Читать книгу Шурочка, или Повесть первой любви - Наталья Баклина - Страница 4

Куратором от института был какой-то белёсый тип с кафедры, Шурочка раньше его не видела. Он и объявлял распорядок на завтра. Подруги сыто отвалились от тарелок, запоминая, что «Подъём в девять, завтрак и работа на зернохранилище. А сейчас – свободное время, погуляйте пока».

Гулять девчонки начали с магазина, благо, что дверь – рядом. Ассортимент в магазине оказался убогим даже на фоне томского гастронома. Там хоть яйца всегда были. И консервы. А тут… Из продуктов – огромные жестянки с повидлом, маринованные огурцы-переростки в трёхлитровых стеклянных банках, мешки с крупой и макаронами, жёлтые слипшиеся конфеты без фантиков, ржавая селёдка в корытце, портвейн «Агдам». Из промтоваров, расположившихся у стены напротив прилавка, рядок ватников, шеренга резиновых сапог, оцинкованные ведра, вставленные башней одно в другое, кучки из лопат и грабель. Отдельно – черенки к ним.

У прилавка толклись трое молодых мужиков, одетыей в брезентовые куртки-штормовки и в серые рабочие штаны.

– Зинок, дай-ка нам триста грамм «Дунькиной радости и «Агдамчику» пузырёк, – задорно просил румяную молодуху за прилавком один из них, рыжий и высокий.

– На «Агдам» талон нужен, – строго отвечала молодуха. – Вы же знаете, у нас сухой закон.

– Будет тебе талон, Зинуля, будет. Завтра выпрошу и Иваныча, принесу! – обещал рыжий, для убедительности приложив руку к груди.

– Вот выпросишь, и приходи, – не поддалавась Зинуля, заворачивая в кулёк жёлтую карамель без фантиков. – За конфеты рубль десять. Берёте?

Рыжий возмущённо оглянулся на приятелей и заметил девчонок.

– О, красавицы, здравствуйте, – просиял он. – В битве за урожай, я гляжу, пополнение! Коль, заплати, – попросил он хмурого темноволосого приятеля. И пока тот шарил по карманам, взял у продавщицы кулёк и протянул его девушкам, марьяжно оттопырив мезинец:

– «Дунькина радость», прошу! Угощайтесь!

Леночка прыснула, Ира насмешливо скривилась, а Шурочка взяла жёлтую обсыпанную сахаром конфету.

– Тут что, продукты по талонам? – спросила Шурочка, пробуя конфету. Карамель оказалась мягкая, начинка – из тёмного вкусного повидла.

– Продукты? – не понял рыжий. – А! Ты про «Агдам»? Так уборочная же, сухой закон. Спиртное по талонам, талоны выдают в поссовете.

– Боятся, что забухаем, – хмыкнул хмурый Коля, пряча в карман сдачу.

– И правильно боятся, – поджала губы продавщица. – Вам только дай, алкашам!

– Ну, ну! Ты, Зинок, не путай нас с местными алкашами, – добродушно прогудел третий приятель, крупный носатый блондин. – Мы меру знаем. И с устатку имеем право.

– Имеем право на лево! – хохотнул рыжий.

– Так! Ещё что брать будете? – вдруг рассвирепела продавщица. – Нет? Так и идите отсюда. Не загораживайте прилавок покупателям. Вам чего? – развернулась она к девушкам.

– Спасибо, уже ничего, – хмыкнула Зинина.

– Спиртное по талонам! – отрезала продавщица.

– Сельпо, – отпасовала Зинина и девчонки возмущённо вышли вон.

У дощатого тротуара у магазина приткнулись три ЗИЛа с открытыми кузовами, троица из магазина стояла у крыльца.

– Девчонки, вы же из Томска? Как там, в городе? – спросил рыжий.

– Нормально, – кокетливо повела глазом Ира Зинина. – А вы кто? Трактористы местные?

– Не, – засмеялся рыжий, – мы не местные. Мы из Томска. По призыву тут шоферим, нас как бы в армию как бы на сборы призвали. Уже месяц, зерно возим. Много девчонок приехало?

– Вот, – повела Ира рукой, – мы все. Нас всего десять человек пока, остальные через недельку подтянутся.

– Местные не обижают? – цепко темноволосый Коля.

Зинина состроила глазки и этому:

– Нет.  С чего им нас обижать?

– Смотрите, если что – скажите нам, мы разберёмся, – пообещал рыжий. – Меня Семён зовут, наша общага вон там, на соседней улице!

Семён махнул куда-то в конец посёлка. Девчонки кивнули, а парни отправились к припаркованным поодаль грузовикам.

– Я – Ира, очень приятно, – крикнула и вслед Зинина, но парни уже не слышали – забрались по кабинам и завели машины.

– Правда, симпатичный парень? – вздохнула Зинина.

– Интересно, а как они тут переходят через дорогу? – сказала Эльвира, окидывая взглядом грязь под колёсами отъезжавших грузовиков.

– А вон, как он, – кивнула Лена в сторону мужичка в шляпе и пиджаке. Брюки своего костюма мужичок заправил в высокие резиновые сапоги, и уверенно переходил дорогу. Грязь доходила ему до щиколоток.

– Да… – протянула Эльвира, – вот тебе и «Путь Ильича»… Сложными путями ведёт их Ильич! И это погода уже неделю без дождей! Представляю, что здесь творится после дождей! Ну, будем искать переход на ту сторону?

Девчонки пошли по дощатому настилу, отыскивая брод, и вскоре нашли хорошо натоптанную тропку. Здесь грязь была сбита в упругую твердь, лишь в одном месте вспаханную колёсами. Это место у них получилось перепрыгнуть, и подруги, почти на запачкав своих кед, вышли к зданию с табличкой «Совхоз «Путь Ильича», правление».

Красный флаг над крыльцом правления трепетал серпом и молотом. Возле крыльца аккуратным штабелем лежали тёмные полешки. Слева от правления высилась Доска почёта с портретами лучших доярок. Девчонки подошли поближе.

– Смотрите, какие красотки тут коровами занимаются, – Ира завистливо разглядывала фото молодой миловидной блондинки с тонкими чертами лица и тёмными большими глазами. Доярка была похожа на актрису, и имя у неё было соответствующее: Ирина Бригг.

– А другие страшные… – протянула Леночка, разглядывая остальные фотографии.

Шурочке они не показались страшными – обычные немолодые тётки кто устало, кто напряжённо смотрели в объектив. Мимо девушек простучала каблучками по деревянному тротуару женщина, и подруги отвлеклись от Доски почёта.

– Интересно, как они тут по такой грязи на каблуках умудряются ходить? И вообще – выглядеть? – удивилась Эльвира, глядя ей вслед. Женщина была лет тридцати, одета по-городскому в светлый жакет и узкую юбку длиной чуть ниже колена. Причёска – безупречно начёсанные и уложенные локоны.

– Есть женщины в русских селениях, – хихикнула Леночка, – коня на скаку и так далее. Эта – точно не доярка.

– Му-у-у! – ответили ей. Подруги оглянулись на звук.

На них надвигались коровы. Все рыже-белые, с круглыми боками, рогатые и большие, они шли по улице неотвратимой волной, которая текла и по чёрной грязи дороги, и по дощатым мосткам-тротуарам. Коровы флегматично шли прямо на застывших подруг, огибая их в последний момент и перебирая копытами в опасной близости от их беззащитных, обутых в тряпичные кеды, ног.

– Мамочки-мамочки-мамочки, – бормотала, в страхе зажмурившись, Леночка, побледнев до зелени. Ира Зинина стояла молча и настороженно, готовая оттолкнуть от себя корову, если та будет напирать. Эльвира была собрана и внимательна, следила за ногами и копытами. Шурочке же было интересно. Коровы её не пугали. Они вели себя деликатно, не напирали и не толкались. Они просто шли, покачивая тяжёлыми бурдюками вымени. От коров пахло навозом и парным молоком.

Стадо прошло сквозь девчонок минуты за три. Замыкал шествие подросток лет четырнадцати. Быстро стрельнув в сторону городских взглядом, пастушок принял степенный вид и стал похож на коровьего директора. На плече мальчишка нёс чёрный кнут, конец которого волочился по дощатому тротуару.

Стадо прошло, а Шурочка засмотрелась коровам вслед. В той стороне солнце уже клонилось к закату, и в его косых лучах коровы красиво уходили в перспективу чёрной дороги, обрамлённой зеленью деревенских палисадников. Совсем как в книжках про деревню, которые она любила читать.