Читать книгу Время дарить любовь - Михаил Самарский - Страница 5

Коля познакомился с ветром уже давно – так ему казалось. Для Николеньки, как называли его мама и бабушка, всё, что происходило в прошлом году, казалось таким далёким. Наверное, это правильно. Есть люди, которые даже о событиях десятилетней давности говорят «совсем недавно». Впрочем, обычно так считают те, для кого это совсем уже и не срок. Например, бабушка Николеньки перешагнула рубеж девятого десятилетия. Поэтому ей, наверно, можно так выражаться. А вот для двенадцатилетнего Коли это звучит нелепо и смешно.

– Николенька! – донеслось со двора. – Время обедать! – это была бабушка.

– Сейчас иду! – крикнул он в ответ и обратился к друзьям: – После обеда выйдете на улицу?

– Не знаю. – Девочка Зина пожала плечами. – Мои собирались к кому-то в гости ехать.

– А ты с ними? – спросил Николай.

– Ну да! Кто ж меня одну дома оставит?

– Я вообще на обед не пойду, – сказал Тимофей. – Надо родителей дождаться.

– Голодный, что ли, будешь гулять? – удивлённо спросил Николай. – Тим, а пойдём ко мне, у нас поешь.

– Не! – Тот замотал головой. – Нельзя. Отец узнает – мне влетит.

– За что? – Николай вытянул лицо. – Мы же соседи…

– Папа строго-настрого запретил у кого-то есть. Буду потом неделю дома сидеть.

– Ну а ты сам есть-то хочешь? – поинтересовалась Зина.

– Нет, – ответил Тимофей. – Пока не хочу.

В створке калитки появилась грузная Людмила Алексеевна и, погрозив пальцем, сказала:

– Николенька, ну что это такое? Все собрались и ждут только тебя.

Проходя мимо бабушки, внук стиснул зубы и процедил:

– Ба, сколько можно тебе говорить, не называй меня при друзьях Николенькой, да и без друзей не называй. Какой я тебе Николенька? – Он скривил лицо и ещё несколько раз противным, гнусавым голосом произнёс: – Николенька-Николенька-Николенька. Тьфу! Как это звучит мерзко!

– Бог с тобой, Нико… Коля, что ты такое говоришь? Между прочим, Тургенев, по-моему… а нет, вспомнила, Толстой! Точно – Толстой даже рассказ написал, и там тоже есть мальчик Николенька.

– Вот пусть он у Толстого и будет! – Внук грозно посмотрел в глаза Людмиле Алексеевне. – А меня больше так не называй. В конце концов, я прошу тебя. Неужели так трудно пойти мне навстречу? Когда ты меня о чём-то просишь, я же соглашаюсь, помогаю, не упрямлюсь.

– Ну, хорошо-хорошо, Нико… Николай. Я больше не буду. Не обижайся на меня, внучек. Прости, ради бога. Честное слово, вырвалось. Случайно…

– Ладно, забыли. Я по-быстрому, меня Тимка ждёт.

За столом сидели родители и младшая сестра. Ей недавно исполнилось четыре года, но она уже считала себя взрослой.

– Колян! – Именно так Катя называла старшего брата. По правде говоря, он сам её этому и научил. – Мы тут уже с голоду помираем!

– Что-то по тебе не скажешь! – усмехнулся Николай. – Щёки, как у хомяка.

– Мама! Мама! А Колян обзывается! – закричала Катя.

Мама неодобрительно покачала головой и сказала:

– Николай, ты это нарочно? Хочешь нам всем обед испортить?

– Прости, ма! – улыбнулся Коля и, подойдя к сестре, обнял её. – Прости, Кать, я пошутил.

– Ладно, прощаю, – снисходительно ответила Катя.

– И куда ты садишься? – отозвался отец. – А руки кто за тебя будет мыть? Пушкин, что ли?

У отца была смешная привычка – во все дела вмешивать Александра Сергеевича. Чуть что, со всем и за всех отдувался Пушкин. Иными словами, поэт должен был заправлять за Николаем постель, мыть в спальне полы, в холодное время надевать шапку, ставить в гараж велосипед. Знал бы он, сколько на него возложено обязанностей, написал бы ещё один роман в стихах. Например, «Николай Звягинцев».

После обеда Кате объявили тихий час. Николай давно был освобождён от такой повинности. Основательно подкрепившись, он вышел на улицу. К его большому огорчению, Тимка куда-то исчез, наверное, ушёл на озеро. Каникулы только начались, а значит, пора проведать старого друга. Недолго думая, Николай отправился в лес, к ветру Фиме. Между прочим, своё имя он получил от Коли.

Впервые ветер заговорил с Николаем прошлым летом. Мальчик забрёл в берёзовую рощу, там было прохладно и тенисто, он сел на землю, опёрся спиной о дерево и закрыл глаза. Вокруг щебетали птицы, поскрипывали стволы деревьев, шумела листва, а солнце, словно балуясь, время от времени бросалось солнечными зайчиками и заставляло уклоняться от них. И вдруг…

– Фим-фим! – Кто-то сказал совсем рядом.

Николай вскочил, посмотрел по сторонам, заглянул за дерево, но никого не обнаружил.

«Странно! – подумал он. – Кто бы это мог быть? Может, птица какая новая завелась? Сколько сюда прихожу, никогда такого странного щебетания не слышал».

– Фима-фима! – послышалось вновь.

– Эй, ты кто? – крикнул куда-то вверх Николай. – Что за Фима?

В ответ – тишина. Николай прислушался. Вдруг среди леса прозвучало протяжное «фи-фи-фи-фима-а-а-а-а»!

– Фима, ты кто? – повторил Коля, и вдруг услышал ответ:

– Ветер! Ветер я!

– Давай знакомиться! Я Николай. А тебя как зовут?

– У нас, у ветров, нет имен! – прошуршал невидимый собеседник.

– Как это нет? – удивился Николай. – Быть такого не может. Нам в школе рассказывали, что ветры бывают разные. Всякие бризы, бури, штормы, ураганы, тайфуны. А ты кто?

– Это мои старшие братья, – прошептал ветер. – И это не имена, а названия. Хотя особо сильным ветрам люди придумывают имена, в основном почему-то женские. Но это где-то далеко-далеко, и они сюда не прилетают, мне дедушка рассказывал о них.

– Как интересно! – воскликнул Николай. – У ветров тоже есть папы, дедушки, мамы, бабушки?

– Конечно, – сказал ветер и где-то там, наверху, свистнул.

– Слушай, ветер, а ты не будешь возражать, если я буду называть тебя Фимой? Хочешь быть моим другом? – спросил Николай.

– А разве могут человек и ветер быть друзьями?

– Я думаю, могут.

– Тогда дружим, – согласился ветер.

– Ты так и не ответил, тебе имя Фим нравится?

– Красивое имя, – шепнул ветер и взъерошил Коле волосы, добавил: – Мне нравится.

– Отлично! – радостно произнёс Николай. – Считай, мы познакомились: я – Николай, а ты – Фим.

Он ещё долго в тот день бродил по лесу и разговаривал с Фимой. Затем они вместе пели песни, на лужайке поднимали вверх зонтики от одуванчиков, и ветер разносил их в разные стороны, за лесом погоняли большие перекати-поле из высохших растений.

Вечером Коля спросил у отца:

– Пап, а человек может дружить с ветром?

Оказалось, человек и ветер дружат уже тысячи лет.

– Конечно, – неожиданно ответил отец. – Даже когда наши предки были дикарями, ветер всегда помогал им.

– Как? – удивился Коля. – Расскажи, пожалуйста.

– Например, на охоте. Когда человек ходил на дикого зверя, всегда подкрадывался с ветреной стороны, то есть шёл навстречу ветру.

– Но ведь против ветра неудобно идти!

– Правильно! – подтвердил отец. – Зато зверь не услышит запах охотника. Понимаешь?

– Понимаю! А ещё? Ещё как помогал?

– Человек не сразу сообразил, как использовать силу ветра, но постепенно научился многому. В далёкие времена люди поставили на корабли паруса и ещё до нашей эры в Китае, запускали воздушных змеев. Сейчас они в магазине продаются, а мы в детстве с пацанами сами их делали…

– И они поднимались в небо? – Николай от удивления раскрыл рот. – Самодельные?

– Конечно! – улыбнулся отец. – А для чего же мы их мастерили? Для красоты, что ли?

– Пап, научи меня делать змеев! – воскликнул Николай.

– Зачем? Поедем завтра в магазин да купим…

– Нет-нет-нет! – запротестовал Коля. – Так неинтересно! Давай сами соорудим.

– И охота тебе с ним возиться? Целый день убьём! – попытался отец отговорить его.

– Ну и что? Хочешь, я тебе секрет открою? – загадочно спросил Коля.

– Валяй!

– Только ни-ко-му! Договорились?

– Рыба! – Отец ладонью закрыл рот. – В смысле молчу как рыба.

– У меня в лесу друг появился!

Папа даже крякнул от неожиданности.

– Ну-ка, подробнее! – насторожился отец. – Что за друг? Где он живёт?

Коля увидел, как напрягся папа, и громко рассмеялся.

– Да он не человек, пап!

– А кто? – вздохнул с облегчением отец.

– Это ветер. Обыкновенный ветер, а зовут его Фим.

Отец откашлялся в кулак, поцеловал сына в лоб и тихо сказал:

– Сынок, у меня к тебе просьба: ты тоже больше об этом никому не говори! Хорошо? Даже своим друзьям. Ты, кстати, никому ещё о Фиме не рассказывал?

– Нет! – Коля замотал головой.

– Вот и отлично! Пусть это будет нашей тайной.

– А у тебя нет среди друзей ветра? – спросил Николай.

– Пока не встречал, – ответил отец. – А ты как со своим-то познакомился?

– Гулял по роще, а он мне на ухо говорит: «Фим-фим»! Ну, я сначала думал, птица какая. Он снова: «Фим-фим». Я спросил: «Ты кто?»

– А он что? – настороженно спросил папа.

– Как что? – усмехнулся Николай. – Говорит: «Ветер я».

– И что дальше?

– Дальше мы познакомились и договорились, что его будут звать Фим и что мы будем дружить.

– Ясно, – тяжело вздохнул отец. – Ты знаешь, Колюнь, я что-то сегодня устал. Ты не возражаешь, если я пойду отдыхать? Готовься: в выходной день соорудим с тобой воздушного змея. Ты пока подумай, как мы его назовём.

Коля обнял папу и прошептал:

– Спасибо, я попрошу Фиму, чтобы он нашего змея поднял высоко-высоко.

– Отлично! – сказал отец и отправился к себе в спальню.

Ночью Николаю снились океан и бушующий ветер. Он то завывал, то гудел, то рычал, словно медведь. Коля стоял на берегу и дышал полной грудью. Ветер хватал большие клочки тёмно-серых облаков и расшвыривал их по сторонам. Потом собирал их в охапку и сооружал из них разные фигуры. Вот большая лошадиная голова, вот большой корабль, а вот воздушный замок. Красотища!

На следующий день Николай рассказывал своему новому другу, что они с отцом в выходные дни изготовят воздушного змея и придут на поле его запускать.

– Фим, ты же нам поможешь запустить его высоко-высоко? – спросил Коля.

– Ф-ф-ф-ф! – ответил ветер. – Помогу! Только вы правильно его сделайте.

– Мой папа ещё в детстве запускал воздушных змеев. Мы решили с ним не покупать, а сделать.

– Это хорош-ш-шо! – шепнул Фим. – Я тоже люблю запускать воздушных змеев. Мой папа учил меня в детстве правильно держать их в воздухе. Это тоже нужно уметь делать правильно! Чуть ошибся – и змей уходит в штопор.

– Слушай, Фим, а где сейчас твой папа? – неожиданно спросил Коля. – Может, его познакомить с моим папой?

– Не получится. Взрослые ветры не живут вместе с родителями, мы лишь изредка встречаемся…

– Так ты здесь совсем один?

– Ну почему один? – фыркнул Фим. – Теперь у меня есть ты.

– А до этого был один?

– Да, – угрюмо прогудел ветер.

– А ты никуда не улетишь? Будешь здесь всегда?

– Улечу-у-у-у, Николай. Улечу на Север. А сюда прилетит другой ветер.

– Я буду скучать, – с грустью произнёс Коля.

– Я тоже, – ответил Фим.

В субботу, сделав воздушного змея, отец и сын отправились проводить лётные испытания. Радости и шума было столько, что на поле сбежались едва ли не все мальчики и девочки посёлка. И на следующий день Фим поднимал в воздух уже не один, а пять воздушных змеев – идея для многих оказалась очень заразительной. Правда, самодельный был только Колин, чем он несказанно гордился. Накануне вечером, после первых испытаний, они с отцом нарисовали на своём змее ярко-красную звезду, а под ней написали название «корабля» – «Звезда».

– А что, звучит! – сказал Коля.

Так получилось, что за лето «Звезду» несколько раз пришлось ремонтировать. Зато Николай стал опытным пилотом и теперь мог соорудить воздушного змея с закрытыми глазами. А конце августа Коля попрощался с Фимой – они договорились встретиться следующим летом.

* * *

И вот тот день сегодня наступил.

– Фим-Фим! – войдя в лес, громко крикнул Николай. – Отзовись!

Лес молчал, деревья не шевелились. Лишь кто-то шуршал в траве.

– Фи-и-им! – ещё громче крикнул Коля.

Но и на этот раз ответа не последовало.

«Наверное, улетел на Север, – подумал Николай и тяжело вздохнул. – Даже не попрощались…»

Вечером он рассказал отцу грустную новость. Папа погладил сына по голове и сказал:

– Не грусти, сынок, он ещё вернётся. Ветры, они ведь вольны летать там, где им захочется. Так что вы обязательно с ним снова встретитесь. Друзья всегда когда-то встречаются.