Читать книгу Уборщица. Женский роман - Наталья Бочка - Страница 4

Нельзя говорить, что Света Цветкова была легкомысленной женщиной – это не так. Ей просто не везло в жизни. В погоне за счастьем она часто забывала о своих дочерях. Получалось так, что на первом месте для неё, стояло устройство личной жизни и попытки достичь душевного равновесия с помощью приходящих и уходящих поклонников. Почему кто-то замужем и счастлив, а она нет. Но так было не всегда. После смерти мужа – жизнь как бы накренилась. И всё что она делала, опускало её всё ниже и ниже. Все попытки вернуться к исходной точке – оказывались тщетны, но это только усиливало её желание не сдаваться и искать, искать. Очертя голову Света бросалась в новые отношения, но всякий раз, обстоятельства вмешивались в поиски любви. Все время что-то мешало, но что, она не могла понять.

В тридцать девять лет Света выглядела вполне неплохо. Сказывалась наследственность. От природы блондинка с тонкими прямыми волосами. Бледная кожа, тонкое тело, не высокий рост. Лицо её было вполне симпатичным. Серо-зеленые глаза, аккуратный, прямой нос, кукольные губы всё это создавало детский образ для взрослой женщины. Короткие до неприличия юбки и обтягивающие футболочки одетые прямо на голое тело, прямо указывали на отсутствие грани приличия у их хозяйки.

Мужчины слетались к ней как мотыльки на огонек. В поисках настоящей любви Светлана приваживала всех без разбору, и это обстоятельство привлекало к ней массу разного сброда. Часто это были женатые мужчины решившие развлечься на стороне или чьи-то бывшие, не оправдавшие ожиданий более взыскательных женщин. Света верила в обещания, и каждый новый её избранник мог пользоваться этим бесконечно. Поначалу контингент был вполне приличный, но с годами уважающие себя мужчины перестали засматриваться на бойкую продавщицу.

Иногда Света вспоминала и о своих детях. Она досадовала на них как на помеху не дающую развернуться по-настоящему. Она считала, что все её попытки создать отношения разбивались вдребезги лишь от того, что двое детей путались под ногами.

Стоит отметить, что иногда, когда былые воспоминания наполняли сердце нежностью, она могла в порыве доброты сделать что-то хорошее и для своих девочек. Нужно отдать должное её попыткам исправиться и стать прилежной матерью. К сожалению всё оканчивалось только попытками и не заходило дальше. Такие моменты случались довольно редко и когда дети стали постарше, то перестали реагировать на проявление фальшивой заботы. Неизменно за этим следовали долгие дни отчуждения и ругани.

Татьяна Кирилловна – время от времени приглашала Светлану заглянуть на чай с целью наставить её на путь истинный. Долго разговаривали они редкими вечерами за чашкой крепкого чая или за бокалом вина. В доверительной беседе Света часто каялась, что недостаточно уделяет внимания детям. Она плакала, клялась, изливала потоки жалоб на терпеливую собеседницу.

И Татьяна Кирилловна верила и жалела эту «заблудшую овцу». Но только одно беспокоило её каждый раз после этих разговоров, почему при таком верном понимании проблемы, Светлана не в силах её решить. Ведь дело то, по сути, не в том, что она мало зарабатывает и не в отсутствии мужа, а дело, прежде всего в воле, в желании человека что-то изменить. Если не хочет опуститься, то и не опустится. А Света не хотела – но опускалась.

Но может, просто она не замечала своей зависимости от того, любит её кто-то или нет. Все её настроения были напрямую с этим связаны. Ей нужна была любовь и забота. Поиск занимал все мысли. И не думала она, что рядом есть люди, им нужно то же самое.

Если она с кем-то встречалась, то была вполне счастлива, но напрочь забывала о детях. Но когда очередной любовник бросал её, то она была глубоко несчастна и, конечно же, от этого страдали окружающие. Перерывы между двумя этими состояниями практически не случались и как следствие редко приходили минуты прозрения.

Так складывалось, что именно в это время Света и заходила к соседке на огонёк.

– Бросай ты Светка с мужиками водиться, – упрекала Татьяна Кирилловна, – ни к чему хорошему это не приведет. У тебя дети. Ты о них должна думать. Чему они могут научиться от тебя, только как шашни водить, да и только. Посмотри, во что ты превратилась за эти годы кожа да кости, смотреть жалко. А вспомни когда вы с Сашкой, Мариночкиным отцом, пусть земля ему будет пухом, только поженились. Как Мариночка родилась. Какая семья у вас была счастливая. Как все вами любовались, в пример ставили.

Всякое упоминание о прошлом заставляло Светлану задуматься.

– Вот и долюбовались. Сашки давно уже нет, а без него у меня ничего не клеится, ничего не получается. – И Света пускала одинокую слезу.

– Не дури. Причем здесь это. У тебя дети – и все! Что ж теперь и самой загнуться? Сколько женщин без мужей живут и справляются, не дают себе опускаться, а ты? – с запалом говорила Татьяна Кирилловна.

– А я не сильная. Я не могу.

Так и сидели они на кухне у Татьяны Кирилловны, одна поучала, а другая плакалась.

И никак не могла Светлана понять этих нравоучений, никак не доходили до неё слова о правильной жизни и об ответственности матери за своего ребёнка. Не могла она понять, что делает неправильно и что плохого в её попытках найти нового отца для детей.

– Я люблю своих детей, – повышала голос Света и била кулаком по столу, – Не говори мне, что я их не люблю. Я на всё для них готова.

– А ты не кричи. И в грудь себя кулаком не бей. Это ни кому не нужно, поверь. Где много слов – там мало дела. Не нужно мне доказывать, как ты их любишь, иди – покажи это им. Делай, что-то для них и тогда тебе не придётся доказывать кому-то, что ты их любишь. Это и так будет ясно. А кто много кричит о любви к своим детям, тот явно в чём-то перед ними виноват. Запомни Света, обернешься потом на свою жизнь – наплачешься. Тошно тебе станет. Поймешь всё – поздно будет.

Но Света продолжала жить как жила. Словно в пустоту уходили слова и слёзы.