Читать книгу Возвращение домой - Михаил Дорошенко - Страница 56

* * *

– Я давно хотел спросить у тебя, что там внутри, – говорит генерал, приподнимаясь с постели, и указывает на огромный во всю стену шкаф с резным Кощеем на дверях.

Он раскрывает двери и входит в комнату с гробом, вокруг которого стоят шесть двойников Берия.

– Вылечить сможешь? – указывает один из них на гроб.

– А-ткрывать нэ-льзя, – предупреждает другой с грузинским акцентом.

– Лазарь, – стучит генерал по крышке гроба, – встань и иди.

– Ха-ха-ха, – смеются двойники. – Там нэ Каганович, там другой.

– Но… там никого нет, – говорит генерал, – гроб сей пуст.

– До времени. Иды, ха-ароший человек, иды сэбе, с Богом…

Шкловский входи в следующую дверь и оказывается в бараке перед дюжиной ощетинившихся ножами уголовников.

– Мы тебя не больно зарежем, – говорит горбатый уголовник, поигрывая саперной лопатой. – Чик и готово.

Они втыкают ему ножи в живот и грудь, но они ломаются о неожиданно оказавшуюся под кителем кирасу.

– Голову режь ему, голову! – вопит стоящий на нарах сын Сталина, размахивая кителем с погонами и орденами. – В футбол поиграем! Лопатой руби, лопатой!

Шкловский извлекает из кармана пачку купюр, бросает в ощерившиеся, рычащие, лающие морды и выскакивает в неожиданно раскрывшуюся дверь. По узкому проходу в вагоне мчащегося поезда, забитого спящими телами, он переходит из барака в коридор шикарного СВ. Он проходит по коридору, идет через Сандуновские бани – босховские инвалиды и женщины одна прекрасней другой обитают в пару.

– Не верь глазам своим, – приставляет он ладони к лицу вместо шор.

– Что ты бормочешь? – спрашивает его жена в полусне.

– Да спи… спи. Сейчас проверю еще в одном месте. Где-то поют.

– Да радио это… радио.

Он проходит коридор, открывает дверцы шкафа, но там никого нет. Он захлопывает дверь в шкаф, подходит к стеклянной двери на балкон. Между ногами сидящего в высоком готическом кресле фрачника стоит обнаженная девушка, он водит по ее телу смычком, словно по струнам виолончели, что вызывает у нее пение, сопровождаемое стонами. Идет снег.

– Тьфу, чтоб вам пусто было!

Он поворачивается и уходит, у двери в следующую комнату оборачивается и видит, что на балконе уже никого нет. Пока он оборачивался мимо него сомнамбулической походкой прошествовал его сын со шмайсером на плече. Мальчик входит на балкон, залезает на перила и начинает стрелять длинными трассирующими очередями в темноту, расцвеченную огоньками. Очередь прошивает едва сквозь снег виднеющуюся мраморную колхозницу на крыше соседнего дома. Она распадается, но сразу же складывается, как только юный стрелок перестает стрелять.

На крыше противоположного дома появляется шеренга немецких солдат. Оказавшись в лесу, он стреляет в них из своего автомата, а они в него. Мимо на огромной скорости проносится поезд, сквозь который обе стороны продолжают расстреливать друг друга. Он меняет обойму, стоя на перилах балкона, но на той стороне уже никого нет.