Читать книгу Касание Воды. Столкновение стихий - Михаил Липарк - Страница 5

Утро на следующий день после всепоглощающего праздника было наполнено ароматами прокисшего вина, раздосадованными дордонийцами, не сумевшими поймать воплощающего желания петуха, одиноким рассветом утреннего солнца и стуком железных доспехов во дворе Последнего Гарнизона, по которому в это самое время шел Санли Орегх.

Все рыцари и обычные воины королевской армии, тренировавшиеся повсюду, били себя рукой в грудь при виде Хранителя Порядка, дожидались, пока тот пройдет мимо, и только потом возвращались к привычным делам – тренировочному бою или колющим и режущим ударам по манекенам, уже вдоволь натерпевшимся за это утро.

Хранитель был погружен в свои мысли и не замечал ничего и никого вокруг. Последняя ночь далась ему тяжело – он не мог сомкнуть глаз, постоянно размышляя над тем, как следует поступить сейчас, когда преступник оказался в руках у короны, а чародейка бежала из королевской тюрьмы. Закон четко прописывал действия, которые необходимо предпринять в таком случае, но какое-то тревожное чувство не давало ему покоя и призывало не следовать слепо привычным правилам. Он знал, что его ждет игра со смертью, но поступиться своими принципами было хуже ее самой – смерти.

Дом Войны встретил Хранителя Порядка раскрытыми дверями, мертвой тишиной и стуком собственных каблуков, разносящихся по все углам и тревожащих древние реликвии, развешанные на стенах помещения. Санли Орегх прибыл заранее, но, несмотря на это, все члены совета уже ожидали его, заняв свои привычные места. Старейшины сидели вокруг стола в обоюдном молчании, и никто даже не поднял глаз, чтобы посмотреть на появившегося в дверях главного зала Дома Войны Защитника.

– Молодой и самовольный хранитель. Сын своего отца, унаследовавший не все хорошие качества предка, мы вас заждались, – произнес Рогар Вековечный, не оборачивая головы на только что вошедшего паладина.

– Ваше Величество, – ответил рыцарь, ударив себя в грудь и преклонив колено.

Король внимательно изучал затылок Хранителя Порядка, не давая позволения подняться, и, только когда насытился какими-то своими фантазиями, разрешил рыцарю встать.

Под расписным потолком летали крохотные птицы, перебивающие щебетанием безмолвное сопение за столом Совета Тринадцати, а стража короля вышла за двери, захлопнув их за собой, как только Санли Орегх занял свое место.

– Мне стало известно, что вчера на Совете Тринадцати присутствовали все, кроме его тринадцатого члена – меня. – Хранитель Порядка горделиво выпрямил спину и окинул взглядом остальных присутствующих, из осторожности пропустив лишь монарха.

Все хранители переглянулись и виновато опустили головы.

– Если бы не ваша уверенность в том, что власть в Дордонии принадлежит Хранителю Порядка и вы вольны принимать важные решения и перечить королевским указам… – Рогар Вековечный вытянул лицо, а его взгляд стал суровым. – То недоразумения, которым вы апеллируете, пытаясь нас обвинить, не произошло бы ни при каких обстоятельствах.

Санли Орегх снял перчатки, положил перед собой и решительно произнес:

– Согласно статье двести восемьдесят четвертой действующего закона королевства Дордония я признаю все принятые накануне решения недействительными до голосования всеми членами совета, согласно документу, который висит в этом зале с самого возникновения действующей системы власти. Прошу помнить, господа, что документ святой и пойти против него значит то же, что положить начало проклятию, которое, несомненно, обрушится на королевство в случае, если мы предадим свои клятвы.

Хранитель Порядка поднял руку, показывая остальным, что просит проголосовать за выдвинутое предложение. Неуверенные «за» понеслись один за другим, оставив воздержавшихся в милости короля и оградив их от сурового взгляда владыки.

– Я смотрю, – спокойно заговорил король, – вам, господин Орегх, стало недостаточно того, что вы остановили истребление Медвежьего квартала до того, как абсолютно все медведи отправились на тот свет. Теперь вы желаете ставить под сомнение каждый королевский приказ, забывая о том, что Совет Тринадцати был учрежден для содействия королю, а не против оного.

– Я поклялся защищать честь и жизнь своего короля, и я никогда не предам своей клятвы, даже если мне придется защищать Ваше Величество от самого себя. Я не нарушил ни одного закона за время своей службы и не перешагну эту черту в будущем. Прошу посвятить меня в детали вчерашних обсуждений.

Глаза короля наполнились яростью.

– Позже мы будем обсуждать то, что сейчас не важно, – процедил владыка, затем глубоко вдохнул, опустив веки, а когда открыл их вновь, то засиял ненастоящими добродушием и приветливостью. – Полно нам грызть глотки друг другу, когда истинный враг уже на пороге нашего дома.

Рогар поднялся с места, по обыкновению, держа бокал с вином в левой руке, подошел к открытому окну, сквозь которое виднелся весь Последний Гарнизон, и выплеснул содержимое кубка в траву снаружи. Затем, продолжая стоять спиной к советникам, произнес:

– Господа, признаюсь, я был неправ в тех случаях, когда принимал важные решения, не вынося их на обсуждение в совет. Если бы Боги в действительности существовали, то я непременно списал бы все неудачи на свое пренебрежение древними законами. Именно поэтому я не буду держать зла за то, что господин Орегх в самый разгар битвы в Медвежьем квартале заверил мою армию в том, что приказ исполнен. Возможно, я действительно погорячился и смерть оставшихся медведей будет нам полезнее на войне, чем вне ее.

– Возможно, обойтись вообще без смертей принесет еще больше пользы, – выпалил Хранитель Порядка, сжимая челюсть от злости. – Я требую совет вернуться к прежним вопросам, прежде чем обсуждать новые.

Кто-то постарался поскорее откашляться, чтобы прервать новую волну шторма, которую мог спровоцировать Санли Орегх. Господин Тиин стремительно вытер выступивший на лбу пот, а Хранитель Медвежьего квартала и вовсе выпустил из рук бокал, разлив его содержимое по столу.

Один из старейшин тут же постучал по разложенной карте Неймерии перед собой, сотрясая миниатюрные фигурки и привлекая к себе всеобщее внимание.

– Нам отрадно слышать, Ваше Величество, что Совет Тринадцати все-таки обрел для вас смысл и вы осознаете эффективность управления городом и страной с нашей помощью, – проскрипел Лоринг Светоносный, старейшина Церемониального квартала, и наградил советников подбадривающим взглядом.

– Поддерживаю! – поочередно откликнулись остальные члены совета, кроме Хранителя Порядка.

– В свою очередь, господин Орегх… – Старейшина Церемониального квартала пригладил ореол редких седых волос вокруг своей лысины. – Я сообщаю вам, что Вастерас, многоуважаемый член нашего совета и старейшина квартала Нелюдей, накануне был помещен в темницу за подозрение в сговоре со странником, известным нам под именем Сарвилл Кхолд. Дальнейшие разбирательства было решено приостановить до вашего возвращения. Вы сможете самолично допросить эльфа после завершения очередного совета и вынести приговор, как и полагается Хранителю Порядка. Во имя Великой Касандры, я прошу поверить моим словам и позволить совету перейти к тем вопросам, ради которых сегодня мы здесь собрались.

Санли Орегх еще раз окинул старейшин взглядом и только сейчас понял, что Хранителя Квартала Нелюдей нет в зале. Вокруг себя он видел только одиннадцать человек.

Снаружи раздалось протяжное гудение, призванное собрать обитателей Последнего Гарнизона перед Домом Войны, где в это самое время проходила военная подготовка. Командующий принялся доносить до воинов принципы и особенности тренировки. Воины отвечали лязгом тысячей мечей и топоров.

– Вот и славно. В таком случае начнем заседание, – перехватил инициативу Рогар, разглядевший замешательство на лице Хранителя Порядка. – Как вы можете видеть, господин Орегх, настали смутные времена, требующие от нас незамедлительных решений. К тому же ни один пункт в священном документе не запрещает принимать то или иное решение, если большинство голосов членов совета «за». Выходит, предыдущим днем мы ущемили разве что ваше самолюбие. Перейдем наконец к повестке дня. Медведь высосал из меня много крови, и я не желаю откладывать решение о его дальнейшей судьбе.

– На повестке дня, – выступил с речью господин Тиин, – решение судьбы странника, избрание нового главы квартала Нелюдей, решение судьбы господина, поймавшего вчера петуха и изъявившего желание стать бароном земель у Расколотого Хребта и… хм… вынесение приговора Хранителю Порядка, нарушившему королевский указ и преждевременно остановившему истребление медведей.

Хранитель Купеческого квартала откланялся, подытоживая список грядущих обсуждений.

– Мы не будем строго судить Санли Орегха, – отрезал король. – Мы уже потеряли двух хранителей за последнее время. К тому же я вижу, что некоторые его спесивые решения пошли на пользу королевству. Защитник – юноша. Предлагаю лишить его привилегий командования любыми отрядами. Пусть должность Хранителя Порядка вернется к истокам.

– Но Медвежий квартал уже стоял на коленях, когда я прибыл туда, – возразил Санли Орегх. – Я всего лишь посчитал лишним хладнокровно казнить невинных людей, молящих о пощаде, и воспользовался правом Порядка, данным мне по закону.

Но старейшины уже не слушали рыцаря.

– За!

– За!

– За!

Хранитель Порядка поднялся с места так резко, что стул позади него повалился и разнес грохот по древнему залу Дома Войны.

– Вы хотите, чтобы один из лучших воинов Неймерии стал обычным судьей? – в недоумении произнес он.

– Сядь на место, сынок, – громыхнул голос Хранителя Легионов. – Не позорь своего отца.

– Должность судьи и члена Совета Тринадцати уже говорит о многом. Власть – это не одна лишь физическая сила. Это нечто большее, чем умение махать мечом и защищаться с помощью щита. Это умение сохранить достоинство и способность взобраться обратно на гору, с которой тебя скинули. – Хранитель Садов Знаний поднял упавший стул и, положив руку на плечо Санли Орегху, принудил того опуститься на место.

Медленно, но все же подчинившись давлению, паладин сел обратно на стул, опустил голову и сделал несколько глубоких вдохов. Кровь, прилившая к черепу, стала отходить и придавать лицу прежний цвет.

– Хранитель Порядка Санли Орегх, вы остаетесь на своем посту с ограниченными возможностями командования любыми боевыми отрядами и больше не являетесь лидером Ордена Защитников. Я передаю кураторство над Святой Инквизицией Хранителю Небесного квартала… – Король перешел на шепот, слышный только им двоим: – Помни мое милосердие, хранитель. Согласно твоим же законам, я мог лишить тебя головы, но я выбрал пощаду.

– В таком случае самое время вынести приговор Сарвиллу Кхолду, медведю и страннику из Дастгарда, – произнес старейшина Церемониального квартала.

Глаза короля заблестели, а лицо обдалось румянцем от долгожданной судьбоносной кары, которой он желал медведю всем сердцем.

– Тщательно обдумав дальнейшую судьбу Сарвилла Кхолда… – Рогар Вековечный облизнул губы. – У нас есть два возможных решения – казнить его или передать в Башню Стихий. Я все же придерживаюсь мнения, что предатель должен отправиться на Девичью Гору.

Старейшины переглянулись.

– На пороге война с Творсом, – первым заговорил Хранитель Купеческого квартала. – Действительно. Неразумно убивать надежду творсийского императора прежде, чем медведь побывает в руках Магистра Стихий. Сила, заточенная в страннике, поможет решить исход войны в нашу пользу. Этого владыка Творса Драго Уйлетан ожидает в последнюю очередь, и мы лишь выиграем оттого, что сила странника окажется на нашей стороне.

Снаружи тысяча голосов, слившаяся в один громыхающий бас, репетировала боевой клич, способный устрашить и обескуражить будущего противника. Затем гром, созданный из ударов стали друг о друга, обрушился на членов Совета Тринадцати с улицы и заставил всех говорящих делать короткие паузы.

– Согласен, что, обеспечив должное сопровождение и заковав странника в клетку из трита, мы не только обезопасим страну, но и пожнем свою выгоду из его заточения… – Хранитель Ситемов – худощавый молодой человек, постучал своими счастливыми монетами по столу.

– Ваше Величество, согласно закону, магические способности следует официально подтвердить и задокументировать прежде, чем отправить кого-либо в Башню Стихий, – уверенно пояснил уже смирившийся с сокращением полномочий Санли Орегх. – Иначе в башню можно увезти любого не приглянувшегося горожанина и в этом случае всякий смысл существования и Башни Стихий, и Закона будет утерян.

Король уже было потянулся к своему опустевшему кубку, но, остановив собственную руку на полпути, с грохотом уронил ее на стол совета.

– Хранитель! – он вновь сменил гнев на милость, играя яростью в своем голосе. – Разве вам недостаточно того, что последний странник из Дастгарда нарушил множество законов, пробравшись в королевский замок? А пламя, бушующее в его глазах? Вы не подоспели в Шаарвиль к тому моменту, когда огонь можно было с легкостью разглядеть в глубине его зрачков.

Рогар Вековечный не позволял никому вставить и слова в свою речь, которая теперь затмевала весь гул, доносящийся с улицы.

– Вы помните, что для ваших предков из ордена именно глаза были основным показателем присутствия магической силы? А ваше призвание заключается в первую очередь как раз в том, чтобы уберечь население от мерзопакостной магии, а уже во вторую – следовать слову Закона. Или я ошибаюсь?

– Обязанности моей должности потеряли всякие границы с тех пор, как мой отец, будучи паладином Ордена Защитников, стал Хранителем Порядка. Вами же вынесенным мне сегодня приговором теперь в первую очередь я судья и лишь потом Защитник. Поэтому Закон есть Закон. Без суда мы не можем отправить человека в Башню Стихий. – Санли Орегх взглянул исподлобья, тем не менее преклоняя голову.

– Закон! Закон! Закон! Черт бы вас побрал! – король вспылил, вновь уподобляясь самому себе. – Что вы заладили?! Вам что, недостаточно смерти вашего отца или моей дочери, господин Орегх? Или смерти ваших собратьев, падших у подножья Девичьей Горы? Вы никак не можете понять, что дастгардцы гибнут как мухи, а с появлением странника еще быстрее, хотя наш единственный враг – Творс со своей бесчисленной армией волшебников!

Король замолчал. Он наполнил освежающей водой свой кубок, подошел к окну и посмотрел на армию, уловив безмятежность и равновесие среди рядов своих подданных. В это самое время воины как раз тренировали выдержку и умение держать строй в остолбенении, ожидая приказа командующего разомкнуть щиты.

– Я допустил много ошибок, за которые вы можете считать меня недостойным правителем. Я не понимаю, почему никто из присутствующих до сих пор не перерезал мне глотку. Ведь если бы мы поменялись местами с любым из вас, то тот, кто оказался бы королем Дордонии, уже давно подавился бы собственной кровью. Однако я понимаю, что наш истинный враг вовсе не Сарвилл Кхолд из Медвежьего квартала, а император Драго Уйлетан, собравший могучую армию и жаждущий вернуть власть над землями Неймерии.

Рогар Вековечный вновь прервался, размышляя над собственным раскаянием.

– Ну, хватит разглагольствовать, – заговорил снова он. – Вам нужны доказательства, что Сарвилл Кхолд маг, господин Орегх? Тогда используйте спутников медведя. Что за толстяка, что за девицу странник будет стоять горой, а при невозможности это сделать разволнуется так, что увидеть пламя в его глазах вам не составит большого труда. Я знаю, что вы сейчас скажете. В таком случае найдите законный метод воздействовать на пленников. Мы можем обсудить это здесь и сейчас.

– Но, Ваше Величество, ведь пленники и не пленники вовсе… – вдруг заговорил старейшина Небесного квартала, нервно теребя золотую морду дракона на своей груди.

– Вы сказать хотите, что нам не за что их судить?.. – Король пристально посмотрел прямо в глаза хранителю. – Они сообщники и, стало быть, соучастники всех преступлений, что мы готовы приписать медведю.

– Но они ваши подданные… – не унимался старейшина Небесного квартала.

– Я знаю это! И если мне придется жертвовать жизнью трех человек ради спасения тысяч, я не моргну и глазом!

Все вновь умолкли.

– Хранитель Порядка, что говорит Закон о ситуации, в которой оказались спутники странника?

Король и не думал казаться искренним в своем сопереживании старейшине Небесного квартала. Он бросил язвительный взгляд на Санли Орегха.

– Пункт четыреста сорок восьмой Единого Закона гласит, – впервые за время вступления в должность в голосе хранителя проскользнуло сочувствие, – согласно приказу короля, любой житель, имеющий сведения о беглеце, обязан передать полную информацию представителям короны, в противном случае такой гражданин считается соучастником всех преступлений, которые уже совершены или будут совершены самим разыскиваемым. Порядок наказания сообщника назначается на усмотрение иерарха государства, Его Величества правящего короля.

– Слышали, старейшина? Стало быть, наказания избежать невозможно. Ведь в Законе не сказано, что король может помиловать участников заговора, верно, господин Орегх?

– Да, Ваше Величество. Но…

– В таком случае и алхимика, и деревенскую девку я повелеваю казнить на рассвете, – не дав возразить Хранителю Порядка, прервал его король. – Их вина не требует подтверждения, господин Орегх. Но, согласно Единому Закону, мы не можем лишать жизни людей, какое бы преступление они ни совершили, если все члены совета не проголосуют за это. Однако прежде чем открыть голосование, скажите мне те, кто, возможно, против столь жестоких мер: вы действительно хотите, чтобы Дордония пала лишь потому, что вам стало жалко пары никчемных жизней? Как только корабли Драго Уйлетана подойдут к берегам королевства, а маги начнут извергать свой гнев на Дастгард, то жертв в одно мгновение станет больше в тысячи раз. Вы здесь для того, чтобы оберегать государство и мыслить здраво, а не чувствами. Вам ясно?

Все члены совета молчали, пока Рогар Вековечный давал им осознать всю серьезность своих намерений.

– Кто за смертельную казнь алхимика из Медвежьего квартала и Иллайи из Лисохвоста?

На улице до сих пор было тихо. Солдаты, стоявшие в стойке, напряженно держали строй, изнемогая под скатывающимися по телу горошинами собственного пота.

– Господа… – Хранитель Порядка поднялся со своего места. – Должен еще раз напомнить, прежде чем начнется голосование, что Закон говорит нам о смертной казни то, что только единым мнением мы можем пойти на этот шаг и после хотя бы одного воздержавшегося или проголосовавшего против мы будем вынуждены вернуться к решению вопроса о судьбе медведя и волшебницы.

– За! – первым проголосовал господин Тиин, дослушав речь паладина до конца, и равнодушно поправил головной убор на своем затылке.

– За! – произнес Хранитель Ситемов, сперва положив свою счастливую монету, одну из двух, перед собой и как будто узнав у нее, за что будет вернее проголосовать.

– Портовый квартал голосует за!

– Королевская армия всегда за короля! – командным голосом прогрохотал Хранитель Легионов.

– Последний Гарнизон – за!

– Да будет милостива Касандра к этим заблудшим душам. Церемониальный квартал поддерживает короля! – приложил руку на собственную грудь Лоринг Светоносный.

– Ремесленники с вами, Ваше Величество!

– Орден Защитников поддерживает своего короля, – монах из Небесного квартала проговорил довольно неуверенно.

– Господин Дармин, господин Орегх, господин Кхорд? Остались вы втроем, – уверенный в своей победе, произнес владыка Дордонии.

– Мы рискуем расколоть и так держащийся из последних сил Совет Тринадцати, Ваше Величество, – наконец заговорил старейшина Садов Знаний, сцепив ладони перед собой и в задумчивости стуча «большими» пальцами друг о друга. – Сейчас мы все ввязываемся в авантюру, последствия которой далеко не очевидны и не предсказуемы. Нет ли иного выхода, Ваше Величество, чем предложенные кардинальные меры?

– Нет, – отрезал Рогар, не желая вовлекаться в беседу.

– В таком случае я вынужден поддержать смертельный исход для молодых людей. Как жаль…

Король вцепился своим холодным взглядом в Хранителя Порядка. Это означало, что следующим должен будет голосовать именно он.

С одной стороны, Санли Орегх понимал, что грехов на душу владыки выпало не меньше, чем на души обвиняемых, и казнить их было бы так же справедливо, как осудить короля. Но в то же время он не знал, почему второй при тех же законах должен остаться жить, а первые умереть. Две змеи – справедливость и закон, подобные той, что была на гербе дома Орегхов, пытались вцепиться друг другу в глотки, оказавшись по разные стороны баррикад и окончательно открывая глаза хранителю на то, что все его старания расчертить четкую границу между добром и злом не более чем жалкая попытка юношеского максимализма потешить свое самолюбие.

– Как мы слепы, – выдохнул паладин.

Все хранители во главе с королем посмотрели на Санли Орегха, преисполненные любопытства.

– Как был слеп я! То, что в Дордонии называют честью, не имеет ничего общего с настоящими законами морали. С преданностью, верностью и справедливостью. Здесь честь – это не более, чем слово, о которое спотыкаются люди, чьи души уже переполнила тьма. Я скорее умру, чем буду клясться тем, о чем не имеют ни малейшего представления окружающие меня люди. Хотели лишить меня власти? Я сам отдаю ее в ваши руки. Распоряжайтесь.

Санли Орегх расцепил на шее брошь в виде головы дракона, и золотой плащ скатился с его плеч на пол.

– Я снимаю с себя полномочия Хранителя Порядка. А за отсутствием судьи вам больше нет надобности лишать жизни людей, чтобы доказать причастность странника к магии. Прощайте.

После этих слов Санли Орегх сильным ударом распахнул перед собой двери зала и быстрыми удаляющимися шагами покинул Дом Войны.

– В таком случае надобность казни действительно отпадает, – облегченно произнес старейшина Медвежьего квартала, который еще не успел отдать свой голос. – Я голосую за то, чтобы отправить Сарвилла Кхолда в Башню Стихий.

Все хранители один за другим поддержали идею. Король, облокотившись на спинку своего стула, довольно ухмылялся и загадочно рассматривал одну из фигурок, стоящую на развернутой карте Неймерии на столе перед ним.

– Ну что ж, господа. Решение принято. Мы казним виновников с первыми петухами. Хранитель Легионов, прошу вас привести в исполнение приговор собственноручно завтра на рассвете.

Мужчина с обычно грозным, но сейчас удивленным лицом уставился на монарха, затем его взгляд прошелся по остальным так же недоумевающим членам совета.

– Казнить… виновников? – неуверенно наконец переспросил он.

– Вы верно услышали, хранитель. Мы с вами договорились чтить закон, а более того, стали свидетелями потери одного из нас, того, что покинул совет как раз по причине несоблюдения этих самых законов. Согласно одному из пунктов, я надеюсь, вы простите мне неточность, вроде бы восемьсот двадцать второго… В котором говорится о том, что в голосовании принимают участие все члены Совета Тринадцати, кроме тех старейшин и короля, которые в момент голосования тяжело больны и не могут адекватно расценивать выдвигаемые предложения; кроме тех, кто отбыл в путешествие и у кого на данный момент нет доказательства его здравия; кроме тех, кто по политическим причинам признан остальными членами совета врагом государства и так далее и так далее. И кроме тех, кто может быть лично заинтересован в решении поставленного на голосование вопроса. Таким образом, голос господина Дармина не является решающим в судьбе бедного алхимика, я подчеркну, из Медвежьего квартала, так как мы с вами знаем, насколько крепка община медведей и априори необъективна по отношению к сородичам. Также хочу сказать, что в этом случае голос Хранителя Садов Знаний был последним и решающим.

Сбитый с толку Хранитель Легионов своим ошарашенным выражением олицетворял каждого присутствующего в зале, кроме самого короля.

– Пусть это будет отсечение головы – так вернее. Ни один преступник не сможет провалиться сквозь землю, после чего портить мне жизнь и отвлекать от насущных дел. Оповестите Люцию. Хочу, чтобы чародейка присутствовала в момент, когда Сарвилл Кхолд будет видеть, как его друзья умирают.

– Но, Ваше Величество… – все время пытавшийся что-то донести Хранитель Небесного квартала вновь заговорил.

– Старейшина, вчера мы поклялись друг другу идти до конца, – хладнокровно ответил король.

– Хорошо, Ваше Величество… – Наконец поняв всю серьезность намерений, Хранитель Легионов кивнул владыке.

– Каждый присутствующий осознал и принял результат голосования?

Старейшины молчали, пока Лоринг Светоносный не взял инициативу в свои руки.

– Это справедливо, Ваше Величество. И я буду молиться за наши души Великой Касандре, истинно веруя в то, что этот приговор – ее провидение, а не результат столкновения кровожадной мести с коварством.

– За наши души молиться нет надобности, потому что мы лишь блюдем закон. А значит, нам по-прежнему необходимо официально задокументировать магические способности Сарвилла Кхолда, прежде чем мы отправим его в Башню Стихий. Это всем ясно?

– Да, Ваше Величество… – Щеки Хранителя Церемониального квартала легко дрожали, понимая истинные намерения короля, но его взгляд не сдался перед пристальным взором владыки.

Тогда Рогар Вековечный поднялся со стула и продолжил:

– В таком случае, прежде чем мы перейдем к решению остальных вопросов, хочу сообщить, что сегодня вечером состоятся похороны моей дочери. Тело не будет помещено в усыпальницу по известным всем нам причинам. Я прошу подготовить погребальный костер на Утесе Смертников и созвать туда желающих попрощаться с принцессой. Там же мы казним предателей спустя ночь. С Антиной я все улажу сам. Также народ Дордонии должен узнать о смерти королевской наследницы. Разошлите гонцов в Югурд, Каан, Тюрун и Аард. Пусть герольды на каждом углу вещают о ее смерти. Чем меньше надежд будет у народа на наследника престола, тем бережнее он будет относиться к своему настоящему правителю.

– Да, Ваше Величество, – ответил Лоринг Светоносный, ответственный за погребальные ритуалы во всем высшем обществе Дастгарда.

– Гонцы будут отправлены в города, как только писарь перепишет содержимое протокола. – Старейшина Садов Знаний сделал еще несколько заметок на листе перед собой.

В один момент копившаяся все это время на улице тишина разбилась о разрешение командующего снаружи разомкнуть ряды, и воины тут же закричали, издавая неистовые вопли, ознаменовавшие победу воли над потребностью. Мечи забились о щиты, торжествуя и возвещая о завершении групповой тренировки.

– В таком случае осталось всего несколько моментов… – Старейшина Купеческого квартала явно куда-то торопился, поэтому немедленно подталкивал членов совета к решению других вопросов.

Вопреки ему, все остальные присутствующие желали как можно детальнее обсудить судьбу поймавшего накануне петуха и разобраться с наследником Вастераса, старейшины квартала Нелюдей, чтобы Дастгард раз и навсегда покончил с междоусобицей и наконец пришли светлые времена процветания и мирного правления Его Величества короля Дордонии Рогара Вековечного.