Читать книгу Рудольф – председатель Совета Земли. Книга пятая - Наталия Юрьевна Осядовская - Страница 11

Я считаю, что мне повезло с работой больше, чем кому-либо из нашего выпуска. Я даже не брал тайм-аут на 2—3 месяца, как обычно это делают выпускники, чтобы вкусить все прелести взрослой жизни.

Ну, ты понимаешь, о чём я говорю? К спиртному я равнодушен до сих пор, а что такое секс я знал с 17 лет. С тех пор как начал участвовать в соревнованиях вне школы. Юношеские игры у нас с 17 до 22 лет. Наши школьные девчонки были «табу», поскольку они без защитных чипов, а живущие «на воле» – кто ж им запретит? Повторяю, в гимнастике юношей почти не было, и желающие пригласить меня в соту всегда находились.

Так вот, по поводу работы. Почти одновременно с нашим выпуском открылся Русский Культурный Центр. А поскольку я знал язык и специализировался по этому поводу – мне там было самое место.

Меня сразу взяли в театр! И дали роль Наполеона! Везение для меня – просто неимоверное. Он там у них действовал в три разных исторических периода – молодой блестящий генерал в итальянской компании, дипломат во время переговоров с Александром I при заключении Тильзитского мира и «корсиканское чудовище» – позорное бегство впереди погибающей от мороза армии из России. Там было что сыграть! И я развернулся вовсю. У меня было много и своих идей, некоторые из которых были приняты. То есть какой-то авторитет я заполучил в первые же месяцы.

А когда через полгода объявили конкурс на новый проект по русской литературе, я тоже подал заявку. Я предлагал экранизировать русскую поэзию! На материале стихов разных лет Анны Ахматовой я написал сценарий и изложил свою концепцию постановки этого фильма. Кроме меня было ещё двое соискателей – оба окончили режиссерские курсы. Один из них предлагал сделать фильм по компании 1812 года, используя бессмертное произведение Льва Толстого, а сценарий другого был построен на контрасте картин голода и разрухи 1918-го с поэзией серебряного века. Мы все трое защищали свои проекты перед комиссией экспертов. И я вышел победителем! Толстого отвергли, поскольку ещё был в работе, но должен был вот-вот выйти фильм, в котором я снимался. Там действие происходило тоже и во время этой же компании. А второй соискатель не смог убедить жюри в правильности своей концепции.

– А значит и публика не поймёт и не оценит! – Таков был приговор.

Я получал централизованное финансирование, а в качестве второго режиссера – моего недавнего соперника, любителя поэзии серебряного века.

С Александром я сразу подружился. Не скрою, пришлось приложить немало сил, чтобы у него исчезло чувство обиды, что не его идея пошла в работу. Но я убедил, что идея просто классная, и в фильме об Ахматовой будет возможность её частично воплотить. Так я получил в соратники настоящего профессионала, уже поварившегося в этой специфической среде.

Начались необычайно интересные, даже увлекательные работы по подготовке к съёмкам. Я уже снимался, но это разные вещи – теперь это я отвечал за то, чтобы всё было досконально продумано и подготовлено. Разбив сценарий на куски, чтобы можно было начинать с любого места, а потом всё скомпоновать, мы заказали всю необходимую матчасть. А сами занялись поисками исполнителей главных ролей.

– В роли Анны должна быть «звезда»! – Настаивал Александр. – Тема зрителю не знакома, так пусть будет хотя бы имя исполнительницы главной роли известно всем.

Мы выбрали две подходящие жертвы. Первая – была занята, а вторая – заглотила «наживку»! Гвендолин до этого снималась в основном в ролях отрицательных героинь. Но, «злодеек» зритель запоминает даже лучше. Она к тому же только что засветилась в качестве ведущей в известном Шоу на телевидении.

Меня, конечно, поразила в самое сердце сумма гонорара, которую потребовал её агент. Но Александр убедил – это нормально, когда «звезда» стоит чуть ли не половину стоимости всего проекта. И контракт был подписан.

– Будет не хватать денег, чтобы закончить – найдём спонсоров. Или выпросим добавочное вливание, – легкомысленно пообещал он мне.

– А вот на роль её партнёра-кавалера можно поставить кого угодно. Нужна только достаточно фактурная внешность!

Я про себя подумал, что на вторую «звезду» у нас теперь просто нет денег.

Как раз в это время мне исполнилось 20 лет, и я впервые позвал друзей в соту – устроил праздник по этому поводу. Мы с большим удовольствием первый раз, кстати, со дня выпуска, встретились – всем нам было о чём рассказать друг другу.

С Мартином мы похожи немного по темпераменту, что ли. Он работал тогда ещё в «Профилактическом Центре», но выучился уже патентованию новшеств и нашёл путь к своей мечте – подал заявку в Школу Проводников.

А вот Фил – совсем другой. Два месяца он шлялся по клубам, потратив все, полагающиеся каждому выпускнику, деньги на своём счету. Потом отсыпался в соте ещё месяц.

– Должен же я был хорошенько всё обдумать? – объяснил он нам.

А теперь Фил был в полном порядке – организовал группу, которая, применяя восточные методики горлового пения, играла и пела джаз. Нашлись соучастники, даже спонсор нашёлся – владелец одного из клубов.

– Он уже два раза вернул свои деньги, сдавая в аренду нашу группу другим клубам! – усмехнулся Филипп.

Он и был теперь самым богатым и успешным. И даже не спел нам ничего у меня в соте. Зато вручил по два приглашения в дорогой клуб, где со своей группой должен был выступить как раз в свой день рождения. Я пригласил обоих друзей сниматься в моём фильме. Ну, Фил, конечно, отказался, а Мартин пообещал приехать в русский Центр.

Встреча в том клубе состоялась дней через 10. Я отдал второе приглашение Александру – мне хотелось, чтобы он посмотрел на Мартина, как на партнёра для Гведолин. Мартин, как мне казалось, достаточно фактурен, да и в поэзии серебряного века разбирается лучше многих. Александр горячо одобрил мой выбор. А сам Мартин привёл в клуб свою начальницу Амалию, как просил его Филипп. Концерт нам, конечно, очень понравился, да и потанцевали мы потом просто классно – девчонки в этом клубе были просто одна другой краше!

Итак, Мартин приехал в Центр, мы его загримировали, одели в исторический костюм, и он был единогласно утверждён на вторую главную роль.

В первый съёмочный день, загримировав и переодев обоих, – мы с Александром остались довольны результатом.

– Мартин в гриме смотрится достаточно зрелым, чтобы составить пару нашей «звезде», – согласился Александр.

Она тоже снизошла:

– Хороший мальчик, выглядит, во всяком случае, неплохо.

Работать с Гвендолин, как оказалось, одно удовольствие. Всё у неё было выучено и отрепетировано заранее. Если нам что-то не нравилось – она легко перестраивалась на ходу. А вот с Мартином пришлось повозиться. Он не сразу понимал, чего же от него хотят. Я даже начал подозревать, что у него не всё хорошо со слухом, а потом догадался, что дело не в этом. Мой друг умудрился по уши влюбиться в эту женщину, по крайней мере, на 15 лет старше его. Это моё упущение! Мне надо было провести с ним профилактическую беседу, которую когда-то провели со мной. Суть её в следующем:

– По возможности не влюбляйся в актрис, если не хочешь страдать, конечно.

Это даже не их вина – настоящие актрисы играют не только на сцене!

Я пробовал сделать это задним числом – тщетно. Мартин попросил меня репетировать предварительно с ним каждую сцену, пригласив любую другую дебютантку. Ну, этого добра у нас в Центре было всегда навалом! Мартин взял на своей работе отпуск, и мы начали работать. Теперь к каждой сцене с Гвендолин Мартин был подготовлен, а она только удивлялась и радовалась – какой же ей достался понятливый партнёр. Ни о какой взаимности не могло быть и речи – Мартин и сам это прекрасно понимал.

А вот Филипп, пока мы «страдали» на фоне декораций, покорил такую же взрослую и красивую, как Гведолин, женщину – Амалию, начальницу Мартина. Он охладел к своей группе и пропадал теперь в Профилактическом Центре.

Съёмочная часть работы была позади. Теперь мне предстояло сделать из этих отдельных фрагментов цельное произведение. Картины природы, музыка, искусство монтажа – всё это я проделал сам, советуясь иногда с Александром, которому подвернулась другая работа. И теперь он горел на ней.

Я не стал выпрашивать добавочное финансирование и почти год, доделывая фильм, сам себя продержал на голодном пайке – хотя на зарплату нам с Александром ничего не осталось, но из бюджета мы не вышли. Так что по вечерам я сидел теперь в соте, читая книги по искусству режиссуры, истории костюма, теории и практике спецэффектов, и другим интересным вещам. Заедал я всё это пюреобразными деликатесами, а запивал витаминизированными напитками. Благо, что всё это бесплатно. Я мог, конечно, принять участие в каких-нибудь коммерческих соревнованиях по гимнастике, но не хотелось терять на это время. Спорт был для меня в прошлом, хотя меня приглашали стать преподавателем физвоспитания в Бейбилоне. Даже это меня не прельстило, хотя и обещало полное материальное благополучие. Я хотел стать настоящим режиссером, чтобы ставить великие произведения искусства, чтобы погружать других людей в мир своих фантазий и получать ответный посыл от зрителей.

Мартин уже учился в Школе Проводников. Стипендия там небольшая – он тоже был беден, но счастлив. В Школе он стремился быть лучшим – и его рвение и способности быстро оценили.