Читать книгу Шуршастики. Приключения в Чуландии - Надежда Чубарова - Страница 3

Как нас только не называли! И домовыми, и привидениями, и даже мышами! Разве можно спутать нас с мышами? Мы же на них совсем не похожи, ну, может быть, только размером. Вот, к примеру, мыши совсем не любят сыр, а шуршастики его прямо обожают!

Вражда шуршастиков и топтунов длится много-много лет. Никто уже и не помнит, с чего всё началось. Даже учитель Куш этого не знает, хотя, вообще-то, ему известен ответ на любой вопрос. Говорят, когда-то наши народы жили дружно, но в это слабо верится. Нет, мы не ведём открытых боёв: слишком уж неравные силы. Мы просто стараемся не попадаться на глаза топтунам. Вроде бы и живём совсем рядом с ними, но, в основном, они даже не подозревают о нашем существовании. Не знаю, вражда ли это?.. Профессор Куш говорит, что мы должны опасаться топтунов, потому что они хотят нас уничтожить. Но, если честно, я ни разу не встречался с ними и не видел тех, кого они покалечили. Должно быть, мы очень хорошо прячемся.

Нам очень повезло, что однажды кто-то из наших предков нашёл Чуландию и остался здесь жить. Говорят, в норах было холодно, и временами их затопляла талая вода, а в Чуландии тепло и сухо. А ещё здесь так много места, что хватает всем жителям. Ещё бы – шесть уровней! Наша школа находится на самом верхнем – шестом. Он считается самым безопасным, потому что даже огромному топтуну пришлось бы встать на подставку, чтоб добраться до него. Вот поэтому тут держат всех детей и хранят общие запасы еды. Моя семья живёт уровнем пониже, там же, где и семьи всех добытчиков. Говорят, что уровни со второго по четвёртый – самые опасные, но я никак не могу понять, чем они хуже других. За мою жизнь там никогда ничего не случалось. Самый нижний уровень необитаем. Во-первых, там выход в мир топтунов, а во-вторых, из выхода сквозит. А на сквозняке можно простыть – так говорит мама.

Все вещи в наших жилищах сделаны из того, что принесли добытчики. Кровати, шкафы, столы – всё это сделано из коробок, в которых топтуны хранят горючие палки, называемые спичками. Сами палки мы не поджигаем: боязнь огня у шуршастиков ещё с тех времён, когда мы были дикими. Зато из палок можно много чего соорудить. Из лоскутов шьётся одежда, фантики от конфет идут на изготовление обуви, а ещё мама плетёт из них красивые коврики. Пригождается и многое другое, что можно потихоньку добыть у топтунов.

– Ну и что ты сегодня получил за урок? – спросила мама, когда я вернулся домой.

– «Плохо», – обречённо ответил я – врать было бесполезно, потому что учитель жил неподалёку, и мама запросто могла спросить у него.

– Ну как же так! – Мама всплеснула руками, и её брови печально приподнялись.

– Он ко мне придирается, – буркнул я.

– Ох, горе ты моё, – вздохнула мама. – Есть будешь?

Мама у меня добрая и за плохую учёбу не ругает. Только вздыхает. А что поделать, если из отметок у нас только две: «плохо» и «хорошо». Вот было бы их больше, я тогда, может, и учился бы получше. Придумали бы какую-нибудь отметку «нормально», к примеру, или «и так сойдёт», или «очень хорошо». На «очень хорошо» я, допустим, не тяну, а «хорошо» мне бы поставили, если бы была отметка ещё лучше. А вот «очень плохо» – такую не надо придумывать. Ну её! Зачем придумывать то, от чего одни расстройства?

Я с аппетитом поедал кашу из крошеного печенья, как вдруг пришёл Чиж. Это мой друг, и мы учимся вместе. Он уселся за стол напротив меня и громко спросил – так, как будто я глухой:

– Кыш, ты пойдёшь делать задание, которое нам задал учитель Куш?

Я вытаращил на него глаза: какое задание? Неужели я так отвлёкся, что совсем ничего не услышал?

– Ну, помнишь, то самое, которое нужно делать в парах, – опять громко, как отрепетированную роль на праздничном спектакле, сказал Чиж и выразительно подмигнул всем лицом.

– Вот и молодцы, конечно, идите, – сказала мама. – Уроки – это очень важно.

А Чиж то выпучивал глаза, то подмигивал, то шевелил бровями, как будто у него разум помутился. И вот тут я понял, что друг что-то задумал. Даже пух на его ушах взволнованно дрожал.

– Да-да, нам нужно непременно сделать вместе это важное задание. Срочно! – сказал я, не сводя взгляда с Чижа, пытаясь понять, правильно ли его понял, а тот едва заметно кивнул.

Я даже не стал доедать, вскочил из-за стола, и мы помчались прочь из дому.

Чиж торопливо спустился на уровень пониже, и я за ним, он ещё ниже, и я следом. Что же такое он задумал?

– Эй, Чиж, мы куда?

– Тсс!.. – только и сказал он, не останавливаясь.

Вот мы спустились уже до второго уровня, и тут ко мне подкралось нехорошее предчувствие. Неужели Чиж хочет выбраться наружу? Ведь там же… Догадка так ошарашила меня, что я тут же остановился:

– Эй! Постой! Если ты сейчас же не скажешь, куда мы бежим, я не сдвинусь больше с места, – и для пущей уверенности, чтоб он не думал, что я шучу, я по-взрослому сложил руки на груди.

Чиж, успевший уже отбежать от меня на приличное расстояние, вернулся.

– Ладно, – сказал он, немного подумав. – Только обещай, что никому не скажешь!

– Обещаю, – недовольно ответил я.

Вот раздражает меня такое: сначала звал меня, моргал там, видите ли, я даже как следует не поел, за ним побежал, а он теперь какие-то тайны выдумывает.

Чиж оглянулся по сторонам, подошёл ещё ближе и страшным голосом зашептал прямо мне в ухо:

– За стеной нет топтунов!

Я посмотрел на него, потому что он замолчал и опять выразительно вытаращил глаза и зашевелил бровями.

– Как это нет? А кого тогда мы боимся?

– Не знаю. Я случайно подслушал, как мой папа разговаривал с другими добытчиками. Твой папа, кстати, тоже был там. Так вот, они говорили, что топтунов нет.

– Так это же хорошо! – воскликнул я.

– Тсс! – зашипел на меня Чиж и принялся озираться по сторонам, хотя поблизости никого не было. – Хорошо-то хорошо, но они сказали, что и запасов практически не осталось. Получается, наши запасы напрямую зависят от топтунов. Есть топтуны – есть запасы, нет топтунов – нет запасов. Понимаешь?

Я кивнул, хотя всё это как-то плохо укладывалось у меня в голове. С одной стороны, топтуны – наши враги, но с другой – это что же получается, мы от них зависим? Я никогда раньше об этом не задумывался. Ну да, добытчики приносили еду и вещи, но, откуда всё это бралось, я не думал. А теперь стал всё сопоставлять: папа в последнее время слишком часто стал уходить за добычей, а приносил уже не так много. Да и кашу из толчёного печенья мама теперь готовила только мне, а раньше её вся семья ела. И как же я сам этого не заметил?!

– И что же теперь? – растерялся я.

– А то! Пойдём и посмотрим!

– Нам же туда нельзя! Пока мы не научимся становиться невидимыми, нельзя выходить из Чуландии!

– А кого нам теперь опасаться, если топтунов нет?

А и правда! Если нет опасности, то и прятаться не нужно. Тем более мне так давно хотелось посмотреть, какой он – мир топтунов.

Мы спустились на первый уровень. Там было тихо. Похоже, никто из шуршастиков не решался обживать самый низ Чуландии. И немудрено: ведь где-то здесь выход в опасный мир.

Все стены тут оказались измалёваны какими-то странными рисунками. На них были разные существа, которых я не мог узнать. Стоящие на четырёх лапах, покрытые шерстью. У одного хвост торчал трубой, а на носу топорщились в разные стороны чёрточки – спички, наверное. У другого хвост был загнут крючком, а из огромной пасти торчали страшные зубы. А вот это мышь – подумать только! Мышь-то я узнал, хотя тоже никогда не видел. Нам учитель показывал на картинке. Там, где живут шуршастики, обычно мышей не бывает, потому что мы с ними боремся. Ведь мыши съедают все запасы, а особенно озверевшие могут и на самих шуршастиков накинуться. Поэтому либо шуршастики, либо мыши.

Вот огромное страшное существо пытается затоптать крошку-шуршастика. Существо – это, должно быть, топтун. Вон у него какие ноги толстопятые! А шуршастика я узнал по большим пушистым ушам, красивым выпуклым глазам и маленькому росту. А ещё по четырём пальцам на руках, если эти кривые чёрточки можно назвать пальцами. Вон у топтуна их пять нарисовано. Любой малыш знает, что у топтунов есть лишние пальцы. А ещё у них есть когти! Да-да, на каждом из пяти пальцев. Ужас какой… У шуршастиков пальчики мягкие, без всяких там наростов. И вообще, я считаю, что шуршастики – самые прекрасные существа, которые только могла создать природа. Всё что нужно – при них: и размер идеальный, и красота. Как же мне повезло, что я родился шуршастиком, а не топтуном или кем-нибудь из тех непонятных существ на картинках!

– Смотри что нашёл! – воскликнул Чиж.

Я оглянулся. В руках у моего друга была небольшая чёрная палочка с криво заострённым концом. Он провёл ею по стене, и палочка оставила после себя корявый чёрный след.

– Это же рисовалка! – осенило меня. – Эти картинки ею нарисованы.

– Моя! – коротко сообщил Чиж. – Я нашёл!

Повсюду валялись огромные вещи топтунов, однажды забытые здесь и ставшие ненужными. Мы осторожно пробирались между старыми ботинками такого размера, что в одном вполне можно было сделать жилище. Да, вот в этом, который валялся на боку. Чиж постучал по нему рисовалкой, а я заглянул внутрь и страшным голосом прогудел:

– Э-э-э-э-эй!

Это я специально так сделал, чтоб напугать Чижа. Но вдруг из тёмной середины ботинка резко вынырнул взъерошенный, уже совсем седой старый шуршастик. Так резко, что я невольно отпрянул и шмякнулся на пол.

– Чего вам надо? – зашипел он. – Ходят и ходят, шумят и шумят. Никакого житья от вас нет!

– П-простите… – замямлил я. – Мы не знали, что здесь кто-то живёт.

– Не знали они! – передразнил шуршастик. – Пошли вон!

Нас с Чижом не пришлось долго уговаривать – мы тут же подскочили и собрались драпануть подальше от сердитого старика, но тот окликнул:

– Эй, ты! Да-да, ты, – он строго смотрел на Чижа. – Положи на место! – И старик указал пальцем на пол, на то место, где Чиж нашёл рисовалку.

Чиж тут же отбросил её, словно она была заразная, и помчался прочь. А я за ним.

– Вот ведь злыдень! – выругался Чиж, когда мы отбежали подальше от ботинка с его грозным хозяином. – А я и не знал, что на первом уровне кто-то живёт.

– И я не знал.

Чиж испуганно таращил и без того большие глаза, а пух на его ушах заметно дрожал, выдавая волнение. Думаю, что и я в этот момент выглядел не лучше. И что-то мне вдруг так смешно стало! От страха, наверное, который в итоге оказался вовсе не страшным.

– Представляешь, он спит себе преспокойно, а тут я такой: «Э-э-э-э-эй!» А ещё ты барабанишь! – хохотал я. – Ходим такие, ничего не подозреваем. А он, наверное, подумал, что это топтуны!

Чиж сначала молча смотрел на меня, а потом тоже захохотал.