Читать книгу Место встречи планета Земля - Наталия Березина - Страница 35

Место встречи – планета Земля

И его изменить нам нельзя.

С Марса ты опустился, а я

Покидая Венеру, пришла,

Чтоб любить и скучать по тебе.

Прилетела навстречу судьбе,

Чтобы плакать, метаться во сне,

Ревновать и молчать при луне.

Чтобы грезить, стонать по ночам,

Грусть-тоску раскидав по плечам,

Верить сладким и нежным речам,

И отвергнутой быть, и очам

Вновь и вновь доверяться опять,

Ошибаться, тебя проклинать…

Звать надежду, любовь и кричать,

Распахнув свою душу, встречать

Счастья малую толику – день,

Когда светлая, кроткая тень

Лишь коснётся меня, как стрела.

Ах, зачем я на Землю пришла?

Чем пахнут твои руки?

Морскими ветрами, раздольем.

Нет моря без разлуки,

И часто нет без счастья боли.

Чем пахнут твои губы?

В них столько нежности и страсти,

что запах «однолюбый»

пленит и подчиняет власти

твоей, о, мой любимый!

Негоже у пленниц воспевать

полон неукротимый,

но я хочу опять и ощущать,

и вспоминать все запахи

твоей любви обильной!

Венчальный звон колоколов

Прорезал утра тишину.

К великим таинствам даров

Всей сутью, помыслом прильну.

И рвётся птицею душа

В лазурь небесную, к судьбе.

С молитвой тихой, чуть дыша,

Я сердце дарую тебе.

Огонь священный от свечи

Скрепляет венчанный союз.

Сегодня долго помолчим:

Серьезён путь до брачных уз!..

Сошёл с заветной высоты

Наш светлый ангел – серафим.

Открыл мир дивной красоты —

Незримый Иерусалим!

Ты снился мне… Не знаю я, зачем?

Куда бреду? Молюсь, не пью, не ем.

В твоих объятьях видела себя.

А мне любить тебя (увы!) нельзя!

Иду в бреду, огнём мой выжжен край.

А где же грань? Где ад, и где же рай?

Слова, уста так сладки, так грешны!

Друг другу мы, конечно же, нужны!

Изъять бы или вырвать бы тот сон

Из памяти, гоню и прочь, и вон!

Ан, нет! Сжимает сердце глыба льда

И страх: а вдруг наступит мерзлота, —

Умрёт твоя бесценная любовь,

Бурлящей, пенною рекой вся кровь

Вмиг вытечет из синих, тонких жил,

И я не буду знать: ты жив иль жил?

И только птичий крик из-под небес

Попутает тебя, как шалый бес.

Восстанут сны из памятных могил,

Меня овеют взмахом алых крыл…

Ей всегда так хотелось любви,

Поцелуев и сладостной муки,

Не утех до бесстыдства зари,

Развлечения ради, со скуки.

Засыпая в невинном бреду

И мечтая о вечности мая,

Просыпалась в кромешном аду,

Оживая и вновь умирая…

Ты принёс мне корзину клубники,

(Подсластив свой уход на прощанье),

Чтоб не резко, не сразу привыкла

Я к тому, что зовётся молчаньем…

Промолчал о свиданье нескором:

Странный вкус угощенья такого, —

Когда сладким и ласковым вором

Ты унёс послевкусье былого…

Молчите Вы.…О, Благородный Рыцарь!

Вам Дама посвятила стих!

И драму разыграла во трёх лицах,

Где три лица – уже триптих!

Все три моих героя этой пьесы —

Они же авторы – творцы.

На сцене нашей жизни с интересом

Поют, играют в бубенцы!

Любовь – заглавное лицо, конечно!

И только ей подчинено

Всё действо смеха, слёз и мук сердечных.

…Опять о грустном. Пусть оно

Останется в прочитанном романе.

А нынче март! Другую песнь

Поют юнцы, не зная об обмане,

Что вечной не бывает веснь…

А ты, – мой милый друг, не плачь об этом.

Пусть за кулисами врата

В наш дивный рай. Тебе – строкой поэта

Запомнится любви пора!

Я устал тебя ждать

и больше не верю я

ни в запев соловья

и ни в трепет весны.

Не могу отозвать

из души недоверье,

я могу сохранять

только песни и сны.

Поутру зазвенят электрички,

Пробуждая опять к грешной жизни.

Не хочу с тобой жить по привычке, —

Новизны сочных красок мне брызни!

Я хочу новых красок палитры:

Чайной розы, небесной лазури.

Но летят чёрно-белые титры,

Словно ласточки, как перед бурей…

О, Девушка, – серёжки – жемчуг

Судьба носить тебе велела.

Уста твои припухли, шепчут, —

Они нежны и руки смелы.

А липкие, как мухи, взгляды,

Преследуя тебя, готовы

Порушить нити без пощады —

Прозрачные мечты-основы.

И грешного, и рокового

Касания ЕГО достойна —

Ты – только лишь ЕГО, и снова

Горят глаза, но ты спокойна.

Ты воздухом ЕГО дыханья

Живёшь и грезишь в сладких муках,

Вновь губы дышат от желанья,

Томления в груди и звукам

ЕГО ты голоса внимаешь,

Глазами тайну выдавая,

Рассудком всё же понимаешь,

Что тайна эта – роковая.

Мы с тобою – молекул частицы

Мельтешим, по дороге старея,

Мы – уставшие на море птицы,

Не спеша, опустились на рею.

Отдохнуть хоть немного мечтаем, —

Чтобы крылья просохли, вздремнули…

Ветром ласковым, солнечным маем —

Чтобы сны нас опять обманули…

Всё так уже было осенней порою:

Горела свеча, и нас было двое.

Сидели не рядом, а друг против друга,

Но ты – мне не друг, и я – не подруга.

А что б изменилось, коль сели мы рядом?

Ведь нам друг от друга прятать не надо:

Ни нежности взгляда, ни тени смущенья.

Всё было, прошло, лишь свечки горенье…

Эх, свечка! Скажи нам: чего не хватало?

Огня твоего нам было так мало!

Сидели и были мы, словно слепыми.

Прозрели и оказались… чужими.

Женщина страдает от любви…

Как зла любовь, порой жестока!

Сколько о пощаде не моли —

Огнём сжигает её око.

Женщина сгорает от любви,

В костре желаний пламенея.

Искры гаснут, сколько не лови,

А сердце словно каменеет.

Женщина скончалась от любви,

Недвижна стала и ослепла.

…Вечный зов раздался издали

И чудо восстаёт из пепла!

Влюблён! Да, да! И влюблена! —

Из поднебесья ангелы пропели!

В твой ад и рай вошла Она

Сквозь бури, грозы, вьюги и метели.

Храни её, как Бог хранит,

Благодаря всё это время Небо.

Любовь собою озарит

Твою дорогу, где б ты только не был!

Мы провели с тобой одну такую ночь

И, наслаждаясь, любовались мы друг другом.

И я забыла, грешным делом, чья я дочь,

Перенеслась к тебе сиреневою вьюгой.

Был май и белой ночью пели соловьи,

А мы летали над землёй, как молодые.

И не стеснялись зрелых тел и седины

В минуты и часы бесценно дорогие.

Сказал ты другу своему, что я твоя.

Рассудок же подсказывал, что всё иначе…

А ликовала лишь душа, а с ней – заря,

Да ночь, скрываясь и чудя, – ещё тем паче.

Забыла я, ушёл из памяти мирок,

В котором проживаю жизнь мою земную.

Настало утро, и истёк совсем мой срок,

И сон меня покинул в ту весну шальную…

Недотрога, моя Недотрога!

Гордый профиль и брови вразлёт.

Сколько я ни просил у Бога, —

Снисхожденья не выпал мне счёт.

Ну, а выпала только дорога —

Жизнь – длинною почти в уйму лет.

Сколько я ни прошу у Бога, —

Перекрёстка с твоей жизнью нет.

Я пою ли, иль книгу читаю:

Пред моими глазами портрет.

Как скульптуру тебя ваяю,

А затем «возвожу» в минарет.

Недотрога, моя Недотрога!

Гордый профиль и брови вразлёт.

Что ещё попросить у Бога?

Чтобы выписал с жизнью мне счёт?

Святому Валентину поклоняйтесь!

Пора влюбленности прекрасна!

Встречайтесь, радуйтесь, влюбляйтесь!

Пришёл к нам этот праздник не напрасно.

И пусть любовь для Валентина

Печалью, смертью обернулась.

За вас, влюбленные, он отдал силы.

И «валентинкой» память к нам вернулась!

Любите и друг друга берегите,

Не ссорьтесь – священник призывал.

И как святой источник вы любовь храните,

Ей пойте вечный мадригал!

Это очень непросто – любить,

отдавая себя без остатка,

в лодке быта отчаянно плыть,

сомневаясь, что жизнь будет сладкой,

с эгоизмом бороться своим,

временами себя истребляя,

поклоняться молитвой святым,

утешая любовь…, проклиная…

Я мыслею коснулась вашей мысли, —

Мне кажется: они явились в один миг.

И где-то там, – на облаках повисли,

Сплелись в живом молчанье тишина и крик.

Поплакалась любовь моя намедни:

Я таю, таю безвозвратно, как свеча.

Все изумились, уставши от «обедни».

Кто эти все? Умевшие любить, крича,

Иль позволявшие играть с любовью?

Не ведая о том, как нить хрупка, тонка…

Ну, что же… Возвращаясь к предисловью,

Замру навечно, в ожидании звонка…

Превратности любви не для меня, —

В них страсть, тревоги и страданья.

И ревность душу пьёт день ото дня.

Любовь уходит в тень преданья.

Зачем, зачем подрезал крылья ей?

Ведь птица счастья не для клетки!

Витает Ангел над судьбой твоей,

Взирая с полотна улыбкой редкой.

Она летала на воздушном шаре,

А Он, как прежде, ждал внизу,

Конюшни и арену драил,

Мечтал, что выпадет ему…

…И будто мил он, интересен,

И седины нет, и годов:

Ведь для фантазий мир не тесен,

Есть время для приятных снов!

Она же кукла неживая, —

Рассудок бедному кричит.

Душа – противиться желает,

Поёт и в небесах парит…

Зачем ты ей – гимнастке стильной?

У ней – «ковёрный» под пятой,

И «толстосум», и «туз» всесильный:

Твой сон бессмысленно-пустой!

Любовь кому-нибудь внимает?

Она – нема, глуха к мольбам.

В сердца свой страшный яд впускает

Безжалостно своим рабам.

Она под куполом кружилась,

А Он, как прежде, ждал внизу.

И вот его душа взмолилась:

Так не достанься ж никому!

И заклинание свершилось:

Верёвка вниз оборвалась…

В тот миг душа его смирилась,

Сложила крылья и зажглась

На небе звёздочкой приметной —

Как памятник любви земной,

Что называют безответной

И несчастливою судьбой.

…Меж тем, Она жива, порхает,

А с ним случилось всё во сне…

И лишь собачка стонет, лает:

Живой свидетель на Земле…

Однажды я любви у Бога осмелилась просить.

Увы, не сберегла. Всему виной – гордыня.

Скажи, где обрести мне силы, чтоб

как-то дальше жить?

Ведь на душе моей нашла приют пустыня…

И в ней цвести не будут благоуханные сады:

С утра не слышно боле ангельского пенья.

Так далеко ещё, далёко до искренней звезды,

Чтоб осознать свои порывы и стремленья.

Мы встретимся с тобою в Петербурге,

Когда цветут тюльпаны и сирень…

Пройдём по улочкам и переулкам,

Где бродит чья-то юность, словно тень…

Каштаны свечи устремили к небу,

Волна поёт, лаская парапет…

Мы промолчим, что в жизни быль и небыль

Сплелись в едино и сомнений нет.

И всё проходит, пролетает время…

Найдёт покой на сердце тихо грусть…

Воспоминанье прошлого – не бремя,

Навеки светлым остаётся пусть!

А стиха моего ты не бойся,

До руки моей мыслью дотронься.

От тебя ничего мне не надо —

Не задену тебя даже взглядом.

Он остался лишь только в альбоме,

Что хранится в моём старом доме.

Коробейникам книги пристрою, —

В них сюжет тебе тайный открою.

Тишина фиолетом сгустится

И эфиром ночным заструится…

Снова строчка на сердце мне ляжет

И как компас на север укажет.

А потом вдруг стихом обернётся

И голубкою в детство вернётся.

Я в бутылку свой стих закупорю

В путь отправлю по синему морю…

Судьбы мне твоей не исправить.

Ну, хоть подсластить бытие:

Кораблик в то русло направить,

Где царствует имя твое.

Ненастье пусть солнце расплавит,

И лучик в окошко блеснёт,

Стихира твой образ восславит,

И радостью птица споёт.

О смерти пока позабудешь, —

Ещё поживёшь на Земле.

Кому-то желанною будешь,

И светом пробьёшься во тьме.