Читать книгу Неморе - Надежда Сошникова - Страница 3

Сначала сон перенес Ириэн в сад, шумящий сочной, зеленой листвой деревьев; там, под самым высоким из них, увидела она каменную скамью, на которой сидела женщина. Резная каменная спинка скамьи красиво оттеняла рыжеватые волосы незнакомки. Последняя улыбнулась Ириэн, и жестом поманила к себе.

Без боязни присела девочка рядом с незнакомкой. Все же сон – не то, что реальность, и страх в нем куда-то исчез, словно так и надо.

Женщина ласково улыбнулась, и взяла Ириэн за ладошку:

– Здравствуй, Ириэн. Не бойся: я здесь не для того, чтобы обидеть тебя.

– Я верю вам. Но что тогда вы здесь делаете?

– Я здесь, чтобы многое поведать тебе. Ты уже умеешь читать?

Девочка кивнула.

– Вот эта книга, – достала незнакомка из-за спины что-то из кожи, – очень тебе понравится, я уверена. В ней собрано несколько сказок: их всего пять, однако они интересны сами по себе. Держи. – И она положила на колени девочки книгу из кожи.

Ребенок ловко открыл ее, и слегка коснулся пальчиками первой страницы, где по синей глади плыли белые облака.

– Что это?

– Это, – незнакомка наклонилась пониже, – просто рисунок: всмотрись в него внимательней, и увидишь, что написано на странице.

– Это первая сказка, да?

– Да. И я уверена, этой ночью ты прочитаешь ее всю. Я же, к сожалению, не могу остаться: мне нужно уйти. Но завтра, обещаю, тебя будет ждать новая сказка. – И, с последним словом, незнакомка растаяла, как туман под лучами встающего солнца.

Девочка осталась одна. На какое-то мгновение ей захотелось отложить книгу, встать и уйти, но жажда прочесть сказку оказалась сильнее. Пристально всмотрелась она в облака на картинке, и сквозь них начали проступать первые слова с золотой буквицей на белом фоне.

«Далеко-далеко от того места, где начинается мир, через многие леса, болота, кустарники и пустыни, стоит крепость. Огромным серым валуном возвышается она над окрестными лесами и людскими поселениями. Живет в крепости много людей: слуг, и господ, и ремесленников, и крестьян… Все находят себе занятие в крепостном замке, все довольны своей работой и причитающейся за нее наградой. Лишь один человек в замке не может найти себе места, и в поисках день-деньской проводит свое время: то – дочь господина. Хороша она собой и неглупа, и вместе с тем никак не может найти себе покоя. «Госпожа, – не раз говорили ей люди, – что вас тревожит? Посмотрите же, как много всего интересного в замке!». Раз за разом открывали перед нею служанки дверцы шкафов, крышки шкатулок, за которыми скрывались богатые наряды и роскошные украшения; повара старались возбудить ее аппетит вкуснейшими блюдами и лакомствами, а ремесленники присылали красивые поделки. И лишь крестьяне не передавали ей ничего: нечего было им передать капризной, как считали они, хозяйской дочке.

Несмотря на все богатства и развлечения, с каждым днем девушка делалась все задумчивее и задумчивее, пока на ее поведение не обратил внимания отец. Очень ему не понравилось, какой бледной и худой та стала – скорее всего, от болезни, как решил он, – и отправил дочь в деревню, к знахарке. А надо сказать, последняя вылечила многих людей, и редко кто из них после этого болел.

Приняв решение, господин на следующий же день отправил дочь на лечение, поручив ее заботам служанки, и дав в провожатые двух воинов. Они проводили девушек до дома знахарки и вернулись со спокойной совестью в замок. Служанка же и госпожа стали устраиваться на новом месте.

Хоть и не слишком был тесен знахарский дом, все же в нем нашлась лишь одна кровать и одна лежанка. Посоветовавшись, решили девушки, что станут по очереди спать на полу. И, кое-как разместившись (а близился вечер), поужинали и легли спать. И не слышали (ибо заснули крепко), как одобрительно покачала знахарка головой, глядя на них: «Как славно, что между служанкой и госпожой столь хорошие отношения».

Утром знахарка отослала госпожу прогуляться по деревне, а ее служанку попросила о помощи: «Пойдем-ка со мной, милая: давно не было у меня здесь помощницы, и двор мой совсем зарос». Делать нечего – пришлось той помогать знающей женщине, до самого вечера очищая двор от сорняков и мусора.

Господская дочь не видела трудов своей служанки: ведь день ее сложился совсем по-другому. Поначалу пошла она в верном направлении – к центру деревни, напротив которого был раскинут чудесный сад – место, где все могли присесть и отдохнуть. Но, как это порою бывает со всеми, она свернула не туда и… заблудилась. Деревня была велика, с множеством улиц, проулков и тайных мест: долго блуждала девушка, никого не встречая на пути.

Лишь когда солнце начало клониться к западу, и свет его лучей стал рассеянно-золотистым, ей послышалось чье-то пение. Должно быть, то пела крестьянка:

«…Утро раннее – добро

Нам с собою принесло;

Рано поутру с зарей

Поднималась я весной:

Сто доила коров,

Сто кормила цыплят,

Сто гнала боровов

Через сотню лугов…»,

– чисто выводил молодой женский голос. Не заметила госпожа, как очутилась в укромном уголке яблоневого сада; однако крестьянка мигом оборвала свою песню, завидев незнакомку. Когда же девушка вежливо спросила, как вернуться к дому знахарки, крестьянка ответила:

– Сейчас уже поздно: навряд ли вы успеете добежать. Тут неподалеку мой дом: коли заплатите монету, можете переночевать.

Господская дочь согласилась, и молодая крестьянка устроила ее на ночлег в своем небогатом доме. Перед сном оставила она у кровати гостьи тусклый масляный светильник:

– Вот, госпожа – на случай, если вам захочется выйти. Только не разбейте: он у меня один, из настоящего стекла.

Девушка поблагодарила хозяйку, и пообещала, что проявит осторожность. Утомленная за день, крестьянка вскоре заснула, но к ее случайной гостье сон никак не шел. Не покидала ее мысль, что слишком причудливы тени, отбрасываемые светильником на небеленую стенку. Неожиданно одна из теней столь сильно разрослась, что достала до потолка; в ней возник яркий круг из огня, и непонятная сила потянула случайную гостью прямо в его центр. Не успела она моргнуть, как оказалась незнамо где.

Обернулась она – и увидела перед собою огромное полотно, как ковер, висящее на громаднейшем ткацком станке. У его края бледный человек в белых одеждах задумчиво поглаживал край полотна, но обернулся навстречу подошедшей девушке при звуке ее шагов.

– Приветствую тебя, – первым начал человек, – ты пришла вовремя. Подойди, – кивнул он на ткань на станке, – рассмотри все сотканное поближе.

Девушка подошла к станку и подняла голову вверх, чтобы охватить взглядом все полотно. Была та ткань покрыта разноцветными узелками; при рассмотрении же вблизи те оказались стежками – очень мелкими, похожими на игру росы в траве на рассвете, с богатой радугой оттенков: были там и серость антрацита, и лазурь, и бледность весенних бутонов, и многие, многие цвета…

– Что это? – спросила изумленная увиденным, девушка, повернувшись к незнакомцу.

– Это изнаночная вышивка человеческой жизни, – отвечал тот, – любая жизнь снаружи ткется пряхами, но ее обратная сторона вышивается самим человеком.

– И так всегда?

Человек кивнул:

– Теперь ты видишь, на что это похоже. И как это выглядит везде.

И спросила она, всюду ли изнанка полна таких цветов.

– Нет, – отвечали ей, – часто встречаются цвета блеклые и унылые, бывают серые и черные, порою белые. У кого-то попадаются и цветные вкрапления, но чтобы такое разнообразие цветов – редко.

– Как жаль, что я раньше ничего об этом не знала! – воскликнула девушка.

– Теперь знаешь, – продолжил человек свою речь. – До сего времени ты вышивала свое полотно блеклыми нитками, а теперь в силах это изменить. На прощание я дарю тебе этот станок. – Незнакомец вложил в девичьи руки миниатюрный станок – копию того, что возвышался впереди них. – Храни его: он будет показывать тебе, как ты вышиваешь свою жизнь. – И после растаял он, как его не было.