Читать книгу Базис. Книга из цикла «Мировое древо» - Натали Синегорская - Страница 7

Назавтра первой парой была лекция по аналитике – аналитической геометрии. Сима влетела в аудиторию перед носом лекторши, противной хромой Ларисы Петровны Зеркиной. И хотя та ничего не сказала, лишь глянула на студентку презрительно, Сима знала – отыграется на практике. Поэтому пригнулась и как можно тише, на цыпочках прокралась к парте, за которой уже сидели Татьяна и Лена.

Разговаривать у Зеркиной, прозванной студентами Крыспетровной Зверкиной, категорически запрещалось. Особенно девчонкам. Они, как считала Крыспетровна, по определению были тупыми, ленивыми и неспособными к точным наукам. Преподша отдавала предпочтение одному-двум парням из группы, всех остальных гнобила нещадно и постоянно. Поэтому разговор с подругами Сима отложила до перерыва. Сейчас же, пока Зверкина чертила на доске эллипс, слегка повернулась и бросила взгляд на заднюю парту. Увы, опознать почерк не удалось – двое из трех студентов играли в крестики-нолики на бесконечной доске, третий азартно наблюдал за игрой.

Первой не выдержала Татьяна. Свистящим шепотом, почти распластавшись по парте – видимо, таким образом старалась укрыться от гневного зверкинского взгляда – спросила:

– Ну, узнала про кольцо?

Сима сделала страшные глаза, показала на Зеркину и кивнула.

Татьяна посмотрела умоляюще. Потом все так же шепотом просвистела:

– Говори. Иначе умру от любопытства и скажу, что виновата ты.

– Да ничего особенного, – Сима тоже распласталась по столу. – Мне кольцо подарила тетя Варя, это я уже говорила, а ей – один знакомый по клубу. Сегодня вечером…

Договорить Сима не успела. Зверкина со всей силы ткнула куском мела в эксцентриситет эллипса, отчего во все стороны брызнули белые крошки. Потом обернулась к аудитории и безошибочно ткнула пальцем в возмутительницу спокойствия:

– Серова! Вы сюда для чего явились? Заниматься или языком болтать?

– Заниматься, – нехотя призналась Сима.

– А если заниматься, то сидите тихо и молчите в тряпочку! Особым умом вы, Серова, не блещете, поэтому очень рекомендую не отвлекаться! Впрочем, если желаете отдохнуть от науки, могу подсобить. Ступайте и принесите мел! По вашей милости я лишилась последнего куска.

Сима хотела было спросить, куда, собственно, ступать, но бесить и без того злющую Зверкину не отважилась. Поэтому просто выскочила из аудитории и побежала в деканат.

Секретарша Мария взглянула на Симу огромными голубыми глазами и сказала:

– Ты к Клавдию? Он на выезде. И потом, сегодня тебя не вызывали.

На Марии было васильковое платье и жемчужные бусы. Странно, подумала Сима, неужели секретарской зарплаты хватает на такое великолепие? Замялась на минуту, спросила:

– Не, я узнать. Где взять мел?

– Чего? – растерялась секретарша.

– Ну, мел. Которым по доске пишут. У нас закончился. У лектора, в смысле.

– А, вот оно что. Мел. Сочувствую, но тебе придется спуститься в подвал, в архив. Только что Агузин забрал последний кусок.

В подвал! С пятого-то этажа! Да пока Сима туда-сюда бегает, столько времени пройдет. Лекция уже закончится. Ну, по крайней мере, первая половина пары – точно. И Зверкина съест ее, Симу, с потрохами.

Но выхода-то нет! Разве что пробежаться по аудиториям, вдруг какая-то пустует, а препод, уходя вчера с последней лекции, случайно забыл мел. Но для этого придется заглядывать в каждую дверь. А ведь в большинстве аудиторий идут занятия!

Нет, все-таки придется топать вниз.

Выйдя из деканата, Сима увидела идущего по коридору куратора. Шагнула к нему:

– Здрасьте, Николай Порфирьевич! Можно спросить?

Почему ей пришло в голову задать мучавший ее вопрос прямо сейчас, когда надо было как можно быстрее бежать вниз, она и сама не очень хорошо поняла. Куратор, увидев ее, удивился:

– Ты что же, Серафима, прогуливаешь?

– Нет, не прогуливаю, меня с лекции отпустили.

И это было почти правда. Она же вышла с позволения Зверкиной.

– А, ну, коли так, спрашивай.

– Скажите… Что такое базис? Ну, про который вчера спрашивали?

Куратор недоуменно поднял кустистые брови:

– Ты что же, стало быть, все помнишь?

Сима не поняла:

– Помню? Про что?

У нее, возможно, память не идеальная, но то, что произошло буквально вчера, забыть трудно даже для самого непроходимого тупицы. Или куратор имеет в виду что-то другое?

– Нет, ничего, – как-то очень быстро сказал Николай Порфирьевич и заторопился: – Ты, Серова, иди, знаешь ли. Мне сейчас некогда, так что про базис мы с тобой в другой раз, ладно?

Сима кивнула и, все еще недоумевая, отправилась за мелом.

В подвале тускло светила одинокая лампочка. Под самым потолком тянулись трубы, замотанные чем-то коричневым. То тут, то там из труб капала вода, образуя на бетонном полу лужицы. В воздухе стояла сырость, и даже по крашеным зеленой краской стенам стекали капельки. Единственная дверь – кроме той, в которую Сима вошла – располагалась в самом конце коридора. Это и есть архив, что ли?

Сима быстро пошла вдоль коридора. Тут дверь, предположительно архивная, открылась, и из нее вышел мужчина в синей рабочей одежде и двинулся навстречу девушке. Поравнявшись с ней, замедлил шаг, улыбнулся, подмигнул и спросил:

– Забава?

Шарахнувшись в сторону, Сима похолодела. Пустой коридор, только она и незнакомый мужик. Надо бы побежать, но ноги вдруг стали ватными. Блузка, соприкоснувшись со стеной, стала влажной. Это привело девушку в чувство, и она инстинктивно вскинула руку, пытаясь защититься от незнакомца. В полутьме блеснуло кольцо.

Выхожу из подпространства…

Когда Сима закончила бормотать стишок, мужчины уже не было.

Зато прямо рядом с ней в стене возникла железная дверь.

Сима могла поклясться, что несколько секунд назад никакой двери тут не было. Она протянула дрожащую руку, неуверенно потрогала холодный металл, потом нажала ручку и потянула на себя. Скрипнули петли. Дверь отворилась.

За ней оказался еще один коридор, светлый и просторный. Множество ламп дневного накаливания освещали белые стены и пол, покрытый светлым линолеумом. Несколько металлических дверей, все закрытые. Но вот одна из дверей открылась, и из нее вышел высокий парень в светлых джинсах и клетчатой рубахе с закатанными по локоть рукавами.

– Привет, Забава, – сказал он Симе. – Ты новенькая?

Тут только Сима сообразила: Забава – это не предложение позабавиться, как она решила при встрече с мужиком в синей робе, а имя. И удивилась – почему они назвали ее Забавой? Спутали с кем-то?

– Я Сима, – объяснила она. – Серафима то есть.

– Привет, Серафима, – исправился парень. – Ты из какой команды? Программеров, тестеров, базистов или надстройщиков?

– Что?

– А, понял. Тебя еще не определили. Если умеешь программировать, приглашаю в свою. Ты с какого курса?

– С первого.

– С первого? – брови парня полезли вверх. – Уже и первашей набирают?

– Куда набирают?

– Да в команды же.

Сима ничего не понимала. О чем он говорит? Что за команды? Спортивные, что ли? Или они тут готовятся к студенческим олимпиадам? Ну, программеры, тестеры – это понятно. А что это за базисты и настройщики? Или нет, кажется, он сказал – надстройщики.

Стоп. Базисты. Имеют ли они отношения к тому самому базису, из которого Сима вчера вышла? Она уже открыла рот, чтобы задать мучавший ее второй день вопрос, как из другой двери вышел еще один человек. Незнакомый. Однако девушка была уверена, что видела его раньше. Вот только где?

– Почему посторонние в лаборатории? – спросил он у парня.

Тот пожал плечами:

– Я думал, это новенькая Забава.

– Отнюдь, – ответил человек и внимательно посмотрел на Симу.

Девушка съежилась под тяжелым взглядом холодных серых глаз. Она хотела сказать, что ищет архив и мел, но язык будто прилип к гортани. Тяжелый взгляд давил и давил, почему-то не стало хватать воздуха, и Сима открыла рот, чтобы крикнуть «перестаньте», но внезапно, в один миг давление закончилось.