Читать книгу Девочки танцуют - Милана Фелиз - Страница 4

Первой с Воробушком решила познакомиться Лина, которая сразу заприметила этот рыжеволосый сгусток энергии среди танцующей толпы в клубе. Потом в очереди в туалет она сказала незнакомке, как восхищена ею и её танцем.

Воробушек вместила в себя все пороки, которые может иметь девушка в глазах консервативного общества. Она много пила, ещё больше курила, а также не скрывала своей бисексуальности и изначально заинтересовалась Зоей, Дианой и Линой лишь потому, что задалась целью «завалить» одну из них. Особенно ей приглянулась женственная Зоя. Но близки они стали с Линой из-за истории с мистером Пекенито, о котором речь пойдёт чуть позже.

Птичка часто появлялась неожиданно, забегая к друзьям в редкие свободные минуты. Она училась на ветеринара утром, днём шла в ветеринарную клинику, а вечером крутилась на шесте одного из стриптиз-баров. Девушка обожала, когда десятки глаз устремлялись на неё, красивую и желанную, скользящую по шесту, или на неё, отплясывавшую среди толпы в клубе на танцполе. Танцующую пташку нельзя было не заметить из-за безупречной фигуры, гигантских татуировок и ярких красных волос, которые спадали чуть ниже плеч шёлковыми локонами. Все полученные деньги от стриптиза она спускала на украшение своего спортивного тела цветными рисунками. Когда подруги виделись в последний раз, у Воробушка красовался законченный рукав с замысловатым узором и татуировка на половину спины в виде парящей птицы.

Воробушек редко снимала квартиры самостоятельно – она обычно по нескольку недель жила у разных друзей и знакомых. Словно птичка, она перелетала с места на место, за что и получила своё прозвище. Из-за такого образа жизни её вещи и одежда обычно находились на хранении у многочисленных приятелей и бывших возлюбленных, разбросанных по всему городу. Часто, когда у пташки возникала потребность в сексе, она не цепляла кого-либо в клубах или на работе, а обзванивала своих любовников и любовниц, с которыми они после разрыва оставались в хороших отношениях.

Ей нравились как красивые женщины, так и красивые мужчины, но больше – люди с непростой судьбой и внутренним надрывом. Также ей по вкусу пришлось развлечение, которое появилось у них с Зоей, – подруги изображали лесбиянок, целовались на публике, танцевали откровенные танцы в клубах, отчего окружающие обычно стыдливо отводили глаза.

– Посмотри, какая попка, – протянула в один из привычных весёлых вечеров Воробушек, когда мимо их столика прошла миловидная официантка.

– Воробушек, ты неисправима! Ты перевернула мой мир своими обсуждениями любовных утех и женских тел! – засмеялась Лина. – Чего только стоит тот наш разговор о твоём разочаровании после ночи с певичкой, которую ты так долго соблазняла!

– Лина, это ты? Лин, я просто в шоке! Она казалась такой красивой в одежде… Но, когда сняла платье, под ним обнаружились такие страшные си-и-и-иськи! – кричала подвыпившая Воробушек в пять часов утра в телефонную трубку.

– Какие сиськи, ты о чём? – Лина сначала даже не поняла, кто позвонил ей, и почему ей рассказывали про чью-то грудь.

– В общем, я же завалила ту певичку… Понимаешь, после Наташи, у которой бомбезное упругое тело, эта тёлка стала для меня сильнейшим разочарованием в жизни! А у неё оказалась такая рыхлая ж**а, такие толстые ляжки, да ещё и сиськи-висиськи!

В ту ночь Лина разбудила своим хохотом и Диану, и Зою. Она не могла поверить, что в мире лесбиянок и бисексуалов порой ведётся такое же отчаянное обсуждение своих постельных разочарований, как это часто бывает в женском гетеросексуальном сообществе.

Из-за особой близости с Линой Воробушек едва не осуществила изначальный план по соблазнению одной из подруг. В тот день они вместе успокаивали Зою после очередной неудачи в покорении Георгия. Диана должна была уйти к Алёне, которую нужно было поддержать после предсказуемого отворота-поворота со стороны Игоря. Игорь был для Алёны таким же странным мужчиной, каким был для Зои Георгий. Недосягаемый, желанный, непонятный, холодный, но порой очень приветливый и родной.

Ближе к ночи Воробушек и Лина уложили пьяную Зою вместе с толстым и ленивым котом Сёмкой, и сами мирно улеглись на диване. Лина почувствовала себя очень одинокой в тот момент. Перед сном она написала Алёне по поводу ужасного вечера – на вечеринке она пересеклась с Ихтиандром. Ей пришлось притворяться, будто ничего не было, будто Ихтиандр не брал её силой в один из злополучных дней.

Но вместо слов поддержки, Лина получила лишь короткое СМС: «Я сплю. Ждала-ждала, да уснула. Но Воробушек с тобой, так что я спокойна». Лина пробежала глазами по мерцающему в темноте экрану, тяжело вздохнула, отложила телефон и попросила Воробушка обнять её.

Пташка погладила волосы подруги, а затем начала целовать затылок и висок Лины, крепко прижимая её к себе. Всё бы закончилось бурной ночью, если бы Лина в последний момент не отказалась от намерения расширить свои сексуальные границы.

– Девчонки, давайте-ка сыграем в игру «Вспомни своего бывшего»! – подстрекала всех Воробушек.

Она, Лина, Диана и Зоя завалились в гости к Алёне с парой бутылок виски после очередной гулянки в любимом пабе.

Алёна снимала уютную крошечную квартиру-студию в центре города, где жила вместе с любимой кошкой Ларой. Почти четверть комнаты занимала просторная кровать со множеством цветных подушек и мягких игрушек. Около окна и балконной двери, которые размещались напротив входа в квартиру, стояли письменный стол с компьютером и кожаное кресло. Сразу у порога располагались вешалки для одежды и коробки с обувью. Габариты квартиры не позволяли поставить что-либо громоздкое, но Алёне удивительным образом удалось практично и в то же время по-девичьи мило обставить своё гнёздышко. На маленьких деревянных светлых полочках, которых на стенах было несчётное количество, красовались безделушки и сувениры. Вместо стола для приготовления еды и привычной обеденной зоны на месте кухни были установлены маленькая плита и круглая раковина с изящным посудным шкафчиком наверху. Чуть дальше тянулось подобие короткой барной стойки с мини-баром. Завершали картину два высоких стула на хромированных ножках.

– Ну, у меня для моих двадцати двух годиков было пять мужчин… – протянула Алёна. Она долго вспоминала и подсчитывала, разглядывая нежно-жёлтые лилии на кремовых обоях.

– Та-а-ак, у меня было, получается, семь. Но это для моих двадцати шести! – отчиталась Диана

– У меня было… А насильников считать? —нервно хихикнула Лина и почесала шею.

– Считай!

– Тогда девять для моих двадцати восьми!

– Та-а-ак, дайте-ка мне посчитать… – Зоя начала медленно загибать пальцы на руке. – Один, два… десять для моих двадцати пяти!

– Ого, вы нагулялись, – отметила Воробушек, – у меня в двадцать три только шесть…

– Воробушек! Женщин тоже считай! – хором напомнили девушки.

– Ох… Ок, тогда двенадцать… Блин, как, оказывается, много… Некоторые ошибки я бы не совершала, а некоторые «троячки» повторила бы…

Спустя секунду всю комнату наполнил заливистый смех нескольких женских голосов.

Воробушек молча курила, выдыхая дым в открытую дверь балкона. Она передёрнула плечами, а затем тяжело вздохнула.

«Любили ли они меня? – задала себе вопрос Воробушек, вспомнив Наташу, Даню и Костю, которые были самыми большими страданиями её жизни. – Почему Даня и Наташа делали так больно? И почему Костя тогда напоил воспользовался ситуацией, зная, как сильно я его любила и нуждалась в нём?»

Птичка вышла на балкон, глядя на ночной город. Алёна жила на солнечной стороне, но не любила яркое солнце и повесила вместо штор плотные жалюзи, так что свободно городской пейзаж можно было увидеть лишь с балкона. С восьмого этажа виднелись торговый центр с огромной автостоянкой, любимый паб девушек и несколько высоких новостроек. В воздухе пахло остатками дневной жары, недавно прошедшим дождём и выхлопными газами вечерних автомобильных пробок.

– Ты опять о Косте грузишься? – Лина коснулась плеча Воробушка.

– Да, есть такое…

– Надо бы выкинуть это из головы.

– Я бы рада, но не выходит. Знаешь, мне ещё сон дурацкий приснился…

– И тебе теперь сны нелепые снятся?

– Ага… В этом сне в тот вечер, когда всё случилось, я лежала на кровати и вдруг увидела рядом Костю и его бабу. Они тра*ались, совсем не замечая меня. Когда она скакала на нём сверху, в моих руках оказался огромный нож. Этим ножом я отрезала ей голову. Костя закричал и заскользил на кровавой простыне. Тогда я встала на кровать, наступила ему ногой на член, поднесла к его лицу отрезанную голову и приказала поцеловать её.

– Бр-р-р! Ну ты и монстр…

– Голова рыдала и кричала, что ни в чем не виновата. И тут я вернула её на место. Она мгновенно приросла к телу. Мне стало так мерзко. Я убежала в ванную комнату с одним желанием – отрезать голову себе. Не тёлке этой я должна была отрезать голову, а себе. Я отрезала свою бестолковую голову, которая приняла столько глупых импульсивных решений. Схватила свою черепушку за волосы и швырнула в унитаз. Нажала кнопку смыва, а потом проснулась.

– Какой ужас, милая… Я думала, что это мне фильмы ужасов снятся… Но тут…

– А тебе что снится? Я думала, что только твой крылатый тебе снится.

– Ангел? – глаза Лины засияли.

– Да, он же не только тебе снится?

– Ну да, как-то он даже Зое приснился. Она говорит, что они там любовью занимались. Но у него крыльев тогда не было. Обычно они есть, такие воздушные, едва заметные. Похожие на волны воздуха над раскалённым песком пустыни. О, как я завернула! Но мне на днях снилось странное…

– Ещё большая наркомания, чем у меня?

– Не знаю, по-моему, не так жёстко, но запутано и не понятно. Мы с Зоей были птичками.

– Как я? Воробьями без кола и двора?

– Да нет же. Самыми настоящими птичками. Зоя – рыжая с золотым отливом, а я – белая с серебряным. Мы висели в своих клетках посреди комнаты с кремовыми обоями. Там ещё был камин, кресло-качалка и винтажный диван. Рядом с диваном на журнальном столике стоял проигрыватель, и лежали пластинки. Было не понятно: наши это дни или век эдак девятнадцатый. Наш Ангел кружился в медленном танце с Дианой, а потом остановился и прошептал: «Вот ты танцуешь, а девочки – нет, выпусти их потанцевать!»

Ди открыла мою клетку, я превратилась в поток воздуха, слилась с ней, и мы закружились в танце. Ангел сидел на полу у камина и улыбался.

«Теперь время огня», – он указал на птичку-Зою.

Диана тонкой ниточкой вытянула меня из себя, у меня снова отросли крылья и перья. Меня посадили в клетку. Зою Ди просто проглотила, закашлявшись. Но позже её глаза загорелись страстным огнём. Она, как змея, опутала в танце Ангела и поцеловала. В этот момент пламя камина стало просто бешеным, и я проснулась. И тут мне стало страшно… Знаешь, что в этом всём страшно?

– И что же?

– Что, если Ангел существует не только во сне, но и в реальности? Нас ведь трое, а он один…

– Ну, устроите групповушку, – Воробушек хитро улыбнулась и запустила сигарету щелчком в темноту.

– Ладно, это не тема для пьяного баб-совета, поговорим потом на трезвую голову. Алена сейчас умоется и позовет ложиться. Пойдем, Воробушек, я тебя люблю… Только брось все свои штучки бисексуальские…

– Нет, Лин, ты чего? Ты же для меня не тёлочка, хотя и попа у тебя красивая, – пошло пошутила Воробушек.