Читать книгу 23:59 - Милана Бамур - Страница 5

Эмили помогла Майку подняться с колен и вытерла бумажной салфеткой кровоточащий нос.

– Почему эти придурки на тебя напали?

– Просто банда хулиганов, – пробормотал Майк.

– Вот сволочи! Пойдем в полицию.

Майк покачал головой.

– Кто они? Ты их знаешь?

– Рыжий – это Крейг, а тот, второй, – Майк сделал паузу, – его зовут Джесси. Иногда вместе с ними еще Стэн, такой высокий парень с длинными руками, его можно назвать главарем, и Чед, толстяк. Они обычно собираются на сломанной скамейке в парке по вечерам.

Эмили поправила непокорные рыжие пряди.

– Ты должен пойти в полицию и рассказать о нападении. Они ударили тебя по голове специально, проезжая мимо на своих велосипедах, и трусливо скрылись. Я буду твоим свидетелем обвинения.

– Нет.

– Почему нет?

– Во-первых, я не люблю жаловаться, а во-вторых, я сначала должен узнать о них побольше.

– Узнать побольше о местной шпане?

– Да.

Эмили фыркнула.

– Поспрашивай соседей.

Майк покачал головой.

– Моя соседка – сумасшедшая старуха, которая несет чушь о волке, живущем в моем доме.

– А он живет в твоем доме?

– Кто?

– Волк!

– Нет, конечно! Я живу с собакой, и она совсем не похожа на волка. И, поверь, у меня есть веские причины, чтобы узнать побольше о членах этой банды.

– Значит, нам предстоит еще одно расследование, – легко согласилась Эмили. – В университете полно местных ребят, я поспрашиваю, кто из них знает местных хулиганов. Крейг и Джесси, правильно? И с ними Стэн и Чед?

Майк с восхищением посмотрел на нее. Для Эмили все в жизни было легко. Майк бы начал с составления списка людей, которые могут что-то знать, потом он составил бы план, набросал список вопросов и только после этого приступил бы к систематическому опросу. Эмили, вместо этого, будет просто подходить к людям и болтать с ними – искусство, которое казалось недоступным Майку.

Пожалуй, я мог бы спросить Родерика Тодда, подумал Майк. Учитель казался человеком добрым и внимательным, он, несомненно, любит рассказывать и живет в городе многие годы. А, главное, Майк не боялся его. Легкая и дружеская манера общения Родерика вызывала на откровенность, не то, что самоуверенная снисходительность криминалиста Ходжкинсона или сомнительная веселость Брента Станфорда.

– Но зачем тебе нужны сведения о них? – ворвался в его мысли голос Эмили.

– Наше расследование. Вчера я читал в газетах о второй пропавшей девушке. Грейс, в отличие от Эшли, не была примерной студенткой, она была постоянной посетительницей местных баров, имела связи с многими мужчинами, баловалась наркотиками. После ее исчезновения многие высказывали мнение, что она просто сбежала. Это особенно вероятно, потому что незадолго до исчезновения она заняла довольно крупную сумму денег у другой студентки и не спешила отдавать. Другой подруге она по секрету рассказала, что вскоре разбогатеет. Эти два убийства могут быть связаны друг с другом и связующее звено…

– Наркотики?

– Возможно. Эшли могла оказаться свидетелем передачи наркотиков в тот ранний утренний час, когда она бежала по тропе. Или подслушать разговор. Грейс могла быть связана с наркоторговцами.

Майк сделал драматическую паузу и продолжил:

– Кстати, Стэн, этот главарь местной банды, в которую входят Крейг, Чед и Джесси, упоминал в разговоре, который мне удалось подслушать, о каком-то человеке, который может «кое-что достать». Речь явно шла о чем-то покрепче пива.

– Подожди, похищения и убийства девушек случились десять лет назад, когда эти малолетние бандиты еще действительно были малолетними!

– Но человек, который может кое-что достать, возможно, существовал и тогда. Я даже не исключаю, что это тот же самый человек. Если тогда ему было 20-30 лет, то теперь он просто на десять лет старше и продолжает свою деятельность. Хексвуд – маленький город, Эмили, как ты думаешь, как много здесь наркоторговцев?

– Так вот почему ты интересуешься членами банды!

– Точно. Стэн с компанией могут вывести нас на наркодилера, а он может оказаться убийцей.

– Ну ладно, я поспрашиваю, заодно, и о наркотиках, – легко сказала Эмили, как будто речь шла о том, чтобы выяснить, сколько времени.

*

Майк прекрасно сознавал, что все это были только предположения. Убийство Эшли Адамс и исчезновение Грейс Паркер могли быть и не связаны между собой. Расследование, на самом деле, не двинулось с места. Недостаток достоверной информации, как сказал бы Алан Ходжкинсон, недостаток улик.

Следующая неделя не принесла новой информации об убийствах. Майк просиживал часы в библиотеке, шелестя старыми газетами, но похожих убийств в Хексвуде больше не происходило. Маленький город жил своей жизнью. Люди пропадали, уезжали навсегда, но трупов в лесу больше не находили все последующие десять лет.

Между тем, дни становились все холоднее, к середине сентября осень заявляла свои права, а отопление в доме Майка совсем перестало работать. Батарея едва испускала предсмертные волны тепла и Майку приходилось одевать свитер поверх пижамы, когда он укладывался в постель.

Половицы по-прежнему сдавленно скрипели, даже когда на них не наступала ничья нога, по крыше, по-прежнему, кто-то медленно шагал, и дыхание невидимого человека отчетливо раздавалось в ночной тишине спальни.

Соседка больше не появлялась по ночам в саду. Возможно, старая ведьма перенесла свои магические ритуалы в другую часть сада, которая была не видна из окна спальни Майка.

Майк больше не видел снов. Между лекциями, расследованием убийств и встречами с Эмили, которая каждый день расстроенно сообщала, что не узнала ничего нового ни о наркотиках, ни о банде Стэна, у него едва оставалось время на сон. Иногда он ловил себя на мысли, что скучает по волку с картины.

День Майка теперь начинался с привычной рутины – кофе, бег, душ, завтрак, убийство. Пока Майк пил кофе, он сравнивал случаи Грейс Паркер и Эшли Адамс, пытаясь найти точки пересечения двух жертв по скудной информации, извлеченной из газет. Пока бегал – размышлял над причиной убийств. Его мозг усиленно трудился, когда он принимал душ и готовил завтрак. За завтраком он не замечал, что ел. Его пальцы неустанно стучали по клавиатуре, пытаясь найти новую информацию. Нераскрытое дело становилось навязчивой идеей.

Дорога через парк по утрам была безопасна – тишину нарушало только пение птиц, да шелест газет пенсионеров, сидевших на скамейках. Проходя по дорожкам, Майк привычно бросал опасливый взгляд на сломанную скамейку под старым вязом, но компания Стэна собиралась в парке только по вечерам, утром скамейка пустовала. Только затоптанные окурки и пустые бутылки свидетельствовали о недавней активности.

*

– В фильмах и сериалах, – говорил Алан Ходжкинсон своим хорошо поставленным голосом, – главный герой, сыщик, обычно расследует преступление в одиночку или с минимальной помощью других людей. Однако, в реальной жизни, расследование серьезных преступлений – это командная работа, включающая усилия многих. Менеджер, который управляет техническим аспектом сцены преступления и занимается координацией командной работы. Криминалисты, которые работают на сцене преступления, собирая улики: ДНК, отпечатки пальцев и так далее. Криминалисты, работающие в научных лабораториях, которые проводят анализ собранных улик: пятен крови, оружия, отпечатков. Сравнение отпечатков пальцев проводит специалист из лаборатории химической криминалистики. Патологоанатом проводит вскрытие тела. Одонтолог экзаменует следы зубов. Химик вступает в игру в случае химического, биологического или радиологического инцидента. Антрополог нужен для исследования скелетных останков. Энтомолог специализируется на активности насекомых после смерти. В случае пожаров и взрывов…

А я хочу расследовать преступление в одиночку, невесело подумал Майк. Впрочем, Эмили с ее неудержимой активностью вполне подходит на роль менеджера, да что там, менеджера! Она одна может заменить половину команды криминалистов. Словно в ответ на его мысли, телефон обнадеживающе запищал.

«После этой лекции, – прочитал Майк текст, присланный Эмили, – на том же месте». За сообщением, как и следовало ожидать, следовала длинная череда смайликов, большинство которых подпрыгивало от нетерпения.

*

Эмили, возбужденно сверкая глазами, сообщила, что знает одного парня, знакомого с членами банды Стэна.

– Этот парень, Дэнни, вырос в городе, он даже дружил раньше с одним из этих козлов. Мы встретимся с ним на стадионе, у него сегодня тренировка. Ты сам увидишь, он – отличный парень, футболист.

Дэнни, загорелый накачанный парень в спортивной форме, поприветствовал Эмили поцелуем в щеку и предложил Майку крепкое рукопожатие.

– Эми сказала, что ты хочешь знать о Стэне, Чеде и Крейге? Я с ними близко не знаком, всегда старался держаться от этой компании подальше, но я знаю кое-кого, кто часто тусуется с ними.

– И кто это?

– Джесси Хаггард.

Сердце Майка учащенно забилось. Зеленоглазый красавчик, всегда с синяками и царапинами на лице. Дэнни продолжал:

– Мы когда-то дружили. Еще в те времена, когда Джесси играл в футбол. И, поверь мне, он был лучшим футболистом, которого видел этот город. У него это в крови. Он даже не тренировался всерьез, он просто был чертовски талантлив. Никто не мог с ним сравниться. Тренер был готов его на руках носить.

– Что с ним случилось?

– После того, как его мать исчезла… Никто не знает, что с ней случилось. Может быть, она погибла, может, просто сбежала… Джесси изменился. Он бросил спорт, еле окончил школу, постоянно стал ввязываться в драки. Он раньше был очень талантливым, рисовал картины. Одну из его картин даже выставили в университете с этом году.

Волк на поляне и сгоревший дом. Так вот почему имя показалось Майку знакомым! Джесси, сказал Родерик Тодд, один из моих бывших учеников, написал эту картину.

– Почему вы перестали дружить?

Дэнни отвел глаза в сторону.

– Он напал на меня. Один раз я сказал что-то, что ему не понравилось и он бросился на меня, как бешеный. Сломал мне нос. Отец тогда еле отмазал его. Отец его – бывший полицейский, Ронни Хаггард. Теперь он просто старый пьяница, но тогда он еще имел вес в городе.

– Что ты сказал Джесси?

– Ничего особенного. Честно, я не задирал его и не оскорблял, Джесси не нужна причина для драки. В этом городе полно парней, на которых он бросался, как бешеный бык без всяких объяснений. Компания, с которой он теперь постоянно тусуется, Стэн и другие парни, тоже не пользуются популярностью. Ничего серьезного за ними не водится, мелкий рэкет и нападения на младших школьников, но им как-то все сходит с рук. Не думаю, что они хоть раз привлекались за нападения.

Это было странно. Джесси становился загадкой. Он был не похож на остальных членов компании Стэна.

Майк гордился своей интуицией. Иногда это было почти болезненное ощущение. Он чувствовал опасность, волнами исходящую от человека, депрессивность, нервозность, даже если этот человек умело скрывал свои чувства.

Майк доверял этому внутреннему чутью больше, чем собственным глазам.

Взять, к примеру, Эмили. Эмили могла показаться назойливой и любопытной, она любила командовать и всегда оставляла за собой последнее слово, но Майк чувствовал в ней искренний интерес и неподдельную теплоту.

Майк был готов отдать голову на отсечение, что в Джесси не было жестокости. Он излучал совершенно другие эмоции. Майк вспомнил, как Джесси резко сбросил со своего плеча руку Стэна, как он смеялся над толстым Чедом, Джесси не принадлежал к компании Стэна, несмотря на то, что проводил с ними время. Майк долго колебался, чтобы найти определение тем волнам, которые исходили от Джесси, и наконец, понял. Это была боль.

Эмили дружески ткнула его в плечо кулаком, чтобы вернуть к разговору. Майк решил задать последний вопрос:

– Когда исчезла мать Джесси?

– Примерно десять лет назад.

*

Профессор Аткинсон, обводя аудиторию маленькими умными глазками, остро сверкающими за стеклами очков, демонстрировал слайды различных костей.

– Что перед вами?

Невыспавшаяся аудитория отвечала застенчивым молчанием.

– Подсказываю, – не сдавался профессор. Он вскинул вверх правую руку.

– Лучевая кость? – несмело предположил кто-то.

– Правильно! – обрадовался Аткинсон, – А это что?

На экране появился следующий слайд.

– Тазовые кости, – раздались сразу несколько голосов.

Майк, между тем, рассеянно рисуя кружочки со стрелочками на последней странице конспекта по анатомии, пытался соединить вместе кусочки информации, которые ему удалось собрать об исчезновении миссис Хаггард, матери Джесси. Николь Хаггард, жена полицейского, не вписывалась в схему с убитыми девушками. Она не училась в университете, как две другие. Первые два случая произошли осенью, а миссис Хаггард пропала без вести весной следующего года. И все же Майк не хотел отказываться от этой идеи. Из задумчивости его вывело воцарившееся в аудитории молчание.

– Не знаете, что это за кость? – настойчиво спрашивал Аткинсон, – Никаких предположений? Совсем, совсем никаких?

Лысина профессора блестела в свете ламп. Майк перевел взгляд на экран. Кость была странной формы. Майк готов был поклясться, что он прежде не видел ничего подобного в анатомическом атласе.

– Перед вами – baculum, кость пениса, – объявил профессор торжествующим голосом.

По аудитории пронеслась волна смеха. Студенты, наконец, проснулись.

– Это енот, – невозмутимо продолжал профессор под аккомпанемент усиливающегося смеха, – Человек, увы, не имеет подобного приспособления.

Кто-то взвизгнул.

– Для девушки в пятом ряду это новость? – Аткинсон перевел взгляд на экран, – Четыре дюйма, примерно десять сантиметров.

Смех усилился.

– Молодые люди с третьего ряда впечатлены размером? – хитро прищурился профессор.

*

Майк не ожидал никаких сюрпризов по возвращении домой. Было рано и сломанная скамейка в парке пустовала. С легким сердцем Майк подошел к дому.

Калитка во двор была открыта. В груди Майка начал расти панический холод. Двор был пуст. Дейзи нигде не было. Майк пробежался по двору, громко выкрикивая имя Дейзи, но собаки было не видно. Неужели она сбежала?

Паника нарастала. Майк бросил свой рюкзак во дворе, и выскочил на улицу.

Улица была пустынна.

Майк пробежал по Шепардс роуд до тиса на перекрестке и бросил взгляд на соседнюю Миддл лэйн.

Собаки нигде не было.

Парк, подумал Майк, она может быть в парке.

В парке гуляли несколько собачников, но одного взгляда было достаточно, чтобы сказать, что Дейзи и здесь нет. Майк пробежался по дорожкам парка, спрашивая у прохожих, не видели ли они собаку без хозяина. Люди пожимали плечами, качали головами и снова углублялись в свои газеты. Дейзи никто не видел.

Оставался лес.

Найти собаку в огромном Хексвудском лесу представлялось немыслимой задачей. Майк почувствовал, как слезы подступают к глазам. Недружелюбная, ворчливая Дейзи все же была его собакой.

«Мужчины не плачут» – говорила Оливия. Майк думал, что мать, наверно, просто не умела утешать детей. Оливия всегда была сдержанной в проявлении чувств. Холодная, спокойная, уравновешенная, она никогда не кричала, не плакала и не смеялась громко. Майк сделал усилие и остановил слезы. Мужчины не плачут.

Сверяясь по компасу на своем телефоне, Майк свернул с тропинки и направился в лес.

– Дейзи!

Лес отвечал шорохом веток на ветру, шелестом листьев, скрипом стволов. Собаки нигде не было.

– Дейзи, где ты, негодяйка?

Запах влажного мха и гниющих листьев ударил в ноздри. Майк свернул с тропинки.

Далеко впереди, спрятанный в зарослях орешника, был виден старый дом. Майк сделал несколько осторожных шагов вперед. Дом был давно заброшен, необитаем, стекла выбиты и вместо двери зияла дыра. Майк не решился подойти ближе.

– Дейзи! Дейзи!

Никто не откликнулся. Майк в отчаянии повернул обратно. Написать объявления, думал он, распечатать в библиотеке и расклеить по городу. И, если собака не найдется в ближайшие 24 часа, придется звонить миссис Маккормик.

Может быть, собака просто нашла приют у одного из соседей? Майк хлопнул себя по лбу. Ну, конечно! С этого и следовало начать поиски! Зайти к соседям и, в первую очередь, к старой Саре. Она сидит дома целыми днями, выбираясь только в ближайший «Тэско» за продуктами, она должна знать все, что происходит в округе.

Майк вступил на маленькую поляну, окруженную старыми дубами. Посреди поляны находилось странное сооружение: несколько грубо обтесанных камней, сложенных один на другой. Майк подошел поближе. В самом центре верхнего камня было искусно вырезанное углубление и все сооружение представляло собой гигантскую каменную чашу. Майк положил ладони на край чаши. Камень был до странности теплым на ощупь. Майк закрыл глаза. Древняя чаша в глубине леса… Алтарь… Перед мысленным взором Майка стали проноситься странные картины.

Процессия жрецов, одетых в белые одежды, выходит из леса, в руках их факелы, негромкая монотонная музыка сопровождает их неумолимый ход; из древних курительниц, окружающих алтарь, исходит острый, пряный аромат; жертва извивается на алтаре в бессильной попытке освободиться, главный жрец поднимает вверх кинжал, на рукоятке которого блестит огромный изумруд, небо прорезает молния, главный жрец опускает кинжал, жертва коротко вскрикивает и чаша наполняется теплой кровью…

Майк резко отдернул руки, когда почувствовал влажное тепло в кончиках пальцев. Он открыл глаза. Чаша была пуста. На поляне никого не было. Майк потер лоб. Видение было таким живым, что он до сих пор мог чувствовать запах крови. Слишком живое воображение всю жизнь было проклятием Майка. Он обвел взглядом поляну, возвращаясь из мира фантазии в реальность.

Что-то шевельнулось среди деревьев. Майк сделал несколько осторожных шагов и остановился как вкопанный.

Возле дерева в десяти шагах от него стояла темная фигура, в которой ему почудилось что-то знакомое. Кожаная куртка, грязные джинсы, явно знавшие лучшие времена и старые кроссовки, сомнений быть не могло. Майк старался задержать дыхание, чтобы не выдать свое присутствие. Он узнал этот точеный профиль и высокие скулы.

Прислонившись спиной к дереву, Джесси прикурил новую сигарету. Майк мельком отметил новые повреждения на лице Джесси. На этот раз у него была разбита губа, которая, по-видимому, причиняла боль. После нескольких торопливых затяжек, Джесси выплюнул сигарету и скривился. Майк вздрогнул от неожиданности и это движение его выдало. Джесси повернул голову и их глаза встретились. Сердце Майка учащенно забилось. Глаза цвета абсента смотрели прямо на него.

Майк замер на месте. Джесси продолжал смотреть прямо в лицо Майку и тот не мог отвести взгляд. Джесси был опасен. И сейчас они были одни в лесу. Майк чувствовал себя беззащитным, сердце билось где-то в горле, тело обмякло. Он продолжал смотреть, стараясь не моргать.

Через несколько минут Джесси вытянул из кармана пакет табака и папиросную бумагу и равнодушно отвернулся.

*

Майк медленно шел по дороге к дому.

Закрыл ли он дверь во двор на защелку? Или кто-то открыл ее снаружи и выпустил собаку? Перед мысленным взором Майка мелькнула седовласая фигура соседки.

Старая ведьма, оглядываясь через плечо, открывала калитку во двор.

Майк потряс головой, чтобы отогнать непрошенное видение.

Зачем соседке выпускать собаку? Сара дружески разговаривала с Майком и даже напоила его чаем. Наиболее вероятно, что он сам забыл опустить задвижку, поглощенный мыслями об убитых девушках.

Майк подошел к тису на перекрестке, с которого был виден дом и открытая калитка во двор.

Там она и сидела, маленькая негодяйка с невинным выражением морды и удовлетворенным блеском в глазах.

Майк опустился на землю в изнеможении рядом с собакой.

– Ты меня убить хочешь? – Он примирительно протянул руку.

Довольная Дейзи расплылась в улыбке и ткнулась холодным носом в ладонь. Самоволка определенно пошла ей на пользу.

Накормив преступницу и тщательно заперев калитку, Майк пошел на кухню, чтобы приготовить ужин. Он включил чайник, рассеянно осматривая содержимое полок в холодильнике. Можно сделать бутерброд, но после всех треволнений прошедшего дня, Майк обнаружил, что у него совершенно пропал аппетит, поэтому он ограничился чашкой крепкого чая с молоком.

Мысли его снова вернулись к встрече в лесу. И вот что было странно: Джесси не был агрессивным типом, каким его все считали, он не пытался задирать Майка, или каким-либо образом унижать его. Возможно, в отсутствие остальных членов банды, Джесси совсем не такой воинственный. Он смотрел прямо на Майка и его зеленые глаза не выражали никаких эмоций. Непроницаемый взгляд. Холодные капли абсента.

В Джесси была загадка. Джесси сам был загадкой.

Чай согрел, но Майк знал, что если он не хочет замерзнуть утром, ему нужно одеть что-то потеплее пижамных штанов и старой футболки, в которой он обычно спал. Он протянул руку к холодной батарее. Отопление, конечно, не работало. Майк натянул спортивный костюм и залез под одеяло.

Над головой немедленно зашуршали шаги и заскрипели половицы в соседней, запертой хозяйкой, комнате. Однако Майк уже так привык к причудам старого дома, что не обращал на них внимания. Он заснул под размеренный ритм чьего-то сонного дыхания.

*

Родерика Тодда Майк случайно встретил в коридоре университета. Тот оторвался от беседы с высоким блондином, которого Майк прежде видел на лекции по истории искусств, и положил руку на плечо Майка.

– О, Майкл, – обрадованно воскликнул преподаватель, – Как же я рад тебя видеть! Заходи сегодня после лекций ко мне домой, ты должен увидеть собрание моих картин. Ты знаешь мой адрес? Колледж роуд, дом номер 8.

Блондин ревниво сменил Майка взглядом и отвернулся.

Почему бы и нет, подумал Майк, сегодняшний вечер у меня свободен, Эмили сегодня идет в кино с Дэнни, Джош занят подготовкой к семинару, а расследование все еще не сдвинулось с места. Майк кивнул, принимая приглашение художника.

*

Дом Родерика Тодда на Колледж роуд был огромным. И, в отличие от дома Майка, теплым. Преподаватель с гордостью показывал комнату за комнатой.

Голубой будуар, оформленный стиле рококо, казалось, сошел с картин Гейнсборо, занавеси глубокого небесного цвета падали на пол тяжелыми складками, образуя на кремовом ковре с кофейным узором элегантные завитки.

Просторная столовая в викторианском стиле, набитая множеством безделушек, полная китайских ваз с розами, напомнила Майку дом его тети Джулии.

Строгая классическая библиотека в красных и кремовых тонах вызвала у него завистливый вздох. Как это, должно быть, уютно, читать один из этих толстых томов в кожаном переплете, неторопливо перелистывая страницы, погрузившись в глубокое вольтеровское кресло перед камином!

И везде были картины. Майк, не будучи специалистом, не мог сказать, какие из них – подлинники, обладающие большой ценностью, но, судя по обстановке в доме преподавателя, дешевые репродукции были не в его вкусе.

– Мои собственные картины висят в столовой, библиотеке и на втором этаже, а в гостиной ты можешь видеть некоторые картины моих учеников, – пояснил Родерик.

Неожиданно, Майку пришла в голову мысль.

– У вас есть работы Джесси? Того, который нарисовал картину с волком на поляне?

На сократовском лбу Родерика снова собралось несколько огорченных морщинок.

– Нет, к сожалению, мальчик бросил живопись.

Это Майк уже знал.

– Почему тебя интересует Джесси?

– Я… Мне просто понравилась картина с волком, – быстро нашелся Майк.

Он последовал за преподавателем в голубой будуар.

– Кофе или чай?

Майк подумал, что Родерик, наверно, любит кофе. Кофе, по мнению Майка, был более артистичным напитком. К тому же, голубой будуар располагал к маленьким кофейным чашечкам и крепкому эспрессо больше, чем к большим кружкам черного чая с молоком.

– Кофе, крепкий.

– Сахар? Сливки?

– Немного сахара.

Через несколько минут Родерик вернулся с серебряным подносом, на котором гордо выгибал длинную шею серебряный кофейник в окружении двух миниатюрных чашечек и стеклянной сахарницы с серебряными ручками. Родерик приземлился на голубой диван и поставил поднос на низкий кофейный столик.