Читать книгу Пепел Гринлэнда - Н. Шорный - Страница 7

Привычно сижу, прислонившись спиной к нагретой солнцем стене склада, где первая рота – или то, что от нее осталось – вместе другими подразделениями одиннадцатой бригады уже почти неделю готовится к форсированию Асваны. После неудавшегося штурма мостов, нам предоставили аж целый день, чтобы привести себя в порядок. А потом мы стали плотниками.

Кирэфы предусмотрительно убрали все лодки из города, и теперь батальон снабжения каждый день подвозит бревна и доски. И под руководством саперов мы сколачиваем плоты. Повторный штурм назначен на завтра, но в отличие от первого раза, я не чувствую ни страха ни дрожи в коленях. Слишком устал для этого.

Вообще-то бригада закончила подготовку еще вчера. Но сегодня День Дарения – один из Дней Мира – еще одна вещь, о которой я ничего не знаю – а значит приказано свести любую активность к минимуму. Все замерло, даже кирэфы прекратили обстрелы. Впрочем, большинство бомб до нас просто не долетало. А те пару старых, паровых пушек, что мятежники рискнули выставить на прямую наводку, наши артиллеристы быстро раздолбали. Над городом повисла тишина. Грядущую ночь нужно пережить.

Тэган плюхается рядом. Его лицо, по-прежнему покрыто красными пятнами. Опознавательный знак, не успевшего вовремя среагировать пехотинца. По уставу, видя противника изготовившегося к стрельбе, рекомендуется резко наклонить голову, чтобы выпущенный заряд, летящий тебе в физиономию, попал в шлем.

– Как идет обучение? – капрал кивком указывает на трофейный жезл. Приходиться таскать его повсюду с собой, чтоб никто снова случайно не покалечился.

– Господин, подполковник Азнар, говорит слишком умные слова. Я мало что понимаю.

– С колдунами это случается, они ведь учились в целой Академии, куда дураков вроде нас, даже на порог не пустят.

Вчера, после отбоя, получил от ротного разрешения потолковать с бригадным магом. Я хотел узнать, как вообще правильно использовать эту штуку. Ожоги на руке зажили, но страх остался. Выходит так, что если я сделаю что-нибудь неправильно, вполне могу сгореть заживо.

– Его магичество оказался слишком занят. Хрен знает чем. Кинул пару фраз. Самое полезное, из всего – это совет направлять жезл в сторону врага.

– Ну, значит наша победа завтра, гарантирована.

Гардан, который позавчера вернулся из лазарета – болт пробила ему бок, но не опасно, только крови много потерял – приносит котелок с горячей похлебкой. Один из позитивов пребывания на одном месте, это возможность есть горячую пищу. Втроем дружно работаем ложками.

– Когда нас отведут в тыл для пополнения? – мне совсем не хочется переправляться на грубо сколоченных плотах. Я ведь не умею плавать.

– Если до сих пор не отвели, то и не отведут, – отвечает Тэган, – получим подкрепление из учебного батальона, и в бой.

– В тылу одни болваны, нашли пару бочек местного винца, выпили его и все обдристались, – ржет Гардан, – кирэфы отравили вино, но чего-то не рассчитали. Не помер никто.

– Из нашей бригады?

– Не, какие-то конники из добровольцев. В пригороде стояли. Теперь их кличут – засранцы их Варренборга.

В Индельлане нельзя ни к чему прикасаться. Все представляет угрозу.

На вчерашней вечерней поверке, капитан прямо сказал, что даже по нужде надо ходить втроем. Один срет, а двое прикрывают. Пару бойцов из другого батальона, отошедших на сторону по одному, нашли потом с выпущенными кишками.

– Откуда в нашем тылу кирэфы? Мы ж все зачистили.

– Значит не все. В старых домах может быть до черта подвалов с тайными лазами.

– Сраные альвы, – бурчит Гардан.

Я знаю, что альвы и орки плохо ладят друг с другом. Но не знаю почему. Потом разберемся. А пока…

Вопрос, занимающий меня с того момента, как я убил первого кирэфа – почему я жив? Он стрелял с близкого расстояния, ружье было трофейным, армейским оружием и значит боеприпасы точно не кустарного производства. Допустим – повезло, и патрон оказался бракованным. Но в схватке на мосту, по мне стреляли еще несколько раз. Даже из жезла, разряды которого убили множество солдат, я сам видел. И снова ничего. Даже нет слабых ожогов, как у Тэгана. Что со мной? Бригадный маг, правда, говорил что-то про сопротивляемость…

Капрал Орнак снял повязку с моей ноги. Раны почти зажили. Годен к службе.

Отпрашиваюсь у капитана и опять иду к зданию, где расположился штаб бригады. С этим жезлом надо разобраться. Это может завтра спасти мне жизнь. И жизни других.

Повсюду, возле покинутых зданий горят костры. Полно солдат. И не только из нашей бригады. Артиллеристы разгружают ящики со снарядами. Бойцы проверяют снаряжение. На полпути встречаю, подполковника Азнара. Оказывается, он тоже ищет меня.

Заходим в обнесенный стенами дворик, где никого нет.

– Пробовал стрелять?

– Нет, сэр. Старался поменьше прикасаться к нему, – чтобы не трогать рукоять, покрытую непонятными значками, я сделал две петли на ремне и ношу жезл как ружье за спиной.

– Разумно. Когда ты взял жезл на мосту, что почувствовал?

– Как будто он вздрогнул в руке.

– Так маги активируют свое оружие. Пропуская небольшой импульс личной силы сквозь предмет. Эффект резонанса. И даже у тебя, как-то получилось это сделать. Давай еще раз глянем.

Держу жезл, давая возможность магу изучить значки покрывающие металл. Офицер что-то бормочет себе под нос.

– Хорошо. Этот символ, – Азнар указывает на значок в виде двойного кольца в центре жезла, – активирует артефакт. Направь в стену и приложи большой палец.

Жезл ощутимо вздрогнул. По руке пробегают мурашки. В этот момент, я понимаю, что в моих руках оружие, много мощнее чем ружье. Возможно, такое же убойное как пушка.

– Работает?

– Да сэр. Кажется да.

– Хорошо целься в стену и приложи палец сюда, – другой символ. Круг с торчащими в стороны иглами. С шипением, из красного камня вырывается шар огня. Мощность такая, что несколько желтых кирпичей обугливаются и рассыпаются. В стене дома теперь есть дыра. Маг одобрительно кивает.

Одна проблема. Заряд попал правее места, в которое я целил. Держать жезл одной рукой неудобно, слишком тяжелый. А для двух он слишком короткий. Невозможно толком прицелится.

– Почему к нему приклад не приделали? Как из него попадать?

– Эта штука не для боя в строю рядовой. Или самозащита на ближней дистанции, или гораздо более серьезные вещи. Заклинания массового поражения. Сложная магия. Да и предыдущий владелец, явно покрупнее тебя был.

Чтоб им всем провалится.

– Теперь попробуй этот значок, – прямоугольник с полоской посредине. Жезл вибрирует в руке и в шаге перед нами, воздух начинает подрагивать и плыть, как от жара костра. Еще миг, и образуется висящее неподвижно, примерно в рост человека, облако синеватых искр в форме прямоугольника.

– Тот на мосту… использовал такое, – вспоминаю я.

– Верно. «Воздушный щит», – поясняет Азнар, – достаточно эффективен против ударных заклинаний типа молнии. Одно ограничение – стрелять сквозь него в противника не надо. Плохо закончится. Щит нужно рассеять. Или же, те, кто идут позади, могут выступить для выстрела на шаг вбок.

Убираю палец со знака, и щит рассеивается.

– Переведи в нейтральный режим.

– Как это сделать?

– Так же как и активировал, – после приложения пальца к сдвоенному кольцу жезл снова вздрагивает. Закидываю оружие за спину.

– Слушая сюда рядовой. Это крутая вещь. Многофункциональная. То есть может создавать минимум дюжину, уже подготовленных заклинаний. Должен признать, что некоторые значки я вижу впервые. Тебе для боя хватит и щита с шаром.

Маг направляется к выходу из дворика.

– Э… сэр, у меня есть пара вопросов.

– Что? Как это работает? В другой жизни Дарэм. Здесь нет времени на лекции.

– Какая у него дальность поражения?

– Хочешь расстрелять всех врагов издалека? Дальность примерно как у ружья, – видя мое разочарованное лицо, Азнар поясняет, – мощь заряда мало влияет на дальность выстрела. Закон сохранения и рассеивания энергии действует одинаково и для артефактов и для ружей.

– А количество зарядов?

– Проверишь опытным путем. Несколько десятков выстрелов точно сможешь сделать.

– Как его заряжать?

– Поместить в источник силы. Ты знаешь, что такое источник силы? Вижу, что нет, – подполковник качает головой, – ладно. Любой знающий маг, смог бы зарядить из внешней среды. Но в этом конкретном случае, прежде надо снять защиту, поставленную прежним владельцем.

– Так что делать?

– Ничего. Тебе повезло. Он самозарядный. Правда это требует времени. Просто расходуй энергию экономно и не пали во все стороны без перерыва.

Идем по улице. Стемнело и вокруг почти не видно солдат. Костры затушены. Рановато для отбоя. Маг как-то нервно оглядывается, по сторонам.

– А почему… у вас нет такого жезла?

– Потому же, почему их нет ни у кого в армии. Материалы, из которых изготовлен этот предмет, встречаются нечасто. Да и способ их обработки, весьма трудоемок. Повторюсь, жезл стоит дорого. Не свети им повсюду. Если не хочешь чтобы тебе перерезали глотку или пальнули в спину.

– Сэр я…

– Проклятье, – Азнар вдруг останавливается. Я также замираю с открытым ртом. В полусотне шагов впереди, будто просачиваясь из стены, формируется белесое облако. Его очертания непрерывно меняются, и я почему-то знаю, что это не дым, ни туман, ни пар. Оно – живое. Первая мысль достать из-за спины жезл.

– Даже не думай. Медленным шагом, давай налево, – шепчет маг. Пятимся к ближайшему дому. Облако, то сжимаясь, то распухая, словно колеблясь с выбором направления, кружится на одном месте, наконец, начинает плыть в нашу сторону. Успеваем скрыться в доме. Азнар осторожно прикрывает предательски скрипнувшую дверь. Отходим вглубь и по лестнице поднимаемся на второй этаж.

Оказавшись у окна, маг осторожно выглядывает наружу. Облака нигде не видно. Зато на небе, в свете желто-оранжевого Шена – в это время луна показывается лишь наполовину – видно как то тут, то там, высоко над городом, вспыхивают разноцветные огни. Они прочерчивают полосы, формируют клубки и даже подобия фонтанов. Синие, зеленые, белые вспышки формируют причудливую картину. Довольно долго мы наблюдаем эту невероятно красивую игру света. Но я понимаю, что за видимой, безобидной частью представления, скрывается что-то более важное. Более опасное.

– Ну, все, – говорит Азнар, опускаясь на пол, – застряли тут до утра.

Присаживаюсь рядом.

– Это облако… это что сэр?

– Сегодня День Мира рядовой. Забыл?

– А… что это? Я плохо образован сэр – добавляю торопливо.

– Случается. В твоей деревне совсем не принято общаться словами вслух? Все на мигах? Никто не пояснил, что такое День Мира? Даже родители? – господин офицер изволят шутить.

– Я больше… в общем один был. Мотался с места на место.

– Понятно. Что ж единого ответа на твой вопрос нет.

– В роте солдаты говорят, что эти дни… посылают боги. В наказание.

– И большинство населения Атрешлэнда, придерживается такого же мнения.

– А что говорят ученые маги?

– Смотря кого спросить. Если коротко – наш мир не единственный. Есть и другие. В определенные моменты года, а именно по разу на сезон, границы между мирами истончаются. И тогда гости из других реальностей, частично или полностью, проникают к нам. Не спрашивай, как это происходит. Никто не знает.

– Получается четыре раза в год сэр?

– Летний день, самый спокойный. Чего не скажешь про зимний. Конкретная дата каждого Дня Мира плавает, но всегда в пределах одной недели. Мы можем спрогнозировать, когда будет такой день.

– И поэтому мы прячемся? Чтобы гости не напали на нас?

– На самом деле нападения случаются редко. Дело в том Дарэм, что большинство гостей не могут полностью материализоваться в нашей реальности. И под утро, большая часть исчезает, возможно, возвращается к себе домой. Тем не менее, в День Мира, лучше поменьше бывать на открытых пространствах. Здоровее будешь.

– А если все же столкнешься с полноценным гостем? Что делать?

– Искать укрытие. Если такой возможности нет – лечь на землю и не отсвечивать. Чего точно не надо делать, так это орать, швырять в сущность подручными предметами или палить из оружия.

– А если некуда деваться? Парни говорят, что эти гости… могут сделать с тобой страшные вещи.

– Не без того, – кратко ответил маг, – их можно уничтожить, но это не просто.

– Что им вообще здесь надо?

– Неизвестно. И может быть это к лучшему. Уж слишком они отличаются от нас.

– А мы можем посещать их миры сэр?

По лицу Азнара, сидящего напротив окна, освещенного отблесками танцующих в небе огней, пробегает усмешка. Маг качает головой.

– Любопытство полезное качество, но не стоит им злоупотреблять. Некоторые вопросы стоит оставить без ответов рядовой. Дольше проживешь. Отбой. Завтра будет война.

В этом я не сомневаюсь. Хорошо бы пару гостей к кирэфам просочилось. Облегчили бы нам наступление.

Мне снится, что я падаю в бездну. И этот полет продолжается до самого утра. Отвратительный сон.

****

Вся набережная кишит пехотинцами. Повсюду, в переулках между домами и на берегу стоят пушки. На стороне противника пока никакого движения.

Первая рота, третьего батальона готовится к переправе. Проверить снаряжение. Сначала, два ремня на крест через грудь, соединенных с широким поясом. Слева и справа по бокам, на поясе, по патронной сумке. Справа еще одна сумка, с гранатами. Вчера, нам специально выдали новые подсумки для этого добра.

Надеваю защитный жилет – два куска плотной материи на лямках, с карманами для бронеплит на груди и спине. Они защищают надежно – болт, который я словил на мосту, пластину не пробил. Застегиваю фиксирующий ремень с левой стороны.

В учебном батальоне, как-то спросил у инструктора, почему нельзя сделать такую же защиту для всего тела. Он терпеливо объяснил, что в подобном доспехе, я бы не прошел и ста шагов, не говоря уже о не возможности сражаться. А потом заставил меня полдня, носить на спине пол мешка с песком. Чтобы не задавал глупых вопросов.

Каску на голову, застегиваю ремень под подбородком. Жезл за спину, ружье на плечо. Сигнальных ракет у меня с собой нет. Красные и зеленые предназначены для корректировки артиллерийского огня и рядовым не положены. Они есть у взводного сержанта. Осветительные днем не нужны. А пускать синие смысла нет. Медики пойдут во второй волне. И только если мы сможем закрепиться на другом берегу. Для раненых вся надежда будет только на взводных санитаров.

Подумав, решаю, что жезл буду использовать только в крайнем случае. Опасаюсь, что активирую не то заклинание и нанесу вред товарищам. Я подсчитал количество значков на теле артефакта – вместе со знаком активации получилось почти полтора десятка. А может и больше, так как не всегда ясно, где начинается один знак и заканчивается другой.

Команда на погрузку.

Переносим ранцы и ящики с боеприпасами на плоты, и отталкиваемся от берега. Проклятый плот скрипит и, похоже, готов развалиться у меня под ногами.

Над головами проносятся первые снаряды. В этот раз никаких дымовых завес. Артиллерия бьет прямой наводкой по зданиям на другом берегу. Я вижу десятки плотов слева и справа. Противник начинает обстрел из-за домов. Инстинктивно вжимаю голову в плечи. Возле плота плюхаются бомбы. Нас окатывает потоками воды, от близких разрывов. Одна попадает в соседний плот. Обломки дерева и части тел разлетаются во все стороны.

Солдат с веслом, стоявший рядом со мной, вдруг валится на спину. Во лбу торчит арбалетный болт.

– Огонь по окнам! – командует Гнар. Все кто не гребет, палят в темные проемы. Стреляю и перезаряжаюсь. Лучше делать хоть что-то, чем просто стоять и ждать пока тебе прилетит.

Приближаемся к берегу забранному в камень. Парочка домов начинает гореть после попадания снарядов. Мы почти на месте.

Плот ударяется о сушу. С трудом удерживаюсь на ногах. Вместе со всеми бегу вперед. Узкая полоска земли, усыпанная мелкими камнями. Впереди каменная стена, поросшая зеленоватым мохом. Из полуразрушенного снарядами дома, по нам продолжают стрелять из ружей. Бьем в ответ.

Каменная лестница ведет на узкую площадку, откуда расходящиеся в две стороны ступени, выходят на саму набережную. Один из бойцов выскочивший почти на самый верх, вскрикнул, и упал мне под ноги. Вспышки в окне первого этажа.

Кто-то из-за спины швыряет гранату в окно, но промахивается. Отскочив от стены, она взрывается позади меня. Успеваю упасть на землю.

Поднимаюсь на ноги, в ушах опять звенит. Подбираю ружье. Оборачиваюсь и вижу Тэгана лежащего неподвижно на земле. Он без сознания. Кровь сочится из десятка ран на руках и ногах.

– Санитара! – ору во всю глотку. Подбегает капрал Орнак. Бойцы пытавшиеся подняться по лестнице отступают под огнем. Падает еще одним солдат.

– Дарэм! – командует Гнар, – давай справа. Мы прикроем.

Поднимаюсь на площадку. Взводный и еще двое пехотинцев по очереди бьют в окна. Двумя прыжками преодолеваю ступени. Пригибаясь, бегу к дому. Вспышка из окна, заряд пролетает над головой. Подбегаю к стене, становлюсь сбоку от оконного проема и бросаю внутрь гранату. Проделываю ту же процедуру с другим окном.

– Чисто! – не дожидаясь остальных, оббегаю дом справа. Меня охватывает странное чувство. Страха нет совсем. Ощущаю себя неуязвимым.

Перескакиваю через полу разрушенный забор и оказываюсь в дворике. В боковой стене – приоткрытая дверь. Бросаю туда гранату и, досчитав после взрыва до пяти, забегаю внутрь

Полутемная комната, справа ступеньки, ведущие на второй этаж. В воздухе запах дыма. Слева пол усеян развороченной мебелью и изуродованными телами. Минимум двое. Их ружья – это старые «Смитоны». Преимущество за нами, ведь новые «Гранстали», бьют дальше и точнее.

Иду дальше. Еще одно тело, наполовину вывалившееся из комнаты, где начался пожар. Я вижу, что вторая половина здания сильно разрушена, второй этаж частично обвалился. Поворачиваюсь на шум, двое бойцов вбегают в дом.

– Первый этаж чист, – сообщаю им.

Поднимаемся на второй. Темный коридор, боец открывает первую дверь. В помещении никого, но возле окна вижу стреляные гильзы. Медленно подходим ко второй двери. Жестом показываю, что надо бы забросить гранату. Один боец отступает на шаг, копаясь в подсумке, и тут огненный шар прожигает древесину и попадает ему в лицо. Пехотинец падает замертво.

Стреляю в дверь. Перезарядка. Второй солдат бьет ногой по двери, распахивая ее, но выстрелить, не успевает. Арбалетный болт сражает его наповал.

Шаг вперед. Стою в дверном проеме. Прямо передо мной, у стены присел мятежник, с арбалетом в руках. Стреляю не целясь. Кирэф падает на бок.

Вспышка, порыв горячего ветра. Поворачиваюсь и вижу, что напротив окна, стоит еще один альв, с длинными светлыми волосами. В руках ружье. На лице изумление.

Вот блядь. Это не мужик, а девка. В стальной кирасе.

Времени на перезарядку нет. Делаю шаг вперед и бью штыком.

В учебном батальоне, нас тренировали до умопомрачения, наносить четыре удара штыком. Шаг вперед, выпад ружьем, держа его параллельно земле. Цель – голова и шея. Такой же удар только, вверх, против всадника. Удар вниз – добивающий, по упавшему противнику. Наконец, если враг слишком близко, и нет возможности ударить с размаху вперед всем телом, отвести ружье назад и ударить силой одних только рук.

Удар не проходит, так как альвка ловко выхватывает длинный, тонкий меч из ножен на поясе и отводит мой выпад, стукнув по штыку. И сразу атакует в ответ. Я пытаюсь, в свою очередь, отбить удар ружьем. Клинок плашмя бьет меня по левой кисти. Резкая боль. Выпускаю оружие из рук. Быстро отступаю назад и упираюсь спиной в стену. Она приближается. Мощный взрыв сотрясает дом. На улице кипит бой, слышны крики.

Правой рукой, ухватившись за ремень, вытаскиваю жезл из-за спины. Судорожно нащупывая символ активации – жезл содрогается. Кирэфка проводит укол. Клинок пробивает ткань жилета и скользит по краю броне пластины. Резкая боль в боку. Судорожно сжимаю жезл. Внезапная волна холода, громкий хруст – словно под ногами трещит замерзшая земля – и девушку отбрасывает на пол.

Сжимаю пальцы на ушибленной руке в кулак. Болит сильно, но вроде бы ничего не сломано. Китель на боку пропитался кровью. Клинок проехался по ребрам. Буду жить. Кажется.

Надо раздобыть какие-то перчатки. Я так без рук скоро останусь.

Подхожу к поверженному противнику. Кираса расколота – в центре нагрудника залитого кровью что-то блестит. Похоже на куски льда или сосульки, какие зимой свисают с крыш. Я случайно применил какое-то другое заклинание. Девушка прерывисто дышит.

Надо позвать медика. Оборачиваюсь и в дверном проеме вижу тела мертвых пехотинцев. Оставляю мятежницу подыхать на полу. У меня есть другие дела.

Во дворе, несколько бойцов, по очереди высовываясь в приоткрытые ворота, стреляют, куда-то выше по улице. Возвращаюсь к пролому в заборе и вижу, что вторая линия плотов почти достигла берега. Переправа удалась.

– Дарэм, – оборачиваюсь и вижу Гардана. Рядом с ним сержант Гнар перезаряжает ружье, – ты в порядке?

– Ага. Что тут у вас?

– Эти жопы пытались контратаковать. Мы их перестреляли, но и они чем-то вдарили… видишь?

Осторожно выглядываю из-за стены. Ниже по улице, у моста, груда тел. Пехота все же преодолела его, но попала под удар. Это место кирэфы хорошо пристреляли.

Взлетают красные ракеты. Артиллерия начинает бить навесом. Подходит все больше солдат.

– Сможешь использовать свой жезл? Для защиты? – спрашивает капитан Дунан.

– Смогу сэр.

– Идешь первым. Выдвигаемся цепочкой. Через примерно пятьдесят шагов, поворот налево. Там небольшая площадь, где, судя по всему, у них батарея орудий. Надо их обезвредить.

– Держитесь прямо за мной, – говорю я Гнару, быстро поясняя как действовать из-за щита.

Выхожу из ворот. Вспышка сверху. Сфера дрожащего воздуха передо мной рассеивает огненный шар. Жезл ощутимо вздрагивает. Позади, парни, высовываясь на миг из-за щита, бьют куда-то по крыше дома впереди. Медленно продвигаемся по улице. Доходим до перекрестка. Надо пересечь улицу, чтобы повернуть налево. Интенсивность обстрела возрастает.

– Мы подставимся сэр. Видите – щит не сможет прикрывать фланги.

– Делать нечего – отвечает Ганр – все налево. Погнали.

Рассеиваю щит и бегу. Позади, шипенье пролетающих огненных зарядов и крики. Завязалась перестрелка. Большинство солдат отстало. Вместе с Гнаром пробегаем шагов сорок и оказываемся перед распахнутыми воротами, ведущими на площадь, ограниченную со всех сторон зданиями. Горы угля. Полно ящиков. Пространство усеяно воронками, обломками каменной мостовой, кусками железа – остатками каких-то механизмов – и телами. Работа наших пушкарей. Но минимум одно непонятное устройство, размером с фургон, со множеством труб и рычагов, еще издает шипение. И ни одного живого мятежника.

– Что это сэр?

– Хрен их знает. Какое-то паровое дерьмо.

Краем глаза вижу движение сбоку. Вскидываю жезл и стреляю. Вспышка. И конечно промах.

Два кирэфа. Один присел у стены, выставив вперед жезл. Второй размахивает руками. Что-то колдует. Прикрылись щитом паскуды и мои следующие выстрелы не приносят никакого результата. Причем, это защитное заклинание, отличается от знакомого мне воздушного щита. Я вижу яркое, оранжевое свечение.

– Справа! – кричит Гнар. Поворачиваюсь, и вижу в сотне шагов, еще нескольких мятежников. Один падает на землю подстреленный сержантом. Я тоже стреляю, и снова мимо. С другой стороны площади появляются пехотинцы и кирэфы драпают.

Яркая, слепящая вспышка над головой. Посыпались искры. Моргаю глазами, чтобы восстановить зрение и поворачиваюсь к вражеским чародеям. Один пятится к входу в дом. На лице удивление. Видимо также промахнулся.

Иду прямо на него и продолжаю бить из жезла. Сдохни тварь.

После пятого выстрела – воздух из-за частой стрельбы нагрелся так, что становится тяжело дышать – щит колдуна лопается. Наконец то. Громкий хлопок и сгусток ревущего пламени охватывает колдуна. Жутко воющая фигура катается по камням мостовой. Затем замирает.

Подхожу ко второму, сидящему на земле, спиной к стене. Его странная одежда – сшитая, кажется из шкур – вся в дырках и залита кровью. Видимо взрыв шрапнельной бомбы. Это альв, но… длинные спутанные черные волосы, неестественный медный цвет кожи. Лицо покрыто причудливыми татуировками. Смотрит со злобой. Явно не местный житель.

– Откуда он? – спрашиваю у Гнара.

– Дикэл, – кратко отвечает тот.

Площадь постепенно заполняется солдатами.

Появляется подполковник Азнар. Он что-то спрашивает у колдуна-дикаря. Какой-то диалект. Тот молчит. Офицер машет рукой группе солдат. Я вижу нашивки военной полиции.

– Этого забираем, – Азнар поворачивается ко мне, – как прошли испытания жезла?

– Нормально господин подполковник.

– Найди санитара, – командует Гнар. Он смотрит на меня как-то странно, – тебя надо заштопать.

Если бы альвка ткнула меня в лицо, я был бы трупом. Солдат не учат фехтовать. Только рубить и колоть.

По уставу, каждому пехотинцу положена сабля или тесак. В зависимости от того где он служит. Пехота или кавалерия. Также слышал, что каждая бригада, имеет свой особый тип клинков, специально чтобы отличатся от других подразделений.

Я не стал брать тесак в оружейке, когда мы отправлялись на остров. Решил, что железка будет только болтаться на поясе без дела. В учебке мне сразу сказали, что рубака из меня говенный.

Это была ошибка. Ближний бой не менее важен, чем стрельба из ружья. Если выживу – обязательно научусь.