Читать книгу Cудьба - Мун Чжэин - Страница 4

Август 1982 года. По завершении обучения в Юридическом учебном центре* при Верховном суде Республики Корея я хотел стать судьей. Так как мои оценки были очень хорошими – только один студент на курсе учился лучше меня, – на выпускной церемонии я получил награду от министра юстиции. Успешно сдавших экзамен на госслужащего было немного, и после окончания практики в Учебном центре все могли устроиться судьями или прокурорами.

Поэтому я был абсолютно уверен, что смогу поступить на службу в качестве судьи. Но дело в том, что я попал в список арестованных как руководитель студенческой демонстрации. Эта демонстрация проводилась против режима Юсин*, когда несовершенства и значительные недостатки новой системы, изменившей ход истории, уже были очевидны. Я считал, что причин, по которым участники могли быть осуждены, не было. И, конечно, я даже не предполагал, что это может стать основанием для моей дисквалификации и что я не смогу устроиться на работу.

Тем не менее в последний момент я узнал, что мое трудоустройство в качестве судьи невозможно. И даже сейчас сцена собеседования на должность судьи свежа в памяти. Порядок предполагал, что претенденты на должность судьи проходят собеседования с заместителем главы управления Верховного суда*. Большинство проходило его за одну-две минуты – в целом это была формальность. И только у меня собеседование длилось полчаса. Не то чтобы ко мне было много вопросов… По правде говоря, их всего было два: «Почему Вы принимали участие в демонстрации?» и «Когда это было?». Мой собеседник понимал, о чем идет речь.

Тем временем на дворе был 1982 год. А с 1975 года, когда я был арестован за участие в демонстрации, прошло всего лишь семь лет. Если быть честным, то после моих слов о том, что я принимал участие в демонстрации против режима Юсин в апреле 1975 года, никаких дополнительных объяснений не требовалось. Однако, призывая меня к ответу, заместитель начальника задал встречный вопрос: «Тогда было объявлено чрезвычайное положение*?» Я сказал, что гарнизонный декрет был введен за несколько лет до этого, в 1971 году. И тогда он спросил меня: «Это было время создания Конституции Юсин?» И мне пришлось рассказать по порядку о событиях 1970-х годов, в том числе о провозглашении Юсин, принятии Конституции Юсин и введении чрезвычайных мер*. В судебных кругах мой интервьюер был широко известен добросовестным вынесением приговоров, впоследствии он даже стал членом Верховного суда. Я не мог поверить, что человек, который занимает высокий пост в суде, не знает совсем недавней истории своей страны, когда люди страдали и пытались сопротивляться, и по этой причине были арестованы и осуждены за государственные преступления. Я увидел, насколько судьи оторваны от реальности. Это было очень печально. В итоге на работу меня не взяли.

Стоит сказать, что, когда я был студентом и учился в академии, глава управления Верховного суда преподавал нам Гражданский процессуальный кодекс. Во время следствия он сказал, что понимает меня, и даже посоветовал мне сначала устроиться прокурором. Дело в том, что после двух-трех лет работы прокурором с меня были бы сняты ограничения по трудоустройству и я мог бы перевестись и стать судьей. Но я не хотел так делать.

От безысходности мне ничего не оставалось, кроме как сменить направление и начать работать в частной адвокатской конторе. В то время почти все студенты Учебного центра устраивались работать судьями или прокурорами, случаи, когда выпускники начинали частную адвокатскую практику, были единичными. И здесь мне помог эффект сарафанного радио: многие стали узнавать обо мне благодаря моим высоким оценкам в Учебном центре. В то время юридических фирм было немного, и мне поступали предложения от разных адвокатских контор, в том числе и от «Ким и Чан». Я несколько раз натыкался на это объявление и в конце концов решил послушать, что же они предлагают. Условия были хорошими. Зарплата была очень высокой. Кроме того, в конторе мне сказали, что даже предоставят в пользование личный автомобиль. Еще они пообещали, что после трех лет работы отправят меня на стажировку в американскую юридическую академию. Однако стиль этой конторы очень разнился с моими представлениями о том, что значит быть адвокатом. И не только потому, что в университетские годы я участвовал в студенческом движении. Образ юриста, который я нарисовал в своем воображении, представлял собой того, кто, даже не будучи адвокатом в области защиты прав человека, приносит пользу и помогает простым людям, столкнувшимся с несправедливостью и преодолевающим трудности. Казалось, что то, что мне обрисовали, было совсем из другой области. Я думаю, что если бы принял тогда предложение рекрутера упомянутой адвокатской конторы, то моя жизнь сложилась бы совсем иначе. Я был бы юристом в области международного права или корпоративным юристом. Внешне все выглядело первоклассным, но мне тем не менее не нравилось.

И я решил идти путем обычного адвоката. И как я уже сказал, переезд в Пусан казался мне хорошей идеей, потому что я заодно смог бы ухаживать за мамой. В целом особых колебаний у меня не возникло, минутное сомнение было вызвано чувством неловкости перед женой. Супруга, которая окончила музыкальный факультет, в то время стала петь в Сеульском городском хоре и вела активную светскую жизнь с коллегами в Сеуле. Моя супруга, которая в студенческие годы навещала меня в тюрьме и ждала моего освобождения, не относится к женщинам, которые мечтают о богатстве. Она была безмерно благодарна уже за то, что я сдал юридический экзамен. Однако я испытывал вину перед столичной девушкой, которая занимается любимым делом в Сеуле, за то, что решил перевезти ее в Пусан. Но она меня всецело поддержала.

Результатом этого решения стала встреча с адвокатом Но Мухёном. Свел нас Пак Чонгю, с которым мы в одно время сдавали юридический экзамен и который станет потом старшим секретарем президента по гражданским делам. Сам факт нашей встречи был удивительным.

Пак Чонгю поздно сдал юридический экзамен. Он был старше всех моих однокурсников. Поэтому фактически все сложилось так, как он и наметил заранее: пойти по пути адвоката, после того как закончит практику в Учебном центре. Он знал адвоката Но с тех пор, когда они вместе учились и в буддийском монастыре Чанюам в городе Кимхэ готовились к сдаче юридического экзамена. Поначалу он намеревался принять предложение совместной работы от адвоката Но Мухёна, который после успешной сдачи государственного экзамена уже прошел государственную службу в качестве судьи, а потом начал частную адвокатскую практику в Пусане. Адвокат Но даже решил отдать Пак Чонгю, который должен был присоединиться к нему по окончании обучения, свой кабинет и стол в офисе.

В то время адвокаты обычно управляли конторами в одиночку, так как тогда существовало множество стереотипов о том, что юристы не могут вести общее дело. Было всего несколько коллективных юридических фирм в Сеуле и некоторых других городах, в провинции же все работали сами на себя по принципу «сам себе начальник». Но адвокат Но был человеком с уникальным передовым мышлением. Он считал, что юристы, работая сообща, должны подходить к юридической практике с точки зрения специализации и разделения труда.

В 1978 году адвокат Но, у которого за плечами была работа судьей, начал частную юридическую практику. Некоторое время он проработал один, а с 1979 года и до конца 1980, то есть почти два года, он имел опыт совместного ведения юридической фирмы совместно с двумя другими адвокатами. Это была «Совместная юридическая фирма Кая» – пожалуй, первая коллективная адвокатская контора в Пусане. Однако все пошло не так, как было задумано.

Причиной было отсутствие у обычных людей понимания, что такое специализация и разделение труда юристов. Изначально в конторе планировалось консультировать клиентов и оказывать им услуги в соответствии со специализацией адвокатов, но клиентам это совсем не нравилось. Они хотели доверить свое дело знакомому юристу, вне зависимости от его специализации. Стремления адвоката Но были высокими, но оказалось, что они не соответствуют сложившимся реалиям. Тем не менее он хотел еще раз попробовать открыть уже свою частную адвокатскую контору с практикой разделения труда на основе специализации, несмотря на предыдущую неудачу. На этот раз вместе с Пак Чонгю.

Но внезапно возникла проблема: Пак Чонгю, который должен был приехать, устроился работать прокурором. Планы адвоката Но разрушились на первом этапе. И Пак Чонгю, чувствуя вину перед Но Мухёном, посоветовал вместо себя мою кандидатуру, а я в тот момент как раз решил стать адвокатом. И я поехал повидать адвоката Но. До того момента я никогда с ним не пересекался и ничего о нем не знал. Это действительно была наша первая встреча.

Комментарии

* Юридический учебный центр (the Judicial Research and Training Institute). 사법연수원. Образовательно-практическое учреждение, относящееся к Верховному суду. Желающие стать прокурорами, судьями или адвокатами должны пройти обучение в Центре и успешно сдать юридический экзамен. Продолжительность обучения – два года.

* Юсин. 유신 （維新）. Чрезвычайные конституционные меры, принятые 17 октября 1972 года президентом Пак Чонхи в целях обеспечения своего долгосрочного нахождения у власти. Фундаментальные действия, которые заморозили все существующие институты демократии и установили длительный режим диктатуры под названием «корейская демократия».

* Управление Верховного суда. 법원행정처. Учреждение, ответственное за ведение дел суда, связанных с бюджетом, бухгалтерией, оборудованием, и состоящее из работников суда. В нем есть начальник администрации, находящийся в подчинении председателя Верховного суда, и заместитель начальника администрации.

* Чрезвычайное положение. 위수령 （衛戍令）. Чрезвычайная мера, на правленная на поддержание общественного порядка, а также защиту и обеспечение общественного спокойствия путем размещения в определенном регионе военных сил. Когда во время режима диктатуры Пак Чонхи во всех университетах участились антиправительственные демонстрации, в соответствующих регионах начал действовать гарнизонный декрет. Следующая ступень после гарнизонного декрета – приказ о введении военного положения. В соответствии с этим приказом все властные полномочия переходят к военному руководству.

* Чрезвычайные меры. 긴급조치. Особые меры, которые согласно Конституции Юсин могли быть приняты в соответствии с полномочиями президента. Президент Пак Чонхи был уполномочен временно ограничивать права и свободы граждан, прописанные в Конституции, посредством введения этих мер. В основном они использовались для подавления требований демократизации и репрессирования студентов и оппозиционных политических деятелей. Пак Чонхи обнародовал чрезвычайные меры в общей сложности девять раз. Были отменены в 1980 году с пересмотром Конституции.