Читать книгу Империя должна умереть - Михаил Зыгарь, Михаил Викторович Зыгарь - Страница 5

1 марта 1881 года в Петербурге группа молодых людей из организации «Народная воля» убивает императора Александра II. Бомбу в царя бросает 25-летний поляк Игнатий Гриневицкий. Но руководит терактом 27-летняя дочь бывшего губернатора Петербурга Софья Перовская – это она машет белым платком, подавая сигнал убийце.

Смерть императора шокирует петербургскую элиту. На тот момент многие уверены, что Россия находится в двух шагах от принятия конституции. Еще за два месяца до убийства, в январе 1881 года, министр внутренних дел Михаил Лорис-Меликов пишет и приносит императору «всеподданнейший доклад» с изложением плана политических реформ. Через несколько десятилетий историки его назовут «конституция Лорис-Меликова». Проект предусматривает реформу Госсовета, фактически превращение его в подобие парламента, Александр II его одобряет, а утром 1 марта – за час до смерти – сообщает Лорис-Меликову, что через четыре дня документ будет принят Советом министров. Сын императора, будущий Александр III, конечно, знает об этих планах, так как участвует во всех обсуждениях.

Внезапная смерть царя все меняет. Все в растерянности, и, кажется, только Победоносцев точно знает, что делать. Он срочно пишет письмо новому императору, своему бывшему ученику. «Час страшный и время не терпит. Или теперь спасать Россию и Себя, или никогда. Если будут Вам петь прежние песни сирены о том, что надо успокоиться, надо продолжать в либеральном направлении, надобно уступать так называемому общественному мнению, – о, ради Бога, не верьте, Ваше Величество, не слушайте. Не оставляйте графа Лорис-Меликова. Я не верю ему. Он фокусник и может ещё играть в двойную игру. Если Вы отдадите Себя в руки ему, он приведёт Вас и Россию к погибели. Он умел только проводить либеральные проекты и вёл игру внутренней интриги. Но в смысле государственном он сам не знает, чего хочет… И он – не патриот русский». В последней фразе Победоносцев, конечно, намекает на то, что Лорис-Меликов – армянин.

На совещании 8 марта Победоносцев произносит еще более страстную речь против либеральных реформ – его противники ошеломлены напором. Вскоре после этого Лорис-Меликова увольняют. «Слава Богу, этот преступный шаг к Конституции не был сделан, и весь этот фантастический проект был отвергнут в Совете министров весьма незначительным большинством», – с удовлетворением пишет Александр III.

Лев Толстой поражен убийством императора. Он в Ясной Поляне, почти в тысяче километров от Петербурга. Новость о теракте в столице доходит туда только 3 марта. Толстой ничего не знает о том, какие интриги плетутся при дворе, но предвидит казнь цареубийц. Она кажется ему преступлением против сути христианства. И он пишет два письма: одно – Александру III, а второе – Победоносцеву, с просьбой передать первое. Пишет он их мучительно, почти целую неделю, и отправляет только 15 марта. В это время его терзают ночные кошмары: ему снится, что это он, а не Александр III казнит террористов.

В письме Толстой хочет объяснить императору, что казнь не только противоречит принципам христианства, но и не является эффективным способом борьбы с терроризмом: «Не простите, казните преступников, вы сделаете то, что из числа сотен вы вырвете 3-х, 4-х, и зло родит зло, и на место 3-х, 4-х вырастут 30, 40».

Победоносцев, конечно, царю этого письма не показывает. Такой соперник для него слишком опасен. Учитель Александра III знает то, чего не знает сам Толстой, – новый император очень любит писателя, вырос на его произведениях, зачитывался «Севастопольскими рассказами» в детстве, обожает «Войну и мир».

Победоносцев пишет императору сам: «Уже распространяется между русскими людьми страх, что могут представить Вашему Величеству извращенные мысли и убедить Вас к помилованию преступников. Может ли это случиться? Нет, нет, и тысячу раз нет… Я русский человек, живу посреди русских и знаю, что чувствует народ и чего требует. В эту минуту все жаждут возмездия»[2].

Александр III успокаивает Победоносцева: «Будьте покойны, с подобными предложениями ко мне не посмеют прийти никто и что все шестеро будут повешены, за это я ручаюсь».

Однако император ошибается. Друг Толстого Федор Страхов, который и привез письмо писателя Победоносцеву, предпринимает еще одну попытку выполнить просьбу Толстого – передает копию письма младшему брату царя, 23-летнему великому князю Сергею. И тот, в свою очередь, приносит письмо императору.

Удивительно, что через два десятилетия история повторится, но уже с другим концом. Сам великий князь Сергей будет убит террористами ровно так же, как и его отец Александр II. Жена Сергея, Елизавета, последует совету Толстого: она пойдет в камеру к убийце и будет просить помиловать его.

Однако в 1881-м ходатайства Толстого и младшего брата императора оказываются бесполезными. Александр III отвечает, что, если бы покушение было на него самого, он мог бы помиловать, но убийц отца не имеет права простить. 3 апреля пятерых убийц Александра II вешают.

Шестой осужденной, Гесе Гельфман, предоставляют отсрочку, поскольку она беременна. Она становится мировой знаменитостью – письма Александру III с просьбой пощадить Гесю пишут со всего мира, в ее поддержку выступает, например, Виктор Гюго[3]. Но вскоре после родов она все равно умирает, не получив достаточной медицинской помощи.

«Победоносцев ужасен. Дай Бог, чтобы он не отвечал мне и чтобы мне не было искушения выразить ему мой ужас и отвращение перед ним», – пишет Толстой в апреле 1881 года, не зная, что цареубийцы уже казнены. А Победоносцев действительно медлит и три месяца тянет с ответом Толстому.

Зато 30 апреля он пишет свою «антиконституцию», манифест о незыблемости самодержавия. Так могла бы называться половина всех законов, когда-либо принятых в России: «О призыве всех верных подданных к служению верою и правдою Его Императорскому Величеству и Государству, к искоренению гнусной крамолы, к утверждению веры и нравственности, доброму воспитанию детей, к истреблению неправды и хищения, к водворению порядка и правды в действии учреждений России».

Суть документа проста: больше никаких либеральных реформ, никакой конституции, никакого парламента, никакой представительной власти.

В своем отчете императору Победоносцев признает, что «в среде здешнего чиновничества манифест встречен унынием и каким-то раздражением», зато «все здравые и простые люди несказанно радуются». Впрочем, это фирменный стиль Победоносцева – он всегда уверяет, что точно знает мнение народа и говорит от имени истинно русских людей. На самом деле его манифест становится предметом шуток – он входит в фольклор благодаря фразе «…а на Нас возложить Священный долг Самодержавного Правления». За это его зовут «ананасным».