Читать книгу Хранитель. Игры не для нас - Михаил Павлович Рожков - Страница 1

Мотор старенькой «Вольво» тихо тарахтел. Водитель, Фёдор Михайлович Степанов, мужчина среднего телосложения, слегка за пятьдесят, с короткой стрижкой седых волос и аккуратными усами, ловко выпрыгнул из кабины с щёткой в руках и принялся обметать кабину грузовика от нападавшего за ночь снега. Закончив эту процедуру, он забрался на водительское сиденье, отряхнул ноги от налипшего на них снега, кинул шапку в спальник, расстегнул ворот куртки и воткнул передачу. Машина медленно тронулась, слегка шлифанув колёсами снежную кашу. Салон немного прогрелся, тихо работала магнитола. Вдруг с пассажирского кресла раздался голос:

– Куда едем?

– Тьфу ты, господи, напугал, – выругался Фёдор. – Всё никак к тебе не привыкну. Ты что, теперь со мной постоянно ездить будешь?

– Какое-то время, – тихо вздохнув, ответило существо.

Было оно небольшого роста, сантиметров девяносто, одето в детскую курточку, штанишки и ботинки. Лицо его было человеческих пропорций, с большими, даже очень большими выразительными глазами, приплюснутым носом, как у поросёнка, и слегка заострёнными кончиками ушей. Но главное, что отличало его от человека, – это фиолетовый цвет кожи.

– Так куда едем-то? – вновь спросило существо.

– На загрузку, – коротко ответил водитель. Он приоткрыл окно, достал из пачки сигарету и прикурил от бензиновой зажигалки. Кабина наполнилась едким сигаретным дымом.

– Фёдор, когда ты бросишь курить? Это же вредно, – закашлявшись, сказало существо.

– Слушай, как там тебя зовут, всё время забываю?

– Зельт.

– Так вот, недоросток, сейчас выкину тебя из машины, и пойдёшь пешком по снегу на все четыре стороны. Ты что, жена мне – нотации читать?

– Во-первых, Федя, я о твоём здоровье забочусь. А во-вторых, от меня так просто не избавишься, ты же знаешь.

– Слушай, – задумчиво произнёс Степанов, – а если тебя поджечь? А?

– Мне будет больно, – ответил Зельт.

– Так давай я тебя подожгу?

– Почему ты мне всё время хочешь причинить боль? – удивлённо спросил фиолетовый.

– Да надоел ты мне. Вот привязался-то. И чего ты со мной таскаешься?

– Я тоже не в восторге, но это от меня не зависит.

Следующие пять километров они ехали молча, Фёдор рулил, а Зельт сидел и с любопытством смотрел в окно на проносящиеся мимо пейзажи.

– Ты аккуратней там, – произнёс водитель, – вдруг кто заметит.

– Всё-таки ты обо мне беспокоишься, – повернув фиолетовую голову в сторону водителя, произнесло существо.

– Ага, губу раскатал. Просто мне неприятности не нужны. Мало ли кто заметит и бог весть чего подумает.

– А что значит «губу раскатал»? – спросил Зельт.

– Я тебе что, филолог – каждое слово объяснять? Вон прицепись к какому-нибудь грамотею и мучай его вопросами.

– Почему ты такой злой, Федя? – спросило, смешно выпучив глаза, существо.

– А с чего мне быть добрым? – повернувшись к нему, спросил Степанов. – Жить и так тяжело, до пенсии ещё двенадцать лет баранку крутить вместо семи, а тут ты ещё как снег на голову. Вот если бы ты мне денег дал, тогда был бы другой разговор.

– А зачем тебе деньги, Фёдор Михайлович? – наивно спросило существо.

– Вот чудной ты, басурманин, сразу видно, не человек. Деньги – это всё! Да что я тебе объясняю, – махнул рукой водитель.

– А разве у тебя нет денег? – спросил фиолетовый.

– Есть, но не так много, как хотелось бы.

– А если бы у тебя было много денег, ты был бы счастлив?

– А отчего же нет-то? – ухмыльнулся Фёдор.

– А добрее был бы?

– Конечно.

– Ох, сомневаюсь я, Федя, сомневаюсь, – произнёс Зельт, разглядывая свои коленки.

– А ты сначала дай денег, а потом сомневайся, – зло произнёс Степанов. – Я, кстати, спросить хотел – ты у какого ребёнка одежду умыкнул, моралист ты наш?

– Не умыкивал я не у кого. Это штатное обмундирование.

– Смешное.

– Я рад, что вызвал у тебя положительные эмоциональные чувства.

– Да помолчи ты, – перебил его Фёдор. – Прячься давай, к базе подъезжаем.

Зельт неловко перелез в спальник, задвинул за собой шторки и притих. Тягач въехал на территорию базы. Водитель заглушил двигатель и крикнул существу:

– Сиди тихо, я пойду документы оформлю.

Снег тихо начал падать с неба, накрывая тонким слоем кабину и тая на ещё теплом лобовом стекле. Салон потихоньку остывал, и Зельт, чтобы не замерзнуть, укрылся одеялом. Через пятнадцать минут Фёдор вернулся. Он ловко запрыгнул в кабину, отряхнул ноги от снега, захлопнул дверь и, заведя двигатель, спросил:

– Эй, чудище, ты жив там? Не замёрз?

– Немного.

– Сейчас печку включу, потерпи.

Водитель крутанул регулятор печки и тронулся к складам.

– А всё-таки тебе меня жалко, – произнёс фиолетовый, почувствовав поток горячего воздуха.

– Да иди ты, – отмахнулся от него Фёдор, выворачивая руль. Фура медленно начала сдавать задом в сторону пандуса склада. Водитель, внимательно глядя в зеркала, ловко подогнал машину к месту погрузки.

– Что теперь? – спросил Зельт.

– А теперь нас будут загружать. Часа полтора-два у нас есть. Попьём пока кофейку, отдохнём.

Фёдор задвинул шторки на окнах, достал маленькую газовую печку, зажёг её, налил в чайник воды из пятилитровой бутыли и поставил на огонь.

– Кофе вредно для здоровья, – произнёс Зельт, заворожённо глядя на закипающую воду.

– Значит, ты не будешь? – хитро улыбнувшись, спросил дальнобойщик.

– Буду, – вздохнув, ответил фиолетовый.

– А чего вздыхаешь?

– Чем больше я провожу с тобой времени, тем больше пристращаюсь к вредным привычкам.

– То ли ещё будет, – подмигнул существу Степанов и насыпал кофе во вторую кружку. – Тебе с сахаром или без?

– Без.

– А, ну да, сахар же тоже вредно.

– В таком количестве, в котором ты употребляешь, – да.

Фёдор залил кофе кипятком, помешал в обеих кружках ложкой и протянул одну из них Зельту. Тот сделал небольшой глоток маленькими губами.

– Вкусно? – спросил дальнобойщик, достав печенье и включив фильм на планшете.

– Необычно, – ответил Зельт, смешно причмокивая губами. – А ты почему водителем стал?

– О как! Ты думаешь, я первому встречному инопланетянину душу открывать буду? – лукаво спросил дальнобойщик.

– Да мне просто интересно, – продолжая пить кофе, ответил фиолетовый. – Не хочешь – не говори.

– Да с детства машины любил, рано сел за руль, – задумчиво произнёс Степанов. – Закончил школу, потом училище. На заводе работал. И хорошо работал, неплохо зарабатывал. Но не то, всё не то. Свободы мне не хватало. Я не люблю так, чтоб от звонка до звонка, суббота-воскресенье – выходной. Не моё. Долго терпел, но с каждым годом было всё тяжелее и тяжелее. Потом решился, плюнул на всё, отучился на нужную категорию и вот уже почти три десятка лет мотаюсь по стране. А я и не жалею. Тяжело, но не жалею. Дорога мне даёт свободу. Садясь за руль и бороздя просторы страны, посещая каждый раз разные города, я чувствую, что живой.

– Ты романтик, Федя, – изрёк инопланетянин.

– Да пошёл ты, – стушевался водитель.

– Зачем ты всё время хочешь казаться хуже, чем есть на самом деле?

– Добрым и вежливым в нашей стране очень трудно быть, – ответил дальнобойщик. Затем насупился и огрызнулся: – Всё, надоел, сиди молча и смотри кино, а то выкину всё-таки из машины.

Следующие полтора часа они сидели и смотрели нудный скучный фильм про супергероя, убивающего всех и вся. Зельт только тихо вздыхал, изредка смотрел на экран, но стоически молчал. Наконец погрузка закончилась, Фёдор забрал документы и выехал с территории базы.

– Неужели тебе нравятся такие фильмы? – спросил фиолетовый, сидя в спальнике.

– А чем он плох? – спросил дальнобойщик. – Вы что, там у себя фильмы не смотрите?

– Смотрим. Но не такие. У нас фильм – это произведение искусства. А то, что ты сейчас смотрел, – прости, Федя, но это безвкусица, это ужас, это полное отсутствие фантазии и хоть какой-нибудь логики.

– Тоже мне кинокритик нашёлся. У нас почти все фильмы такие, что же теперь, и не смотреть ничего?

– И то верно.

– Можешь, кстати, вылезать оттуда, – произнёс Степанов, – на трассу выехали.

Зельт снова неловко перебрался на пассажирское сиденье. Седельный тягач тяжёлым ходом разрезал песчано-снежную кашу на дороге.

– Когда ты уже улетишь к себе? – задал вопрос Фёдор через некоторое время.

– Дней через пять – семь. Как только аккумуляторы зарядятся.

– Ясно.

– А помнишь, как мы первый раз встретились? – улыбаясь и глядя на водителя, спросил инопланетянин.

– Ещё бы, – смеясь, ответил дальнобойщик. – Я же как раз после дня рождения был, думал, чёрт ко мне пришёл. Хорошо, что сразу тебя не убил.

– Хорошо, – вполне серьёзно произнёс фиолетовый. – Скажи, а ты рад, что встретил меня?

– А с чего мне радоваться?

– Ну как же, – начал объяснять Зельт, – ты теперь знаешь, что существуют другие инопланетные формы жизни и что вы, люди, не одни во вселенной.

– А толку-то мне от этих знаний, на них поесть не купишь.

– А как же духовное и интеллектуальное развитие?

– Духовно и интеллектуально развиваться хорошо, когда сыт, одет и обут.

– Всё-таки ты хороший человек, – произнёс, улыбаясь, инопланетянин.

– Да с чего ты взял?

– Ну как же, ты мог, к примеру, сдать меня своим властям, получить за это славу и вознаграждение.

– Ага, от них получишь, так что еле унесёшь потом.

– Не понимаю тебя, Фёдор.

– Да и не поймешь, – махнул рукой водитель, – другая форма жизни, что с тебя взять.

Степанов закурил, коротко поговорил с кем-то по рации, а потом включил магнитолу. Из динамиков полилась медленная приятная музыка. Зельт глядел в окно на проносящиеся пейзажи, приплюснув и без того сдавленный нос к стеклу.

– А всё-таки красиво тут у вас, – произнёс он. – Только холодно. Дикая природа, в этом что-то есть.

– Сам ты дикий, – произнёс Фёдор. – Центральная Россия, куда уж больше цивилизации? А у вас что там, снега и мороза не бывает?

– Нет. У нас там постоянная температура плюс двадцать пять по Цельсию. Дождь строго распланирован на год вперёд. Деревья – только те, что специально посажены по определённому алгоритму.

– А как вы добились такой погоды? Технологии какие-то?

– И технологии, и неизбежность. Мы же под куполом живём.

– Вот как! – удивился Фёдор. – Как в парнике? Чтобы самим регулировать климат?

– Нет, – грустно ответил инопланетянин, – просто за куполом радиация.

– Неожиданно, – проговорил дальнобойщик, припарковавшись у обочины. – Я пойду до супермаркета, пожевать что-нибудь куплю, по мелочам там. Тебе взять что-нибудь?

– Да, книгу.

– Ну ты странный, конечно, – произнёс водитель, глуша двигатель.

Он захлопнул дверь, закрыл на всякий случай замок и направился неспешным шагом в магазин. Зельт завернулся в одеяло, решив сразу начать экономить тепло своего тела. Фёдора не было долго, около часа. Мелкий снегопад уже успел накрыть кабину машины. Наконец водитель вернулся, запихнув в салон два пакета.

– Книгу тебе купил, – произнёс Степанов, заводя грузовик. – В пакете там поройся.

Инопланетянин залез маленькой рукой в пакет, долго шуршал там и наконец вытащил книгу. Улыбнувшись и уютно устроившись в кресле, он принялся читать. Полчаса ехали молча, каждый занятый свои делом.

– А я и не знал, что ты такой библиофил, – сказал Фёдор, глядя на увлечённо читающего Зельта.

– Интересная книга,– ответил фиолетовый.

– Схватил первую попавшуюся.

– Мы вообще любим читать, – произнёс Зельт, оторвавшись от литературы. – Развитие цивилизованного и высокоорганизованного общества невозможно без чтения. Книги формируют и обогащают словарный запас, заставляют думать, рассуждать. А иногда просто служат для приятного времяпрепровождения.

– Вот ты меня бесить начинаешь, когда говоришь умными словами, – незло произнёс водитель. – Про что хоть книга?

– Про хранителей, – ответил Зельт, – у нас чтение книг строго регулируется государством.

– Читать заставляют?

– Наоборот. Ограничивают до одной книги в день. Одно время участились случаи книгомании. Много наших погибло за чтением книг.

– Как это?

– А вот так. Купил алторианец много книг и начал читать запоем, забыв про еду, питьё и сон. А потом умер спустя несколько дней от обезвоживания. После нескольких таких случаев и приняли закон об ограничении чтения. В день не больше одной книги или не более трёхсот страниц.

– Чудные вы, – прокомментировал Фёдор. – С какой, говоришь, ты планеты?

– Алтория.

– И что есть хорошего у вас, чего нет у нас?

– Всё, – ответил Зельт.

Он немного помолчал, потом собрался с духом и принялся говорить:

– Ты думаешь, это я инопланетянин? Нет, это ты инопланетянин.

Фёдор удивлённо посмотрел на пришельца.

– Много миллионов лет назад наша раса достигла пика эволюции. Мы достигли таких технологических высот, какие вам, землянам, даже и не снились. Но наша сущность такова, что мы не можем жить в мире и согласии. Началась война. Ядерная. Девяносто процентов населения Алтории были уничтожены. Перед запуском ракет президент моей страны, осознавая вероятность уничтожения всего живого, запустил в космос десять кораблей. Этот проект носил название «Ковчег». В каждом корабле находилось по одному мужчине и одной женщине. Корабль был оснащён всем необходимым для существования и колонизации планеты, пригодной для жизни. Цель миссии – продолжить генофонд в случае смерти всех алториан. Один из ковчегов спустя десятилетия полёта приземлился на планету Земля. Людей, которые основали жизнь на Земле, звали Адам и Ева.

Фёдор открыл рот и чуть не потерял управление фурой.

– Ты сейчас шутишь или как? – спросил он.

– Нет, – ответил с серьёзным лицом фиолетовый. – Это правда. Именно эти люди основали жизнь на вашей планете. Поначалу им пришлось выращивать людей из пробирки, так как они взяли с собой достаточное количество образцов ДНК. Ну а затем люди стали размножаться естественным путём.

– Я не могу в это поверить, – замотал головой Фёдор.

– А в меня ты можешь поверить? – дотронувшись маленькой рукой до плеча водителя, произнёс Зельт. – Египетские пирамиды – тоже дело рук наших технологий. Когда Адам и Ева умерли, они унесли с собой все секреты и все технологии.

– Сколько же они прожили?

– Около восьмиста лет. Обычная продолжительность нашей жизни. К сожалению, на вашей планете в процессе эволюции средняя продолжительность жизни значительно сократилась.

– А как же австралопитеки, питекантропы и другие древние люди?

– Неудавшиеся эксперименты по клонированию и неудачные образцы ДНК алторианцев.

– А динозавры и мамонты?

– Их пришлось со временем истребить, слишком они были опасны.

– Значит, я алторианец?– спросил Степанов, сам поразившись тому, что говорит.

– Да. Потомок.

– Почему же тогда ты не похож на людей, если мы все одной расы?

– А вот это вторая часть истории. После войны наша планета стала непригодной для жизни, поэтому мы построили купол, чтобы оградиться от радиации. Имея знания и технологии, мы построили наш мир с нуля. Стабильный климат, стабильные показатели для жизнедеятельности и суперцивилизованное общество, в котором больше никогда не было войн. Но первые годы, когда строился купол, радиация дала о себе знать, поэтому со временем мы стали меньше и обрели такой цвет кожи.

– И что же ты делаешь здесь? – спросил Фёдор, притормаживая у обочины.

– Постепенно структура хромосом нарушалась, и на сегодняшний день алторианцы утратили способность к размножению. Мы вымираем, Федя, – произнёс Зельт, глядя большими глазами на дальнобойщика. – Стремительно вымираем.

– Я, кажется, понимаю, к чему ты клонишь, – произнёс Степанов, включив аварийку. – Ну же, продолжай.

– Из десяти ковчегов только один смог завершить миссию, тот, который прибыл на вашу планету. Судьба остальных неизвестна. Цель моего визита на Землю – генетический материал для продолжения существования нашей расы.

– А что, вы не можете, как Адам и Ева, наделать себе людей из пробирки?

– Нет, – вздохнул фиолетовый.– Все образцы клеток безвозвратно облучены радиацией.

– Так ты мне хочешь предложить полететь к вам на Алторию и наделать там людей? – рассмеявшись, спросил Фёдор.

– Нет, – ответил Зельт. – Во-первых, продолжительность твоей жизни такова, что ты не доживешь до конца полёта. Я могу, конечно, поместить тебя в сомнокапсулу, способную ввести тебя в анабиоз, но, думаю, ты сам не согласишься. А во-вторых, ваш генетический материал после миллионов лет эволюции уже не тот, что был изначально. Мне нужен исходник. Адам и Ева должны были спрятать несколько исходных образцов. Именно их мне нужно найти и доставить на Алторию.

– С чего ты взял, что они спрятали образцы?

– Таковы были инструкции.

– Так, может быть, их уже и нет в помине, – предположил Фёдор.

– Может, и нет. Но это мой единственный шанс. Я всё-таки надеюсь, что они существуют. Не забывай, что мы на тот момент обладали технологиями, до которых вам ещё расти и расти.

– Какими же технологиями вы обладаете теперь?

– Гораздо более скромными, – ответил инопланетянин. – Сейчас мы самое цивилизованное общество во вселенной, но та война отбросила наше развитие на несколько сотен лет назад.

– Знаешь, – произнёс Фёдор, включая левый поворотник и выезжая вновь на трассу, – я испытываю огромное желание дать тебе в морду.

– Почему?

– Неприятная история.

– А может, тебя раздражает то, что вы, земляне, считали себя центром вселенной, а оказалось, что вы всего-то наши дети? Мания величия у нас в крови. К счастью, алторианцы больше ею не страдают.

– Да нет, просто я сейчас себя ощущаю котёнком, брошенным на помойке.

– Это не помойка, это твоя планета. В помойку вы, земляне, сами её превращаете.

– Всё равно неприятно. Сейчас просто не могу объяснить, слов подобрать.

– Это потому, что ты мало читаешь, – назидательно изрёк Зельт.

– Да пошёл ты, пришелец, – произнёс Фёдор и закурил, нарочно выдохнув облако дыма в лицо фиолетовому.