Читать книгу Исправленному верить - Натали Тумко - Страница 12

Высокий мужчина в джинсах и красной кашемировой водолазке открыл дверь, на которой было написано «Двери» и сбоку мелом уже почти стертое число: 67.

– Дорогая, это я.

Салон представлял собой просторную комнату с огромным окном во всю стену и множеством дверей, которые, словно гигантские книги пачками были расставлены по всему салону.

У окна в удобном кресле сидела женщина примечательной наружности: ее волосы были выкрашены цветными прядями: белые чередовались с бордовыми и изумрудными. На ее футболке значилась надпись: «А ведь кто-то влюблен в твою тень».

При появлении гостя женщина оторвалась от чтения и подняла голову.

– Олеф?! Привет! Соскучился что ли?

Мужчина подошел ближе, наклонился и поцеловал ее в макушку.

– Очень.

Поставил на стол пакет и сообщил:

– Эти девицы опять со мной заигрывают.

– Ты против?

– Они же знают, что я твой муж. Вот зачем?

Она пожала плечами.

– Искушение – их работа. И к тому же ты неотразим.

– Я вполне отразим, это все мифы.

В подтверждение своих слов мужчина открыл дверцу одного из шкафов, на которой с обратной стороны в полный рост висело зеркало.

– Вот. Смотри! – предъявил он в качестве доказательства свое отражение. – Я вообще не знаю, кто про вампиров столько всякого бреда сочиняет?

– Писатели, – пояснила женщина.

– Зачем?

– Во-первых, потому что это прикольно. А, во-вторых, потому что бред хорошо продается.

Женщина встала со стула, подошла к нему и обвила руками за шею.

– Что в пакетике, ненаглядный?

– Обед тебе принес.

– Кровушку?

– Не себе, а тебе.

– Рустаф готовил?

– А вот ты догадайся! – предложил он.

– О! Вызов!

– Только по-честному!

– Да я – эталон справедливости! – возмутилась Никодима.

Они подошли к столу, Олеф сел в кресло, усадил к себе на колени жену и только после этого открыл пакет, расставил контейнеры с едой. Протянул женщине серебряную вилку.

Она перепробовала блюда и вынесла вердикт:

– Так. Это – готовил Рустаф. А это и это – ты.

– Все верно… – разочарованно подтвердил он. – Ну и как ты поняла?

– Милый, ты по-прежнему не угадываешь с солью.

– Вот жеш… Мне-то все на вкус как картон. Ничего, я приспособлюсь. Следующий раз – точно не отличишь!

В дверь пошкребли ноготками, заглянула молоденькая сильно накрашенная девушка.

– Никодима, там Василич зовет. Здрасте, Олеф.

– Срочно? – спросила женщина.

– Что-то насчет аренды.

– Хорошо. Сейчас.

Девушка скрылась. Никодима вздохнула, встала с коленей мужа.

– Скоро приду. Будут стучать – открой.

– Хорошо.

Вампир проследил, как уходит Никодима, потом протянул руку за книгой, которую она читала. Некоторое время вникал в текст. И только стал втягиваться, как в салоне раздался требовательный, почти панический стук.

– И которая это? – проворчал Олеф, поднимаясь на ноги.

Он сначала вычислил сам «брикет». Одну за другой начал перелистывать двери: железные и обитые дерматином, и с витражными вставками, и резные…

Наконец «долистал» до простой деревянной двери, окрашенной в синюю краску. Шум, уже не просто стук, а грохот – доносился именно из-за нее.

Олеф повернул ключ, торчащий в замочной скважине.

Дверь распахнулась, в комнату влетел… ну, допустим, человек. С рогами. Два рога росли вверх, а два – по бокам, загибаясь в сторону глаз.

– Где она?! – яростно завопил гость, захлопывая за собой дверь. С той стороны послышался треск и хищный скрежет. С боковых рогов посетителя капала кровь, на левом верхнем болтались ошметки какого-то существа.

– Кто? – спросил Олеф.

– Хозяйка этого… вертепа!

– У вертепа – хозяин, Эдуард Денисович. А это – салон дверей.

– Где Никодима?! – прорычал он.

– А, вам все-таки нужна хозяйка салона, так и говорите. А что? Какие-то претензии по качеству услуги?

Неожиданный гость истерически расхохотался.

– Претензии по качеству?! Да я эту Никодиму сейчас пополам разорву! Где она?

– Тронешь ее – я тебе кишки на рога намотаю, – вполголоса предупредил вампир, ненавязчиво демонстрируя клыки.

– Так вы заодно?! – зарычал клиент и бросился на обидчика. Они схватились, повалились на пол и с диким грохотом стали кататься по паркету, пытаясь нанести друг другу увечья. Увечья были моментально нанесены одинокому мольберту с недописанной картиной, двум декоративным глиняным вазам, стоящим до этого на тумбах, и под угрозой полного уничтожения оказался пластиковый фикус…

В этот момент вошла Никодима.

– Мальчики, мальчики, а почему без меня драку начинаем?

Клубок нехотя распался. Оба мужчины поднялись на ноги. Рогатый клиент грозно переводил дыхание, Олеф меланхолично отряхнул джинсы.

– Стучали, – произнес вампир. – Ты говорила – открыть. А потом, как-то само получилось…

– Ну, хотя бы из-за меня?

– Конечно, дорогая, – заверил вампир.

– «Дорогая»? – воскликнул клиент. – «До-ро-гая»? – повторил он по слогам. – Вы что, женаты?

– Догадливый, – подтвердил Олеф.

– Да ты хоть знаешь, кто она?!

– Любимая, ты о чем-то умолчала?

– Дофигища, – заверила Никодима. – Начну рассказывать, состаришься – не дослушаешь.

– А там есть что-нибудь непристойное? – заинтересованно спросил супруг, подходя и беззастенчиво обнимая женщину.

– Найдется, – заверила она.

– Фу! – поморщился «гость». – Постеснялись бы!

– Завидуй молча, – посоветовал вампир и наклонился, чтобы поцеловать жену, но та деликатно отстранилась.

– Милый, ты присядь, я тут поработаю.

– Да-да. Понимаю, – со вздохом заверил вампир, послушно отошел и затихарился в одном из кресел.

Никодима проследила за мужем, потом обернулась к клиенту.

– Так. А, говорил, не вернешься?

– Ты заселила мой мир монстрами!

– Всего одним.

Гость смотрел исподлобья, и вампир в кресле уже стал напрягаться, ожидая спонтанного нападения. Он знал, конечно, что Никодима и сама справится. Но так приятно заступаться за свою женщину.

Однако клиент вдруг поднял голову и совсем тихо произнес:

– За что? Я не сделал тебе ничего плохого… Я просто хотел жить в своем мире.

Никодима всплеснула руками.

– Почему ты думаешь, что это наказание? Я такими глупостями не занимаюсь. Твой мир, это целиком и полностью ТВОИ мир. Это все твои проигрыши и победы. Все, из чего ты состоишь! Ах, если бы люди знали, как ядовиты их слабости… Какие длинные когти у их предательств… Знаешь, что за существо болтается на твоем роге? Это «хаеронар» – нечто, украденное тобой, очень важное для другого, но для тебя пустяшное. Что ты украл? Идею? Годовой отчет? Женщину, которая не была нужна?

– Ты не предупредила.

– Разве? Ох, ну сорри. Я думала, ты себя знаешь. Ты так уверенно заказывал свой мир. Ну, вот – познакомился. Нравится?

– Убери рога.

Никодима с любопытством посмотрела на гостя.

– Без них ты будешь там беззащитен.

– Я не собираюсь возвращаться!

– Э, нет! Миры обмену и возврату не подлежат! Читал мелкий шрифт в договоре?

– Что там?

– Понятия не имею, я тоже не читала. Но, наверняка, что-то про «обмен и возврат», у вас, у людей, так принято.

– Спилю! – заявил он и решительно направился к выходу.

– Э-э, стоять! – воскликнула Никодима, прыжком догнала мужчину, схватила его за правый верхний рог и наклонила голову.

– А!

– Ой, даже не вырывайся! Ты же не рассчитываешь справиться с существом, которое персональные мирки за пару дней выращивает? Хотя технически это не мир, а всего лишь карман мира, ну да кто бы из вас разбирался… Вот и умница. Слушай сюда. Идем, идем. Да, правильно угадал, твоя дверь, она самая. Вот, что сейчас будет. Ты пойдешь в свой мир…

– Нет!

– Ты пойдешь в свой мир, – терпеливо повторила она, – и позволишь каждой нанесенной обиде тебя ужалить. Каждому гадостному поступку – укусить. Каждая дрянь о себе напомнит, уж поверь, ничто в человеке не пропадает бесследно! Тебе еще, кстати, повезло, что ты не жадный. Жадность – ох, какая же это тварь! Изнутри выгрызает… И вот, когда ты вспомнишь все, что натворил, узнаешь свою подлинную цену, поймешь, что с этим делать…

– Ты меня выпустишь? – спросил он.

– Ты сам себя выпустишь. Я даже запирать не буду.

Она открыла синюю дверь и толкнула туда хозяина мира.

Мужчина моментально обернулся и попытался выйти обратно, но наткнулся на невидимую стену.

– Сначала – приведи там все в порядок, – сообщила она.

Он ударил кулаком в преграду.

– Знаешь, обычно я выпускаю клиента без всякой отработки, потому что мне плевать. Но ты мне нравишься… Из тебя может получиться вполне интересный и, что важно! – достойный человек. Но придется потерпеть. Да… осознание – оно такое. Работаю там, где психологи спать боятся.

Она начала закрывать дверь и с той стороны донеслись приглушенные гневные вопли.

– Не запираю, не запираю! – заверила она. – Просто прикрою. Остальное – сам, сам!

Наконец, вопли утихли, Никодима отошла от каталога дверей.

Олеф встал, подошел, протянул ей кружку с чаем. Вернулся в кресло.

– Спасибо, дорогой.

– Это ты ему рога вырастила?

– Ну да. Удобно же, если высокий и не слушается.

– И Одону обещала рога.

– Он тоже плохо себя вел. Надо же, неужели рассказал? Не ожидала.

– Не он. Я с ним не разговариваю. Уманс проболтался.

– А. В это верю.

– Почему именно четыре?

Никодима отхлебнула чай, поставила кружку на стол. Пожала плечами.

– Обычно двух хватает, но тут – особый случай. Но вообще, я не всегда рога выращиваю. Смотря, какой мир, чего он требует. Иногда – чешую. Иногда – крылья. По-разному.

– Может, мне что-нибудь отрастим? – предложил он, чуть понизив голос.

– Слушай, благоверный, а тебе домой не пора?

Олеф расхохотался, притянул к себе Никодиму, усадил на коленки и зарылся носом в ее пестрые волосы.

– Можно, я еще побуду? Люблю смотреть, как ты работаешь, – с умилением сообщил он.