Читать книгу Советский анекдот (Указатель сюжетов) - Миша Мельниченко - Страница 4

Публикации небольших подборок текстов советских анекдотов стали появляться в эмигрантской периодике с 1921 года. Первая из известных нам статей подобного рода была напечатана в парижской газете «Последние новости» от 23 марта 1921 года [СЮ 1921]:

Казалось бы, голод и холод, царящие в советской России, не располагают к шуткам, а свирепый террор – к сатирическим шпилькам против советской власти. Но оказывается, что москвичи продолжают шутить и смеяться (правда, горьким смехом) – причем объектом шуток и смеха являются, как это ни рискованно, и большевики, и советская власть. Шутят все, начиная с клоунов – этих «шутов, говорящих правду», и кончая самими советскими служащими.

Эта небольшая заметка содержит в себе пять текстов анекдотов, из которых три представлены как сюжеты якобы имевших место в действительности «контрреволюционных» клоунских реприз. Эта публикация знаменовала собой определенную веху в деле собирания подобного рода материалов: русское зарубежье, до революции порождавшее немногочисленные сборники очень условно «антиправительственного» фольклора, по понятным причинам переключилось на антисоветские анекдоты и стало центром их собирания. Именно в зарубежных публикациях современный исследователь может найти наибольшее количество фиксаций анекдотов. В эмигрантской периодике111 вышло несколько десятков публикаций советских анекдотов, часть из которых мы разберем ниже, а также сложно поддающееся исчислению количество статей, содержащих в себе «случайную» запись текста анекдота. Каждая из этих публикаций давала от 1 до 44 текстов.

Статья «Советский юмор», упомянутая выше и ознаменовавшая собой начало эмигрантского собирания и публикации советских анекдотов, на протяжении пяти лет оставалась единственной статьей такого рода в ориентированной на широкого читателя эмигрантской периодике. Помимо нее нам известна только одна научно-популярная статья В. Шкловского «Теория комического» [ШВ 1922], вышедшая в декабре 1922 года в альманахе «Эпопея» и посвященная формам существования комического в «новой» России. Данная публикация содержала в себе шесть записей анекдотов, но, в силу меньшей аудитории альманаха по сравнению с теми же «Последними новостями», вряд ли можно говорить о том, что публикация эта могла быть замечена широкими слоями русской эмиграции.

Следующая – ставшая самой крупной в эмигрантской периодике – публикация анекдотов появилась в 1925 году в пражском журнале «Воля России» [СА 1925]. Ее анонимный составитель ставил целью своего труда необходимость спасения «ценного бытового материала, который обладает способностью легко улетучиваться». В этой подборке содержится 44 анекдотических сюжета времен Гражданской войны и НЭПа, большая часть из которых, судя по многочисленным фиксациям в прочих источниках, в это время пользовалась значительной популярностью. Можно предположить, что причина популярности этих сюжетов (во всяком случае, в русском зарубежье) лежит в резонансе, который могла получить публикация в «Воле России». Анекдоты из нее дословно перепечатывались (иногда с указанием источника, но чаще – без него) в самых разных эмигрантских изданиях (об этом – ниже) времен существования СССР, а также в научной литературе современной России112. Данная публикация важна тем, что именно в ней содержится первая известная запись анекдота о Сталине – сюжет в котором он представлен еще не как самовластный правитель советской России, но как один из «вождей», специалист по делам национальных меньшинств (264A).

В 1927 году популярный эмигрантский еженедельник «Иллюстрированная Россия», издававшийся в Париже, попытался провести конкурс на самый лучший анекдот о советской России. Конкурс, по мнению организаторов, закончился весьма неудачно; его фактический провал был описан в специальном фельетоне Тэффи «Трагический завтрак» [ЛН 1927]. После объявления конкурса в редакцию стали поступать письма с анекдотами, из которых более 30 текстов были опубликованы в №№ 12 – 14 за 1927 год, однако в действительности к советским делам относились только 16 из них, в целом вполне тривиальных.

Тридцатые годы характеризуются довольно слабой активностью публикаторов – в эмигрантской прессе этого периода нам удалось найти лишь несколько небольших статей [АВ 1932; ИВ 1936; ЗР 1934; 1935; 1936] с советскими анекдотами. Очень показательным является тот момент, что анекдоты начинают публиковаться в изданиях «левой» эмиграции; так, у нас есть шесть текстов из «Бюллетеня оппозиции», три из которых носят антисталинский характер (713A, 744A, 3104D), два посвящены борьбе с оппозицией и арестам (128A, 1730B) и один относительно нейтрален – он посвящен давке в московских трамваях (2994A).

Публикации тридцатых годов заметно отличаются от ранних – они приобретают ярко выраженный антисталинский оттенок. Дальнейшее развитие эта тема получает во время Великой Отечественной войны – во многом за счет привлечения немцами русских эмигрантов к разработке агитационных материалов для Восточного фронта; именно эмигранты стали проводником, с помощью которого довоенные фольклорные сюжеты попали в немецкие листовки, периодику, выпускаемую на оккупированных территориях, и изданные для интернированных рабочих книги.

В немецкой периодике, издаваемой на оккупированной территории – газетах, журналах и сатирических сборниках, – в контексте последовательно проводимой немцами антисемитской кампании публиковались «еврейские» анекдоты113: иногда советского происхождения, появившиеся в двадцатые годы и отражавшие стереотип восприятия советской власти как власти еврейской, но чаще – бытовые тексты, не имеющие никакой привязки к советскому строю:

«Абрам Давидович, что вы так спешите домой?» – «О, Моисей Исаакович, я обманул железную дорогу – купил билет и не поехал»114.

Послевоенная эмигрантская пресса дает нам несколько самостоятельных публикаций [МП 1947; РД 1948; СА 1948; СЮ 1948; ЩТ 1951], две перепечатки [АЕ(ГН) 1951; 1952] из популярного сборника «Кремль и народ» (о котором ниже) и 11 анекдотов, обнаруженных нами среди прочих юмористических материалов в сатирическом журнале «ДП Сатирикон» 1951 – 1952 годов [СА 195…].

К этому виду источников мы также относили окказиональные записи устной традиции в советских периодических изданиях – преимущественно это были сатирические журналы («Смехач», «Бегемот», «Крокодил» и пр.). Естественно, анекдоты в подцензурной периодике публиковались в сильно искаженном виде, в подавляющем большинстве случаев – как авторская реприза. Случаев, когда автор советского журнала брал за основу своего текста или рисунка сюжет анекдота, довольно много, однако интересны они как иллюстрация взаимодействия двух кардинально разных сфер – жестко цензурированной публицистики и советской устной традиции; для изучения непосредственно советского анекдота ценность подобного рода записей невелика.

Если рассматривать все публикации текстов советских анекдотов в прессе, то становится понятно, что из найденных нами подборок анекдотов серьезный интерес представляет только анонимная публикация в «Воле России» 1925 года – относительно объемная и весьма достоверная, она сильно повлияла на последующие публикации и историографию изучения советского анекдота. Публикации 1920 – 1980-х годов дали нам 160 записей анекдотов и позволили уточнить верхнюю границу датировки для нескольких десятков сюжетов. На фоне прочих видов источников периодические издания сильно проигрывают по объему и качеству материала.