Читать книгу Операция «Призрак» - Михаил Смирнов - Страница 2
Глава 1
ОглавлениеМосква, Кремль, корпус № 1
В кабинете заседания Правительства страны шло совещание узкого состава Государственного комитета обороны (ГКО – высший орган государственной власти СССР во время Великой Отечественной войны). Присутствовали его члены: Сталин, Молотов и Берия. А также приглашенные лица: Вознесенский, Каганович, Двинский и Булганин.
Шло обсуждение одного специфического вопроса. Сталин с трубкой в руках прохаживался вдоль длинного стола, за которым расположились остальные лица и неспешно излагал свои мысли:
– …и пусть наши составы с золотом будут неуловимыми призраками, как в прямом, так и в переносном смысле, для наших злобных врагов и агрессоров…
* * *
Московская область, Загорск (в настоящее время Сергиев Посад), военный госпиталь № 1080
Сильный, тренированный организм Ермолая Сергеева успешно боролся с возникшими проблемами – ранениями левого плеча и правой ноги, а так же, как выяснилось в ходе обследования, легкой контузией. Нужно признать, медперсонал делал все возможное и даже невозможное в условиях войны для лечения молодого человека. Раненый же оказался весьма дисциплинированным и исполнительным…
Радиоточки в палате не было, но каждый день приносили газету. Ермолай с жадностью читал сводки с фронтов, но они были, к великому сожалению, не утешительные. Узнал он и о полной блокаде своего любимого города Ленинграда…
* * *
Москва, Охотный ряд, Госплан при Совнаркоме СССР (в настоящее время здание Государственной Думы России)
В кабинете председателя Госплана Николая Алексеевича Вознесенского проходило служебное совещание. Кроме хозяина кабинета, за столом расположились пятеро строгих гостей – мужчин. Это старший по должности из присутствующих заместитель председателя правительства страны Двинский, двое генералов, заместитель наркома внутренних дел и заместитель наркома обороны, а также председатель Госбанка страны. Пятым гостем являлся ответственный сотрудник из аппарата ЦК ВКП(б) (с 1952 г. – КПСС, распущена в 1991 г.). Он расположился несколько в сторонке от остальных и сразу стал что-то писать в блокнот.
В начале совещания хозяин кабинета вкратце сообщил о напряженной экономической ситуации в стране, о переводе экономики на военные рельсы. Вознесенский предоставил слово представителю наркомата обороны. Генерал скупо проинформировал о положении дел на фронтах. Оно было сложным, гитлеровские войска уже находились в Смоленске, а это 370 километров от Москвы. Столица подвергается регулярным бомбардировкам. Посетовал генерал и на недостаток вооружений и техники. Затем слово взял другой генерал, заместитель наркомата внутренних дел. Криминогенная обстановка в стране оставалась крайне сложной, в ряде регионов, включая прифронтовые, действовали банды. Усугубляли ситуацию, со слов генерала, и пачками забрасываемые фашистами разного рода диверсанты и агенты. Выступивший далее председатель Госбанка Булганин посетовал на сложное финансовое состояние в стране, росте цен, о сложностях при расчетах за импортные поставки.
Партийный работник отказался от предложенного слова. Подвел своеобразный неутешительный итог совещания заместитель председателя Правительства страны. Двинский в частности сказал:
– Товарищи, вы знаете, как тяжело достаются нашей стране драгоценные металлы. Они добываются в труднодоступных районах Урала, Сибири, Дальнего Востока. Именно за металл капиталистический Запад продает нам заводы, оборудование, необходимые изделия и продукцию. В том числе, остро нужную фронту. Как мы знаем, почти 75 процентов стратегического запаса драгоценных металлов, это более 4 тысяч тонн, или, другими словами, золотой запас страны, хранятся в двух хранилищах города Москвы. Учитывая всю сложность военного положения на сегодняшний день и просчитывая варианты на ближайшую перспективу, в ГКО принято решение о перевозке из Москвы финансовых активов в виде драгоценных металлов вглубь страны. Наркомат путей сообщения, в лице товарища Кагановича, заверил, что необходимые для перевозки составы будут предоставлены, также будет предоставлен им и литерный, зеленый коридор. Перемещение надо осуществить в сжатые сроки, в течение сентября. Поскольку у Госбанка нет свободных хранилищ, то предстоит быстро их создать, – поочередно обвел всех присутствующих взглядом. – Все это должно происходить тайно и внешне незаметно как для наших врагов, так и для жителей страны, дабы не вызвать ненужных панических слухов и настроений. По предложению товарища Сталина она названа – операция «Призрак». Имеется в виду, что для врагов золото страны будет мифическим и недостижимым призраком. Операция, как вы понимаете, особой государственной важности, о которой должен знать узкий круг людей. Нужно сформировать рабочую группу из минимального количества людей, кто непосредственно будет ее организовывать и осуществлять. Думаю, по одному человеку от Госбанка, НКВД и Наркома обороны, – взглянул на Булганина. – Госбанк здесь будет главным действующим лицом, мне, Николай Александрович, ежедневные доклады. Кто непосредственно будет возглавлять рабочую группу?
– Мой заместитель по данному виду деятельности Сапега Василий Васильевич, – ответил Булганин.
– Хорошо. За безопасность золотого запаса будет отвечать НКВД. Только члены группы должны быть в курсе задач, целей и сроков операции «Призрак». Остальные задействованные люди должны знать свои локальные задачи.
На пять-шесть секунд замолчал, дабы все осознали его слова и продолжил:
– Правительство передаст Госбанку перечень мест, куда можно перемещать металлы. Вы, Николай Александрович, со своими специалистами должны решить сами, куда конкретно везти золото, серебро или платину.
– Да, конечно, – бросил Булганин.
– Наркомат путей сообщения передаст варианты маршрутов движения поездом до мест хранения. Наркомат внутренних дел должен быть готов надежно охранять перемещаемые металлы в пути и на местах новых дислокаций, – продолжал заместитель председателя Правительства.
– Так точно, – подтвердил генерал внутренних войск. – В борьбе с немецко-фашистскими диверсантами и агентами нам потребуется помощь военной контрразведки.
– Она вам будет предоставлена, – вымолвил заместитель председателя Правительства, строго взглянув на заместителя Наркома обороны.
Генерал согласно кивнул головой.
Вскоре совещание закончилось…
* * *
Москва, улица Неглинная, главный офис Госбанка СССР (в настоящее время – Банка России)…
После совещания председатель Госбанка Николай Александрович Булганин прибыл в свой рабочий кабинет. Заказав секретарю крепкого чая, он пригласил своего заместителя Сапегу, отвечающего за работу с ценностями Госбанка…
* * *
Внимательные врачи и медсестры просто летали над молодым человеком. И это в первую очередь касалось медсестры Милы, проводившую значительную часть суток у кровати Ермолая. Особенно усиленное внимание стало ярко проявляться после того, как однажды в палате появился комиссар Голиков с майором Истоминым. Улыбающийся генерал произнес веселую пространную речь и вручил Ермолаю орден Красной Звезды. Как он дважды повторил, пожимая раненому руку:
– За личное мужество при выполнении особо важного государственного задания.
Богатырь Истомин также пожал крепко руку, поздравил и тихо добавил:
– Только ты, Ермолай, никому, даже маме, не говори об операции «Элегия», ведь она была секретной.
– А кто будет спрашивать, интересоваться про орден, – добавил комиссар, – отвечай, что при выезде из Ленинграда помог вытащить из горящего поезда при бомбежке раненых и больных. За это и получил награду.
– Поправляйся побыстрее, друг, – прощаясь, бросил Истомин, – у нас впереди много разных и важных операций.
– Постараюсь, – ответил растроганный Ермолай.
– Таким же орденом награжден и капитан Ягодинок, – сказал комиссар, хмуро добавил. – Он по-прежнему находится на грани жизни и смерти. Медики ничего не гарантируют.
«М-да», – грустно выдохнул Ермолай.
Перед глазами промелькнули многие участники операции по перевозке золота, спросил:
– А остальные участники операции?
– Я, – изрек майор, – награжден медалью. А также майор Мхитарян, посмертно…
– Вернемся в день сегодняшний, – перебивая, решительно вымолвил комиссар. – Принято следующее решение. Ты, Сергеев, по-прежнему будешь в штате Госбанка, конкретно – в ревизионном управлении центрального московского аппарата. Должность твоя будет называться «старший инспектор-ревизор», будешь выполнять специальные поручения. Видоизменяется твоя внештатная деятельность. Из Наркомата внутренних дел ты переведен в Наркомат обороны, конкретно – в Главное разведывательное управление Генерального штаба Красной армии, начальником которого являюсь я. Должен сказать спасибо майору Истомину, борьба за тебя была упорной. Он и будет твоим непосредственным начальником, от него будешь получать особые задания. После выписки получишь офицерскую форму без знаков различия, прикрутишь на грудь орден. Получишь и свой наган, носи его скрытно. Все понял?
– Так точно.
– Ну и молодец.
– Как там трудятся мои коллеги из ленинградской конторы Госбанка? – спросил Ермолай.
– Деятельность конторы фактически свернута, проводятся лишь отдельные незначительные операции. Почти все люди уволены и в основном отправлены вглубь страны.
После ухода гостей перед его глазами вновь стали проплывать недавние грозные события, связанные с перевозкой золотых слитков, знакомые лица и имена…
* * *
Москва, Метростроевская улица (историческое название Остоженка)
Сапега пришел домой в квартиру поздно и сильно уставший. Его как всегда ждала верная, улыбающаяся домработница Лиза Жохина. Эту приятную и милую тридцатилетнюю женщину привела в дом два года назад жена. Она тогда болела, и Лиза ходила за ней, наводила порядок в доме, готовила. Поначалу Сапега думал, что домработницу направили в его дом спецслужбы, дабы следить за ним. Но со временем он переменил свое мнение…
Жена умерла год назад и Лиза, внимательная и заботливая, из домохозяйки как-то незаметно превратилась и… в гражданскую жену. Она не раз намекала банкиру узаконить их отношения. Но Василий Васильевич всерьез, по крайней мере, в начале их семейных (сексуальных) отношений, не думал об этом…
– Васенька, ты не бережешь себя, – обнимая и целуя Сапегу, изрекла приятно пахнущая женщина.
– Ох и не говори, Лизок. Получил очередное важное государственное задание.
– Милый, ты примешь ванну или ограничишься душем?
– Душем…
Через некоторое время Сапега в халате восседал за богатым столом. Напротив располагалась приятная, улыбающаяся женщина.
– Милый, какое ты получил задание? Я сгораю от нетерпения.
– Лизок, – важно отвечал Сапега, – я буду участвовать в грандиозной масштабной операции, в мировой финансовой и банковской истории таких операций еще не было. Вернее даже, я ей буду руководить! Но… – замолчал на секунду, – это секретная операция.
– О! Да! Ты войдешь в историю!
Мужчина скромно промолчал. Женщина быстро наполнила бокалы вином и изрекла:
– Выпьем за твое важное государственное задание. Это значит, что тебя, Васенька, ценят…
– Ценят, как же…
Сапега был уверен, что достоин гораздо большей должности, нежели ту, которую занимал в настоящее время.
– Ценят-ценят, Васенька. И я уверена, ты, милый, справишься.
– Не уверен, Лизок, ведь мне уже 57 лет. Придется ехать на Урал и еще черт-те куда.
– Ты кушай-кушай, милый. Ты справишься, – мило ворковала женщина, подливая вино в бокалы.
Сапега нажимал на еду, запивая вином.
– Ты покушаешь, потом мы ляжем в постельку, – продолжала ворковать женщина. – Я тебя крепко-крепко обниму и поцелую, подарю свою огненную любовь. Я вдохну в тебя новые ощущения и силы. И ты, Васенька, справишься с любым заданием…
Вскоре они были на кровати, последовал короткий и далеко не самый приятный для женщины секс. Но Лиза долго нахваливала и ласкала партнера. Он быстро уснул, а женщина задумалась…
Родилась Лиза в маленьком поселке, отца своего не помнила, детство было бедным и скучным. Смазливая с ранних лет, она рано узнала себе цену. С трудом, используя свои прелести, поступила в московский торговый техникум. Тогда и началась веселая жизнь… По окончанию техникума Лиза, опять используя свои прелести и молодое тело, смогла остаться в Москве. Работа в универсальном магазине не нравилась, да и завмаг, неприятный кобель, приставал и тискал потными руками. Одна знакомая посоветовала устроиться домохозяйкой к богатой паре…
* * *
Однажды медсестра принесла письмо от мамы, из далекого Ирбита. Сергеев быстро прочитал коротенькое послание. Он искренне обрадовался, что у самого его родного человека на Урале сложилось все хорошо…
Врачи разрешили подняться на ноги. Ермолай осторожно, с помощью медсестры, встал с кровати и медленно вышел из палаты на улицу. Вдохнул полной грудью, полюбовался ясным небом и природой… Путь обратно преодолел с трудом…
В палату вошел сосредоточенный Истомин.
– Привет, Ермолай.
– Здравия желаю, товарищ майор.
– Можешь обращаться ко мне по имени и отчеству, Николай Максимович.
– Понял.
– Можешь плясать, друг, тебе дали отпуск на 7 суток.
Ермолай удивленно хлопал глазами.
– Ты что не рад, друг?!
– Рад, но…
– Тебя завтра выписывают из госпиталя, и ты можешь ехать на Урал к маме. Все уже решено.
– Как?.. Как это? Ведь идет война, Николай Максимович.
Истомин улыбнулся.
– На войне тоже дают отпуска. А ты свой честно заслужил.
«Как-то это неожиданно… – раздумывал Ермолай. – Как я доберусь на Урал?..».
– Завтра я в 11 часов подъеду в госпиталь и заберу тебя, – энергично продолжал майор. – Мы сразу проедем на аэродром. Ты сядешь в военный самолет и полетишь в Свердловск. Там пройдешь в военную комендатуру и тебя посадят на машину, следующую в город Ирбит. Смекаешь? Наша фирма работает.
«Здорово! – наконец осознал ситуацию Ермолай. – Я скоро увижу маму! Маму!..».
Широко улыбнулся и выдавил:
– Спасибо, товарищ майор.
– Да, вот еще, друг. Мы с Ириной решили пожениться.
Мгновенно в памяти Ермолая возникла Иринка Лазо: хохотушка-пампушка с васильковыми глазами и льняной косой еще до войны и… худенькая, коротко стриженная с уставшими, злыми глазами в темном платье-сарафане, темно-зеленой блузке и с охотничьим ружьем в руках в Видлицах, и… сосредоточенная, далеко-чужая в вагоне… Проскочили и минуты близости с девушкой…
Но… никакого трепета и волнения он сейчас не испытывал…
Тихо-буднично выдавил:
– Поздравляю, Николай Максимович. Желаю счастья…
* * *
Москва, штаб-квартира Главного разведывательного управления Генерального штаба Красной армии (в настоящее время ГРУ ГШ ВС РФ), кабинет начальника…
В типично служебном кабинете находилось трое военных мужчин. Комиссар (по современной воинской иерархии – генерал-лейтенант) Голиков проводил совещание со своим заместителем по западному направлению деятельности, полковником Селезневым, и ведущим сотрудником германского управления, майором Истоминым. Своим приказом Голиков назначил Истомина, крупного широкоплечего мужчину, ответственным представителем Управления в операции по обеспечению сохранности в ходе предстоящей перевозки золотого запаса страны.
Слово сразу взял хозяин кабинета. Прямо за его головой, на стене красовался черно-белый портрет строгого Ф. Э. Дзержинского.
Не спеша и тихо комиссар излагал свои мысли:
– …Основную нагрузку по обеспечению безопасности будет нести НКВД. Но мы должны их подстраховывать, ибо конечная задача у нас одна. Для того чтобы грамотно подстраховывать, нужно иметь полную информацию, во-первых, от наших врагов и, во-вторых, от Госбанка и от НКВД. Информацию как официальную, так и полученную разведывательным путем. Конечно, в интересах дела мы должны делиться с партнерами по операции, Госбанком и НКВД, своей конфиденциальной информацией. Но все должно быть под нашим контролем. Уверен, что наши враги, да и не только они, будут мешать проведению операции. Нам необходимо создать опергруппу. Поскольку НКВД будет осуществлять текущую, повседневную охрану операции, мы должны будем противодействовать разведкам мира помешать и даже, вполне возможно, сорвать проведение операции.
Присутствующие офицеры внимательно слушали.
– Полковник Селезнев, вы должны обеспечить майора Истомина всей имеющейся информацией, так или иначе связанной с операцией.
– Есть.
– Далее, за работниками Госбанка, – продолжал комиссар, – задействованными в операции, начиная с Сапеги, должен быть установлен дополнительный скрытый надзор, надзор непрерывный. За Сапегой, как руководителем операции, особенно, включая его близких и жилье. Это надо сделать незамедлительно.
– В его квартиру поселить оперативника? – спросил полковник.
– Нет, конечно, Сергей Михайлович. Для надзора за жильем привлеките сознательных соседей. Скажем, каких-нибудь пенсионеров, которые постоянно находятся дома. Подумайте сами, перегибать, разумеется, не надо…
* * *
Вот и настал долгожданный день выписки из госпиталя!
Все утро веселый Ермолай оформлял документы, примерял и подгонял форму. Ему выдали офицерскую военную форму без знаков различия, хромовые сапоги. Конечно же, тепло попрощался и с медперсоналом.
Накануне как-то внезапно пропала медсестра Мила. С ней у Ермолая сложились особые, доверительные отношения. Честно говоря, эта девушка, строгая курносая блондинка, ему определенно нравилась.
– Ее срочно отправили в прифронтовой госпиталь, – ответил на вопрос Сергеева заведующий отделением. – И это уже нормально сейчас. К нам почти каждую неделю приходят разнарядки по персоналу.
«И Мила даже не простилась со мной, не оставила адрес, – хмуро подумал Ермолай. – Это значит, – решил, – я ей безразличен… А может, у нее есть парень?..».
Улыбающийся майор Истомин приехал на каком-то пошарпанном серо-грязного цвета легковом автомобиле. Но на удивление Ермолая неприглядное авто без надрыва смогло развить вполне приличную скорость на шоссе Загорск – Москва.
До военного аэродрома, расположенного в районе подмосковного города Щелково, добрались быстро.
– Желаю хорошо отдохнуть, – напутствовал Истомин. – И обязательно сразу в отделе милиции в Ирбите встань на учет.
Ермолай кивнул.
Со словами:
– Это тебе продукты, да и мать угостишь, – майор передал Сергееву увесистый вещмешок.
Ермолай заколебался – брать, не брать…
– Бери, это приказ, – грозно отчеканил майор.
* * *
В самолете Сергеев оказался в каком-то темном углу. Поэтому, несмотря на небольшую вибрацию и шум двигателей, быстро уснул…
Во время приземления они попали в неприятную болтанку. В этот момент дали о себе знать раненые плечо и нога.
Уральская земля встретила ярким солнцем, но с небольшим ветром. Ермолай сумел договориться с водителем газона-полуторки и быстро добраться до городской комендатуры.
Дежурный капитан, зевая, долго листал какие-то записи в тетрадке. Затем изрек:
– Звонили про тебя, Сергеев, звонили. Значит так, через час в Ирбит пойдет транспорт, он тебя и заберет. А пока сходи, покури на воле, кавалер, – сказал, внимательно рассматривая орден Сергеева.
– Далеко этот Ирбит находится? – спросил Ермолай.
– Ну… порядка 200 километров. Это четыре часа хорошего хода…
Где-то через полтора часа Сергеев сидел в кабине полуторки. Ефрейтор-водитель попался неразговорчивый, за всю дорогу проронил буквально три слова…
В Ирбит приехали, когда уже на улице начало смеркаться.
– Тебе куда? – пробасил водитель.
Ермолай назвал адрес.
Минут через пять газон остановился у деревянного, выкрашенного в салатовый цвет, дома с палисадником из штакетника.
– Прощевай, – выдавил водитель.
– Спасибо и до свидания, – бросил Ермолай и покинул машину.
Она быстро скрылась на пыльной дороге, Сергеев направился к салатовому дому…
* * *
Москва, посольство Великобритании в СССР, кабинет второго секретаря…
К началу сороковых годов ХХ столетия Великобритания еще обладала крупнейшей в мире финансовой системой. Фунт стерлингов оставался самой надежной мировой валютой. Боясь потерять свои позиции, британский истеблишмент ревностно отслеживал финансовую ситуацию по всему свету, финансовую устойчивость стран, их золотые запасы. Прибегая при этом к услугам и дипломатов, и разведчиков. Британским послам были даны соответствующие указания и полномочия. В московском посольстве в данное время за этот участок работы официально отвечал второй секретарь Пол Гор. Одновременно и, разумеется негласно, являющийся резидентом Королевской службы английской разведки МИ-6 в СССР.
Источник Пола сообщил о предстоящей переброске золотого запаса из московских хранилищ вглубь России…
Пол недавно прибыл в Россию, и прибыл вместо погибшего Джулиана Карригана. Карриган затеял свою игру во время недавней транспортировки русскими части своего золотого запаса из Ленинграда. Гор вовсе не хотел повторять судьбу предшественника. Нужно было срочно, пока его кто-нибудь из «доброжелателей» не опередил, доложить в Лондон своему шефу в МИ-6. Но шеф наверняка потребует варианты решения данного вопроса.
«Что мы можем сейчас предпринять?.. – задумался дипломат-разведчик. – Поскольку завладеть металлами мы никак не сможем, то у нас остаются два пути: или помогать русским, или не помогать. Хотя… – усмехнулся, – есть и третий путь…».
Пол более 25 лет работал на дипломатической работе, столько же в разведке и прекрасно понимал, что требуется от него. Он набросал набор неких порой хаотичных действий, наподобие плана операции, и обозначил его любимой буквой из алфавита – «Y».
Еще раз взвесив все за и против, по закрытому каналу связи позвонил в Лондон в службу разведки и доложил об операции под кодовым названием «Y».
Хорошо зная процесс принятия решений на верху, он надеялся, что ответ придет не скоро. Возможно, даже тогда, когда русские уже закончат перевозку золотого запаса…
* * *
Ермолай открыл дверь палисадника и вошел во двор. Внимательно осмотрелся и, ничего не заметив особенного, пошел к крыльцу. В это время дверь распахнулась и показалась молоденькая, стройная девушка в голубом ситцевом платьице. Красивые белые волосы спадали на плечи, глаза, зеленые глаза, были широко раскрыты. Девушка с удивленным, если не сказать с недоуменным, выражением лица взирала на гостя.
– Вы кто? – вымолвила, не разжимая губ.
Ермолай широко улыбнулся.
– Я Сергеев Ермолай. Сергеева Любовь Ивановна здесь проживает?
– Здесь. А вы кто ей будете?
– Сын.
Девушка ойкнула, всплеснула руками и…быстро убежала в дом.
«Какая-то она странная», – усмехнулся Ермолай.
При этом раздумывая, как поступить дальше: войти в дом или не входить?..
* * *
Лондон, штаб-квартира королевской службы английской разведки…
Информация о перемещении золотого запаса СССР из Москвы вглубь страны никак не заинтересовала руководство британской внешней разведки МИ-6. И это вполне естественно. Поскольку заполучить советское золото в России и тем более вывезти его из страны в настоящий момент было абсолютно невозможно. А, следовательно, и вмешиваться в ход операции русских, тратить силы и средства, не было никакого смысла. К тому же, СССР являлся членом международной антигитлеровской коалиции, т. е. союзником Британии. Но и содействовать СССР, делиться имеющейся информацией, руководители английской разведки не собирались…
* * *
Озадаченный Сергеев стоял перед крыльцом.
Прошла, возможно, минута, как девушка снова появилась перед молодым человеком. С ее плеч свисал ярко-красный платок, белокурые волосы были собраны сзади на голове в пучок.
«По-моему, такой платок был у мамы, – припомнил Ермолай. – Наверное, она ей его и подарила».
Приятно улыбаясь, девушка низким голосом изрекла:
– Меня зовут Наташа. Любовь Ивановна и моя мама скоро придут с работы, они вместе работают на одном эвакуированном заводе.
«Да она совсем еще молоденькая», – рассматривая девушку, решил Сергеев.
Улыбнулся и вымолвил:
– Ясно. Кстати, меня зовут Ермолаем.
Наташа закивала головой.
– Проходите в дом, в комнату вашей мамы.
– Спасибо. Только, Наташа, ты меня не навеличивай, обращайся по-простому, на «ты».
– Ладно.
Следом за девушкой Ермолай вошел на крыльцо, затем в дом. Войдя на кухню, он застыл в изумлении. Взгляд его буквально приковала висевшая в углу изумительная икона. Ермолай не мог оторваться от образа удивительной богородицы в жемчужном окладе. Какой выразительный взгляд! А каков каскад нитей из белого жемчуга!
Он лишь тихо выдавил:
– Красота какая!..
Из репродуктора, висевшего на стене, неслась незамысловатая песня в исполнении Клавдии Шульженко. Ермолай удивленно озирался по сторонам.
– Проходи.
Голос хозяйки вернул его на землю.
Из кухни с большой, свежевыкрашенной печью они прошли в просторный зал. Затем свернули в небольшую комнатку.
– Это комната твоей мамы, – сказала Наташа.
– Спасибо. Можно я здесь подожду маму?
– Конечно. Вы, ой, то есть, ты надолго приехал?
– У меня отпуск на неделю.
Наташа кивнула и быстро вышла, прикрыв за собой дверь.
Ермолай поставил вещмешок на пол и осмотрел комнату. У окна стоял покрытый скатертью стол и два стула, вдоль стены кровать и небольшой деревянный шкаф. На столе находилось небольшое зеркало и две черно-белые фотографии. На одной запечатлены улыбающиеся мама с папой, на другой – Ермолай.
«Узнаю маму, – улыбнулся Ермолай, – чисто, уютно и ничего лишнего. Так… Значит, она придет скоро… Я ее увижу…».
Возможно от волнения, заныла раненая нога.
«Пожалуй, пока я полежу», – решил.
Снял сапоги и прилег на кровать поверх покрывала…
* * *
Москва, улица Неглинная, главный офис Госбанка СССР, кабинет Председателя
В кабинете находились члены рабочей группы по проведению операции «Призрак». Представитель Госбанка и руководитель операции – Сапега Василий Васильевич, от НКВД – начальник Третьего управления, полковник Норейко, от военной контрразведки – начальник отдела германского направления, майор Истомин. Шло обсуждение рабочих моментов операции, выступал хозяин кабинета.
– …Нам, товарищи, предстоит перевезти золота 2 040 тонн, это 170 000 слитков по 12 килограммов каждый, платины 500 тонн, или 100 000 слитков по 5 килограмм и серебра 1 504 тонны, 47 000 слитков по 32 килограмма.
Полковник и майор удивленно переглянулись.
– Это все насколько потянет по мировым ценам? – спросил полковник.
– Абсолютно точно оценить крайне сложно, – вымолвил Сапега. – Мировые цены на металлы то падают, то растут. Но, примерно, на сегодняшний день это потянет, думаю, на 100 миллиардов долларов.
Майор присвистнул.
– Наши враги, да и друзья были бы не прочь что-то оторвать от этого жирного пирога, – изрек полковник.
– Это уж точно, – подтвердил майор.
– Совершенно верно, – сказал Сапега. – В целях конспирации вагоны будем использовать обычные, ковровские крытые четырехосные товарные, с деревянной обшивкой грузоподъемностью 30 тонн. По нашим требованиям в вагон мы можем загрузить 20 тонн.
– Это сколько вагонов потребуется? – воскликнул майор. – Потом загрузка, перевозка, выгрузка и так много-много раз. Да мы полгода провозимся!
– Мы должны управиться за сентябрь, – жестко вставил Сапега. – Давайте, товарищи, будем все считать и обдумывать. Для этого мы и собрались. Но сначала надо решить, где конкретно мы будем хранить золото, платину и серебро, куда будем направлять потоки металла. Само собой, обсудим и людей, которые будут задействованы при реализации операции «Призрак». Людей проверенных, поскольку их подноготную нам проверять совсем нет времени. Нам необходимо определить и оборудовать места будущих хранилищ на военное время. Эти временные хранилища должны быть доступны только для тех, кому это положено. Они не должны быть затратными в их оборудовании и содержании, а также соответствовать основным требованиям хранения металлов.
– Наше ведомство нашло и подготовило несколько таких мест, – вставил полковник Норейко.
Сапега кивнул и продолжал:
– Членам группы необходимо немедленно вылететь в места их дислокаций и произвести оценку…
* * *
Ермолай проснулся от какого-то шума. Через секунду в комнату со словами:
– Сынок, сынок! – буквально влетела раскрасневшаяся, со слезами на глазах, мама.
Ермолай вскочил с кровати и бросился обнимать и целовать ее.
– Как ты, сынок? Как ты, родной?
– Все хорошо, мама, все хорошо…
Когда они немного успокоились, Ермолай заметил в дверях улыбающихся Наташу и похожую на нее женщину.
Мама немного отошла от сына и вымолвила:
– Вот, сын, познакомься с моими спасителями и хозяевами дома, Маргарита Тимофеевна и Наташа Бузины.
– Очень приятно, я Ермолай, – выдавил Сергеев и широко улыбнулся.
– Ну, какие мы спасители, просто время сейчас такое, что люди должны помогать друг другу, – вымолвила хозяйка дома.
– Нет-нет, спасители, – настаивала мама. – Я приехала чуть живая, вы меня и выходили, и приютили.
– Давайте прекратим эти разговоры, – предложила хозяйка. – А сын-то у тебя, Любовь Ивановна, красавчик и орденоносец.
Ермолай засмущался и очевидно стал краснеть. Мама махнула рукой и бодро бросила:
– Что есть, то есть. Только ты, Маргарита, не смущай парня.
– Хорошо, не буду. Да и Ермолай, наверное, с голоду помирает.
– Да нет, я вовсе не голодал, – изрек Ермолай, – у меня паек.
Взял вещмешок и высыпал содержимое на кровать. В мешке оказались: мясные и рыбные консервы, сгущенное молоко, сахар, галеты, хлеб и кусок сала.
– Хороший паек, – весело бросила хозяйка. – Наталка картошку приготовила, так что всех прошу к столу на ужин.
Хозяева выставили вареную картошку, соленую капусту, маринованные грибы, какие-то ягоды. Ермолай открыл мясные и рыбные консервы, порезал сало, хлеб. Маргарита Тимофеевна выставила бутылку домашней настойки. Одним словом, ужин получился славный, проговорили часа три. Ермолай ответил на массу женских, порой не простых, вопросов. При этом ему порой пришлось краснеть, порой потеть…
Затем мама с сыном уединились в свою комнату и еще долго-долго разговаривали.
Несмотря на все протесты мамы, спать Ермолай разместился на полу…
* * *
Москва, посольство Великобритании в СССР, кабинет второго секретаря…
Случилось невероятное. Ответ из Лондона пришел по шифрованному каналу связи на удивление быстро. И звучал лаконично и красноречиво:
действуйте по своему усмотрению.
Пол Гор ахнул:
«Поразительно!? Со мной такого еще не случалось! Равнодушие к такой информации! Что я могу без их поддержки?», – и… глубоко задумался.
По своей сути, Пол являлся более русофобом, чем русофилом. Да и в Россию он поехал по приказу в надежде подзаработать.
Стал вспоминать своих знакомых дипломатов из Швейцарии, Швеции, Франции, США, а также Японии, Германии, Италии…
«Мне предоставляется шанс!» – решил Пол…
* * *
Утром Сергеев проснулся в 10 часов. Мама уже ушла на работу, впрочем, как и Маргарита Тимофеевна. Раны слегка давали о себе знать. Тем не менее, Ермолай сделал небольшую физическую разминку.
Наташа накормила завтраком. Она была молчалива, отводила глаза в сторону. Девушка определенно стеснялась молодого человека.
Гость не приставал с расспросами.
Поел, поблагодарил и отправился в местное отделение милиции. Встав на учет, он немного побродил по центру города, застроенному старинными, из красного кирпича, двух – и трехэтажными домами. Встретились по дороге и несколько красивых православных храмов. Возле одного из них толпились люди, в основном пожилые. Очевидно, в храме шла служба.
В целом город казался полупустым, взрослых людей было очень мало, лишь беззаботная детвора слонялась по улицам. Повсеместно виднелись агитационные плакаты: все для фронта – все для победы; смерть шпионам… Встретилась веселая группа парней и девушек. Они везли на четырехколесной скрипучей тачке различные металлические предметы: сковородки, бидоны, тазы, куски арматуры…
«Школьники собирают металлолом, – подумал Ермолай. – Молодцы! Металл сейчас очень нужен для производства военной техники, необходимой фронту».
Один раз его остановил милиционер и проверил документы.
Дома встретила настороженная Наташа.
– А я уж хотела идти тебя искать, тут у нас шпаны всякой развелось.
– Шпана мне не страшна, у меня есть пистолет, – весело изрек Ермолай.
– Правда?
Ермолай достал из кармана брюк наган, повертел в руке и убрал.
– Здорово! – восхищенно изрекла девушка. – Ты давай отдыхай, а мне надо сходить в школу.
– Ты учишься?
– Да, в десятом классе. Только у нас из-за войны начало учебы перенесли на 1 октября.
– Ваши начальники думают, что война закончится к 1 октября? – воскликнул Ермолай.
– Нет, просто почти все учителя ушли на фронт. Директриса никак не может набрать нужных педагогов.
– А…
Наташа убежала. А ощущавший усталость Ермолай решил полежать на кровати…
* * *
Москва, Метростроевская улица
На кровати обнаженные мужчина и женщина занимались сексом. Лежащая внизу с закрытыми глазами женщина слегка призывно постанывала, мускулистый мужчина старательно исполнял свою заложенную природой функцию. Вот мужское тело конвульсивно дернулось, последовал крик…
Слегка прикрывшись простыней, лежали обнаженные мужчина и женщина. Изящно держа сигарету двумя пальцами, она курила и раздумывала. А рыжеволосый мускулистый мужчина, казалось, находился еще в истоме и забытьи.
Раздумывала Лиза о том, правильно ли она сделала, что пригласила Боба, с недавних пор любовника, на квартиру Сапеги. До этого они пару раз встречались в съемной, неприятно пахнущей квартире. Секс со старомодным Сапегой не удовлетворял ее, а вот с неукротимым молодым Бобом – совсем другое дело. Впрочем, чего уж теперь тужить, да и Сапега сейчас далеко-далеко…
– Лизонька, тебе хорошо? – тихо спросил мужчина и открыл глаза.
– Изумительно и неповторимо!
Женщина повернулась к прикроватному столику. На нем стояла бутылка коньяка, тарелка с нарезанным лимоном и два стакана.
– Ты выпьешь? – приподнимаясь с кровати, спросила женщина.
– С удовольствием.
Женщина приподнялась, почти полностью раскрыв свое прекрасное тело, быстро плеснула в стаканы коньяка. Передала один мужчине.
Сама лихо осушила стакан, закусила лимоном и глубоко выдохнула.
Ее примеру последовал и мужчина.
– Как мне хорошо и спокойно с тобой, – тихо и проникновенно вымолвила женщина.
– А мне с тобой, – в тон ответил мужчина. – Кстати, где твой благоверный?
– На Урале, кажется, в Свердловске, в командировке с важным государственным заданием. Жлоб он и, если отбросить его показную интеллигентность, грубый и черствый неотесанный мужлан. Этот конторский пересушенный сухарь ни жить толком не умеет, ни трахаться. Я для него стелюсь, стелюсь, а он, – зло выругалась, – никак не хочет официально оформить наши отношения.
Женщина медленно поставила стаканы на столик, снова легла в постель, прижавшись к сильному мужскому телу.
Какое-то время они лежали молча.
– Тебе нужны деньги? – спросил мужчина.
– Не в этом дело. Мне просто надоело играть и корчиться с ним! – эмоционально изрекла женщина. – Я хочу быть или его официальной женой с правами или… – резко замолчала.
Мужчина молчал и любовался прекрасным женским телом.
– Как хочется настоящей любви и счастья, – мечтательно вымолвила женщина, грациозно рукой сделала пируэт в воздухе.
Не менее грациозно затушила сигарету и спросила:
– Ты не знаешь, когда кончится война?
– Не знаю. Но знаю, что жить и получать удовольствия надо при любых ситуациях.
Раздумывая о чем-то, женщина довольно улыбнулась.
Затем повернулась лицом к сосредоточенному мужчине, сверкнула глазами и тихо и проникновенно вымолвила:
– Ты умный и сильный. Я так тебя люблю!
Мужчина вспыхнул, воскликнул:
– Я тоже!
Они слились в страстном поцелуе, их красивые тела соединились в единое целое…
* * *
Ермолай проснулся и услышал мужской голос:
– Есть кто дома?
– Есть, – бросил Ермолай.
Быстро поднялся и вышел в большую комнату. Посреди нее стоял уже в возрасте милиционер с сержантскими погонами.
– Сергеев Ермолай? – спросил милиционер.
– Да.
– Распишись, – изрек милиционер и достал из полевой сумки полулист серой бумаги.
– Что там? – зевая, спросил Ермолай.
– Твои начальники тебя требуют в область. Завтра утром к 6 часам подходи к горотделу милиции, будет машина на Свердловск. Она тебя и доставит в областное управление НКВД.
Сергеев прочитал повестку, расписался и передал сержанту.
– Ну, бывай, – бросил служивый и, прихрамывая на правую ногу, вышел из комнаты.
«Называется, отдохнул», – усмехнулся Ермолай…
