Читать книгу Простые истории. Чужая беременная - Мила Ваниль - Страница 4

4

Оглавление

Кто вызвал полицию, гадать не пришлось. Соседушка, чтоб ему икалось! И никаких проблем визит участкового не принес бы, если б Николя не уехал в магазин. Узнав, что хозяина нет, Максим Петрович – так представился участковый – попросил у Маши документы. Паспорт она забыла в регистратуре, а усов и хвоста, как у Матроскина, у нее не было.

Дальше действие разворачивалось, как в плохой мелодраме. Максим Петрович вел себя вежливо, но настойчиво. Он терпеливо ждал, пока Маша пыталась дозвониться до Николя, а когда выяснилось, что тот не отвечает, попросил следовать за ним.

– Давайте тут его подождем, – предложила Маша. – Хотите чаю? С пирожками?

– Не положено, – вздохнул Максим Петрович. – Я при исполнении.

Невдомек было Маше, что за чай с пирожками в компании молодой и красивой женщины, жена его Василиса может и скандал закатить, а то и скалкой огреть. Стар уже был Максим Петрович для таких приключений, да и жену любил, не хотел лишний раз расстраивать. Он потому и девицу Марию в участок забрал, что с минуты на минуту Васенька должна зайти. Объясняй ей потом, где его носило!

Маша не стала спорить. Николя можно и в участке дождаться, хотя это некстати. До вечера она хотела отмыть дом от пыли и грязи. Для Николя оставили записку, и Маша отбыла знакомиться с местным полицейским участком.

– А вы Кольке кто будете? – поинтересовался участковый, пока машина прыгала по колдобинам, взметая клубы пыли.

– Родственница, – ответила Маша, – дальняя.

Так они сразу договорились, чтобы местный бомонд не придумывал сплетен. Николя рассказал, что постоянно в деревне живут с десяток семей, не больше. Остальные – дачники, которые приезжают кто на лето, кто на выходные.

– И ты, рыбка моя, летом поживешь в деревне, а потом в город вернешься, – добавил он. – Рожать в городе надо.

Маша не спорила. Зачем? До зимы еще далеко, она успеет определиться.

В участке, небольшом бревенчатом домике с палисадником, Максима Петровича уже поджидали.

– Это ж где тебя носит, кобелина? – неласково встретила его женщина пожилых лет, в платье в горох и резиновых калошах.

– Вася, уймись, – быстро бросил ей Максим Петрович. – Дело у меня, не видишь, что ли?

– Это какое ж дело? – прищурилась Вася. – Колька девку привез, а ты ее подцепил?

– Василиса! – прикрикнул на нее Максим Петрович. – Мария, не обращайте внимания, это жена моя, Василиса.

– А я, между прочим, говорила, что я с Колей приехала, – сказала Маша. – Но меня все равно задержали.

– Тю… – Василиса посмотрела на мужа, как на полоумного. – Тебе заняться нечем?

– Паспорта у нее нет, – степенно ответил Максим Петрович. – Вот Колька придет, подтвердит, что это его родственница, и пусть забирает. Мне лишние проблемы ни к чему.

– Да вся деревня видела, что они вместе приехали! Один ты, как всегда… – Тут Василиса осеклась. – Постой-ка… А ты какого ляда ее документы проверять пошел?

– Поступил сигнал.

– Да сосед, небось, настучал, – вмешалась Маша. Перспектива убраться отсюда, как можно быстрее, вдохновляла. – Не понравилось ему, что я его вещи со двора выкинула.

– Это тот поломатый холодильник? – прыснула Василиса. – Ой, не могу! Мишка ж его с помойки и припер, когда Гвоздикины себе новый купили, а этот выбросили. Мол, в хозяйстве все пригодится! И на терраске бабы Шуры заныкал.

– И еще мопед…

– И мопед с помойки, – отрезала Василиса. – Тут же как, хозяев долго нет, так их сотки к рукам прибрать норовят. Короче, Максюша… – она повернулась к мужу и угрожающе повела бровями.

– Понял, – быстро согласился Максим Петрович. – Коли вся деревня в курсе. Только вот что, барышня… Вы к нам надолго?

– Надолго, – ответила Маша. – А что?

– А то… Временную регистрацию не забудьте оформить, как паспорт заберете.

– А-а-а… ну… да, конечно, – кивнула Маша. – Так я могу идти?

Михаил быстро забыл и о девице, и о Петровиче. Перекусив бутербродом с колбасой, он отправился работать: чистить клетки, менять воду и заниматься прочими делами. Например, стенку в загоне у коз давно надо подпереть.

Хозяйство у Михаила было немалое. Кур он держал ради яиц, коз – ради молока, а кроликов продавал на мясо. В теплицах выращивал огурцы и помидоры, в начале лета торговал клубникой, а в августе – яблоками. И за всем следил сам, отчего день обычно расписан по минутам.

Дом в деревне Михаил купил пять лет назад, после того, как его комиссовали по состоянию здоровья, а попросту выкинули с работы, которую он любил так, как иной муж не любит свою жену. Семьи у него не было: мать умерла, а отца он никогда не знал, с женой давно развелся, дочь выросла.

Если бы ему разрешили вернуться за штурвал самолета, он работал бы и в гражданской авиации, но – увы – из летчиков-испытателей Михаил попал в пенсионеры. И это в сорок с небольшим! Предлагали, правда, преподавать, но он решил не травить душу, продал квартиру в городе, купил дом в деревне, занялся хозяйством. Тихая и размеренная жизнь вполне его устраивала.

Он подумывал и над тем, чтобы прикупить соседский участок. Все равно наследнички бабы Шуры перестали приезжать в деревню после ее смерти. Может, стоило и обговорить этот вопрос, пока Колька здесь.

Михаил оставил дела, вернулся в дом и посмотрел на себя в зеркало. Это он в гневе и с голодухи не подумал, в каком виде завалился «в гости», а сейчас придирчиво осмотрел отросшую бороду, с отвращением выдрал из нее полудохлого жука, принюхался. От него определенно разило, придется мыться.

Он вышел во двор, намереваясь воспользоваться летним душем. Кабинка с бачком стояла аккурат напротив сетки, отделяющий его двор от двора бабы Шуры.

У соседей вновь поменялись декорации. Во дворе появилась машина, видимо, Колькина, до отказа забитая коробками. Алим уже суетился рядом, помогая с разгрузкой. А Колька… Колька, набычившись, скачками несся к Михаилу, побагровев от натуги.

От классического хука справа Михаил увернулся на автопилоте. И на том же автопилоте врезал Кольке кулаком в живот. Ядрена вошь! Какого лешего наследничек взбеленился? Впрочем, спрашивать его об этом было не с руки. Махались молча, сосредоточенно пыхтя.

Пока Михаила не полоснули по спине, как будто хворостиной. В ушах заложило от женского крика:

– Пошел вон, скотина!

Объяснить вернувшейся из участка девице, кто тут скотина, Михаил не успел. Отвлекшись на нее, он пропустил удар, который оглушил его настолько, что пришлось присесть на травку.

Простые истории. Чужая беременная

Подняться наверх