт.

У донских казаков жених приезжает верхом за своею невестой, и лошадь под ними обвешана колокольчиками, дабы невеста слышать могла прибытие своего жениха. Эти колокольчика хранятся потом или у родителей новобрачных, или у них самих для памяти; невеста не приносит никакого приданого своему жениху, но он должен ее одеть с головы до ног.

Когда камчадал пожелает жениться, то высмотрев себе невесту обыкновенно в другом, а не в своем острожке, переселяется туда, объявив невестиному отцу или матери о своем намерении, некоторое время там работает, показывая свое удальство и проворство, и услужая всем почище холопа, а более всего своему будущему тестю, теще и невесте, а потом требует позволения хватать невесту. И если поступки его родителям невесты и сродникам, также и самой ей понравятся, то получает он соизволение, в противном же случае или вовсе пропадают его услуги, или же с некоторым вознаграждением он отпускается. Иногда случается, что такие женихи, никому ничего не сказав, переходят жить в чужой острог и работают, и хотя всякий по услугам их может признать, с каким намерением они это делают, однако никто их о том не спрашивает и не говорит ни слова, пока они или сами или через других не объявят родителям невесты о своем изволении.

Когда жених получит позволение хватать невесту, то он ищет такого случая, чтобы где-нибудь напасть на нее в малолюдстве, ибо она бывает тогда под охранением всего женского полу того острожка, которые редко от нее отлучаются. Сверх того во время хватания бывает она одета в двое или в трое хоньбы, опутана сетьми рыболовными и ремнями увязана так, что она не может поворотиться, как статуя и если жених улучит в малолюдстве свою невесту, то бросается с превеликим стремлением, дерет на ней хоньбы и сети, чтобы коснуться тайного уда: ибо это у них вместо венчания почитается. Между тем как от самой невесты, так и от других баб и девок происходит ужасный крик, и хотя сама невеста при том не противится, да и противиться не может, однако охранительницы поступают с женихом не милосердно, бьют его, таскают за волосы, терзают лицо и всякие средства употребляют, чтоб ему не дать схватить невесты. И буде жениху посчастливится предприятие свое произвести в действие, то тон сам отбегает прочь от невесты, а она дает знак его победы умильным и жалостливым голосом – «ни, ни». В этом состоит вся важность брачного их сочетания, однако это получить жениху не в один раз случается, но между тем проходит иногда целый год или больше, а после каждого хватания принужден он бывает справляться с силою и раны залечивать; а есть примеры, что некоторые по семилетнем хватании вместо невесты получили увечье, будучи сброшены от бабы с балаганов.

Кто схватает невесту, тот на следующую ночь приходит к ней невозбранно; на другой день увозит ее в свой острожек без всяких церемоний, а для празднования брака возвращается к невестиным сродникам по прошествии некоторого времени.

У мордвы и чувашей, когда отец вознамерится женить своего сына, то прежде подсылает к невестиному отцу посторонних людей и спрашивает, намерен ли он отдать свою дочь за N? – когда тот согласен, то сошедшись с обеих сторон отцы и матери договариваются сперва о калыме, то есть выкупе; также держат свадебные издержки, как-то: попойку, и сколько точно и договорясь напр. на ведре вина, бочке пива и меду, женихов отец приуготовляет по своему договору и переносит в дом невестин; кладет также калым или выкуп за невесту 8, 9, 10 руб. и более, смотря по состоянию обеих сторон. Приведши все это в порядок с жениховой стороны отец и мать просят всю невестину родню в гости в ее дом, а женихова родня при том не бывает. В этот день сошедшиеся гости пьют и веселятся, а дети ни мало этого не знают; таким образом сделанный договор иногда продолжается долгое время. В самый день свадьбы объявляют жениху и невесте их отцы, что у них будет в этот день свадьба и собравшиеся женихов отец с матерью ездят к невестиному отцу и матери; а невеста уже тогда бывает в готовности к браку… Вся церемония их состояла в том, что невестин отец, взяв свою дочь за руку, а мать – хлеб и соль, вручают ее свекру и свекрови. Невеста, поблагодарив своих родителей за попечение и воспитание и оплакав всех своих ближних, покрывается белым холстом до пояса и выводится из отеческого дома через своего брата до саней или телеги. Таким образом родня с невестиной стороны, проводив ее до середины дороги, возвращается назад, а с половины дороги встречает родня жениха; ибо при самой свадьбе с невестиной стороны никто не бывает. Как приедут к женихову двору, тогда женихов брат или ближайший сродник берет невесту за руку и, введя ее в избу, сажает за стол; потом кличут жениха, который, нахлобуча шапку, садится подле невесты. Женихов отец при собрании всех гостей и сродников берет поставленный на столе длинный пирог аршина в полтора за конец и поднимает другим концом пирога наложенное на невесту покрывало, говоря такие слова: вот тебе свет, будь счастлива к хлебу, животу и к размножению семьи. Потом свекор меняет ей прежнее имя и называет Мезява, большая, если женится старший сын, Сернява, средняя, Вежава, меньшая по старшинству их мужей. Тогда жених и сродники увидят невесту, а невеста своего жениха или мужа. После этого начинается пиршество, которое продолжается смотря по богатству свекра. В этом состоят их свадебные обряды и таинства. Случается у них, что обручение или помолвка бывает еще во время малолетства детей, когда отцы знают, что их малолетние дети и летами и имуществом между собою равны, то во время народного сонмища меняются друг с другом рогами с табаком, говоря: смотрите, добрые люди, что мы между собою сватовья; а как это засвидетельствуют, тогда они уже и называются сватовьями по возрасту своих детей. Если же по возрасту какому-нибудь из отцов бывший договор не понравится, например, если женихову отцу не понравится невеста и он откажется, тогда невестин отец отдает свою дочь за другого; напротив, если невестиному отцу не понравится жених, тогда он не может отказаться иначе, как заплатив от 6 до 12 рублей.

Когда они были еще язычниками, то хотя им и дозволялось брать столько жен, сколько кто содержать в состоянии, однако смотря по крестьянским достаткам, никто более трех жен не имел. Двух сестер родных брать у них за грех не почиталось, с тем только различием, что если первая сестра умрет, так зять и сватается к другой сестре, приходит к тестю и требует себе в замужество, если же тесть на это добровольно согласиться не хочет, то может быть зятем к тому и принужден следующим образом. Когда зять, придя к тестю, говорит: «отдашь ли за меня, Енай, то есть свояченицу», а тесть ответствует «нет», тогда зять потаённо принесенный хлеб или калач, вынув из-под полы, старается положить на стол. И если ему это удастся сделать и сказать «вот хлеб и соль, береги мою Енай». Проговорив эти слова, жених должен скорым бегством спасать свой живот, ибо когда его в таком случае догонят, то бьют нещадно, а если он уйдет благополучно, тесть принужден бывает отдать свою дочь. Впрочем, до крещения мордва имела право продавать своих жен с прижитыми детьми, когда они им не полюбятся и брать других. Напротив того, неимущие, которые не в состоянии дать выкуп за невесту, стараются подцепить где-нибудь девку удальством; на такой конец подговаривают шайку удалых ребят и потаенно приезжают в ту деревню, где поговорена девка; а иногда из базаров и других мест увозят против воли девок. Во всех таких случаях совершается с ними простая наша пословица: или добыть или дома не быть; ибо когда нагонят с девкой, до за добычу должно расплачиваться боками, а иногда и головою. Если удастся увезти благополучно, то он и владеет ею, однако и тут калыма или выкупа избежать невозможно, но платят его исподволь. С того времени, как они стали иметь больше общения с русскими, несколько переменились и их свадебные обряды, сватаются они по русскому обыкновению, примешивая и свои обряды, а особенно в самый тот день, когда к венцу приуготовлена. Ее одевают в красное платье, т. е. в красный кумачник, красную рубашку и красные сапоги, на все пальцы обеих рук надевают перстни разных цветов с привешенными к ним небольшими цепочками, к которым прикреплены так же на иных серебряные, на иных медные копейки, а на иных полушки. Голову ей покрывают красной фатою, так чтобы лица видеть не можно было, перед нею ставят скамейку, на которой лежит хлеб, ведро пива и соль. Подле нее садится пожилой мужик с образом, перед которым малый мальчик держит свечу, между этим временем подходят к ней ее сродники и нагибают свою голову под фату, которых она каждого порознь оплакивает. Во время этой церемонии один играет на гудке, а прочие по их обычаю приплясывая, поют «вой, вой». Тут потчивают пивом или медом всех предстоящих, и всякий себе за честь вменяет быть при таком случае пьяным. С жениховой стороны никто тут не бывает, кроме отца или брата, свахи и двух дружек. Свахина и одного сдружки должность состоит в том, чтобы плясать и подносить, а другой дружка, стоят перед невестой безмолвно, держит в руках обнаженную саблю, которой помахивает время от времени и ударяет в потолок или в матицу… У печки на столе кладут постель и все приданое невесты, на котором садится или невестина сестра или другая какая подруга, и у нее дружка приданое выкупать должен. Когда невеста всех своих сродников оплачет, тогда дружка с саблей идет наперед, потом отец невестин или ближайший сродник с образом, а мать или бабушка со свечей. Двое из поезда берут невесту под пояс, а третий, т. е. главный дружка, за ноги и так ее выносят на двор; между тем невеста, как бы неохотно оставляя дом своих родителей, хватается руками за матицу, и держится, сколько ее сил есть: отец и мать или ближайшие ее сродники стараются развести ее руки и помогают вынести ее вон. В самих еще дверях хватается она в другой раз за косяк, где с нею то же делается. Когда вынесут невесту на двор, то дружка с саблей кричит, чтобы все зрители стояли рядом, и чтобы никто невесте навстречу не попался, ибо встреча тогда за худой знак почитается. Между тем запирают избяные двери, и никого из избы не выпускают, пока невеста не будет посажена в сани или в телегу и не покрыта белою скатертью с бахромою. В поезде перед невестой едет отец или брат жениха, на ними невеста, сваха и дружка, на одной упряжке. За невестиной упряжкой едут ее подруги и прочий поезд до половины дороги, невесту привозят в церковь, где ее дожидается жених. После венчания в церкви жених едет наперед, невеста позади, а за невестой поезд; по приезде домой, жених принимает невесту и ведет в избу, но прежде, чем входят в нее, оба становятся одной ногой на порог избы, где им сперва жениху ставят на ногу горячую сковороду с хмелем, нарочно к этому приготовленную, которую он с ноги сбрасывает столь далеко, сколько ему заблагорассудится; потом ставят сковороду на ногу невесте, которую она также сбрасывает; но тут домашние примечают, сколь далеко она сковороду скинет, и заключают, что чем далее от ее ноги сковорода отлетит, тем она сердитее и сварливее будет, в противном случае уклончивою и смиренною быть надеются… После этой церемонии все входят в избу, садятся за стол и пируют; при этом пиршестве никто из невестиной родны не бывает, и молодая надевает свое девичье мордовское платье, заплетает косу и покрывается повязкою. Невестины отец и мать и прочие сродники до тех пор ни с нею, ни с ее мужем не видятся, пока с ее стороны не будет прислано, чтобы ее родня к ней приезжала; и так иногда это свидание через полгода или через год случается. Это для того бывает, что она до тех пор, пока после свадьбы не увидится со своим отцом или кто ее выдавал, имеет право пользоваться девичьей красотою и носить девичье платье, а увидясь со своими, ее лишается, облекшись уже в женский убор.

У татар, по реке Черемшану живущих когда жених или его родители где выберут невесту, то сватают через посторонних людей, и если дело пойдет на лад, то за самый первый пункт почитается калым или выкуп, и самый бедный должен платить по крайней мере тридцать рублей, а богаты по сто и двести и дороже покупают себе жен. Принуждения к женитьбе у них нет, а особенно женскому полу; почему при собрании родственников и посторонних людей отец спрашивает у невесты, люб ли ей жених и охотно ли она за него идет? Согласный ее ответ решит все дело, ибо призвав муллу, который прочитав молитву, дозволяет невесте с женихом вместе сидеть за занавесом, а прочие пьют и веселятся. Если жених в состоянии заплатить выкуп, то берет в то же время с собой невесту; в противном случае невеста остается у отца до тех пор, пока жених не выплатит всего выкупа по частям. Между тем жених имеет право тайно время от времени посещать свою невесту, что у них называется «ходить за пазуху», ибо вольность жениха должна простираться только до пазухи невестиной, а не далее. Когда же выплатит весь калым, то собираются к невестиному отцу на пиршество и упившиеся гости разъезжаются по домам, а жених с невестой и другими сродниками, так же и с приданым уезжают в свой дом, где, призвав муллу, совершают брак. Мулла спрашивает только три раза, женился ли…? прибавляя имя жениха, на что ему дружка отвечает теми же словами, «женился»; спрашивает так же троекратно невесту «вышли ли?» на каковой вопрос отвечает сваха «вышла», ибо жених и невеста мулле не показываются, но сидят или в другой избе или за занавесом. По этим вопросам мулла прочитает молитву, и тем кончится вся тайнобрачная. По прошествии двух или трех дней зять призывает к себе в дом тестя и всю женину родню, с которой и пиршествует, причем всякий по своему достатку награждают новобрачных, как то скотом, платьем и прочим.