Читать книгу Морское дыхание - NAO Annette - Страница 9

«Нет! Только не рыба!» – думала Энни в полудрёме. Отвратительно, конечно, но с голоду всё что угодно сойдёт. Она тяжело проснулась, открыла глаза, скучающе оглянула комнату. «Роскошная, конечно, но уж лучше моя маленькая комната дома. Дома… Я больше никогда не вернусь туда… Интересно, меня уже объявили погибшей? Или ведут поиски?.. Конечно, объявили… Первый день – я очнулась и расхаживала тут, второй день – ходили наверх, третий день – сегодня. Интересно, меня сегодня похоронят… родители… или завтра?»

Энни села на кровати и уткнула лицо в ладони. Плакать под водой невозможно… «Надо что-то делать, лишь бы не сидеть так. Надо о чём-то думать, размышлять, бродить, занять себя чем-нибудь, чтобы эти мысли не разъедали мне голову. Только чем? Всю палубу обрыскали – двери заперты. И капитанский мостик тоже. Палуба ниже?» Энни почувствовала трепет, отодвинула ладони от глаз и уставилась вдаль через них, размышляя. «А что ещё делать?»

Она попила воды из-под крана, умылась, справила нужду в душевой кабине, негодуя по поводу того, как долго после этого нужно одеваться, расчесала волосы, взяла бутылку с водой, ржавый нож и вышла из каюты, неслышно закрыв её. Подойдя к лестнице, она посмотрела в эту вязкую темноту, вздохнула и пошла вниз, держа бутылку за горлышко в правой ведущей руке, а нож в левой, словно ей в голову и не приходила мысль, что ей понадобится обороняться.

Не дойдя до конца лестницы, она поняла, что не видит ни зги, и её глаза должны привыкнуть к темноте. Она села на ступени и поставила бутылку возле себя, всё ещё держа нож в руках.

«Чем сейчас занимаются мои родители? Насколько им тяжело? А сестрёнка? Сестрёнка… Господи, как хорошо, что у меня есть сестра! Как хорошо, что мои родители не останутся в одиночестве… Умереть в 22 года, кто ж знал… Так, я ещё не умерла! Не умерла!» – Энни сжала нож. «Это чудо, что я здесь, и вполне здорова. Сколько времени мы ещё сможем продержаться здесь? Сколько времени продержится корабль?» – Энни сидела в раздумьях, подкидывая в воде нож на ладони. Темнота гладила её по лицу, поднимая маленькие прозрачные волосы. «Ни мужчины, ни детей… Но это хорошо! Хорошо… Чем меньше потревоженных сердец, тем лучше… А у Маддалены как? Я не одна. О Господи, прости меня за эгоистичные слова… слова, что я скажу сейчас, но, Господи, я так рада, что я не одна… Она не должна была прыгать за мной! Кто я ей? Спутник смерти».

Энни тяжело вздохнула и поднялась, опираясь на колени, будто весило сто тонн её худое тело. Она спустилась со ступеней и оглянулась: стен не было видно. Каким-то тайным чувством Энн понимала, что находится в очень большом помещении. Оно напоминало спортзал, где хотелось разбежаться и прыгать, прыгать, однако тьма не давала понять, где именно находилась она. «Ты ещё попрыгаешь, Энни», – пришла в голову абсурдная мысль, словно чужая. Энни почувствовала холод – видимо, отопление, как и свет, на этой палубе не включилось. Энни подняла бутылку и пошла сквозь темноту, с каждым шагом видя лучше на шаг вперёд. В голове звучала успокаивающая мелодия, которую часто играла сестра на фортепьяно. Девушка не знала, в каком направлении она идёт. Наконец она упёрлась в пустую стену. Энни потрогала её и почувствовала, что она очень гладкая, как стекло или лакированная поверхность. Рыжая посмотрела по сторонам, и справа на стене разглядела темный участок. «Дверной проём». Она направилась к нему, словно в детстве, когда играла с ребятами в подвалах, и страх прошёл. Она нащупала дверь, повернула дверную ручку – открыто. Руку с ножом просунула «куда-то туда», пару минут рыскала по стене и, когда наконец она нашла выключатель, голос сзади ворвался водным эхом в помещение, далёкий голос, заглушаемый водой и каким-то лёгким шумом, еле улавливаемым ушами рыжей: «Энни, ты играешь в прятки без меня?» Пауза. Щелчок. Комнату и помещение, теперь бывшее позади от Энни, в момент озарил свет, неприятный, словно кто-то в 3 часа ночи хотел тебя разбудить. «В зале включился автоматически?» – подумала рыжая. Она, щурясь, оглянулась и увидела стоящую на ступенях лестницы Мадди, перегнувшуюся через неё и опёршуюся предплечьями на перила. Её ладони спокойно сжимали друг друга, её ноги были перекрещены, лицо было одновременно обиженным и заинтригованным, а черные глаза поблёскивали в ярком свете. Она спустилась.

В просторном зале теперь было светлее, чем на их палубе. Деревянный пол, прикрывающий светлую резину, через которую местами поблёскивал металл, у дальней стены переходил в мозаику, самую настоящую, голубую и синюю, изображающую море. Только несколько маленьких кубиков отсутствовали, и их места темнели на этом совершенстве, покрытом пылью и песком. По полу то там то тут была разбросана пластмассовая мебель – лежаки, столики. К потолку в некоторый местах крепились сломанные ультрафиолетовые лампы. Обычные лампы неровно мигали белым дневным светом. С одной из них свешивалась длинная водоросль. Рядом с лестницей располагалось небольшое служебное помещение. Стены в месте, где на полу начиналась мозаика, были покрыты идущей под потолок белой плиткой, которую и нащупала Энни.

Противоположная стена, которую и окружала мозаика, полукругом выступала вперёд. В ней высилась арка, так же выложенная мозаикой морского цвета. По сторонам полукруга располагались два полукруга поменьше с арочными деревянными дверьми, в которых по стыкам деревяшек пошли дыры, а дальше первую ступень стены образовывали номера «полулюкс», в один из которых как мышка забралась Энни, и вторую ступень – номера «люкс», за которыми прятались небольшие закрытые проходы в центральную часть корабля, и проход через них был заказан.

– Напоминает аквапарк, – улыбаясь, сказала Маддалена, идя к Энни и по привычке засунув руки в карманы своих чёрных джинсов, хотя в воде на это требовались кое-какие усилия.

– Аквапарк, да? – произнесла Энни, уткнувшись глазами в мозаику. Вроде совсем недавно они все вчетвером были в аквапарке. Шарли ещё потеряла браслетик, глупышка…

– Ты спишь? Везёт! Я вот не могу спать при свете, – как обычно съязвила Мадди.

– Осмотримся? – улыбнулась Энн.

– Ой, знаешь, у меня та-а-ак дел полно, – девушка почесала затылок под своим конским хвостом, – даже не знаю, с чего начать.

– Наша компания с гордостью представляет вашему вниманию номер «полулюкс» для двоих. Интерьер схож с тем, что находится в вашей каюте, однако этот номер аж в 2 раза больше предыдущего и сохранился в более лучшем состоянии, так как на нашей палубе нет иллюминаторов, кхэм… «разбитость» которых плохо влияет на мебель корабля, и, как вы заметили, в номере этом иллюминаторов тоже нет, и вид из окна не будет вас удручать. В скором времени, однако, вокруг корабля вырастет прекраснейший сад из кораллов, и тогда мы сможем специально для вас подобрать номер с хорошим видом! – Энни гордо закончила своё выступление.

– Прекрасная реклама, вот только… палуба холодная, Энни. Как бы не простыть под одеялком.

Они оглядели номер напоследок и вышли из него, не закрыв дверь.

– Может в ту арку пойдём? – заинтригованно спросила Мадди.

– Давай лучше по порядку – сходим в первый номер.

– Ок. У нас полно времени. Вся жизнь!..

Они молча и не спеша подошли к первому на палубе номеру, к №400. Энни повернула красивую облупившуюся ручку, и она поддалась. Сама дверь открылась тяжело и только наполовину – внизу что-то мешало или сильно заржавели крепления. Свет «аквапарка» без бассейна ворвался в него с такой силой, что выключатель на стене долго искать не пришлось. Включилась одна лампа из трех, озарив неравномерно номер тёплым оранжевым светом. Вода была здесь настолько чистой и непотревоженной, что казалось, что её нет. На полу практически не было ни пыли, ни песка. Войдя в центр комнаты, девы раскрыли рты – настолько он был красив, этот номер «люкс». Тут и своя кухня, и резное трюмо, и высокая шикарная кровать с вышитым вручную постельным бельём, и статуэтки прекрасных дев с фруктами, и имитация камина, и обтянутые золотыми и белыми накидками кресла, и шторы, и три больших иллюминатора, целых, страшных, красивых.

Мадди первым делом пошла на кухню. Энн зашла в ванную: тут вам и резные зеркала, и огромная раковина, и расписной унитаз, и ванна – джакузи!

– Эй, Мадди, тут джакузи есть! – прокричала Энни, привыкнув, что три последние дня ей пришлось говорить намного громче обычного.

– Иди сюда! – прокричала в ответ Маддалена. Интересно, что её могло заинтересовать больше, чем джакузи? Энни поспешила прийти.

Маддалена с лучезарной улыбкой стояла за ограждением кухни и смотрела на Энни. «Что ты там нашла?» – спросила Энн, перегибаясь через ограждение животом. Она посмотрела на руки Маддалены с тонкими пальчиками, как и у неё самой, но с более длинными и аккуратными ногтями, минуту думала, тупо уставившись на них, а потом и её лицо начало выдавать залпы восторга: «Это то, о чём я думаю?»

– Именно! – сказала Мадди, убирая руки от электроплиты. Убрала она руки по той причине, что больше на ней она их держать не могла.

– Господи, заживём-то сейчас! Дай я её поцелую!

– Губы ошпаришь! Знаешь, о чём я думаю, Энни?

– О чём?

– Я думаю, что этот корабль собирались тестировать под водой, и собирались тщательно. Сама подумай – отопление и электричество явно от водородного двигателя, как и в портативных стабилизаторах давления, прорезиненные полы, стены и потолки там, где это требуется, работающая под водой техника в номерах… Этот корабль ДОЛЖЕН был затонуть и всплыть, но не всплыл… Почему-то…

– Я думаю «почему» можно спросить у пробоины размером с человека, через которую мы попали сюда. Тут хочешь не хочешь, а корабль не всплывёт.

– Нет, Энни, тут мне не понятно, почему он не всплыл, когда на нём работающий стабилизатор давления.

– Может, корабль слишком тяжёлый?

Мадди взяла в руку найденную ей скороварку: «Энни, ты думаешь, что тот, кто позаботился даже о том, как готовить под водой, не рассчитал вероятность намеренного потопления корабля?»

– Намеренного? – Энни тупо уставилась на Маддалену.

– Да уж такую пробоину явно не рыбка пробила. Ну а, впрочем, о чём я? Смотри! – Мадди перевернула скороварку вверх дном, и Энни увидела по бокам дна старый (дырявый, но всё же) резиновый борт, по форме подходящий к плите. Мадди положила скороварку на плиту, и борт, плохо удерживающий вакуум, всё же зацепился за выемку вокруг плиты. «Это чтобы тепло по большей части передавалось на скороварку, а не в окружающую воду – пояснила Мадди, – но всё же, она немного прохудилась, а значит, в комнате будет жарковато…»

– Ты думаешь?..

– Конечно! Сварить рыбу! Тут даже кое-какие специи есть! Моя маленькая, моя хорошая, тебе больше не придётся жевать сырую рыбу! Ха-ха!

– Я рада, ну а в прочем, неплохое местечко. Но всё же пока я останусь наверху, а дальше посмотрим. Может, «перееду» сюда.

– Придётся нанять грузчиков, чтобы все твои вещи перевезти.

– На переезд ещё надо накопить!

– И не говори! – засмеялась Мадди.

Девушки еще долго рылись в комнате, радуясь ей, восклицая и показывая друг другу всякую роскошь, нашли даже пару драгоценных побрякушек, долго думали над ними (над тем, зачем они им теперь), всё-таки решили, что это так по-женски – украшать ими свою комнату для уюта, и поделили их. Потом поразмышляли над плитой, сняли со шторы позолоченную веревку и привязали в ручке плиты, чтобы выключать её на расстоянии. Они выключили плиту и свет и вышли из номера.

– Ну теперь-то нам можно пойти в арку? – спросила, ехидно улыбаясь, Маддалена.

– Можно, – неуверенно и глупо улыбаясь, разрешила Энн.

Они направились к арке в полукруге стены. Подойдя к ней, подняв по пути для уюта разбросанные лежаки, они посмотрели внутрь. Прямо перед ними была стена из мозаики, на которой был изображён летний остров с пальмами и птицами. Вдоль стены справа и слева были тёмные арки поменьше, как будто бы между ними и ещё одним помещением стояла незаконченная стена. Энни пошла справа, а Мадди слева. Они оказались в темноте какой-то комнаты и, переговариваясь, начали шастать руками по стенам. Рука Энни наткнулась на что-то больше, щёлкнула, и зажегся тусклый красный свет. Это был огромный выключатель с красной кнопкой размером с ладонь. Она повернулась и увидела Мадди, которой в её чёрной одежде этот свет очень шёл. Энни поглядела на потолок. На нём кругами шли лампы, и один из кругов светил красным. В центре сауны располагалось огромное джакузи.

– Вот это я понимаю место для отдыха! – воскликнула Мадди, разбежалась и прыгнула в центр джакузи, замедленно опускаясь на его дно в красном свете, обнимающем её за талию, словно он страстно её поддерживал, утягивая вверх. Она подошла к огромному крану и повернула его ручку. Сначала смеситель зашумел, затем из него ржавым потоком пошла тёплая пресная вода, дно джакузи начало вибрировать под подошвой кроссовок темноволосой девушки, ванная зашумела, щелкнула, тсыкнула, и вместо пузырей воздуха из её маленьких отверстий вверх пошла прохладная вода, очищая дно джакузи от песка и мелкого мусора и отталкивая его за пределы джакузи.

– Вот это да… – изумилась Энни. Она оглядела стену и увидела ещё выключатели. Щёлкнула по зеленому – не загорелся. По белому – включилась огромная лампа в центре и внешний круг ламп.

– Эй! Кто включил свет! Выключи его! – раздражённо потребовала Маддалена. Энни последовала приказу. Затем включила жёлтый свет, и включился ещё один круг ламп, некоторые из которого перегорели, и Энни оказалась в свете своих волос. Она выключила жёлтый и включила синий. Зажегся прекрасный круг света, хоть как-то напоминающий небо на поверхности. Энни выключила красный, и теперь стояла в том свете, который шёл ей, её голубой одежде, глазам ярко-голубого небесного цвета, и её рыжим волосам. В этом свете казалось, что волосы светятся сами. Мадди посмотрела на неё и увидела в ней её тонущую, светящуюся, спокойно лежащую на её усталых согнутых руках, вспомнила струйку крови, сочащуюся вверх с её лба и ускользающую в волосах и где-то вверху, словно её кровь поднималась к Богам в виде жертвоприношения.

– Тебе идёт этот цвет, – сказала Маддалена. Энни посмотрела на неё и увидела призрака, даже испугалась вместе с мышцами её живота – свет делал из Маддалены нечто жуткое и неживое, оттенял её лицо, съедал часть рук, поглощался одеждой, волосами и бесконечно чёрными глазами.

– Пожалуйста, только ТЫ не мойся в этом свете, ладно? – испуганно взмолилась Энни. Мадди громко засмеялась, словно услышала лучшую в мире шутку, и её бледные от природы губы стали тёмно-синими. «Я серьёзно! Оставим пока белый свет,» – сказала рыжая и переключила его. Призрак исчез. Вместо него стояла, улыбаясь, вечно спокойная, такая своя, Мадди.

– Давай придём сюда чуть позже, завтра, например, – предложила Энни.

– День СПА? Давай! Только я оставлю воду открытой, чтобы ванна чистилась.

Когда они вышли из арки, Мадди предложила сварить рыбу и пошла за ней наверх. Она предложила Энни тоже половить её, и они условились встретиться внизу и продолжить осматривать палубу. Энни взяла одну скороварку с собой, затем пошла в свой номер, отыскала в нём плетёную скатерть с множеством отверстий, затем пошла в зал с полукруглым диваном, отыскала пару ножек от стула и привязала скатерть к ним. С этой конструкцией она пошла на верхнюю палубу, высматривая рыбу. Долгое время она выхаживала по капитанскому мостику, не видя ни рыбешки. Потом всё же увидела одну, которую затянуло внутрь через разбитые зубы одного из окон, и поймала её. Девушка радостно оглядела свою добычу, состоящую из жалкой рыбёшки «на зубок» и расстроилась. Долго они так не протянут. Через полтора часа в её скороварке накопилось пять оглушённых рыбок, два моллюска, которых она решила подобрать у штурвала, мелкий краб и водоросли, часть из которых она запихала внутрь скороварки, а часть взяла с собой. «Надо постоянно рыбачить, чтобы не умереть от голода… Вот чем всё время занимается Мадди».

Энни спустилась на свою пятую палубу и увидела Мадди, сидящую в позе лотоса напротив одного из проёмов, ведущих в центральную часть корабля. Рядом с ней стояла кастрюля.

– Мадди…

– О, Энн, как улов?

– Так себе, – сказала Энн, протягивая Мадди скороварку.

– Ладно, пошли приготовим то, что есть, а то у меня уже голова кружится, – Мадди проигнорировала скороварку, взяла кастрюлю и отправилась вниз. Энни молча пошла следом. Они вошли в «люкс» и подошли к плите, зажгли её. «Что у тебя там? – спросила Мадди, открывая скороварку, – неплохо! Это водоросли? Их тоже пожуем, хоть какие-то углеводы. Краба и устриц, пожалуй, на потом оставим, а всё остальное сварим». Мадди открыла кастрюлю и достала из неё трёх свежих рыб и штук пять не очень свежих, которые пришлось бы выкинуть, если бы не электрическая плита, а также несколько разделанных кусочков мяса, и переложила всё в скороварку, а из неё достала в кастрюлю краба и устриц. Затем она подкинула что-то из специй, которые лежали закрытыми в стеклянных баночках бог знает сколько лет, устало закрыла крышку и включила плиту, натянула веревку и привязала к двери.

– Готовиться будет часа два, – заключила Маддалена.

– Может, пока водоросли пожуём? – предложила Энни, протягивая Подруге часть растений.

– Пожуём и поспим, а то сил нет, – сказала темноволосая, взяла водоросли и пошла наверх. Энни хотелось того же самого, и вот она уже лежала в своём номере, жевала водоросли и дремала.

Рыжеволосой снились странные огромные полулюди полурыбы, яркие, разноцветные, которые ходили по палубам, носили шляпы-цилиндры и отдавали низкий поклон при виде Энни и Мадди.

– Энни, просыпайся! – Мадди легонько толкала Энни, – рыба готова!

Энни потянулась и удивилась тому, что Мадди в «её» комнате. Проснувшись, она поняла, что чувствует некоторую сытость от водорослей, но всё же пошла следом за ней. Сонно спустившись на четвёртую палубу, она сразу заметила, что верёвка отвязана. Подходя к каюте, она понимала, зачем им пришлось привязать верёвку – в ней было жарко, даже дышать было тяжело.

– Я тоже уснула, – сказала виновато Мадди, – не знаю, насколько всё плохо, но попробуй это, – Мадди вставила какой-то резиновый шланг (непонятно, где она его нашла) в отверстие в крышке скороварки, вытянула губами лишнюю воду из него, зажала пальцем и предложила Энни. Та смущенно подошла к плите, нагнулась к руке Мадди, взяла трубочку, словно из-под коктейля, и сделала глоток. Это был настоящий, потрясающий вкус супа! Такой вкусный, тёплый и обжигающий! И она спешила делать глотки, перебивая один другим, пока трубка не втянула сама себя.