Читать книгу Маневры памяти (сборник) - Михаил Глинка - Страница 10
Маневры памяти
IX
ОглавлениеА теперь опять к нашему пребыванию в Замке, но уже на третьем курсе. Наши окна теперь не на Садовую, а на Фонтанку. И, словно это было вчера, передо мной огромный чистый лист ватманской бумаги, приколотый к чертежной доске.
Лист этот совершенно новый, свежий, но для того, чтобы он стал пригодным для чертежа, его еще предстоит готовить. Потому что, оказывается, он хоть и плоский, но все же не безупречно. Эти неровности не назовешь пузырями, они едва ощутимы, но каждый миллиметр неточности здесь – это начало набегающих ошибок, которые, как нам внушили, подстерегают везде – от определения степени выгнутости шпангоута до брака в обрезке листа обшивки. И так далее, для всех без исключения элементов корпусного набора… А при переводе в металл ошибки эти будут лишь нарастать. И во столько раз, во сколько реальный элемент крупнее, чем изображенный на чертеже. А потому в чем главная задача чертежа?
А тут вдоль Фонтанки гуляет народ. И девушки. Как совершенно отдельная часть народа.
Наш класс с чертежными досками был на первом этаже, над землей очень высоком (в Замке есть еще и цокольный этаж), и окна наши были самыми северными из выходящих на Фонтанку, если для окон может быть употреблен такой ориентир. Из этих окон сегодня было бы удобней всего наблюдать за спинами тех, кто свешивается через гранит парапета на разветвлении Фонтанки и Мойки, чтобы увидеть в нескольких метрах под собой бронзовую птичку – «Чижика-пыжика».
Но в те годы птички этой еще не было. Зато были исправно гуляющие вдоль Фонтанки уже упомянутые девушки, и Замок со стороны Фонтанки еще не был обнесен той нынешней метровой оградкой, которая хоть и легко преодолима, но, как всякая ограда, дает тебе варианты ответа на еще не заданный даже вопрос.
И опять туда, на шестьдесят лет назад… К чертежной доске приколот твой рабочий лист, и хотя он уже и не первый, но первый из тех, который ты по-настоящему, то есть профессионально, готовишь. И перво-наперво ты должен уметь упредить возможный сбой точности, исходящий от особенностей самой ватманской бумаги… Хотя опять эта Фонтанка и опять девушки, а если посмотреть из окна влево, то уже одевшийся зеленью Летний сад, и прямо чуть не под окнами весенний стук весел, особенно гулкий под мостами. Этих наших мостов два – один большой через Фонтанку, другой поменьше и под прямым углом к первому. Он – через Мойку, которая, собственно, под этим мостом от Фонтанки и рождается. Оба видны из окон нашего класса, как на ладони.
Гулять-гулять… Скоро экзамены, экзамены… Чертеж-чертеж…
Способ приведения чертежного листа в готовность на редкость прост. Уже приколотый к доске лист надо просто опрыскать водой, да так, чтобы он промок весь и целиком. Целиком! И насквозь! Но он такой белоснежный! Что-то боязно… Должно быть, мы оглядывались друг на друга. Но кое у кого листы на их досках уже не блистали недавней белизной. А вода в бачке, заготовленная дежурными, и довольно чистый стакан стояли на подоконнике… Вас никогда не тянуло испробовать себя в качестве пульверизатора? От воды лист сначала пошел серыми пятнами, но уже вскоре потемнел целиком. Теперь надо было ждать до следующего дня. И наверняка даже засыпая (спальные кубрики нашего курса были под самой крышей той стороны Замка, что глядит на Фонтанку), я думал о сохнущем ватмане моего первого кораблестроительного чертежа.