Читать книгу Магазин волшебных украшений - Наталия Полянская - Страница 4

К пяти часам явились доставщики из банка. Два сурового вида молодых мага сопровождали грузовой кэб, который, втиснувшись на улицу, парализовал движение. Люди, ругаясь, протискивались мимо него, еще один кэб, обычный, застрял на въезде с Ратушной. Через некоторое время кэбмен плюнул и принялся выводить экипаж с улицы задом, лодаши послушно пятились; я надеялась, что установленная сегодня мастером защита спасет меня от цветистых проклятий.

Мне пришлось подписать очередную пачку бумаг, и маги перепроверили все мои разрешения и завещание, прежде чем дали сигнал о разгрузке. Крепкие ребята в униформе банковских работников в два счета перетаскали бесчисленное количество ящиков внутрь магазина, отчего торговый зал стал напоминать склад. Я прикидывала, сколько времени у меня уйдет на распаковку, и все отчетливее осознавала: без помощников не обойтись. Отправляясь в Райстон, я наивно надеялась разобраться сама. Пожалуй, мне срочно нужно заглянуть в тетушкины бумаги. Просить Людвига о помощи не стану: не его это уровень и дело.

Проверив, что все на месте, я попрощалась с ребятами из Континентального и заперла дверь, оставшись наедине с горой, просто горищей работы. Грузовик неторопливо погремел прочь, наконец освободив Лавандовую улицу от своего присутствия. К облегчению всех окружающих, полагаю.

Я стояла, опустив руки, и оглядывалась. Ящики были тщательно промаркированы («Стеклянные полки», «Стенды для камней», «Аметисты, агаты»), и, в общем-то, можно было начинать, однако мой мозг пасовал перед таким объемом действий. Требовался план. Я уже делала наброски в блокноте, только вот следовало внести в них правки после столкновения с реальностью.

– Пора заводить знакомства, оттягивать не получится, – сказала я Нилу, который устроился на верхнем ящике в одной из пирамид («Шнурки для кулонов, цепочки») и лежал, свесив длинный пушистый хвост. – Как думаешь – игрушки, платья или булочки?

– Зная тебя – конечно, последнее.

– Может, там и кофе есть, – размечталась я.

– Захвати мне булочку с корицей, пожалуйста.

– Нил, ты – кот. Тебе вредно есть булочки с корицей.

– Ну… в честь приезда?

Я фыркнула и не стала ничего ему обещать.

Прихватив толстенную папку с надписью «Персонал», я с трудом запихала ее в сумку, проверила, на месте ли кошелек, и отправилась покорять соседей.

Хотя на Райстон неумолимо наваливался вечер, в пекарне «Доброе утро» время, казалось, застыло; то ли окна были так зачарованы, то ли стекла специальные – внутри тебя словно окутывало золотистое рассветное тепло. И пахло, разумеется, корицей. Самый привлекательный запах для тех, кто обожает пирожные.

Ах да, и еще ваниль…

Это была скорее пекарня, чем кафе, однако тут имелось три столика, втиснутых в угол и накрытых клетчатыми скатертями. На каждом столе притулился крохотный фонарик и ваза с фиалками; на стенах висели цветочные горшки, откуда любопытствующе торчала розовая герань. Меня поразил прилавок: сделанный в форме полумесяца, без стекол, зато с защитной стенкой, невидимой для посетителей. Разглядеть пирожные во всей красе – пожалуйста, а вот просто схватить не получится.

Один столик был занят: за ним пил чай седой джентльмен, не обративший на меня ни малейшего внимания. За стойкой никого не наблюдалось, однако, стоило мне войти, а дверному колокольчику звякнуть, из кухни выглянула молодая женщина. Она была чуть пухлее, чем диктует современная мода, и явно плевать на это хотела. Рыжие кудряшки были собраны в задорный пучок, откуда отдельные пряди торчали, как морковная ботва из грядки, серые глаза светились любопытством. У женщины был курносый нос и россыпь веснушек, словно кожу усеяли мелкие капельки кофе.

– Доброе утро! – радостно приветствовала меня незнакомка. Я рассмеялась.

– Дело идет к вечеру.

– О, все так говорят, но у нас тут вечно доброе утро. Что бы вы хотели? У нас все свежее. Рекомендую пирожные с малиновым кремом и мятой, а булочки с вишней я только что испекла. Еще горячие. Хотите?

– Хочу абсолютно все, – тяжко вздохнула я, – однако вначале желаю познакомиться. – Я протянула руку. – Меня зовут Марика Смит, я унаследовала магазин моей тети Розалинды, он прямо напротив вашего. Скоро снова откроемся.

– Вы новая владелица «Лазурита»? – изумилась женщина, пожимая мне руку. – Разве его не продали под винный магазин?

– Откуда такие слухи? – удивилась я.

– О, слухи разные. Винный магазин – самая популярная версия, а еще поговаривали, будто теперь там станут торговать чулками или вовсе устроят ночное питейное заведение… Прошу прощения! – спохватилась она. – Я Вивьен Гилл, владелица «Доброго утра». Очень рада, что слухи оказались неверными. Я видела, как приезжал банковский грузовик, но, думала, может, это коллекционное вино доставили… – Она всплеснула руками. – Где мое гостеприимство! Не хотите ли выпить чаю?

– А кофе у вас случайно нет? – осторожно поинтересовалась я.

В столице этот горький напиток только завоевывал популярность. Мне повезло: герцог Аддисон оказался большим любителем странных вкусов и привез в Аддисон-Холл несколько мешков отборных кофейных зерен. Из всех обитателей поместья кофе понравился только его супруге и мне, что объединило нас в маленький клуб гурманов-извращенцев. Я не рассчитывала, что отыщу почитателей этого напитка в Райстоне, но попробовать стоило.

– О-о, – Вивьен понизила голос, – значит, вы из… этих?

– Каких – этих?

– Тех, что знает толк. – Она открыла низкую дверцу сбоку от стойки и поманила меня внутрь. – Пойдемте. Не будем смущать посетителей.

Единственный седой посетитель в нашу сторону даже не глянул.

Кухня у Вивьен оказалась роскошная. Большая, с новым оборудованием и специальным столом, где можно регулировать температуру с помощью магии. Там стоял противень с булочками, которым не давали остыть. Я отметила, что защитный контур здесь довольно мощный, а еще смутно почувствовала несколько артефактов. Один точно был прикреплен к гигантской печи, рядом с которой суетилась полная женщина в цветной косынке и полосатом фартуке.

– Это Марша, моя помощница, – указала Вивьен и усадила меня за столик в углу. – Не будем ее отвлекать, она колдует над грушевым тартом. Итак, кофе? Какие зерна предпочитаете?

– Вансанские, естественно. У них лучшие скакуны, ковры и кофе.

– Соглашусь, пожалуй, – усмехнулась Вивьен, достала с полки банку, открыла и сунула мне под нос. – Буквально вчера купила на развес. Как знала, что вы заглянете.

– Боги… – Я втянула запах, и перед глазами сразу нарисовалась картинка: герцог ставит турку на специальный поднос, усыпанный песком, а герцогиня просит его быть внимательнее, чтобы не обжечься… и не упустить пенку, разумеется. – Это просто чудо. Я думала, тут почти не найти кофе.

– Мода, – пожала плечами Вивьен и, достав турку и чашки, приступила к приготовлению. Я положила подбородок на ладони, с удовольствием наблюдая, как женщина мелет зерна. – И Великий тракт. Думаю, его наличие влияет даже больше. Здесь бывают очень разные люди, особенно у нас, в центре; вансанцев тоже хватает, особенно их много в последнее время – из-за принца. Я сама, честно сказать, понимания у родных не нашла, когда начала готовить и пить кофе.

– Это вас не остановило.

– Только раззадорило, – фыркнула Вивьен. – К тому же, у моих родственничков есть масса интересов, которые не разделяю я. Все честно. – Она высыпала зерна в турку, добавила сахар, залила водой и поставила на песочный поднос. – Ну вот, пара минут, и будет готово. Что из выпечки вы желаете?

– Все, – честно сказала я, – только один мой друг утверждает, что я перестану проходить в дверь, если буду питаться исключительно тем, чем хочу. Поэтому давайте три штуки… чего угодно, на ваш выбор.

Вивьен внимательно посмотрела на меня, постукивая пальцем по нижней губе, и кивнула.

– Хорошо.

Она исчезла буквально на полминуты, а затем вернулась, неся тарелку с двумя пирожными и одной булочкой. На булочке пышной шапочкой лежал яично-желтый заварной крем, одно пирожное напоминало домик из шоколада, второе – слоеную радугу. Как раз подоспел кофе, и Вивьен разлила его по толстостенным чашкам, после чего уселась напротив. Марша продолжала хлопотать, не обращая на нас внимания.

– Пробуйте, – пригласила Вивьен, – и выясним, прав ли ваш друг.

Пирожные таяли во рту. Мне даже не понадобилось ничего говорить: хозяйка все поняла по моему лицу и широко заулыбалась.

– Буду рада видеть вас в «Добром утре» почаще.

– А я вас – в «Лазурите». Всегда готова по-соседски обновить артефакты.

– А какие вы делаете? – загорелась Вивьен. – Мне разное нужно.

– Скажу вам через неделю, когда разберу то, что тетя мне оставила. Понятия не имею, есть ли у меня нужные материалы. И кстати, об этом, – я сделала глоток кофе, чувствуя, как горечь растворяется и тянет за собой сладость. – Мне просто необходима помощь. Не знаете, где нанять толковых людей, которые помогут расставить стеллажи и перетащить ящики? Тетушка снабдила меня записями с контактами, но, честно говоря, я туда еще не заглядывала, и боюсь, мои поиски могут затянуться. А начать хотелось бы уже сегодня.

– Сегодня – вряд ли, – покачала головой Вивьен, – а вот завтра с утра я могу прислать к вам своего младшего брата и парочку его друзей. Парни – студенты и всегда рвутся где-нибудь подработать. Четверг у них – библиотечный день, но, конечно, ни в какую библиотеку они не ходят, а шатаются по городу и ищут приключений. Дайте им один даймл на троих, и они на целый день в вашем распоряжении.

– Одна серебрушка? – нахмурилась я. – Это маловато…

– Максимум две, иначе они вам на шею сядут. Так что, готовы их принять завтра в семь?

– Чем раньше, тем лучше. Я встаю еще до рассвета, и сейчас работы предстоит много.

– О, это мне знакомо.

Мы обменялись понимающими улыбками. Вивьен мне нравилась – ровно настолько, насколько может нравиться человек, когда ты практически никому не доверяешь. Особенно здесь, в Райстоне.

Звякнул колокольчик. Я думала, что Вивьен меня покинет, однако та попросила Маршу обслужить посетителей.

– Пирожные – пища богов, – сказала я. – Мой друг зрит в корень. Надо перешивать платья.

– При той работе, что вас ждет, не думаю, что пирожные станут проблемой.

– Да уж, побегать придется…

Мы пили кофе и болтали. Осторожно, старательно имитируя беспечность и поверхностный интерес, я осведомилась, какие новости в городе. Созналась, что купила местную газету, но притронуться к ней еще не успела. Вивьен задумалась.

– Да как сказать… Вроде все обычно. Весна идет, а значит, движения по тракту станет больше. Откроются перевалы высоко в горах, тамошние жители спустятся торговать. Еще не видели горцев?.. Ну, впечатлитесь. Летом много ярмарок; если ищете интересные вещицы для артефактов, советую заглянуть. Блошиный рынок работает каждую субботу и воскресенье.

– Я видела сегодня протестующих на площади.

– Там вечно кто-то ошивается, – махнула рукой Вивьен. – Конечно, налоги повысили, но… В Райстоне, если ты хочешь работать, то грех жаловаться. Здесь много возможностей. Много и соблазнов, и все же тут главное – понимать, чего ты желаешь. Вообще, этот город мне нравится, – созналась она. – Мы с семьей раньше жили в Эндлоге, это в пятидесяти милях к северу. Захолустный городок, из конца в конец можно доплюнуть. Отец держал там харчевню, но, боги… Такая публика… И выручка – гроши. А потом умер его друг и завещал ему дом в Райстоне. Мы и переехали. Отец открыл пивную в западной части города, и дело хорошо пошло, да и народ там приличный. Подкопили денег, я получила заем у банка, и тут подвернулось это местечко на Лавандовой. Конечно, я взяла! Дорого, но уже почти все выплатила, народу много идет. Инспекции постоянно, городская полиция наведывается, однако оно того стоит.

– А магазин моей тети? Я не была здесь много лет, жила очень далеко. Поверенный говорит, у нее хорошо шли дела, но в последние месяцы она почти не открывала «Лазурит» для обычных посетителей. Вы давно здесь?

– Уже четыре года. – Вивьен помолчала. – И да, так оно и было. Сначала ваш магазин работал каждый день, а потом вдруг леди начала его прикрывать. Мы уж подумали, что у нее со здоровьем неладно, я ходила к ней, приносила выпечку. Но леди хорошо выглядела. Я спросила, почему не торгует, а она мне в ответ: «Ви, милая, у меня столько заказов от знатных персон, что мы едва успеваем с ними справляться, куда нам еще торговать!». Я так поняла, расширять дело она не желала, а создавать еще больше украшений и амулетов они с ювелиром не могли. Для вашей тети магазин был… ну, вроде как для души. Она не стремилась много заработать. Поэтому все и думали, что после ее кончины, да сохранят боги ее душу, дом уйдет с молотка и его купит кто-то предприимчивый. А появились вы. И я этому рада, – тепло улыбнулась она.

Слова Вивьен подтверждали то, что я уже слышала от Людвига. Тетя брала частные заказы – скорее всего, изготавливала артефакты для знатных персон, желавших остаться инкогнито. Обычная практика для мастеров-артефакторов, только вот…

Только вот печати.

Людвиг сказал, что в последние полгода жизни моя тетя не подала ни одного артефакта на освидетельствование и опечатание. И это странно. Даже то, что изготавливается для конкретных людей, желающих остаться неизвестными, настроено исключительно на них и никогда не сможет использоваться другими, – даже эти безумно дорогие и сложные артефакты должны получить печать, она же проба. Для того существует особая процедура, когда имя клиента зашифровано, и все же она есть, и она обязательна. Мы с Людвигом знали, какие именно артефакты и для кого делала тетушка Розалинда ранее и почему магазин был закрыт практически все время. А вот полгода назад все изменилось, и мне предстояло узнать, почему.