Читать книгу Убийца с лицом ребенка - Михаил Ушерович Ушер - Страница 15

Горпищенко, Скоморох и Ваня сидели в кабинете следователя и пили кофе. Настенные часы пробили десять часов вечера. В тишине помещения, словно гром, прогремел телефонный звонок.

– Готов поспорить, что это наш прокурор, – устало сказал Горпищенко и поднял трубку.

– Алексей, – замогильным голосом произнес Орест Иванович, прокурор города, – что у нас со Снаткиным? Меня вызывает на ковер губернатор.

– Снаткин жив и здоров, – ответил Горпищенко, – а мы вряд ли доживем до утра.

– Не морочь мне голову, – пришел в себя прокурор. – Взяткодатель допрошен? Вещественное доказательство – доллары – имеются? Признание Снаткина есть? Что еще надо? Мы можем объявить, наконец, что полковник Снаткин подозревается в получении взятки в особо крупном размере?

– К чему такая спешка? – разозлился Горпищенко. – Давайте объявим завтра. У нас еще кучу дел надо провернуть. Еще раз допросить Снаткина, взяткодателя, будь он неладен. Его скорая забрала в больницу, он находится там в спецпалате, провести экспертизу денег, допросить Кеосаяна, владельца денег, провести обыски в квартирах Снаткина и Фердмана, тьфу, Пермана…

– А в чем ты сомневаешься? – грозно спросил Орест Иванович. – Есть взяткодатель, есть вещественное доказательство, есть Снаткин, есть микрокамера. Уже все телеканалы повторили заявление Ильи Кордона об аресте полковника Снаткина. Сколько можно продавать безнаказанно тайну следствия? Разберись с этим немедленно. У тебя в группе сидит крыса, а ты мне поешь об усталости. Короче, я даю отмашку пресс-службе выступить с заявлением. После встречи с губернатором созвонимся. Пока отбой… Горпищенко с раздражением бросил трубку мимо аппарата.

– Что случилось? – спросил Скоморох.

– По телевизору уже сообщили, что полковник Снаткин арестован, – кладя трубку телефона на место, ответил следователь. – Вся прокуратура знает об этом, весь горотдел полиции обсуждает. Кто продал тайну задержания Снаткина прессе? У нас в группе, оказывается, есть крыса. Это, случайно, не вы, Василий Васильевич?

– Не обращай внимания. Орест Иванович такой паникер и трус, каких мало. Если не дай бог, звонит прокурор области Вершигора, он становится ниже ростом.

– Мне от этого не легче,  – заметил Горпищенко. – Вместо того, чтобы работать, я должен искать среди нас крысу. Полгорода уже знают эту тайну, а нас делают крайними. И время, – Горпищенко посмотрел на часы, – начало одиннадцатого, допросы запрещены, обыски тоже. Что будем делать?

– Кого нужно допросить? – спросил Скоморох.

– В первую очередь этого Пермана. Эти бестолковые полицейские оперативники почти все загубили.

– Тогда мы с Ваней едем в больницу. Я чхать хотел на ваши реверансы, когда можно допрашивать, когда нет. Допрашивать надо тогда, когда нужно. Но уважая твою щепетильность, я поставлю в протоколе допроса другое время. Чтобы ты спал спокойно.

– Я подумал, что Пермана все-таки желательно допросить в присутствии адвоката, – нерешительно сказал Горпищенко. – В его действиях просматривается признаки посредничества.

– В роли адвоката у нас будет Ваня, – хохотнул Василий Васильевич.

– А чего? – сказал Ваня. – Я видел по телевизору, как адвокат своего подзащитного табуреткой по голове грохнул, говори, мол, скотина, где деньги лежат?!

– Давайте, господин капитан, без ваших казарменных шуток, – сказал следователь Ивану Потебенько. – Но если в протоколе будет стоять другое время и Перман подпишет протокол, я не буду возражать. Телефон Василия Васильевича спел «Мурку». Скоморох приложил мобильник к уху. Незнакомый голос сообщил, что звонит следователь полиции Нестеренко.

– Слушаю, – ответил Скоморох.

– У нас есть данные, что Петренко свой последний звонок сделал на ваш телефон.

– Ну и что? – не понял Василий Васильевич, но внутренне собрался. – Дай мне Петренко.

– Не могу, – ответил следователь. – Петренко был убит два часа назад.

– Как убит?! – вскричал Скоморох. – Кем убит?!

– Вы могли бы завтра явиться ко мне на улицу Белую,10 к десяти часам? – спросил следователь полиции.

– Я приду обязательно, – сказал Скоморох. – Я сам лично казню подонка.

– Его еще нужно поймать, – урезонил его следователь.

Обернувшись к Горпищенко, Василий Васильевич спросил:

– Коньяк у тебя, Алексей, есть?

– Есть, – ответил Горпищенко и вынул из стола початую бутылку «Метаксы», три рюмки и черный шоколад. Разлил коньяк по рюмкам.

– Пусть земля ему будет пухом, – поднял рюмку Скоморох. – Погиб великий поборник с идеологической нечистью, можно сказать начинающий инквизитор Революции достоинства. Да отсохнет рука у того, кто покусился на нашего патриота. Я лично порву его на портянки. Аминь.

– Аминь, – повторил как эхо Ваня.

«Точнее сказать, ученик инквизитора, – с неприязнью подумал Горпищенко и молча опрокинул рюмку в рот.