Читать книгу Адриан - Михаил Ишков - Страница 8

Тем же вечером, на ночь глядя легкий на подъем наместник Сирии неожиданно собрался в обратный путь. Помпея Плотина попыталась остановить его. Император поддержал жену, на что Адриан, здоровенный, плечистый мужчина, коротко ответил в том смысле, что «учить ученого» – неблагодарное занятие, к тому же у него в Сирии на дорогах спокойно. Не в пример другим провинциям.

Император вспылил, пообещал племяннику «разобраться с ним в Антиохии». Затем тоном, не терпящим возражений, распорядился, чтобы Публий не тратил времени и немедленно занялся поисками шейхов, готовых принять помощь от иноземцев. Адриан, недовольно зыркнув на стоявшего рядом Ларция, объяснил, что он позволил себе проявить инициативу и уже провел предварительную работу. Вожди, готовые к сотрудничеству, среди арабов есть, но все они хитрюги, каких свет не видывал. Для большей убедительности ему будет необходим Ларций, особенно его железная лапа. Он заранее запасется столиками, так что Лонгу будет что крушить во время переговоров.

Он неожиданно зверски оскалился – у Ларция от такой гримасы по спине мурашки побежали, – затем подмигнул префекту.

– Помнишь, как было в Сарматии?

Затем, повернувшись к дяде и тете, объяснил:

– Стоило нашему Ларцию показать варварам свою механическую руку, пошевелить пальцами, стоило ударить бронированным кулаком по столу, как дикари тут же становились как шелковые.

Все засмеялись. Даже Ларций, ожидавший от наместника какой-нибудь пакости, невольно улыбнулся.

Тем временем Адриан вскочил на коня. Вдали в углу двора зашевелилась его личная охрана. Конь наместника – здоровенный, под стать хозяину, серый в яблоках арабский жеребец, принялся часто перебирать изящными, утонченными ногами, потом неожиданно и сладостно заржал. Публий любовно стукнул его кулаком между ушей. Тот замолк и встал, как вкопанный.

Адриан неторопливо перебрал поводья и, как бы оправдывая опасения Ларция, а может, в силу необузданности натуры, и на этот раз не удержался от хамства:

– Радуйся, Ларций, тебя призвали в Азию, чтобы напоследок ты успел принять участие в героическом деянии, предпринятом римлянами. Может, в самом грандиозном за всю историю города.

Император погрозил ему кулаком. Ларций не ответил. Он с невольной завистью загляделся на коня наместника – тот вновь начал пританцовывать на месте. Между тем его хозяина уже так разобрало, что он уже не мог остановиться.

Нависнув над Ларцием, наместник поинтересовался:

– Надеюсь, префект, ты и на этот раз привез с собой хорошенькую наложницу? – и тут же ударил жеребца каблуками.

Тот взвился на дыбы и с ходу помчался крупным, бешеным галопом. Пыль, грязь комьями полетела в сторону Траяна, Помпеи и Ларция.

Траян пожал плечами, обратился к префекту:

– Ну, что с ним делать?!

У Ларция невольно сжались кулаки. Он не ответил, повернулся и направился в сторону переданной ему на постой виллы, расположенной на территории дворца.

Всю ночь, чувствуя себя уязвленным, он ворочался, не мог заснуть. Было обидно – слова Адриана угодили в самую точку. Ларцию нестерпимо хотелось женщину. В первые дни в Азии он попытался подыскать себе рабыню, но все, к кому он приглядывался, не нравились. У той это не так, у этой – то, к тому же в душе не было хотя бы намека на ту тягу, какую он испытывал к Зие. Не говоря о Волусии.

О Лусиолочке.

Ларция всегда со слезами вспоминал жену, однако эти слезы не мешали ему до отвала пользоваться прелестями дакийки.

Где она, дакийка?

Чем занимается в Риме?

Далее потянуло совсем крамольным – зачем спешил? Куда торопился? Ладно, из Антиохии сбежал, чтобы не видеть Адриана, но отчего не задержался в Ктесифоне? Выругал себя – зачем надо было спешить в Харакс, в походную ставку? Пообтерся бы в Ктесифоне, подобрал бы иеродулу помясистей, почувствовал бы себя немножечко богом. Кого испугался? Назойливого Максима? Постарался как можно быстрее отделаться от прежних дружков, чтобы только не увязнуть в их интригах?

Как, отделался?

Он усмехнулся.

Тогда и кольнуло – вовремя сбежал! Сейчас падалью валялся бы где-нибудь рядом с легатом Максимом, со всеми этими ардальонами, что так жаждали обогатиться в Индии.

К сердцу прихлынула нечаянная обжигающая радость. В тот момент он явственно ощутил тиски, в которых его держала жестокая владычица-судьба. Эти объятья оказались спасительны для него. Словно сама необходимость вела его, удерживала от необязательных поступков.