Читать книгу Последняя Тайна Поля Гогена - Мишель Демион - Страница 3

Облака зарделись красным цветом заката с коричнево-золотистым ореолом, что предвещало конец вечера дождливым. Через окно было видно, как раздуваются алые тучи на западном горизонте. Запах, усиленный разлагающимися водорослями, заставил меня сильно чихать, если это только был не воск, которым смазали старую мебель или запах обветшалой одежды, наполняющей ящики, как это красиво описывал Артюр Рамбо в своей поэме "Буфет".

Передо мной расстилался пляж цвета бронзовой патины и волны, жадно пожирающие песок. Прилив пребывал с большой силой, и краснеющие сумерки накрывали поверхность океана. Мне казалось, что океан обнимает небо, меняя то тут то там тёмные пятна на поверхности.

В моей голове непрерывный поток воспоминаний переплетался с настоящим, как унылый танец фарандола. Эта история поглотила меня полностью, бросая в горло пламени непостижимого чувства вины. Я провёл рукой по лицу. Старое позолоченное зеркало, покрытое мелкими темными трещинами, отражало моё искажённое лицо после непредвиденных событий вчерашнего вечера.

Пиджак на стуле испачкан кровью, не моей кровью. Мне нужно было сжечь его из-за предосторожности, чтобы устранить любые последствия.

Я знал, что скрыть насилие было невозможно. Ненависть и страх не исчезают так просто. Достаточно пустяка, чтобы вас охватила ярость: момент одиночества, приступ ностальгии. Достаточно было ничтожного воспоминания и приходил страх безысходности положения, когда механизм срабатывал неумолимо.

Тревога в моей душе подобно шарику йо-йо: то падала, то резко поднималась. Губы были сомкнуты, но из души вырывался отчаянный крик загнанного зверя. Тихий крик и желание всё бросить.

Зачем я пошёл в этот бар в мрачном тупике Лорьяна? Спасти девчонку и помочь её отцу? Воспоминание того, что произошло, было ещё живо и тревожило меня. Дом наполнялся ужасными призраками, когда резкий телефонный звонок вывел меня из оцепенения. Преодолев границы здравого смысла, я окунулся в историю, которая меня никак не касалась.

Я проклинал себя, думая о Гюсе, о Шнебеле и других.