Читать книгу Плененный любовью - Моника Маккарти - Страница 5

6 декабря 1312 года Замок Бервик, Английские топи

«Со мной все в порядке».

Грегор натянул тетиву и отпустил ее. Один выстрел. Одна смерть. Он не промахнется.

Не промахнулся. Солдат застыл, парализованный шоком, когда стрела Грегора пронзила узкую полосу кожи между его глаз – одно из немногих мест, незащищенных кольчугой и стальным круглым шлемом, который предпочитали солдаты. Старый норманнский шлем с наносником, который носили хайлендские гвардейцы, сослужил бы ему лучшую службу. Но даже со столь близкого расстояния – Грегор был не более чем в тридцати ярдах – попадание в такую крошечную цель требовало навыка. Навыка, которым обладал только лучший лучник в Шотландии.

Спустя мгновение облаченное в кольчугу тело англичанина свалилось на землю как срубленное дерево. Прежде чем он коснулся поверхности земли, на бастионе появилась следующая цель. Грегор быстро прицелился и выстрелил. Он не отвлекался на раздумье, его движения были ловкими и отточенными, как у хорошо настроенного военного оружия. Но за холодным, непринужденным выражением его лица скрывались напряженная сосредоточенность и концентрация. Все рассчитывают на него, но под напряжением Грегор Макгрегор работает лучше всего.

Обычно.

И снова второй солдат упал, когда стрела нашла свою цель.

Практически за семь лет, проведенных Грегором среди элитной Хайлендской гвардии Брюса, не нашлось больше никого, кто справлялся бы с устранением ключевых мишеней перед наступлением лучше него. Мишеней. Именно так и следует о них думать. Это всего лишь препятствия между Грегором и его целью, которые должны быть устранены. А за последние семь лет препятствий было предостаточно.

У шотландцев имелись достижения – реальные достижения, – и победа над англичанами, которую большинство считали недостижимой, становилась на дюйм реальнее. Со времен возвращения в Шотландию с Западных островов, куда Брюсу и его людям пришлось бежать шесть лет назад, король делал постоянные успехи в войне за свободу своего королевства. Он победил собственных крестьян, чтобы овладеть контролем над севером, Робби Бойд вместе с Джеймсом Дугласом и Томасом Рэндольфом крепко держали в руках беззаконный приграничный регион, а отдаленное бывшее кельтское королевство Голуэй почти пало перед единственным выжившим братом короля Эдвардом Брюсом.

На шотландских землях оставались только отдельные английские гарнизоны, и один за другим они тоже уступали Брюсу. Но ни один из них не был так важен, как замок Бервик. Неприступный бастион, занимаемый то шотландцами, то англичанами, за годы войны настрадался более чем достаточно и во время предыдущей кампании служил штаб-квартирой английского короля. Его захват приблизит шотландцев на один шаг – один огромный шаг – к победе. Но без осадных орудий Брюсу и его воинам приходилось прибегать к более изобретательным методам. Таким, как абордажные крючья и веревочные лестницы, которые соратники Грегора собирались закинуть наверх, как только он очистит стены от врагов.

Грегор вглядывался в темноту, внимательно осматривая стену, его пульс был медленным и ровным. Эту секцию стены патрулировали трое солдат. Куда подевался третий?

Наконец! Когда солдат появился из тени помещения для охраны, Грегор мгновенно пустил стрелу. Тот упал на землю прежде, чем успел понять, что произошло.

Раз, два, три – и все готово. Цели устранены.

Грегор никогда не промахивался и именно поэтому был так ценен. Хайлендская гвардия действовала скрытно и не могла рисковать отклонившейся стрелой или несмертельным ранением, иначе у врага появится шанс поднять тревогу. Успех Брюса зависит от внезапности. А Грегор сделает все, что потребуется, чтобы увидеть, как Брюс навсегда воцарится на шотландском троне.

Только на этот раз он промазал. Грегор нервно подавил ругательство. Третья стрела попала солдату в глаз, а не между ними. Для всех остальных это может и не имеет значения – смерть есть смерть – но не для него. Для него это был промах.

И это не в первый раз. За последние несколько недель – даже месяцев – Грегор не раз отклонялся на дюйм.

«Ничего страшного, – убеждал он себя. – Просто неудачный период. Это со всеми случается».

Со всеми, кроме него. Грегор не может позволить себе промах. Слишком многое зависит от этого. Король рассчитывает на него. И крошечные просчеты беспокоили стрелка больше, чем он желал признавать.

Грегор бросил взгляд на стену, прежде чем рукой подать сигнал остальным, что путь свободен. Оставив свои позиции в тени речного берега, пятеро мужчин прокрались к Белой стене. Хайлендская гвардия – ударный отряд. Люди, выбранные лично Брюсом, чтобы первыми перебраться через стену, открыть ворота изнутри и впустить остальных воинов. В дополнение к Грегору и его соратникам Страннику Артуру Кэмпбеллу, Змею Лахлану Макруайри и Ястребу Эрику Максорли Брюс оказал честь захватить замок Бервик Черному Джеймсу Дугласу.

Это была самая смелая – и опасная – на сегодняшний день попытка захватить замок хитростью. Две каменные сторожевые башни на берегу реки Твид были связаны с основными укреплениями на холме крутой извилистой стеной с подходящим названием «Сломанная шея». Так что стена и нижние башни были только первым испытанием, затем им придется забраться на «Сломанную шею» и захватить верхнюю сторожевую башню, прежде чем англичане поймут, что происходит.

Их задачу сильно облегчит использование остроумной лестницы. Сэр Джеймс Дуглас или сэр Томас Рэндольф (добродушное соперничество между этими двумя за звание самого доверенного рыцаря короля уже стало легендой, и они часто оспаривали заслуги последней эскапады) придумал оснастить железными абордажными крючьями веревочную лестницу с деревянными ступеньками. Она была достаточно легкой, чтобы ее можно было нести вдвоем, и ее было гораздо легче спрятать, чем обычные деревянные лестницы, используемые для преодоления стен. Это будет их первая попытка использовать такое приспособление.

Грегор осматривал нависающее укрепление на предмет появления новых солдат, пока Кэмпбелл и Максорли, у которого, как у моряка, было предостаточно опыта обращения с крючьями, забрасывали крючья через стену и закрепляли лестницу. Со своими сверхъестественными способностями свирепого вождя с Островов исчезать и появляться из тени Макруайри пойдет первым, затем Грегор найдет позицию на стене, чтобы следить за периметром и при необходимости избавляться от нежданных проблем, пока остальные будут взбираться по лестнице.

Наблюдение было второй задачей Грегора. Его долг – устранять препятствия.

Первая часть миссии прошла гладко – слишком гладко, – что всегда заставляло Грегора нервничать. Он был на слишком многих заданиях и знал: что-нибудь всегда идет не так.

Но лестницы сработали лучше, чем они могли рассчитывать. Не прошло и пяти минут, как Грегор занял позицию на стене, откуда мог видеть обе сторожевые башни, а остальные воины преодолели стену и приземлились рядом с ним. В легком кожаном облачении, зачерненных шлемах с наносниками и вымазанной сажей кожей они растворились в безлунной ночи. Осмотрев периметр еще раз, Грегор махнул рукой.

Мужчины рассредоточились. Макруайри и Максорли направились к помещению охраны, ведущему на «Сломанную шею», а Дуглас и Кэмпбелл двинулись вниз по лестнице к нижней башне, чтобы открыть ворота для вылазки к морю, где остальные воины – пятьдесят человек, учитывая размеры Бервика, – должны их ждать.

Грегор не отрывал взгляд от стены, готовый при необходимости пустить новую стрелу, зная, что несколько следующих минут будут самыми опасными. Если их обнаружат сейчас, пятеро воинов окажутся крайне уязвимыми: посреди замка, где некуда бежать, окруженные двумя башнями спящих солдат. Необходимо было действовать тихо, пока башни не будут захвачены, а ворота – открыты.

Уши Грегора насторожил слабый звук. Его взгляд метнулся ко второй сторожевой башне, до которой Макруайри и Максорли оставалось всего несколько футов. Его соратники тоже услышали тихий щелкающий звук и замерли на месте.

Стрела Грегора была наготове. Он оттянул тетиву, приготовившись отпустить ее при первом проблеске белков глаз появившегося из тени человека.

Топ, топ, топ.

Черт подери, это не похоже на человеческие шаги. Это похоже на…

«Собака!»

Мгновение спустя тощий терьер – его голова возвышалась над землей не больше чем на фут – двинулся из тени в направлении двух воинов. Он, вероятно, рыскал по замку в поисках крыс, услышал что-то и решил пойти посмотреть.

Взгляд Грегора был зафиксирован на уровне роста обычного человека, и ему потребовалось мгновение, чтобы сориентироваться. Вот ведь черт! Существо было таким уродливым, что казалось почти симпатичным.

Собака резко остановилась. Она стояла примерно в дюжине футов от Максорли и Макруайри и была для Грегора отличной мишенью, попасть в которую он мог бы и с закрытыми глазами. Но он не мог. Он смотрел на это жалкое подобие собаки и медлил.

Животное, кажется, передумало приближаться к двоим угрожающе выглядевшим воинам, доказывая, что оно умнее, чем предполагала его полуголодная несчастная наружность. Словно потеряв интерес, собака начала отворачиваться, когда что-то блеснуло в лунном свете.

Лезвие кинжала Макруайри.

Собака бросилась в тень караульной, словно увидела привидение, испустив напоследок поток испуганного тявканья.

О господи! Собака, может, и маленькая, но в тишине ночного воздуха истошный высокий лай прозвучал как раскат грома. Эффект был тот же – катастрофа.

Грегор пустил стрелу, но было уже поздно – собака исчезла в тени. А английские солдаты толпой повалили наружу посмотреть, в чем дело.

Безмолвный спящий замок превратился в осиное гнездо. И гвардейцы застряли внутри.

Грегор выругался, понимая, что собака стоила им не только шанса на внезапность, но и шанса захватить замок, – им будет теперь чертовски трудно выбраться оттуда живыми.

Но будь он проклят, если позволит друзьям погибнуть из-за своей ошибки! Выхватив меч, Грегор повернулся к несущимся на него солдатам и прокричал слова, которые наводили страх на весь белый свет. Боевой клич Хайлендской гвардии: «Airson an Leòmhann!»

За Льва!

Король Роберт Брюс сидел за большим столом, занимавшим бо́льшую часть маленького эркера главного зала замка Дунстафнаг, и без всякого выражения смотрел на троих воинов.

Почему, черт подери, Грегор чувствовал себя как провинившийся юнец? Брюс ему не отец – король был всего на семь лет старше, – но Грегор терпеть не мог неудач, и необходимость объясняться с человеком, подвести которого хотел меньше всего, только усугубляла дело. Он доверял Роберту Брюсу больше чем кому бы то ни было и станет сражаться до последнего вздоха, чтобы увидеть его на троне.

И они оказались бы гораздо ближе к осуществлению этой цели, если бы не его ошибка.

Проклятая собака! Они упустили шанс захватить один из наиболее важных замков на топях, потому что лучший лучник Шотландии колебался застрелить маленькую блохастую дворнягу.

Элитные воины не промахиваются и уж точно не колеблются. Даже неделю спустя Грегор по-прежнему был зол на себя. Он был в ярости, да, но это было не самое худшее. Хуже всего оказалось то, что, после того как им с трудом – с огромным трудом – удалось бежать из осиного гнезда, разбуженного проклятой собакой, через несколько дней они снова чуть не попались из-за Грегора в деревне. Или скорее чуть не попались из-за его проклятой физиономии.

Король наконец заговорил:

– Мы потеряли лучшую возможность отвоевать у англичан один из наиболее значительных замков на топях из-за собаки?

Максорли поморщился.

– Да. Сказать по правде, не совсем из-за собаки, но ее лай мог и мертвого из могилы поднять.

– Нам просто сильно не повезло, вот и все, – вставил Макруайри.

Если Грегор и нуждался в лишних подтверждениях своей ошибки, то факт, что такой язвительный мерзавец как Лахлан Макруайри пытался его прикрыть, говорил о многом.

– Я не думал, что кто-то из вас может стать жертвой невезения, – произнес король, изогнув рот в усмешке.

– Это не невезение, – поправил Грегор. – Это я виноват. Я не решался.

Брюс поднял бровь.

– Выстрелить в собаку?

Грегор стиснул зубы, внутри все горело от унижения. Он – элитный воин, лучший из лучших, он не должен совершать подобных ошибок. Он никогда не совершал подобных ошибок. Брюс рассчитывает на него. Но, черт подери, это случилось, и это стоило им всего.

Грегор решительно встретил взгляд короля.

– Да.

– В его защиту, сэр, скажу, что это был довольно симпатичный паршивец, – добавил Максорли с ухмылкой. – И мы выяснили одну очень важную деталь.

– И что же это? – подозрительно осведомился король, ожидая подвоха.

– Слухи ошибаются: Стрела не только разбивает сердца, но и сам им обладает.

– Отвали, Ястреб! – выдохнул Грегор.

Но проклятый пират все ухмылялся.

Король, казалось, тоже сдерживал смешок. Репутация Грегора была всем хорошо известна. Но раз женщинам так нравится вешаться ему на шею из-за такой глупости, как внешность, то почему он должен их останавливать? Грегор и не собирался чувствовать себя виноватым за отсутствие взаимных чувств.

– И других проблем не было? Кэмпбелл и Дуглас доложили, что им удалось держать англичан достаточно долго, чтобы открыть ворота и сбежать. Но они опасались, что вы можете оказаться в ловушке.

Именно так все и вышло, но с присущим горцам даром все преуменьшать Макруайри просто сказал:

– Ничего, с чем мы бы не справились, сир.

Роберт Брюс получил корону не за глупость. Он сощурился на человека, бывшего когда-то одним из самых страшных пиратов на Западных островах.

– Однако вам троим на обратный путь потребовалась неделя. Мой лучший моряк хромает, лучник не может поднять руки, а твои ребра перевязаны, словно у мумии.

– Я же не сказал, что проблем вообще не было, – увильнул Макруайри. – Я сказал, что не было ничего, с чем бы мы не могли справиться.

– Мне кажется, ты слишком много времени провел рядом с моей милой свояченицей, Змей, и начинаешь говорить как чертов законник!

Джанет Мара, сестра первой жены Брюса, была замужем за Юэном Ламонтом, а эта девчонка могла заговорить до умопомрачения кого угодно.

Грегор стремительно терял терпение. Позорное пятно от провала не может быть хуже выгораживаний соратников.

Он вышел вперед и коротко изложил, как они отправились за Кэмпбеллом и Дугласом, опасаясь, что тех схватили, а вместо этого сами попали в окружение. Им удалось с боем прорваться через три десятка солдат, но его ранили мечом в руку, Макруайри сломал несколько ребер, когда его ударили молотом, а стрела попала в ногу Максорли, когда они удирали из замка. Из-за того, что остальным пришлось бежать, оставив их без лошадей, с англичанами на хвосте и истекающей кровью ногой Максорли, они решили, что будет лучше залечь в безопасном месте в деревне, пока англичане не бросят свои поиски.

– План неплохой, – сказал король, кивнув.

Грегор сдержал гримасу.

– Так оно и было.

– Но?

Черт, собственные зубы не так больно выдирать! – Но о нашем присутствии стало известно, и англичане окружили коттедж, где мы скрывались. К счастью, прежние постояльцы вырыли яму под полом, чтобы хранить припасы на зиму, и мы спрятались там, пока солдаты искали.

– Должно быть, вам было не слишком удобно.

Это еще слабо сказано. Трое широкоплечих, хорошо за шесть футов ростом воинов, стиснутые в пространстве не больше чем пять на пять футов почти целый час, – это был ад.

– Хорошо, что мой кузен так приятно пахнет от всех этих ванн, – сказал Максорли, намекая на всем известную тягу Макруайри к чистоте. – Все пространство благоухало, словно розы.

Макруайри одарил кузена холодным, я-воткну-тебе-нож-в-спину-когда-ты-меньше-всего-это-ожидаешь, взглядом, за который он и получил свое боевое прозвище Змей.

– Вам чертовски повезло, что вас не схватили, – сказал Брюс.

Никто с ним не спорил.

Король откинулся в кресле и в задумчивости скрестил руки.

– А кто-нибудь собирается рассказать мне, как стало известно о вашем присутствии в деревне?

Грегор, не оборачиваясь, понял, что Максорли едва сдерживает смех и умирает от желания бросить какую-нибудь колкость – особенно учитывая, что это была одна из его любимых тем для шуток. Странно, что за семь лет она ему не надоела.

Рот Стрелы сжался в суровую линию:

– Похоже, дочка фермера не смогла удержать язык за зубами и решила сообщить нескольким подружкам, где мы скрываемся.

– Нескольким? – произнес Максорли. – Предприимчивая девица продала больше дюжины билетов за возможность поглазеть на «самого красивого мужчину, которого ей доводилось видеть», – прибавил он нараспев мечтательным голосом шестнадцатилетней девчонки, от которого Грегору захотелось двинуть кулаком по его широкой ухмылке.

– Билеты? – спросил Брюс недоверчиво. – Ты ведь это несерьезно?

Макруайри кивнул, усмехаясь:

– Ага, полпенни за штуку. И все эти годы нам удавалось глядеть на него совершенно бесплатно.

Грегор стрельнул в него взглядом. Теперь и Макруайри будит шутить? Господи, ад и вправду замерз!

– А я говорил тебе не снимать шлем, – сказал Максорли, по-прежнему ухмыляясь.

– Все три дня? – раздраженно ответил Грегор, запустив в волосы пальцы.

Все это чертовски нелепо. Столько проблем из-за этого проклятого лица!

Хотя, надо признаться, бывали времена, когда оно не всегда было проклятьем – прошлой ночью в таверне, например, с той хорошенькой резвой служанкой, которая залезла к нему в постель. Однако как можно воевать с таким лицом?

Хоть раз Грегор хотел бы встретить женщину, которая, бросив на него один только взгляд, не клялась бы ему в вечной любви. И он хотел отыскать такую не среди жен своих соратников.

Грегор молча выслушал, как Максорли и Макруайри обменялись еще парой шуток по поводу его внешности. Когда они закончили, даже король зафыркал.

Ага, это чертовски уморительно! Наверно, есть на этом свете вещи и похуже, чем вешающиеся на тебя женщины, но иногда их чрезмерное внимание сильно надоедало.

Через мгновение Брюс стал серьезным.

– И сколько, по-вашему, пройдет времени, прежде чем кто-нибудь совместит «самого красивого мужчину» из числа нападавших на Бервик со знаменитым лучником Грегором Макгрегором, «самым красивым мужчиной Шотландии»?

Грегор снова скривился. Черт, как он ненавидит это прозвище!

– Я не знаю, сир.

То, что теперь его анонимность среди Хайлендских гвардейцев была поставлена под удар, оказалось худшим фиаско в деревне. Они до сих пор оправлялись от предательства Алекса Сетона, переметнувшегося к врагу. Он предал их всех. Господи, помоги этому вероломному мерзавцу, если он встретится хоть с одним из бывших соратников во время битвы. И, хотя Робби Бойд был уверен, что Алекс раскроет англичанам их личности, пока этого не произошло. Но теперь Грегор точно знал, что это только вопрос времени.

Анонимность стала для Грегора одной из причин присоединиться к Хайлендской гвардии. Это маска, дарующая свободу. Стрела заработает себе имя мечом или скорее луком, и ничем иным. Не было никаких отвлекающих моментов как на Играх горцев. Никаких доброжелательных родственников вроде дядюшки Малкольма, главы клана, советовавшего Грегору помочь семье, женившись на одной из женщин, мечтавших заполучить его в мужья. Стрела победит англичан, поможет человеку, бывшему для него больше, чем отцом, заполучить свой трон, и по-своему выполнит долг перед кланом. Только делами и умением.

– И я не знаю, – произнес король. – Но думаю, тебе лучше будет какое-то время оставаться в тени. – Грегор начал возражать, но Брюс прервал его: – Всего на несколько недель. Все равно скоро Рождество. Я пошлю за тобой, когда мы будем готовы к захвату Перта. – Король собирался начать осаду замка Перт в начале января. Он ободряюще улыбнулся. – Господь свидетель, нам всем нужно немного передохнуть. Несколько недель, чтобы расслабиться и прочистить головы. После вас ждет очень трудное задание.

Слова предназначались всем, но Грегор чувствовал, что Брюс в первую очередь обращается к нему. Король знал, что в последнее время у Стрелы появились проблемы, и решил, что воину необходим перерыв. Грегор подвел его. От стыда сжимались внутренности, но он был в состоянии лишь кивнуть.

– Кроме того, – Брюс передал ему сложенный лист пергамента, – это пришло от твоего брата несколько дней назад.

Грегор испустил стон благоговейного ужаса, глядя на записку так, словно она заражена чумой. Черт бы все побрал, что она натворила на этот раз?

Он нерешительно взял письмо, не испытывая никакого желания его читать. Грегор был не слишком образован, но его младший брат Джон предназначался для церкви до того, как двое старших братьев погибли, и умел отлично читать и писать. Стрела понял только часть письма, но этого было достаточно, чтобы увидеть короткое сообщение: «Возвращайся как только сможешь. Чрезвычайное происшествие».

Записка заставила Грегора выругаться.

– Проблемы? – невинно осведомился Брюс.

– Кажется, мне необходимо отправиться домой.

– Что-то случилось, Стрела? Только не говори мне, что твои золотые крылья наконец поблекли в обожающих глазах твоей воспитанницы? – произнес Максорли, как и король, догадавшись, что вызвало ругательство.

– Она не моя воспитанница, осел! – Стрела проигнорировал намек на то, как девчонка приняла его за ангела. Спасибо Господу за Хелен Маккей. Пока она не появилась и придумала ему прозвище, Максорли дразнил его ангелом.

– Тогда кто же она? – спросил Макруайри.

Черт, если бы он знал. Мегера? Наказание? Посланное Господом испытание его рассудка? Девчонка вечно влипала в какие-нибудь неприятности. С того момента как Грегор привез ее домой, она была причиной всех несчастий.

Как в тот раз, когда она, переодевшись мальчишкой, отправилась на местный турнир лучников и обошла всех местных парней, практически вызвав бунт. Черт подери, а ведь в этом Стрела сам виноват. Но он никак не думал, что малышка воспримет его уроки с таким энтузиазмом! Джон, который обучал ее, говорил, что девочка лучше некоторых мужчин. Братец, конечно, преувеличивал, ведь она только девчонка – и не слишком крупная к тому же.

Но его первое впечатление о ней много лет назад оказалось верным. Девчонка была с характером. Настоящий боец. Еще она была упряма, горда, своевольна, самоуверенна и любила распоряжаться. Она собрала в себе все качества мужчины, а не юной девушки.

Но на нее было сложно злиться. Она была вовсе не красавицей, но в своем роде очень симпатичной. Пока не начинала улыбаться. Когда она улыбалась, то становилась дьявольски привлекательной.

А еще она обожала Грегора. От чего он чувствовал себя чертовски неудобно. Особенно в последнее время, когда она подросла. Она стала… отвлекать. И именно от этого Стреле надо было избавляться.

– Ну и когда мы встретимся с этой малышкой? – спросил Брюс.

«Теперь не такой уж и малышкой», – тяжко вспомнил Грегор. В последний раз когда он был дома – в прошлом году, тогда умерла его мать – этот факт дошел до него весьма постыдным способом: Кейт разрыдалась и каким-то образом очутилась у него на руках. И у него на коленях.

– Как ее зовут? Катерина?

Грегор кивнул, удивленный, что король помнит ее имя. Шесть лет назад, когда они вернулись в лагерь, оставив девочку с его матерью, Брюс был в ужасе от того, что произошло с жителями деревни. Он, как и все они, был глубоко тронут трагедией малышки и принял в ней личное участие.

– Да, Катерина Киркпатрик. – Хотя мать звала ее Кейт.

– И сколько ей теперь? – спросил Брюс.

Грегор пожал плечами.

– Семнадцать или восемнадцать.

– Черт, Стрела, – сказал Макруайри. – Если ты так хочешь от нее избавиться, почему бы тебе не подыскать ей мужа?

Если бы этот тип не был таким злобным ублюдком, Грегор бы его обнял. Ну разумеется! Замужество! И почему это раньше не пришло ему в голову?

Есть только одна проблема: где найти такого болвана, который согласится ее взять?