Читать книгу Маскарад - Михаил Лермонтов - Страница 2

Иван Ильич, позвольте мне поставить.

Извольте.

Сто рублей.

Идет.

Ну, добрый путь.

Вам надо счастие поправить,

А семпелями плохо…

Надо гнуть.

Пусти.

На все?.. нет, жжется!

Послушай, милый друг, кто нынече не гнется,

Ни до чего тот не добьется.

Смотри во все глаза.

Ва-банк.

Эй, князь,

Гнев только портит кровь, – играйте не сердясь.

На этот раз оставьте хоть советы.

Убита.

Чорт возьми.

Позвольте получить

Я вижу, вы в пылу, готовы всё спустить.

Что стоят ваши эполеты?

Я с честью их достал, – и вам их не купить.

Скромней бы надо быть

С таким несчастием и в ваши леты.

Не нужно ль денег, князь… я тотчас помогу,

Проценты вздорные… а ждать сто лет могу.

Ну, что, уж ты не мечешь?.. а, Казарин?

Смотрю, брат, на других.

А ты, любезнейший… женат, богат, – стал барин.

И позабыл товарищей своих!

Да, я давно уж не был с вами

Делами занят всё?

Любовью… не делами

С женой по балам.

Нет.

Играешь?

Нет… утих!

Но здесь есть новые. Кто этот франтик?

Шприх,

Адам Петрович!.. Я вас познакомлю разом.

Вот здесь приятель мой, рекомендую вам,

Арбенин.

Я вас знаю.

Помнится, что нам

Встречаться не случалось.

По рассказам.

И столько я о вас слыхал того-сего,

Что познакомиться давным-давно желаю.

Про вас я не слыхал, к несчастью, ничего.

Но многое от вас, конечно, я узнаю.

Он мне не нравится… Видал я много рож,

А этакой не выдумать нарочно;

Улыбка злобная, глаза… стеклярус точно,

Взглянуть – не человек, – а с чортом не похож.

Эх, братец мой – что вид наружный?

Пусть будет хоть сам чорт!.. да человек он нужный,

Лишь адресуйся – одолжит.

Какой он нации, сказать не знаю смело:

На всех языках говорит.

Верней всего, что жид.

Со всеми он знаком, везде ему есть дело,

Всё помнит, знает всё, в заботе целый век,

Был бит не раз, с безбожником – безбожник,

С святошей – езуит, меж нами – злой картежник,

А с честными людьми – пречестный человек.

Короче, ты его полюбишь, я уверен.

Портрет хорош, – оригинал-то скверен!

Ну, а вон тот высокий и в усах,

И нарумяненный вдобавок?

Конечно, житель модных лавок,

Любезник отставной и был в чужих краях?

Конечно, он герой не в деле

И мастерски стреляет в цель?

Почти… он из полка был выгнан за дуэль

Или за то, что не был на дуэли.

Боялся быть убийцей – да и мать

К тому ж строга – потом, лет через пять,

Был вызван он опять

И тут дрался уж в самом деле.

А этот маленький каков?

Растрепанный, с улыбкой откровенной,

С крестом и табакеркою?..

Трущов…

О, малый он неоцененный:

Семь лет он в Грузии служил,

Иль послан был с каким-то генералом,

Из-за угла кого-то там хватил,

Пять лет сидел он под началом

И крест на шею получил.

Да вы разборчивы на новые знакомства!

Казарин, Афанасий Павлович, сюда.

Иду.

Пример ужасный вероломства!

Ха, ха, ха, ха!

Скорей.

Какая там беда?

Князь, как вы здесь? ужель не в первый раз?

Я то же самое хотел спросить у вас.

Я ваш ответ предупрежду, пожалуй:

Я здесь давно знаком; и часто здесь, бывало,

Смотрел с волнением немым,

Как колесо вертелось счастья.

Один был вознесен, другой раздавлен им,

Я не завидовал, но и не знал участья:

Видал я много юношей, надежд

И чувства полных, счастливых невежд

В науке жизни… пламенных душою,

Которых прежде цель была одна любовь…

Они погибли быстро предо мною,

И вот мне суждено увидеть это вновь.

Я проигрался.

Вижу. – Что ж? топиться!..

О! я в отчаяньи.

Два средства только есть:

Дать клятву за игру вовеки не садиться

Или опять сейчас же сесть.

Но чтобы здесь выигрывать решиться,

Вам надо кинуть всё: родных, друзей и честь,

Вам надо испытать, ощупать беспристрастно

Свои способности и душу: по частям

Их разобрать; привыкнуть ясно

Читать на лицах чуть знакомых вам

Все побужденья, мысли; – годы

Употребить на упражненье рук,

Всё презирать: закон людей, закон природы.

День думать, ночь играть, от мук не знать свободы,

И чтоб никто не понял ваших мук.

Не трепетать, когда близ вас искусством равный,

Удачи каждый миг постыдный ждать конец

И не краснеть, когда вам скажут явно:»Подлец!»

Не знаю, как мне быть, что делать?

Что хотите.

Быть может, счастие.

О, счастия здесь нет!

Я всё ведь проиграл!.. Ах, дайте мне совет.

Советов не даю.

Ну, сяду…

Погодите.

Я сяду вместо вас. Вы молоды, – я был

Неопытен когда-то и моложе,

Как вы, заносчив, опрометчив тоже,

И если б…

кто-нибудь меня остановил…

То…

Дайте мне на счастье руку смело,

А остальное уж не ваше дело!

Не откажите инвалиду,

Хочу я испытать, что скажет мне судьба

И даст ли нынешним поклонникам в обиду

Она старинного раба!

Не вытерпел… зажглося ретивое.

Ну, не ударься в грязь лицом

И докажи им, что такое

Возиться с прежним игроком.

Извольте, вам и книги в руки, – вы хозяин,

Мы гости.

Берегись – имей теперь глаза!..

He понутру мне этот Ванька-Каин,

И притузит он моего туза.

Столпились в кучку все, кажись, нашла гроза.

Задаст он им на месяц страху!

Видно,

Что мастер.

Был.

Был, а теперь…

Теперь?

Женился и богат, стал человек солидный;

Глядит ягненочком, – а право, тот же зверь…

Мне скажут: можно отучиться,

Натуру победить. – Дурак, кто говорит:

Пусть ангелом и притворится,

Да чорт-то всё в душе сидит.

И ты, мой друг, (ударив по плечу) хоть перед ним ребенок,

А и в тебе сидит чертенок.

Я говорил тебе.

Что делать, брат,

Нашла коса на камень, видно,

Я ль не хитрил, – нет, всех как на подряд.

Подумать стыдно…

Что, господа, иль не под силу? а?

Арбенин ваш мастак.

И, что вы, господа!

Да этак он загнет, пожалуй, тысяч на сто.

Обрежется…

Посмотрим.

Баста!

Ах, никогда мне это не забыть…

Вы жизнь мою спасли…

И деньги ваши тоже.

А право, трудно разрешить,

Которое из этих двух дороже.

Большую жертву вы мне сделали.

Ничуть.

Я рад был случаю, чтоб кровь привесть в волненье,

Тревогою опять наполнить ум и грудь;

Я сел играть – как вы пошли бы на сраженье.

Но проиграться вы могли.

Я… нет!.. те дни блаженные прошли.

Я вижу всё насквозь… все тонкости их знаю,

И вот зачем я нынче не играю.

Вы избегаете признательность мою.

По чести вам сказать, ее я не терплю.

Ни в чем и никому я не был в жизнь обязан,

И если я кому платил добром,

То всё не потому, чтоб был к нему привязан;

А – просто – видел пользу в том.

Я вам не верю

Кто велит вам верить.

Я к этому привык с давнишних пор.

И если бы не лень, то стал бы лицемерить…

Но кончим этот разговор…

Рассеяться б и вам и мне нехудо.

Ведь нынче праздники и, верно, маскерад

У Энгельгардта…

Да.

Поедемте?

Я рад.

В толпе я отдохну.

Там женщины есть… чудо…

И даже там бывают, говорят…

Пусть говорят, а нам какое дело?

Под маской все чины равны,

У маски ни души, ни званья нет, – есть тело.

И если маскою черты утаены,

То маску с чувств снимают смело.

Забастовал он кстати… с ним беда…

Хотя б опомниться он дал по крайней мере.

Готово ужинать…

Пойдемте, господа,

Шампанское утешит вас в потере.

С Арбениным сойтиться я хочу…

И даром ужинать желаю.

Отужинаю здесь… кой-что еще узнаю.

И в маскерад за ними полечу.