Читать книгу Нина – девочка Шестой Луны - Муни Витчер - Страница 5

Часы в лаборатории показывали 10 часов 32 минуты и 4 секунды. Нина работала. Она сидела на табуретке перед столом для опытов и читала «Затерянные миры» Бирова в надежде найти какую-нибудь подсказку. На 192 странице она наткнулась на любопытную фразу, написанную такими же символами, которые она видела в письме деда:

И ниже в скобках перевод: летать, чтобы жить.

Значит, эти символы соответствуют буквам.

Слово «летать» в изображении символов выглядит так:

– Эврика! – радостно воскликнула девочка и поцеловала книжку Бирова. Наконец-то до нее дошло, что надо делать с символами в черной тетради деда. Она поняла, что в письмах эти странные значки означали его подпись. «Этот неизвестный язык, наверное, язык Шестой Луны!» Несомненно, что Биров, участвуя в исследованиях и опытах профессора Миши, знал о существовании Ксоракса. Однако в своих научно-фантастических книжках он изложил какие-то особенные вещи, приоткрыл некие тайны, которыми и попытался воспользоваться Каркон. В общем, Нина чувствовала, что она близка к разгадке чего-то удивительного и опасного, но для этого ей оставалось найти недостающее звено: азбуку Шестой Луны.

В романах Бирова рассказывалось о группе ученых, которые из-за сильного метеоритного дождя потерялись в космосе и совершили вынужденную посадку на планете, освещенной ярким светом. Жители этой загадочной и поразительной планеты стояли на очень высокой ступени развития, но, несмотря на это, не смогли помочь нашим героям отремонтировать звездолет, чтобы вернуться на Землю.

Нина подумала, что Биров дал ей хорошего проводника по длинной дороге познания Ксоракса, и теперь находила особый смысл, вчитываясь в фразы, начертанные странными символами. «Летать, чтобы жить… В этом что-то есть. Это означает, что я должна подняться туда, в космос, и лететь на Шестую Луну, чтобы постичь ее тайны и защитить ее».

Мозги Нины готовы были закипеть. Она глубоко вздохнула: дел у нее – всех не переделать, но сначала надо подумать, как отомстить Каркону за смерть несчастного Бирова и деда, как уничтожить Пандемон Морталис, как найти Кольцо Дыма, как открыть люк, как понять, для чего служит Талдом Люкс… И все это самой, в одиночку!

«Мне никогда не сделать этого, – подумала она, – без помощи моих новых друзей. Но я не могу пока открыть им все тайны. Я вообще не уверена, могу ли полностью доверять им». Сомневающаяся и недоверчивая Нина хотела быть абсолютно уверенной. Сейчас, когда деда больше не было, алхимиком стала она. Она одна могла и должна была продолжить дело, начатое профессором Мишей.

Нина подошла к волшебной Книге, положила руку на страницу и задала новый вопрос:

– Книга, скажи, где я могу найти азбуку Шестой Луны?

Страница осветилась зеленым светом, и голос ответил:

На столе лежит мешочек,

Завязанный шнурком.

Открой его, возьми

Тридцать три металлические пластинки,

Которые в нем найдешь.

Брось их в белую плошку,

Добавь две чайные ложки серы,

Зуб дракона,

Треть чайной ложки живой ртути,

Восемь капель синей камеди

И мешай маленькой черной палочкой

В течение семи минут и четырех секунд.

Вылей все в тигель,

В котором уже лежат сапфир и золото,

И кипяти в течение девяти секунд.

Затем вылей все, ничего не опасаясь,

Прямо на эту страницу.

Нине предстояло приготовить первый в ее жизни алхимический препарат. И здесь пригодились уроки профессора Хосе. Она вспомнила три основных правила при изготовлении эликсиров и снадобий:

1. Полностью концентрировать мысль только на цели, которую необходимо достичь.

2. Не бояться работать с алхимическими препаратами.

3. Строго придерживаться рецептур, как в количествах компонентов, так и во времени операций.

По правде говоря, даже в Мадриде под четким руководством профессора Хосе, ей никогда не приходилось делать такие сложные алхимические составы. Боязнь ошибиться была очень сильной, но, собравшись с духом, Нина взяла мешочек и развязала его. Внутри лежали тридцать три металлические пластинки. Она осторожно сложила их в белую плошку, затем обвела глазами полки, уставленные рядами банок с этикетками. Они были расставлены строго по нарастанию интенсивности цвета. Нина нашла банку с серой, выше стояла колба с живой ртутью, на нижней полке шкафа девочка увидела длинную с узким горлышком бутылку с синей камедью. Оставалось найти Зуб Дракона. Ни в коробках, ни в ящиках лабораторного стола – нигде его не было. Но на полке маленького камина с неугасимым огнем она заметила желтую пирамидку высотой около полуметра из твердого грубого материала. На плоскости, обращенной к стене, была надпись: «Дракон». Вершина пирамиды была закупорена пробкой, и, открыв ее, на дне Нина увидела накрытые пучком соломы восемь огромных желтых с серыми пятнами зубов.

– Клянусь всем шоколадом мира, они настоящие! – перебирая их, воскликнула она. Большим медным пинцетом девочка выбрала один зуб и положила его в миску. Затем, помня наставления профессора и следуя инструкциям волшебной Книги, она начала свое алхимическое действо.

Не сводя глаз с часов, Нина перемешивала содержимое плошки ровно семь минут и четыре секунды: зуб растворился почти полностью, металлические пластинки оставались еще целыми, но с ходом времени каждая из них принимала свой цвет.

Затем, надев рукавицы, чтобы не обжечь руки, юная алхимичка вылила содержимое миски в стоящий на огне тигель и кипятила ровно девять секунд.

Смесь приобрела неопределенный цвет, что-то среднее между фиолетовым и синим, и сильный терпкий запах.

Нина осторожно сняла тяжелый тигель с огня, вылила содержимое на жидкую страницу. И стала ждать.

Над страницей поднялось фиолетовое облачко, а когда оно рассеялось, стали видны тридцать три символа алфавита Шестой Луны, словно зависшие в пустоте. Они были из блестящего материала и переливались разными цветами.

И тут прямо на глазах символы столбиком отпечатались на вдруг появившемся пергаменте.

Сбоку от каждого была буква, которой соответствовал символ:

– Вот здорово! Клянусь всем шоколадом мира, мне это удалось!

Нина была не просто довольна, она трепетала перед этим листом пергамента, материализовавшимся на ее глазах. Это был ключ, открывающий путь в мир Ксоракса.

Дрожащими от волнения руками девочка взяла лист и положила его на стол. Пергамент был еще горячим, она подула на него, затем потрогала отпечаток символа пальцем: он был рельефным и переливался всеми цветами радуги. Удовлетворенная результатом своего первого алхимического опыта, Нина устало опустилась на табуретку.

Часы показывали 13 часов 42 минуты и 8 секунд.

Было действительно поздно! Люба наверняка сердится: Нина пропустила обед. Прежде чем покинуть лабораторию, она вернула все на свои места и оставила страничку с алфавитом рядом с Книгой. Закрыв дверь, девочка побежала на кухню, где няня кормила кота и пса.

– Я здесь, Безе. Извини, пожалуйста, за опоздание, – протянула она сладким голоском.

Люба, не в силах сердиться, ласково посмотрела на нее, прощая.

– Ты совсем как твой дедушка: для тебя тоже времени не существует. Но есть-то надо! В Апельсиновом Зале накрыт стол, там ты найдешь все, что любишь.

В этот момент они услышали крик, доносившийся с улицы.

Няня и Нина бросились на крик и увидели молодого человека, лежащего на ступеньках мостика. Это был почтальон. Карло был уже рядом и помогал ему подняться.

– Что случилось? – с тревогой спросила Люба.

– Эти мерзкие хулиганы, это опять они. Они толкнули его, и он упал, – ответил садовник.

– Те, что с буквой К?

– Они самые, Алвиз и Барбесса, – подтвердил Карло, поднимая несчастного почтальона, продолжавшего прижимать к груди длинный, перегнутый пополам при падении пакет на имя Нины.

– Ах, какая жалость, – печально сказал почтальон, все еще под впечатлением от случившегося.

Пока Люба бегала за водой, чтобы успокоить почтальона, а Карло продолжал ругать проклятых близнецов, Нина, сгорая от нетерпения, вскрыла пакет, прибывший из Испании.

Внутри она нашла документы для сдачи экзаменов в Венеции и письмо профессора Хосе, которое надо будет передать преподавателям.

– Уффа, экзамены! – воскликнула она и вытащила из пакета сломанную пополам дощечку. –   Это же моя табличка с надписью! – огорчилась Нина, но лишь на мгновение. – Я ее склею и повешу, как в Мадриде, в спальне, – обрадовалась она, представив тетю Андору, ненавидевшую этот «кусок фанеры»!

Наскоро перекусив и как всегда сунув в карман плитку шоколада, Нина отнесла табличку в комнату, положила на пол, взяла суперклей и соединила половинки. Платон и Красавчик все время пытались лизнуть табличку, но Нина, отогнав их, пообещала найти время поиграть с ними позже.

– Я знаю. Знаю, что уделяю вам мало внимания, но у меня очень много работы. Может, сегодня после ужина мы поиграем вместе в парке. Эй, осторожнее, да не трогайте вы дощечку. Дайте клею высохнуть, чтобы завтра я могла повесить ее над кроватью.

Было уже четыре вечера. Нина, готовясь к встрече с новыми друзьями, сушила волосы феном – она только что приняла душ и была в отличном настроении.

Она натянула красную маечку, желтый комбинезон и посмотрелась в зеркало: глаза ее блестели, зубы сияли белизной. Преследуемая по пятам котом и псом, она легко сбежала с лестницы, к Залу Дожа, по дороге загнала животных на кухню, а сама вошла в лабораторию: она хотела узнать, насколько может доверять новым друзьям.

Формулу эликсира «прочной дружбы» она помнила хорошо. Это была одна из трех первых композиций, которым обучил ее профессор Хосе. И хотя она знала, как приготовить препарат, ей еще никогда не приходилось попробовать его действие на ком-либо.

В Мадриде за год занятий Нина изучила азы алхимических процессов, свойства металлов и жидкостей, но ни разу не испытывала на людях изготовленные ею препараты.

Она поискала Золу Рубина – тончайшую пудру, раскрепощающую речь, а также Анис Разумный, такой же по субстанции, придающий словам искренность. Она всыпала в белую плошку четыре грамма первого и восемь граммов второго порошка и смешивала их ровно двадцать секунд. Затем высыпала смесь в тигель, залила водой Салис, которая упрочивает верность, и кипятила в течение одной минуты и четырех секунд. Получилась ароматная жидкость красного цвета. Нина осторожно перелила ее в стеклянную бутылочку, которую, чтобы та не испарялась, заткнула сахаром Сертис. Затем взболтала содержимое, покачав бутылочку сначала влево семь раз, потом вправо шесть раз, под магическое заклинание: «Лгун упадет, если соврет. Дружба будет крепкой и достойной того, чтобы ею дорожить, если пьющий не выплюнет этот горький напиток!»

После чего, довольная, воскликнула:

– А сейчас я их испытаю. Каждый из них должен будет выпить по два глотка, и, если им действительно суждено стать моими верными друзьями, с ними ничего не случится. А если они будут неискренними, то упадут в обморок.

Ребят ожидало не самое приятное испытание, но у Нины не было другого выбора. Она положила бутылочку в карман, вышла из лаборатории и точно в назначенное время предстала перед четырьмя друзьями, ждавшими ее в Каминном Зале.

– Я рада снова видеть вас. Сейчас я предлагаю прогуляться по саду, где мы сможем поговорить. Я прихватила с собой книгу Бирова и маленький сюрприз.

– Ты хотела узнать поподробнее об Алвизе и Барбессе, – напомнил ей Ческо, как только они вышли в сад.

– Не сейчас. Начнем с того, что каждый из вас выпьет по два глотка этого напитка, – сказала она, доставая бутылочку из кармана. Четверка друзей, недоумевая, уставилась на нее.

– Что это? Кровь? – с опаской глядя на бутылочку, спросила Фьоре.

– Нет, не кровь. Это эликсир. Если вы действительно хотите стать моими друзьями, вы должны выпить это, иначе я не смогу доверять вам. И не выплевывать, а проглотить. Я должна сказать вам очень много важных вещей и должна быть уверена, что никто из вас меня не предаст, – ответила она очень серьезно.

Додо еле слышно спросил:

– Это во…во…волшебный эликсир? Значит, ты тоже маг? Ве…ве…ведьма?

– Я алхимик, как и мой дедушка. Видите? – Она показала им ладошку со звездочкой. – У моего деда было такое же родимое пятно в форме звезды: это знак магии. Это значит, что я унаследовала алхимические способности семьи Белых Магов. Можете мне верить.

Ческо шагнул вперед, глядя Нине прямо в глаза, открыл бутылочку и сделал два глотка.

– Фу, ну и гадость! Горькая, словно яд, – сморщился он, проглотив жидкость.

Нина рассмеялась. Бутылочка пошла по кругу, все пили, жутко морщась, но никто не выплюнул.