Читать книгу Грайамор – охотница на драконов. Заколдованная леди - Натали Якобсон - Страница 3

Победу над драконами принято отмечать шумным праздником. Над городом взрывались петарды фейерверка, а у Грайамор кошки скребли на душе.

Что-то она сделала не так. Но что? Забыла скрепить подземелья с запертыми драконами чарами или пробормотать волшебную мантру перед ловлей драконов. Или пойманные драконы успели наслать на нее чары и возбудить совесть?

Горожане устроили пляски, а в замке шел бал. Разодетые придворные кружились в танце. Грайамор восседала на троне и наблюдала за торжеством, как того требовал этикет.

Не справедливо! Драконов победила она, а танцуют другие. По неписанному правилу древних магов победитель драконов должен был проводить вечер праздника в одиночестве. За балом можно наблюдать, но вмешиваться в развлечения нельзя. Дурацкое правило! Грайамор скучала. До нее охотниками за драконами были лишь мужчины. Им было не тягостно провести в раздумье над своим подвигом целые сутки, а ей хотелось танцевать. В танцах она преуспела ничуть не меньше, чем в битвах. Ее грации все завидовали.

Грайамор перебирала курчавые пряди длинных каштановых волос, ниспадающих из-под рубинового венца, и размышляла над причудливостью церемониала. Какому-то давно почившему совету магов пришло в голову принудить драконоборца к суточному одиночеству. Обет молчания на целый день прилагался. А иначе побежденный дракон захочет с тобой заговорить и попытается опутать чарами.

Ерунда! Как пойманный дракон сможет с ней заговорить? Он и человеческой речи не понимает. Или понимает? Грайамор сегодня утром почудилось, что драконы умеют говорить по-человечески. Не пастями, а глазами. Их взгляды преследовали ее: лазурные, красные, оранжевые, изумрудные. Целый фейерверк сверкающих глаз будто наблюдал за ней из всех концов бального зала.

– Из пленника дракон легко станет твоим хозяином, если пустишь его чары в свой разум, – гласило наставление древнего совета магов. По их убеждениям, чары драконов сильнее всего в день поимки. Спустя сутки они ослабнут. Поэтому на целый день нужно самоизолироваться. Но праздник на сутки отложить, увы, нельзя. Победу над драконом непременно нужно праздновать в тот же день, чтобы закрепить свое превосходство над монстром.

От вынужденного обета молчания у Грайамор разыгралось воображение. Ей показалось, что драконьи голоса зовут ее со всех сторон, а драконьи головы, как маски висят на всех стенах. Стоит снять такую голову-маску, и под ней откроется лицо колдуна.

Пары кружились в вальсе. Заводная музыка не давала сидеть спокойно. Грайамор нервно расправляла складки роскошного золотисто-желтого платья, которое собиралась надеть на день коронации, но одела сегодня.

– Надо же! Справилась с целой стаей! – восторженно шептались министры в углу залы и пили за ее здоровье. Они тоже не танцевали, но им можно было произносить тосты, а ей придется сидеть весь вечер, не размыкая губ. В таком положении и впрямь чувствуешь себя заколдованной.

– Я, как статуя! Сижу лишь для украшения трона, а двигаться и говорить нельзя! – подумала Грайамор, и вдруг на стене вспыхнули искры. Они побежали по ламбрекену. Их видела только Грайамор. Другие почему-то не замечали. Искры образовали нечто вроде лица или маски на стене. Ее губы двигались, но слов было не разобрать.

– Не отвечай им! – необычная птица с пышным, как у павлина, фиолетовым хвостом села на подлокотник трона. Откуда она взялась? Из королевского сада или парка? Но там таких птиц нет. Есть павлины, лебеди, ибисы, цапли, журавли и фламинго, даже говорящие попугаи, но в их перьях не растут мелкие сапфиры. А у этой птицы драгоценные камни россыпью прорастают в перьях, на голове вместо хохолка цветет фиалка. Чудо, а не птица! Грайамор хотела погладить ее, но птица увернулась.

Из клюва птицы снова вырвалась человеческая речь. Это были предостережения:

– Они всё спалят, если ты им ответишь и унесут тебя от пожара, чтобы отдать в жертву драконьему божеству. Есть лишь один человек, который может их укротить, но он вынужден принять драконью сторону с тех пор, как сам стал покрываться чешуей.

– Кто он?

Грайамор раскрыла рот, и птица-фиалка пискнула с испугом. Вместо услуги она напакостила. Если бы не ее предупреждение, Грайамор не нарушила бы суточный обет молчания.

– Прости! Я не хотела! Теперь феи сада на меня разозлятся, – птица поспешно упорхнула, а Грайамор осталась в тягостных раздумьях.

Впрочем, скучать долго не пришлось. От стен донеслось шипение огня. Неужели весь замок горит? Грайамор чуть было не крикнула:

– Спасайтесь! Пожар!

Почему-то танцующие пары упорно ничего не замечали. Музыканты продолжали играть, лакеи разносить подносы с шампанским, министры болтать. Никто не ощущал жара от пылающих стен, а Грайамор ощущала и видела лица в пламени. Они что-то говорили, но их речь напоминала эхо.

– Проклятие! Возмездие! Искупление! Полюбишь того, на кого охотилась, – донеслось до ушей Грайамор.

Стоило стукнуть о подлокотник трона скипетром, и наваждение испарилось. Стены больше не пылали, зато с гостями начало происходить что-то странное. Танцующие силуэты стали огненными. Это пляска огня, а не людей. Грайамор даже испугалась. Пляшущие пламенные фигуры выглядели агрессивными. Они пылали, но не сгорали. Пепел с них не сыпался.

Наверное, опять кажется, рассудительно решила Грайамор. Если люди горят, то им больно, а эти ведут себя, как огненные тени.

Действительно наваждение снова прошло. Оно уже было вторым за вечер. Вероятно, пойманные драконы ее искушают. Ей вдруг нестерпимо захотелось взять ключи от подвалов и пойти освободить всех драконов. Желание причинило боль, как страсть. Грайамор едва смогла обуздать свой порыв.

Нужно дышать ровно и думать о приятном. О следующей охоте на драконов, например. Ну, вот! Она успокоилась. Больше ничего не кажется. Ее разум свободен от посторонних чар.

В зале как раз мелькнуло незнакомое лицо. Стройный незнакомец в плаще, украшенном импровизированными чешуйками и застежкой в виде когтя, проходил меж танцующих пар. Он выбирает партнершу? У Грайамор почему-то сердце замерло при виде него. Он пришел в маске, изображавшей дракона. Но сегодня тут многие нацепили подобные маски. Ведь шкуру, снятую с драконов, получить могут не все, а лишь победители. Поэтому другие заказывают для себя драконьи маски. Это тоже своеобразная роскошь.

Незнакомец носил дорогие украшения. Его перстнями даже министры бы восхитились. Может, он какой-то заморский король. Сама Грайамор коронована пока не была. Негласно ее признали правительницей, ведь одна она способна защитить государство от драконов, но ее братья всё еще живы и обосновались в чужих краях. Перед коронацией нужно уладить их вопрос с отречением от прав на трон в пользу сестры.

Незнакомец, привлекший внимание Грайамор, может быть их посланцем. Принцесса решила наплевать на принципы и нарушить этикет. Почему нельзя позволить победительнице один танец? Незнакомец как будто ждал и искал именно ее.

Он ничего не говорил, но ей показалось, что он ее позвал.

Несколько канделябров в зале и люстра потухли. Наверное, порыв ветра, ворвавшийся в окно, их загасил. Бал продолжался в затененной обстановке. Никто даже не заметит, что она нарушила правила. Грайамор шагнула к незнакомцу. Приглашения на танец не было, но он охотно обхватил ее за талию и закружил в танце. Такого танца Грайамор не знала. Па были слишком сложными. Иногда приходилось взлетать над полом в объятиях партнера. Может, он эльф, у которого крылья спрятаны под плащом.

– Вы из северных лесов? – Грайамор нарушила запрет на разговоры. Вряд ли за ней пришел дух плененного дракона, чтобы ее нарочно разговорить. Скорее всего, это зимний эльф, которыми полны северные леса. Чащи там кишат суровыми, но прекрасными эльфами зимы. Поскольку самих их за строптивый нрав никуда не приглашают, что ему оставалось делать, кроме как проникнуть на бал тайком.

Партнер ничего не ответил. И руки у него вовсе не холодные. Может, это из-за бархатных перчаток. Перчатки грозились превратиться в митенки, потому что из пальчиков выпирали острые золотые ногти. Они были раскаленными на ощупь. Грайамор даже о них обожглась. Похоже, ее партнер все-таки не зимний эльф. Иначе он принес бы с собой в замок стужу. Но с другой стороны если бы он был драконьим агентом, то канделябры не потухли бы от его приближения. Едва приходят или прилетают послы драконов, как все свечи кругом вспыхивают. Грайамор это точно знала, ведь один раз к ней прислали околдованного драконами менестреля, чтобы объявить драконью войну. В глазах порабощенного драконами юноши пылал огонь. А когда он говорил, то плевался искрами. Едва он вошел в тронный зал, как все камины и свечи вспыхнули, даже колонны занялись огнем. Но стоило Грайамор победить драконов и расколдовать менестреля, как он стал обычным робким пареньком, который уверял, что его схватила когтистая лапа на пыльном перекрестке и утащила в небеса. Это всё, что он мог припомнить. До пленения он слышал позвавший к перекрестку голос, который велел покориться. Но драконы ведь не умеют говорить.

А умеет ли говорить ее партнер по танцу?

Он как раз подхватил ее и чуть взлетел с ней над полом.

– Вы не из моих придворных! – присмотрелась к глазам под маской Грайамор. Они были золотистыми, как искры. – Вы не из рыцарей, не из советников, не из послов! Я вас не знаю.

– Ты меня знаешь! – голос под маской напоминал шипение, но, тем не менее, ласкал слух.

– И кто же ты?

– Предположим, что я твоя совесть.

– Как интересно! – хмыкнула Грайамор, а сама заподозрила неладное. Пора звать стражу, ведь она сейчас не вооружена. Даже кинжал, который обычно носила за корсажем, она оставила в спальне. Знать бы заранее, что опасности можно ждать даже в день победы над драконами! Сегодня ведь ее триумф, а странный притягательный и опасный незнакомец склоняется к ней и шепчет так, будто она проиграла.

– Я твоя совесть! Я твоя судьба!

Грайамор сорвала с него маску и закричала. Под маской пылал сплошной огонь. У незнакомца не было лица вообще. Лишь сполохи пламени вырывались из изысканного жабо, образуя голову. Танцор обратился в столб огня, парящего над залой. Грайамор упала на пол, едва он ее выпустил. Ожогов на ней не осталось, но кругом царил жар, как внутри печи.

Грайамор кричала так долго, пока столб огня, бывший незнакомцем, не растворился в темноте. Канделябры в зале зажглись очень не вовремя. Все увидели, что кричала от ужаса победительница драконов. Недоуменные взгляды целой толпы устремились на Грайамор.

– Наверное, выпила лишнего, – шептались гости.

– Испуг драконоборицы в день триумфа это плохая примета, – вторили им министры.

Грайамор слышала каждый шорох и разбирала слова всех, кто стоял далеко. Ее слух обострился. Похоже, на чье-то магическое вмешательство.

Ситуация вышла неудобная. Грайамор вскочила с пола и поспешно вышла из бальной залы. За окнами всё еще расцветали пестрые огни фейерверка. Они напоминали небесные букеты.

Как удивительно, что после смертельного драконьего огня небеса над городом озаряет разноцветный огонь радости. Грайамор не сразу разглядела темный драконий силуэт, который почти сливался с мраком ночи. Дракон парил над башнями, демонстрируя шипастый хвост и будто дразня:

– Ты меня не поймаешь!

Прежде чем Грайамор успела поднять тревогу, дракон растворился в ночи.