Читать книгу Городские портреты - Мустафа Умеров - Страница 9

1994 год, близится полувековой юбилей Великой Победы, в крае проводится литературный конкурс среди школьников («Дороги Победы», что ли): надо написать о Великой Отечественной войне со слов воевавшего дедушки.

А я, представьте, весьма кстати школьник, но у меня, как назло и как всегда, ничего не готово к светлому празднику: подходящего дедушки нет. Оба подкачали с годами рождения: были слишком юны для фронта и пошли бы защищать Отечество только к самому концу войны, если бы их раньше не сослали в Среднюю Азию. Единственный знакомый прадед, наоборот, разменял пятый десяток в те героические времена и, к великому сожалению, был не лихим танкистом с усами, как того требовали условия конкурса, а возил воду на лошади, что в войну, что до войны: пакт Молотова – Риббентропа никак не отразился на его карьере.

Идею истратить талант на хватающее за душу описание того, как прадедушка в годы немецкой оккупации, оно, конечно, возил на лошади воду, но медленно, нехотя и бубня под нос «Интернационал», отмел сразу. Должен признаться, что, несмотря на нежные четырнадцать лет, я тогда был жук и правильно предположил, что для собственной маленькой победы этого может не хватить.

Тогда родился Иван Константинович Зимин, прошедший войну от Каширы (правдоподобность) до Берлина (прямая причастность к Победе) рядовым (явная несправедливость, которую, впрочем, жюри конкурса может, пусть частично и с опозданием, компенсировать внуку героя).

Номер военной части взял из настоящей хроники. Однополчане получили имена одноклассников, причем жадный повар был назван в честь того, из-за которого мы пропустили решающий гол в принципиальнейшем футбольном матче с «А» классом. Плюс первая любовь к санитарке – будущей бабушке Ане (вообще-то Айше, но тут пришлось бы слишком многое объяснять) и, разумеется, «ну, смотрю – ползут, гады», «меткий залп – и фашистский стервятник рухнул вниз».

Третье место и приз – гитара, до сих пор лежит. Первое дали кому-то за натуралистичный рассказ про фронтовое ранение, очевидно, записанный со слов: большая часть повествования – про вши и баню, приз – электрочайник, ну и пусть, он мне не нужен еще больше гитары.

Как вкусно говорит Э. Радзинский: «А дааальше? Дааальше…» Иван Константинович, обескуражив находчивого внука, выпорхнул из гнезда, встал на крыло и зажил самостоятельно. На городском и краевом радио сначала читали сочинение, а потом даже принялись пересказывать его подвиги (особенно который с языком) своими словами и, право, лучше бы этого не делали. В школу позвонили из гороно: дед Мустафы Умерова Иван Константинович Зимин (а что такого?) приглашается на встречу с лучшими выпускниками. Потом дедушку через школу же несколько лет подряд ангажировал военкомат для напутствия призывникам. Городская администрация настойчиво запрашивала адрес для торжественного вручения праздничного продуктового набора. В любимой школе, хотя давно знали, что я жук, были настолько сбиты с толку звонками из указанных учреждений, что на всякий случай тоже попросили легендарного ветерана выступить на последнем звонке.