Читать книгу Аквамариновый министр. Проза - Н. В. Патрацкая - Страница 5

Владимир Ильич сел за стол Марины, сидеть в своем кабинете ему было немного страшно. Он вскрыл прибор «Театр». Прибор был абсолютно нормальным, никого постороннего вещества в нем не было! Он вздохнул полной грудью, вытеснив из души и пяток остатки страха. Мудрец положил руку на руку, склонил на них голову и уснул за столом.

Добрыня Никитич лично тряс спящего Владимира Ильича, пытаясь его разбудить. Но мудрец мычал, урчал и спал сидя так крепко, как и на перине редко спят.

Глава округа сдался и сел в кресло, оглядывая пустой офис, открытые в кабинет двери. Он, не выдержав одиночества, крикнул:

– Ау, здесь есть кто-нибудь?!

Открылась дверь в кабинет менеджера, и сам Мартин показался в дверном проеме:

– Добрыня Никитич, Вы к Владимиру Ильичу? Он очень устал. Чем могу Вам служить?

– Мартин, объясни, что вы сделали с моим Феликсом? Почему ему дважды оперировали желудок?

– А хирург ничего не сказал?

– Хирург сказал, что причину знает Владимир Ильич, а он спит крепким сном и не просыпается.

– Если я скажу, что в желудке Вашего сына обнаружили нарост неземного происхождения, Вы мне поверите?

– А за один раз его нельзя было удалить?

– Мы тогда еще не знали, что новообразование слишком серьезное и обладает свойством интенсивного роста.

– Феликс жить будет?

– Он жив, из его желудка вынули странное вещество. Хотели бы мы знать, как оно туда вообще попало? У Вас нет врагов инопланетного происхождения? Одно могу сказать, что в наших приборах такие материалы не используются. Еще нечто подобное хирурги вынули из желудка Лизы. А она сказала, что помнит эти кольца, видела их маленькими на конфетах. Конфеты ей дала Ваша повариха, которая у Вас уже не работает, это все, что мы выяснили.

– Какая длинная цепь событий! Повариха, говоришь? Не я поваров принимаю и увольняю. Супруга Нимфа Игоревна знает больше меня. Вот ее визитка, созвонишься, – сказал Добрыня Никитич и стремительно вышел из офиса.

Владимир Ильич поднял голову:

– Добрыня Никитич ушел? Молодец, Мартин, ты грудью меня прикрыл! Ценю. Слушай, ты с его женой Нимфой Игоревной сильно не заигрывай, а попытайся выяснить происхождение непонятного материала. Не тяни с этим вопросом, звони ей сейчас, а я домой поехал.

Владимир Ильич задумался: а может быть, его приборы – пустышка, и влияют на клиентов весьма иные факторы?

Как всегда, додумать ему не дали, перед ним появилась я, качаясь на полусогнутых ногах. Глаза мои были пьяны, речь бессвязна, в руках я держала прибор «Коньячный поцелуй».

– Марина, ты пила коньяк или тебя так развезло от прибора?

– Шутите? Не помню, – сказала я и трупом рухнула на пол.

Пришли санитары и унесли меня в палату – вытрезвитель. Проба на коньяк показала полное его отсутствие, алкоголя в крови не нашли и меня перевели в общую палату. Вела я себя неадекватно, но и запрещенных веществ в моей крови не обнаружили. Все показатели крови были в норме, просто в идеальных пределах.

Меня перевели в экспериментальную палату, куда не поступали никакие психотропные сигналы извне, но и это мне не помогло. Врачи проверили мое психическое состояние с большим трудом и ничего не смогли сказать конкретно, им все казалось, что я элементарно пьяна, и они отказывались давать заключительный диагноз.

Владимир Ильич взял у меня прибор «Коньячный поцелуй», вскрыл его и ничего не понял. Он его конструировал, разрабатывал, но ничего знакомого в устройстве не было.

Прибор не был пуст: в нем лежал предмет, занимающий всю внутреннюю полость. Материал Владимиру Ильичу был не знаком, но он выделял коньячный запах такой силы, что у директора голова закружилась от неожиданности. Он закрыл прибор и положил его в герметичный сейф, предназначенный для предметов неизвестного происхождения, где уже лежали кольца из желудка Лизы и кусок непонятно чего из желудка Феликса. И тут Владимир Ильич подумал, что у Феликса в желудке остался еще кусок этого вещества. Хирург, делая ему полостную операцию, не извлек непонятный отросток полностью, а зря.

Не успел Владимир Ильич отойти от сейфа, как к нему подошел Феликс и сразу завалился у его ног. Рентген ничего не показал, при операции хирург обнаружил, что поврежденное вещество заполнило весь желудок Феликса.

Видимо, после усечения вещество некоторое время находилось в покое, а потом стало расти с большей скоростью, словно оно рассердилось за нанесенное увечье. Феликса удалось спасти.

Владимир Ильич затаился, задумался. Он абсолютно не мог понять, что произошло с его приборами. Кто вторгается в них? Кем и когда производится замена содержания приборов? У него проскочила мысль: а что если то, что он положил в сейф, начнет расти? Мудрец открыл сейф, который был заполнен все тем же веществом. Он резко закрыл сейф. Это уже кое-что: вещество любит заполнять полости.

Но откуда оно взялось на его голову?

Мужчина ощутил нервную дрожь. У него возникло чувство страха. Ужас пронзил его насквозь. Его мышцы сжались. Усилием воли он взял с демонстрационного стенда прибор «Страх». Открыл его, но и в нем находилось вещество, извергающее из своих недр ощущения страха и ужаса.

Он быстро закрыл прибор, боясь, что вещество заполнит весь кабинет. Его трясло, он ежился, у него возникло ощущение, что он стал меньше в размерах. Владимир Ильич буквально на коленях выполз из кабинета и растянулся у стола.

На его счастье, я вернулась на свое место, после того как он забрал у меня опьяняющий прибор. Я укрыла его дежурной шалью, напоила чаем. Владимир Ильич пришел в себя. Сидя в кресле для посетителей, он слегка дрожал, но необъяснимый страх потихоньку его покидал. Он не любил говорить. Он любил думать.

Я, зная его особенность, не отвлекала его разговорами.

В офис вошел Мартин и сказал:

– Продажа приборов идет хорошо. Нарекания от потребителей практически не поступают. Надо заказать на изготовление дополнительные серии.

– Быть не может, – возразил Владимир Ильич. – Должны быть недовольные среди тех, кто купил наши приборы! Да кому нужно то, что мы делаем?

– Нужно – покупают – платят, – сказал Мартин и спросил: – Что с Вами, Владимир Ильич?

– Кошмары меня преследуют! Я не знаю, как от них избавиться, – отговорился он от вопроса.

– Владимир Ильич, люди просят успокаивающие приборы, даже название придумали – «Плес».

– Если платят – сделаем, – сказал Владимир Ильич и сам себе не поверил. Он поймал себя на мысли, что биологическое вещество, которое заменяет электронное устройство, весьма перспективно. Но кто Конек – Горбунок, поставляющий вещество, – неизвестно. Он встал и ушел в кабинет.

Мы с Мартином остались одни.

– Марина, что с Владимиром Ильичом происходит?

– Это не с ним, а со всеми нами происходит, а что именно – я не знаю. Шеф не отвечает.

На работе Владимир Ильич и я встречались часто, потому что их комнаты были смежные, а работа была общая. Мартин почувствовал наше притяжение, он как метеор стал приходить ко мне и уходить, он работал на одной из кафедр института. Да, это была кафедра учебного института, все взаимные притяжения сотрудников и преподавателей не поощрялись. Так получилось, что кафедру разбили на две части. Владимира Ильича и меня развели по разным кафедрам. Наши пути стали уходить друг от друга.

Лет семь мы видели друг друга от случая к случаю, одни дороги были в красном кирпичном здании, не было общих работ. Времена менялись, менялся общественный строй в государстве. С работой происходили вещи странные, люди исчезали, кафедры таяли. Надо было искать и работу и деньги. Я нашла все это на одной из частных фирм города. Владимир Ильич исчезал из моей жизни…

За окном желтая листва билась в стекла. Я работала в здании на втором этаже. Дверь в помещение, где я работала, открылась. Вошел директор фирмы, следом за ним появился Владимир Ильич. Как я ему обрадовалась! А директор предложил мне поехать вместе с ним на выставку.

Красный, низкий, покатый лимузин ехал по московским улицам, не замечая огромных потоков машин, он сливался с этими потоками и ловко менял свое русло среди машин. Так получилось, что мы с новым директором посетили выставки, где было выставлено оборудование, которое мы изготавливали. Приятно смотреть на дело чужих рук, но на собственные изделия смотреть приятней вдвойне.