Читать книгу Базис. Книга из цикла «Мировое древо» - Натали Синегорская - Страница 4

Сима шла и думала: может, и правда хотят отчислить. Может, она сделала что-то такое – неосознанно, конечно, сделала – от чего Витьке стало плохо. Поглядела как-то не так. Сказала грубое слово. Нет, ерунда, ничего такого она не делала и не говорила. Тогда, может, у него аллергия? Но на что? Да и разве она проявляется именно так, в виде столбняка? Он же не чихал, не кашлял, и глаза у него не слезились. У Лизы вот была аллергия на виноград, она как его объестся, сразу сыпь по всему телу, мелкие такие пузырьки, и чешутся – ужас. А у Витьки никакой сыпи Сима не заметила.

Чем ближе она подходила к деканату, тем больше слабели ноги. Ну, вот как будто на пути у нее тугая морская волна, и ей приходится с каждым шагом преодолевать сопротивление. Чем ближе к деканату, тем волна накатывала стремительнее, и очень хотелось поддаться ее напору и убежать подальше и побыстрее, чтобы не догнала. Как же, не догнала. Еще как догонит, потом наподдаст и перевернет. Нет, уже лучше пусть все поскорее закончится. Конечно, и мама, и папа, и тетя Варя очень расстроятся, если ее отчислят. Но ведь она, в конце концов, не парень, ей в армию не идти. Поступит на вечерний, пойдет работать, а в следующем году снова на дневной подаст. Кстати, за год немного денег скопит. Хотя, где тут работать-то, в этом Заборске? Разве что к тете Варе в дом культуры идти сменщицей…

– Серова? Ну, чего стоите? Заходите. Игорь Васильевич ждет.

Секретарша факультета, миловидная блондинка в голубом джемпере, который очень шел к ее большим синим глазам, ободряюще улыбнулась и кивнула на дверь с надписью «Декан математическо-механического факультета, доктор мат.-мех. наук, профессор Клавдий И. В.». Сима открыла дверь и нерешительно шагнула в кабинет.

Декан сидел за столом. Рядом с ним, на стульях, расположились еще двое: куратор их группы Николай Порфирьевич – немолодой, седой мужчина, сохранивший, впрочем, благородство манер и приятный облик, и длинный молодой человек, которого Сима не знала. Куратор смотрел из-под кустистых бровей испытующе, но не осуждающе, длинный что-то строчил карандашом в блокноте. Клавдий разговаривал по телефону. Точнее, слушал, потому что молчал в трубку. Странно, подумала Сима, телефоны-то все поотключали. Потом сообразила – это была внутренняя линия.

Наконец Клавдий сказал «Хорошо, я учту», положил трубку на рычаг и посмотрел на Симу.

– Серова? – спросил он бесцветным голосом.

– Да, – хрипло выдавила Сима.

– Сядьте.

Она оглянулась в поисках стула и только тут заметила – в углу, в узком кресле, сидит еще один человек. Он не смотрел на девушку, его глаза вообще были закрыты, но на один короткий миг Симе показалось, что он видит ее даже вот так, сквозь опущенные веки. И вообще, самый главный здесь именно он, а не декан, и уж подавно не куратор с парнем.

– Серова, сядьте, – в голосе декана послышалось нетерпение. – Чего вы стоите, как вкопанная?

– Она волнуется, – сказал парень, прекратив строчить.

– Ничего, пусть поволнуется, – добродушно разрешил Николай Порфирьевич. – Молодежи полезно сердечное волнение.

Сима наконец уселась на краешек ближайшего стула и нервно сглотнула.

– Итак, – произнес Клавдий, – мы вас слушаем.

– Здрасьте, – сказала Сима.

– И вам не кашлять, – ухмыльнулся длинный. – Игорь Васильевич, девушка, возможно, не догадывается, зачем ее вызвали.

– Так уж и не догадывается, – отозвался декан. – Серова, где вы взяли базис?

– Чего?

Она растерялась. О чем они спрашивают? Какой такой базис? Множество векторов, что ли? Ну, и как его вообще можно взять? Он же не интеграл, в конце концов. И не производная. Рассчитать, вычислить, изобразить графически – можно. Но взять?! Это что же, новое слово в науке?

– Ну вот, как всегда, – поморщился декан. – Ничего не знаю, ничего не видела, не слышала. Я спрашиваю о базисе, который вы накинули на студента Виктора Волкова. Знаете такого?

Сима кивнула.

– Прекрасно. Вы вдвоем сидели в лингафонном кабинете, так?

Снова кивок.

– А потом, в процессе общения, накинули на него простой условный базис, из которого тут же вышли, а он не смог. Так где вы его взяли? Вам кто-то дал, продал из старшекурсников? Вы заранее заказывали или воспользовались первым попавшимся?

Она ничего не понимала. Игорь Васильевич говорил сейчас вовсе не о математическом понятии, а о каком-то другом базисе. Который берут, накидывают, а потом выходят. Имеется в виду какой-то предмет? Сетка? Почему нет? Ортогональная сеть же существует, пусть только в теории, но все-таки. Сима представила, как накидывает на Волкова сетку типа авоськи, такую старомодную сумку прошлого века, сплетенную из множества веревочек, с которой тетя Варя ходила в магазин. Витька путается в ней, барахтается, потом запутывается окончательно и оказывается связанным по рукам и ногам, замирая, как истукан.

Да, но почему он замер столь внезапно – сидел, говорил что-то, и вдруг – р-раз – мгновенно застыл. Ничего не понятно. Вернее, понятно только одно: произошла ошибка. Либо Симу принимают за кого-то другого, либо она, сама того не желая, оказалась замешана в чем-то, о чем не имеет ни малейшего понятия. Но в чем?

– Я не брала никакой базис. И не накидывала. Вообще не представляю, как это сделать. Не знаю, о чем вы говорите.

– А вдруг и правда не знает? – спросил длинный.

– И как вышла, тоже? – сердито спросил декан. – Если бы не Лариса Ивановна, он бы до сих пор там сидел. Хорошо, лаборантка сообразила и позвала вас, Юрий Леонидович. А если бы студент попал в базис вне стен института?

– Вот и я о том же, – отозвался длинный. – Если бы она знала, что такое м-базис и с чем его едят, ни за что не стала бы использовать его вне стен лабортории. Это же чревато. Маленькая что ли. Сама должна понимать.

Он посмотрел на Симу, чтобы удостовериться: нет, не маленькая. Сима непроизвольно сгорбилась.

– Но вышла же как-то! – воскликнул декан. – Это, знаете ли, невозможно в принципе – не знать и выйти.

– Сима, – мягко спросил куратор, – у вас с Волковым отношения? Вы ему за что-то мстите?

– Вовсе нет! – вспыхнула девушка. – Ну… просто я не успела пообедать сегодня, а у нас отменили третью пару, вот я и пошла позаниматься немецким. А тут он… Ну, Виктор, то есть, зашел. Говорит, я схожу в буфет, куплю чего-нибудь, а потом я смотрю, он сидит и не двигается…

– И вы сбежали? – в голосе куратора звучало осуждение.

– Нет, я побежала за помощью, думала, ему плохо стало, ну, заболел. Никого не нашла, и телефон отключен. На кафедру экономики зашла, хотела позвонить. Вы спросите у секретарши, она там носки вяжет, она подтвердит, если не верите.

– Верим, верим, – закивал длинный. – Расскажите поподробнее, что произошло между тем, когда Волков попросил сходить в буфет и тем, как вы обнаружили, что он не двигается.

Сима замерла. Она наконец-то стала подозревать: все происходящее как-то связано с кольцом и запиской, той самой, разорванной на мелкие клочки, и с написанными на ней строчками. Но связь эта казалась смутной и не поддавалась никакой логике. И потом, что такое базис? И не простой, а какой-то м-базис.

– Ничего, – ответила она. – Я полезла за кошельком, а потом гляжу – он, Виктор, то есть, сидит и не двигается, будто остолбенел.

– М-да, – произнес декан. – Значит, вы утверждаете, что базис не накидывали?

– Я даже не знаю, что это такое. То, есть, конечно, знаю, но лишь как теоретическое понятие. А теоретическое понятие ведь нельзя накинуть, правда?

– Правда, – согласился куратор. – Но в данный момент мы говорим о вполне материальных вещах. Могла бы сухая теория обездвижить человека, как думаешь, Победиша?

– Кто? – растерялась Сима. – Победиша?

– Эх, молодежь, – вздохнул Николай Порфирьевич. – Классику не читают, изречениями великих предков не интересуются.

Длинный тем временем задумчиво постукивал тупым концом карандаша по поджатым губам и внимательно смотрел на Симу, отчего ей стало неуютно.

– Кажется, я догадался, – сказал он наконец, не отрывая взгляда от Симы. – Ей могли продать базис как приворотное средство. И назвать как-нибудь соответствующе. Например, обольститель. Или совратитель. Если помните, похожий случай произошел года три назад.

– Кто ж не помнит, – отозвался декан. – Это когда обнаружили целый канал, через который реализовывались базисы самых разнообразных назначений?

– Но ведь канал прикрыли, – сказал куратор. – Утечка прекратилась, так? Так. Да и некому теперь промышлять базисы. Все сотрудники тщательно проверяются, а Сундуков, единственный, кто мог беспрепятственно вынести базисы, то ли погиб, то ли скрывается неизвестно где. Я правильно помню, в тот раз организацию канала свалили на исчезнувшего накануне Сундукова?

– Что значит – свалили? – удивился декан. – По-моему, все предельно ясно. Сундуков исчез буквально за день до обнаружения канала. Мы все прекрасно знаем… гм… знали его способности предвидеть события. Напрашивается логичный вывод: сбежал, так как боялся разоблачения.

– Это не доказано, – возразил куратор. – Презумпцию невиновности никто не отменял, Игорь Васильевич. Давайте не будем про это забывать. Логичные выводы не являются доказательством преступления.

– Убедили, – поднял руки декан, как бы сдаваясь. – Не будем спорить на эту тему. Сундукова признали наиболее вероятным организатором поставок, и только. Никто его не судил, да и преступником он не объявлен. А то, что он всегда был вашим любимчиком, я помню.

– Способный студент, – согласился куратор. – Талантливый и усердный.

– Однако мы так и не выяснили, где Серова взяла базис, – сказал Клавдий. – Возможно, он попал к ней случайно, да и активация произошла тоже помимо ее воли. Серова, скажите, не дарили вам относительно недавно какой-нибудь небольшой предмет? Игрушку, брелок, флакон с духами, ручку?

Кольцо. Сима сразу же подумала про кольцо и записку. Во что же она вляпалась? На всякий случай решила промолчать и пожала плечами, изображая задумчивость.

– Выяснить, к чему именно привязали базис, невероятно трудно, – сказал длинный. – Привязка к предмету исчезает сразу после активации. Однако нельзя забывать о ключ-слове. Практически невозможно активизировать базис, не зная ключа.

– Он может быть совсем простым, – сказал Клавдий. – Например, «привет».

– Да они на каждом шагу друг друга приветствуют, – это куратор. – А теперь представьте: кто-то передает Серовой базис, не объясняя, что это такое. И тем более, не сообщая ключ-слова. Что произойдет в этом случае? А вот что. Она либо вообще никогда не активирует базис, либо сделает это совсем не в том месте и не в то время. Ну, и какой во всем этом смысл?

Сима наконец-то поняла: исключать ее не собираются. Им надо только выяснить, что произошло с Витькой, и откуда взялся поразивший его базис. Ей, кстати, тоже. Таинственный м-базис все больше занимал ее мысли.

Про кольцо, само собой, она решила не упоминать. Отберут еще. К тому же, автор записки предупреждал: никому ни слова.

– Это не она, – донесся глухой голос из кресла. – Возможно, он сам. Или кто-то третий.

– Вы уверены? – обратился к креслу декан.

– Что не она – абсолютно.

– Но как смогла выйти? Природная способность?

– Не знаю. Возможно.

Симе очень хотелось повернуться и рассмотреть говорившего. Но она боялась. Боялась очень сильно, до дрожи в коленях, не понимая, почему.

– Хорошо, тогда отпустим девушку. Все согласны?

Куратор и длинный кивнули.

– Вы свободны, Серова.

– До свидания, – пробормотала Сима и выскочила из кабинета.

– Все хорошо? – спросила улыбчивая секретарша. Сима вспомнила, что ее зовут Мария.

– Ну… да, хорошо, – немного замявшись, ответила девушка, хотя сама не понимала, хорошо или нет. Наверное, все-таки хорошо. Ее не исключили, стипендии не лишили.

– А зачем вызывали-то?

– Зачем?

И, правда, зачем? Сима не помнила, и это казалось странным. Ни одного слова, произнесенного деканом, не осталось в ее голове – та вообще была пустой, как барабан.

Но ведь что-то же они говорили. Спрашивали, а она отвечала. Сначала боялась, потом страх пропал.

– Да так, ничего особенного, – промямлила Сима и со странным чувством опустошенности вышла из деканата.