Читать книгу Простые истории. Чужая беременная - Мила Ваниль - Страница 7

– Жаль, что я туда яду не насыпала! – рявкнула соседка и выскочила на крыльцо, громко хлопнув дверью.

И о Лорде забыла, хотя, как пришла, поглядывала на него с опаской. Но Лорд – воспитанный мальчик, без команды не лает и не бросается.

Михаил почесал бороду. Сбрить, что ли? Лето уже наступило, жарко. Покосился на пирог, который соседка забирать не пожелала. Обидел девочку. Похоже, она еще не в курсе местных сплетен. А ведь поначалу он даже обрадовался, что соседка мириться пришла. Не любил он воевать, особенно с женщинами. Даже если они стервы.

Эта вроде не такая. Он усмехнулся, вспомнив выражение ее лица, когда он попросил потереть ему спинку. А чего? Чай не дети. Мочалкой, что ли, прикрываться надо было?

А сейчас нехорошо вышло. Ох, нехорошо…

Михаил налил себе молока – того самого, козьего, – и присел за стол. Пирог божественен. И тесто пышное, и начинка сочная, с пряностями и перцем. Все, как он любит.

Вот только теперь кусок в горло не лез. Мужик, ядрена вошь! Девчонка старалась, а он вместо «спасибо» ее оскорбил. Девчонка, как есть девчонка. И даже не из-за нелепых косичек. Взгляд у нее юный, неискушенный. Хоть и боевая, а видно, что нежная.

Михаил вздохнул и отправился доить коз – как раз время подошло. Их у него было три: Машка, Дашка и Глашка. Машка, ага. Прямо-таки счастливое совпадение. Молоко его коз в деревне ценилось, а все потому, что без запаха. Козы у него не простые – молочные, породистые. Специально выбирал. Козье молоко полезное, а запах многих отпугивает. К нему же за молоком очередь. Дачники все разбирают, подчистую.

Он уж давно новым покупателям отказывает, а уж после того случая – и подавно.

Пришла к нему как-то одна дачница, чуть ли ни со слезами на глазах. Ребенок болеет, мол, нужно козьим молоком поить, а его от запаха тошнит. Посоветовали вас, Михайло Иваныч, спасите-помогите. И кулебяку притащила, вроде как угостить. Он поверил. За забор к людям не заглянешь – есть ребенок, нет ребенка. Просили – помог. Стал отдавать то, что себе оставлял, да еще и бесплатно. Пожалел, ядрена вошь.

А потом к нему паломничество началось. Кто пироги нес, кто блины, кто борщ в кастрюльке. И всем молоко подавай. Михаил отказывал, потому как просто не было лишнего. Одна из просительниц ему ту бабу и сдала.

– Брехло! – выплюнула она в сердцах.

– Кто – я? – изумился Михаил.

– Да Танька! Всем растрепала, что один раз тебя покормила, так теперь бесплатно молоко получает.

– Так ей для ребенка, – возразил он. – И тогда еще был резерв.

– Для какого ребенка! У нее детей нет. Маски она делает, для лица и для волос. Еще и продает их.

Такого вероломства Михаил не ожидал. Его оскорбило и то, что его развели, как сосунка, и то, что в деревне твердо уверовали, стоит его подкормить, так он становится ручным и шелковым.

Вот и окрысился он на соседку, едва та заикнулась о том, что пришла за молоком. Решил, что наплели уже ей, а она поиздеваться решила. Вроде взрослый мужик, а идиот идиотом.

Парное молоко Михаил налил в крынку, накрыл тряпочкой. Тарелку из-под пирога вымыл, насыпал на нее сушеной вишни. Свежей еще нет, но и так вкусно – кисленько. И отправился к соседке – просить прощения. Уже стемнело, но спать она еще не легла, светились окошки – и в комнате, и на кухне.

На вежливый стук в дверь соседка испуганно ответила:

– Кто там?

– Это я. – Михаил чертыхнулся сквозь зубы и закатил глаза. – Сосед, Михаил.

– Уходите.

На теплый прием он и не рассчитывал.

– Маруся, прости меня, пожалуйста. – Он хотел извиниться, глядя ей в глаза, но что ж, можно и через дверь. – Не знаю, что на меня нашло… – Угу, как же! – Вернее, знаю, но к тебе это не имеет никакого отношения.

Тишина. Чего это она притихла?

– Я вам не открою.

Упрямая коза! Чисто его Машка.

– Марусь, мы на «ты» перешли.

– Все равно не открою!

– Я тебе молока принес. И тарелку. Спасибо, пирог очень вкусный. Маруся?

Ваша мама пришла, молока принесла. Ядрена вошь!

Щелкнул замок, дверь скрипнула. «Надо бы смазать, – подумал Михаил. – Колька, танцор хренов, и не догадается, небось».

Соседка отступила назад, пропуская его в дом. Куталась в платок. Замерзла, что ли?

– Вот, держи. – Он переступил через порог, протянул крынку и тарелку. – Парное.

– Спасибо. – Она приняла посуду, поставила на стол. Платок съехал с плеч и упал на пол. – А это зачем?

– Вишня? Да не принято пустую посуду отдавать. Не понравится – выбросишь.

– Спасибо, – повторила соседка.

Михаила раздражал ее вид. Какая-то потерянная, и нос красный. Неужели плакала? Из-за него?

– Маруся, ты зла не держи. – Он поднял платок, подал ей. – Я тебя обидеть не хотел. Вернее, хотел, но…

Не было печали. Какого черта он оправдывается тут, как мальчик?

– Я поняла. – Она снова накинула на плечи платок. – Ко мне это не имеет никакого отношения.

Ядрена вошь! Не рассказывать же ей эту историю!

– Все в порядке, – добавила соседка. – Спасибо. Боюсь, я все же не смогу покупать у вас… у тебя молоко. Для меня это дорого.

– А тебе для чего? – поинтересовался Михаил.

– В смысле?

– Ну… пить или…

– Пить, конечно, – удивилась она. – А что еще можно делать с молоком? Разве что творог или сыр…

– Договоримся.

Без кружки молока он не обеднеет, а девочка бледная, худенькая. Может, больная? И в деревню лечиться приехала, чистым воздухом дышать? Идиот, как есть, идиот.

– Ты замерзла?

– А? Да… немного… Тут печка есть, а топить я так и не научилась, хоть Николя и показывал, как.

– Давай помогу.

Михаил не понимал, как можно мерзнуть теплым вечером, однако растопить печь несложно. Пусть греется.

– Ты не заболела?

– Нет. Спасибо.

Еще одно «спасибо» – и его стошнит. Боевой настрой соседки нравился ему больше. Может, дело вовсе не в их ссоре? Может, случилось чего? С расспросами Михаил не спешил. Захочет – сама расскажет. Нет – и не надо.

Он растопил печь, рассказал, что нужно сделать, когда прогорят дрова. И ушел домой, спать. Деревня приучила его ложиться и вставать рано.

Утро выдалось богатым на события.

Михаил уже часа три, как работал, когда к соседскому дому подкатила машина, не Колькина. Из машины вылез лощеный мужик с огромным букетом цветов. Завертел головой, увидел Михаила.

– Простите, это Лесная, восемь? – спросил он, показав на дом Маруси.

– Восемь, – подтвердил Михаил.

Мужик зайчиком поскакал к терраске. Михаил подошел поближе.

– Машуля, солнышко, открой, – проворковал мужик, колошматя в дверь.

Дверь распахнулась, как будто Маруся открыла ее с ноги. Мужик едва успел отскочить.

– Паспорт! – рявкнула соседка. – И пошел вон!

– Машуля, давай поговорим. Я могу все объяснить!

Михаил навострил уши.

– Вон, я сказала!

– Машуля, это тебе.

Букет полетел по направлению к калитке.

– Паспорт!

– Не отдам! Сначала поговорим!

Мужик схватил Марусю за руку, она взвизгнула от боли.

Михаил и не заметил, как очутился на соседской терраске.

– Слышь, козел! Пошел вон отсюда!

– А, ты уже любовника завела! – заверещал мужик. – Быстро! Или он у тебя давно?

– У него мой паспорт, – сказала Маруся. – Забери, пожалуйста.

Легко! Михаил взял мужика в захват. Тот заверещал еще громче, чисто баба.

– Пальцы! Руки! Я хирург!

– Пальцы переломаю, – пообещал Михаил, сообразив, чего тот испугался. – Если сейчас же не отдашь. Считаю до трех, один и два уже было!

– В кармане пиджака!

– Маруся, забери, – велел Михаил.

Ей сподручнее лазить по карманам.

– Все, у меня, – обрадовано произнесла соседка.

– А этого куда?

– Пусть убирается туда, откуда пришел.

– Слышал? – Михаил отпустил мужика и подтолкнул его к калитке. – Проваливай.

Взъерошенный мужик нырнул в машину и ударил по газам. Михаил запустил ему вслед букетом.

– Марусь, а кто это был? – спросил он, когда осела пыль на дороге.

– Муж, – ответила она.