Читать книгу Президент - Михаил Кресо - Страница 3

– Михал Олегыч! Михал Олегыч! – громкий стук в дверь вместе с настойчиво звонким мужским голосом не дал мне плавно вынырнуть из состояния сна. Где я? Ничего не понимаю. Кое-как открыл глаза, уставился в потолок. Голова квадратная, трещит, будто всю ночь ей об стену бился. Руки почти не слушаются, пытаюсь нащупать часы на тумбочке, посмотреть время. Стоп, где тумбочка? И что с потолком?

– Михал Олегыч, с Вами все в порядке? – да уймись ты уже, проникающий в душу голос! Так, потолок. Определённо, у меня дома он был пониже, и не было на нём такой люстры. Да и спал я на полу, на расстеленном простеньком матрасе, а тут мягкая перина. Руки вроде мои, туловище, все что ниже, хм, слава Богу, мое.

Итак, что мы имеем? Это я, в каком-то непонятном и шикарном, судя по всему, месте: комната так и блестит своей чистотой, в воздухе витает аромат свежести, а эта роскошная позолоченная люстра надо мной стоит явно дороже, чем моя однушка в пригороде Екабэ. Ну а тумбочки с часами, как ни бывало.

– Саня, неси ключи, шефу плохо! – прокричал тот же голос из-за двери, затем раздался топот ботинок, впрочем, который быстро затих.

За эти полторы–две минуты в моей голове успела пронестись куча мыслей, половина которых была посвящена области фантастики, а вторая половина – криминалу. То, что меня не похитили, это ясно. Но голоса из-за двери я не знал, тем более не был и шефом, хоть номинально и носил должность коммерческого директора – скажем так, для понта, но людей в подчинении не было.

Руки и ноги уже почти обрели нормальную чувствительность. Попробовал пошевелить языком, разлепить губы – дикий сушняк. Хотел сказать, что всё хорошо и не надо вламываться, но вместо слов получилось что-то среднее между шёпотом и блеянием козла – полный отстой, короче.

В двери что-то щелкнуло и в комнату (номер?) ворвались, другими словами и не сказать, человек восемь. Из них пять с гарнитурой в ушах, в строгих костюмах – всё, как полагается телохранителям, как я их помню по новостям и фильмам. Типаж примерно одинаковый – высокие, плечистые, коротко стриженые ребята со строгими, оценивающими обстановку глазами. В руках у некоторых блеск пистолетов – вот уж не знаю, это пээмы или беретты – не разбираюсь.

Вперёд протиснулся парень в бежевом костюме, на вид лет тридцать пять, зелёные глаза, светлые волосы, распространяет терпкий аромат непонятного парфюма – такой, знаете, франт.

Остальные двое, вероятнее всего, были из обслуживающего персонала, так как были одеты в стандартную униформу – белый верх, чёрный низ, и на груди красовались темно-зелёные бейджики с именами.

Франт, между тем, увидел мои открытые глаза, пришёл в полнейшее замешательство, впрочем, как и все остальные действующие лица, и некоторое время с нас можно было лепить скульптуру. Первым опомнился один из бодигардов. Повернулся ко мне боком, поднес руку ко рту, сказал что-то наподобие: «Всем отбой, всё в порядке!» – куда-то в район запястья. После этого, аккуратно взяв под локти обслуживающий персонал, вышел вслед за остальными бритыми. В голову шли строчки из песни Трофима «Ну вот остались мы с тобой наедине…», но я не стал это, разумеется, петь, сначала нужно было разобраться в ситуации.

– Воды! – сил хватило только на то, чтобы прохрипеть это слово. Тут «франт», видимо, очнулся.

– Да, да, Михал Олегыч, сейчас, сейчас… – выбежал за дверь и уже через минуту вернулся со стаканом холодной воды.

Я кое-как присел на кровати, дрожащей рукой выхватил (ну как выхватил, скорее просто принял из его рук) стакан, жадно припал к нему губами, уже после первого глотка поперхнулся, раскашлялся, но дальше пошло лучше. О Господи, никогда я так не радовался простой воде! Полегчало. Заметно полегчало. Теперь бы понять, где я, почему со мной сюсюкаются, как с ягненком на заклание, и что в принципе здесь творится?

В голове начинают выстраиваться смутные воспоминания: вчерашний вечер, сидим в ресторане с деловыми партнёрами из Европы, обсуждаем возможные поставки оборудования (и здесь нужно сказать, что я был трезв как стёклышко, так как не пью в принципе). В районе одиннадцати вечера прощаюсь с иностранцами на крыльце ресторана, вызываю такси через приложение, обычный комфорт-класс. Ехать в мой город-спутник Екатеринбурга недалеко, около восемнадцати километров, – это примерно полчаса по свободной, но местами разбитой дороге. Приезжает обычный фольксваген-поло, сажусь на заднее правое сидение, пристёгиваюсь. Не завожу разговор с водителем, пишу жене в вотсап, что скоро буду. Открываю очередную книгу про Фандорина, читаю пару минут, меня вырубает. Последнее, что помню – жуткий грохот и боль в голове, а дальше уже проснулся здесь. Вот такие дела…

Пока пью воду и всё это вспоминаю, франт стоит рядом и испытующе смотрит на меня, с этакой смесью понимания и тревоги.

– Да всё нормально, – говорю, – живой я, не переживайте, просто вчера устал, голова разболелась, а сегодня хотел ещё выспаться, а тут вы со своими «откройте».

Так, думай, Форест, думай.

– Оказывается всё, что нужно человеку после тяжёлого дня, – всего лишь стакан воды, – стараюсь натянуть улыбку на свою рожу, глядя в глаза франта.

– А можно свежую газету попросить? – если не совсем дурак, думаю, притащит, всё-таки вон как крутится. И всё же сцена до одури смешная получается: сижу на краю кровати в пижамных штанах, наверное, лохматый до ужаса. В руке стакан, дикий взгляд, рядом ошивается какой-то мужик в деловом костюме, а я ещё прошу свежую газетку. Нет, смотри-ка, убежал. Видать, важная я птица.

Тут в голове совсем посветлело, шум и боль почти прошли. Разглядываю комнату: так, что мы имеем? Большущее помещение, квадратов семьдесят – больше, чем вся наша с женой квартира. Одна входная дверь, ещё одна дверь, полагаю, в ванную комнату. Ну, с люстрой старинной всё понятно, кровать тоже какая-то в стиле дворцов, да и в принципе вся обстановка, наверное, как у Людовика в цатом веке – не люблю эту старину, ну не люблю и всё – вон трюмо с зеркалом, стулья, табуретки – всё с завитушками, узорами. Ладно, переживём.

И где он там, курьер благословенный? Слышу, бежит, влетает с «комсомолкой» в руках.

– Сегодняшняя, надеюсь? – смотрю на него с прищуром.

– Михал Олегыч, только вчерашняя нашлась на ресепшене, новую ещё не завезли – и уставился на меня.

– Что? – говорю, – нельзя человеку газету почитать?

– Да нет, пожалуйста, пожалуйста, просто у нас совещание через полчаса, вся команда готовится с отчётами и предложениями по новой кампании, вы сами два дня назад задачи поставили, вот мы и на ушах все.

Однако, однако. Значит я всё-таки босс. Неплохо. Наверное, и зарплата крутая! Хех. Ну, либо мне это снится, либо инопланетяне похитили, либо волшебство, какое, либо совсем уже сбрендил. А ладно, почему бы и нет? Раз космос решил меня пожурить и поиздеваться – приму правила игры, авось чем-то интересным это закончится.

Так, вчера у нас было девятнадцатое апреля две тысячи восемнадцатого года, я это точно помню, потому что у друга Васьки двадцатого числа день рождения. Я и подарок приготовил, даже речь хотел толкнуть на мероприятии.

И что же ты мне расскажешь «комсомолка-комсомолочка»? Опа-на! Опа-на! Десятое марта две тысячи восьмого! Так, надо переварить. Блин, долго этот будет тут стоять?

– Могу я побыть один пару минут? – говорю франту. Часто кивает, выходит. Сижу, втыкаю в дату. Март две тысячи восьмого года. Это я ещё с женой не познакомился, это мне двадцать лет тогда всего лишь было, это вроде даже доллар был по тридцать, это… это даже ни в какие ворота не лезет, нет, не может быть этого!

И тут обращаю внимание на заголовок статьи на титульной странице «Самый молодой президент в истории России. Что дальше?», читаю дальше между строк «…в 30 лет… совершилось чудо… наперекор законам… кандидат без партии… развал страны близко». М-да, интересные дела творятся…

Раздается решительный стук в дверь, не успеваю среагировать и ничего ответить, резко входит высокая жгучая брюнетка с волосами, собранными в хвост, в чёрных очках, строгом сером костюме, фигурка ничего себе такая. В левой руке толстая красная папка, решительно приближается ко мне, встает рядом в позу а-ля жена встречает пьяного мужа после гулянки руки в боки, смотрит, полминуты молчит, а затем выдает:

– М-да, кому скажи – не поверит. Новый президент, самовыдвиженец, ВЫБРАННЫЙ НАРОДОМ (произнесено по слогам и с выражением) за полчаса до ПЕРВОГО совещания своего ПЕРВОГО президентского срока сидит почти в трусах, попивает водичку, выглядит, как чучело, смотрит, как кобель на своего секретаря, и, что самое интересное, даже не торопится собираться.

Многозначительная пауза, опять пронзающий насквозь взгляд.

– Михаил Олегович, если вы немедленно не соизволите поднять свою пятую точку и проследовать в ванную для принятия водных процедур, а затем побриться, причесаться, привести себя в порядок и надеть приготовленный костюм, то, клянусь вам, чем хотите, я лично схвачу вас за уши, чтобы они потом неделю болели, вытряхну из кровати и отправлю на вышеобозначенные процедуры двумя волшебными пенделями. И можете после этого меня уволить или сослать в Сибирь, но моя работа состоит в том, чтобы вы всегда были идеальны в глазах подчиненных и тех, кто за вас голосовал.