Читать книгу Вторжение - Наталья Бульба - Страница 4

Лера Д’Тар

Мне было трудно судить о том, сколько времени пролетело с того момента, как закончил говорить Айлас, рассказывая о своей ночной беседе с ялтаром, и в гостиной, где мы находились втроем, воцарилась оглушительная тишина. Настолько ошеломило меня сказанное им.

Стоило признать, что решения Вилдора оказались более экстравагантными, чем это можно было предположить.

– Моя госпожа, – в голове Сэнара, похоже, уже выстроился какой-то план. Уж больно спокойным казался его взгляд. Спокойным, но… не бесстрастным, – вам не стоит перечить его воле.

Моя попытка резануть его гневным взглядом ни к чему не привела: гнева не было.

– Ты не хочешь объясниться? – Не было и волнения. И не только в голосе, но и в моей душе.

Я не знала, что происходило вокруг меня, но, проснувшись утром, была совершенно уверена в том, что буду делать. Словно ночь разобрала все неясности, расплела все хитросплетения и натолкнула на мысль, как действовать.

И я очень надеялась, что не обманываю сама себя.

– Госпожа Лера, – в глазах Айласа, твердо смотрящих на меня, была решимость. И мне это не слишком понравилось, – по приказу ялтара Вилдора ваши покои находятся под контролем. Если вы не хотите…

– Спасибо, Айлас, но уж не заметить это мне было трудно даже в полубессознательном состоянии. – Как бы я ни старалась скрыть своего удивления, боюсь, мне это не удалось. – Сэнар, я задала тебе вопрос.

Не думаю, что эти откровения могут кому-нибудь из нас повредить. Но если у меня мелькнет хоть малейшее сомнение в этом, защитные заклинания оплетут гостиную вопреки желанию Вилдора знать о том, что здесь происходит.

– Объявив вас своей невестой и потребовав права сильного, он берет вас под свою защиту. В течение трех лун, пока любой может оспорить его право, он не сможет ввести вас в свой дом, назвав женой, да и помолвка будет считаться условной. А за это время…

– …чего только не может случиться, – закончила я за него.

Значит… три месяца. Точнее, лунных цикла. Надеюсь…

Свою мысль продолжить я не успела: дверь в комнату отворилась, и на пороге показался тот, о ком мы только что говорили.

Черная ткань набиру, серебряные узоры на ладонях. Браслет рохсаша на руке не виден, но ощущается холодным провалом бездны. Еще что-то незнакомое на поясе и над голенищами сапог; меч в довольно невзрачных ножнах, которые показались на мгновение, когда волной поднялась пола его плаща. Плетение защиты… мне стоило бросить короткий взгляд из-под полуопущенных ресниц, как возникло неукротимое желание восхищенно присвистнуть. Привычка анализировать увиденное тут же заставила меня разобраться в том, что все это значит, и хорошо, что он начал говорить до того, как я этим с увлечением занялась.

– Ваш тер, моя прекрасная Лера, – опустив приветствие, с хитрым прищуром глаз, начал Вилдор, – забыл сказать, что мне не удастся назвать вас своей женой до тех пор, пока совет не сможет собраться хотя бы наполовину. А этого не случится, пока не закончится первая фаза вторжения. Правда, в течение этого срока мне не грозит и ритуал потери чести. И это дает нам время не только решить наши проблемы, но и, – его взгляд стал игривым и полным намеков, – вернуть в наши отношения ту чуткость и нежность, которые характерны для встречи с Единственной.

– То-то она поторопилась вас покинуть, – тихо, словно только для себя произнесла я, понимая, что риск от возможных последствий значительно превышает получаемое удовольствие.

И то, что Вилдор сделал вид, будто меня не услышал, нисколько не успокаивало. Я уже не первый раз давала понять, что его восприятие меня и женщины, давшей жизнь моей названой сестре, меня не устраивает. Но он продолжал это в свойственной ему манере игнорировать. То ли задумав что-то, то ли… не считая мою точку зрения значимой.

– Совет начнется в полдень. Я прошу вас, принцесса, к этому времени быть готовой. Платье для вас сейчас принесут.

Он склонил голову, намекая на то, что намерен нас покинуть, не посчитав нужным мне что-либо объяснять, и резко развернулся.

– Это платье ритуальное или… – окликнула я его, когда он уже взялся за ручку двери.

– Пока еще или. – Он вскинул голову, ища подвох в глубине моих глаз. – Официально помолвка состоится через три луны. И если все будет именно так, как я и рассчитываю…

Его прикрытое тканью лицо не обманывало меня – он улыбнулся. И эта улыбка была мне непонятна. Если не сказать более – она меня пугала. Но не чувствами, что прятались за ней, а тем, что, похоже, он и сам не осознавал до конца, чего же он хочет на самом деле. А неизвестность была страшнее, чем самая трагичная судьба.

– Тогда вы не будете против, если, взяв его за основу, я внесу в него свои коррективы?

А вот этот вопрос нашел в его душе тот самый отклик, на который я и рассчитывала. Я приняла его вызов и он, ради этой игры, был готов на некоторые уступки, которыми мне стоило воспользоваться.

– Если при этом вы не выйдете за рамки приличий и пообещаете, что во время совета не уроните своей и не подвергнете испытаниям мою честь, то – нет.

Ничего подобного я делать и не собиралась. Это был в первую очередь наш с ним бой, и втягивать в него других я не собиралась. Я успела убедиться, что для него верность данному им слову не является пустым звуком, и это давало мне значительно больше возможностей выбраться с Дарианы.

– Я обещаю вам это, – ответила я, сопроводив свои слова многозначительным взглядом.

Еще раз давая понять, что все наши схватки будут происходить только на глазах тех, кто им же к этому и допущен.

– Тогда увидимся на Совете. Сэнар, надеюсь, мне не нужно усиливать охрану сверх необходимого.

– Ни в коем случае, мой ялтар. Вы можете полностью на меня рассчитывать, – ответил четко мой тер, возвращая меня к мысли, что, если к этой ситуации не относиться философски, единственным выходом остается опустить руки и принять все, что от меня потребует Вилдор. А сделать этого я не могла ни при каких обстоятельствах: мои дети, Олейор, друзья… все они верили в то, что я не сдамся.

Дверь за правителем закрылась, и я с мрачной и предвкушающей обильные жертвы улыбкой обернулась к Сэнару.

– Это были проблемы с памятью или желание оставить что-нибудь про запас? – насмешливо уточнила я, нисколько не смущаясь тем, что отсутствие правителя здесь не означало, что он не знает о том, что у нас происходит.

Если я рассчитывала на то, что мой тер проникнется – ошибалась. Даже Айлас поторопился отвести взгляд, когда я попыталась заглянуть в его глаза. Сэнар же… в роли предмета мебели он выглядел безукоризненно.

– Я не успел, – наконец выдал он, словно снизойдя до ответа.

– Айлас, где-нибудь сохранились изображения Единственной нашего демона ночи?

Эти слова вырвались у меня сами собой. Но, судя по тому, как улыбнулся слуга, прежде чем испугаться, когда до него дошел смысл моего вопроса, оно ялтару очень даже подходило.

– Моя госпожа, – в его взгляде пылало смятение, замешанное на неверии в то, что я собиралась сделать, – вы хотите…

– Я лишь спросила, могу ли я увидеть изображение той, с кем меня все сравнивают, – четко, спокойно и по слогам повторила я.

– Я принесу вам его. – Что-то в голосе Сэнара заставило меня насторожиться.

Впрочем, все, происходящее сегодня, не способствовало расслаблению. И я даже пожалела, что мое беспомощное состояние лишило меня вчера тренировки. Хоть и было понятно, что она вряд ли бы мне понравилась.

– Тогда поторопись. Я хотела бы увидеть его до того, как закончу заниматься платьем. – Не отказала я себе в возможности утвердить его в возникшей мысли.

На самом же деле… мне просто хотелось ее увидеть. И ничего более. Сыграть на нашей похожести, конечно, было несложно. Но опускаться до этого я не собиралась. А вот ощутить отголосок ауры Единственной мне было крайне необходимо.

– Как прикажет моя госпожа, – с тем же удовольствием, или мне уже чудилось, произнес, раскланиваясь, Сэнар и оставил нас с Айласом вдвоем.

– Когда принесут платье, пусть положат его на постель в спальне. Изображение Единственной – туда же.

– А вы? – с ощутимой тревогой в голосе уточнил слуга.

Как ни странно, но его забота обо мне была приятна. Вряд ли я ошибалась, принимая то выражение, которое увидела на его лице, за страх оставить меня без его надзора. Все-таки тот случай, когда магия решила поиграть с моим телом, больно его задел.

– А я в купальню. Дверь не закрываю, но надеюсь, что беспокоить меня никто не будет.

– В купальне контроль только на звук. Если…

Я смогла лишь улыбнуться в ответ на его слова. Не показывая того щемящего чувства, что кольнуло мое сердце.

Этот мир воспринимался экзотическим, но не чуждым. Его жители виделись столь же прекрасными, сколь и непонятными. Но не это смущало меня: чужие законы служили для меня скорее фактом, а не поводом оценивать их правильность или соответствие тем представлениям, которые сформировали мое мировоззрение.

И отказывая себе в праве судить и выносить окончательный приговор, я настаивала на двух пунктах: на лояльном отношении к чужим правилам и… чтобы меня не рассматривали как объект для манипуляций. И по обеим этим позициям наши мнения с Вилдором явно расходились.

Но… думать об этом я сейчас не собиралась – времени на приготовления у меня было мало. Да и не было уверенности в том, что все получится именно так, как я и задумала – драконьи способности оставались для меня все еще непрочитанной книгой.

Так что, кивнув Айласу, мол, поняла, я скрылась сначала за дверью в спальню, а уже оттуда перебралась в огромную купальню, поразившую меня с первого взгляда. И не только большой бассейн и сравнимая с ним по размерам ванна были тому причиной. Меня влекли манящие ароматы, обволакивающая нежным теплом влага, приятные глазу оттенки и огромное количество зеркал, которые весьма причудливо обыгрывали каждое движение…

И вот они-то мне и нужны были сейчас больше всего.

Я распустила убранные в косу волосы, скинула обтягивающие кожаные брюки и белоснежную рубашку, украшенную причудливой вышивкой, оставшись лишь в нижнем белье с Земли, от которого так и не смогла отказаться.

Никогда не считая себя красавицей, я не могла не признать, что в моей внешности было за что зацепиться взглядом. Мягкая синева глаз, скрывающаяся под густыми ресницами. Четко очерченные брови, тонкий, как сказали бы у нас, аристократический нос, чувственные губы. Густые, похожие на сверкающее в солнечных лучах золото волосы, волнами спускающиеся почти до талии.

Да и все остальное не подкачало. Нельзя сказать, что я поражала ярко выраженными контурами мышц, но все, что должно быть плоским, объемным или подтянутым, именно таким и было.

– Ну что, Лера, добавим даймонам проблем? – тихо сама у себя уточнила я.

Надеясь, что эта фраза заставит Вилдора ближайшую пару часов провести вопреки данным мной обещаниям не столь спокойно.

Я закрыла глаза, держа в голове свой образ, и скользнула внутрь себя, к кипящей лаве драконьей крови. Ощущая, как с каждым мгновением жар все сильнее обжигает мою кожу, как он расплавленными каплями скатывается к подушечкам моих пальцев, как ускользающим маревом окутывает мое тело.

Когда я заметила, что начинает сдвигаться Равновесие, замерла, собираясь вокруг своего стержня, раздваиваясь сознанием и не давая возможности случиться тому, что едва не закончилось для меня весьма плачевно. Мне хватило нескольких вздохов, чтобы мир вокруг меня снова стал четким и контролируемым.

Следующая стоящая передо мной задача была несколько сложнее. Дариана хоть и приняла меня, позволив воспользоваться своими путями, но общение с Хаосом и Пустотой оставляло в моей душе не самый приятный след. Но… как говорится, охота всегда пуще неволи, и я, отринув все опасения, бросилась в холод бездны, надеясь не только на собственные силы, но и на то, что судьба будет ко мне благосклонной.

Так оно и вышло – похоже, ей тоже хотелось посмотреть, что выйдет из моей идеи. Искры изморози заблестели на созданных Порядком крыльях, словно скрыв меня в застывшей на миг метели. И все, что мне оставалось сделать, – чуть подправить разрез глаз (наслоив их контуры один на другой), создавая впечатление, что за кромкой ресниц прячется многоликое существо, отражающее в своих вертикальных зрачках и бесконечность милосердия, и неизбежность конца.

И если Вилдор посчитает, что я пытаюсь произвести на него впечатление, он очень сильно ошибется. Если я и собралась очаровывать, то никак не его и не членов совета, перед которыми предстану.

Но даже если он и поймет, что именно я делаю, то уже ничего изменить не сможет.

На подготовку я потратила времени значительно больше, чем собиралась, и когда вошла в спальню, чтобы одеться, то нетерпение Сэнара, которое он пытался скрыть, заставило меня поторопиться.

Портрет Единственной, как я и просила, лежал тут же, на покрывале, рядом с платьем довольно простого покроя, холодного серебряного оттенка. Впрочем, красота ткани и вычурность вышивки вполне компенсировали скромность фасона. Ну а легкий плащ с глубоким капюшоном, завершавший наряд, был более чем кстати – не придется тратить силы на иллюзии, чтобы прикрыть все, что я с собой сотворила.

Я не стала испытывать терпение тера и буквально уже через несколько минут вышла в гостиную. Отложив на время близкое знакомство с той, чье имя продолжало тревожить правителя Дарианы.

Сэнар окинул меня внимательным взглядом, словно ища подвох, но… ткань почти полностью прятала мое лицо и тело, а щиты прикрывали от всего остального. Так что ему ничего не оставалось, как только кивнуть и жестом предложить следовать за ним. И я могла бы посчитать, что все идет великолепно, если бы в глазах Айласа, которые он попытался от меня спрятать, не мелькнуло восхищение. И оно было столь ярким, да еще и с привкусом удовлетворения, словно ему было хорошо известно то, что я скрывала.

И это вновь возвращало меня к мысли о том, что доверие доверием, но Айлас, как, впрочем, и Сэнар, относится к тем, кто требует пристального внимания.

В коридоре нас с тером ожидала шестерка воинов, старшим у которых был мой старый знакомец, возглавлявший охрану в мое первое посещении резиденции. Как я это поняла? Это трудно объяснить словами, но каждый даймон ощущался по-своему и спутать их друг с другом, даже несмотря на набиру, было совершенно невозможно.

Несколько переходов, не покидая территории резиденции ялтара, и мы остановились в небольшом холле. Я уже знала, что черный и белый являются официальными цветами правителя, и, очевидно, мне предстояло встретиться с очередным проявлением бескомпромиссности, с которым я сталкивалась везде на Дариане. Лишь их честь и долг… Лишь Хаос и Пустота… Лишь их право на жизнь…

– Гостья правителя Дарианы ялтара Вилдора, ее высочество принцесса Лера Д’Тар.

Мое имя прозвучало выстрелом у виска, заставив очнуться от тех раздумий, в которые я неожиданно для себя окунулась.

Двери передо мной широко раскрылись, воины расступились, выстроившись ведущей в адское пекло дорожкой. Я подняла взгляд на Сэнара, коснувшись застежки плаща, и сделала шаг. Зная, что этот шаг может стоить мне жизни.

Таши Арх’Онт

То, что Закираль так и не ложился, я поняла еще до того, как открыла глаза. Ощущение того, что я проснулась одна, было настолько тревожным и неприятным, что я поторопилась откинуть одеяло и, даже не набрасывая на обнаженные плечи халат, подойти к стоящему у окна жениху.

Он, хотя и не мог не слышать моих движений, не шелохнулся. Лишь вздрогнул, когда я прижалась к его спине и руками обвила за талию.

– Что тебя тревожит?

Это был не самый умный вопрос. Особенно после разговора, который состоялся вчера вечером. В кабинете отца собрались почти все правители Лилеи, включая короля Ригнара, который, впрочем, никогда не относился отрицательно к нелюдям, оценивая каждого «по заслугам».

А в наших покоях встретились Закираль, моя мать, Карим и Асия. Не знаю, как бы все прошло, если бы не варидэ, которой удалось довольно быстро взять инициативу в свои руки и представить эту встречу как долгожданную и всеми желанную. Поразительно красивая, сильная, уверенная женщина, одновременно манящая к себе и вызывающая опасения.

И у меня даже не появилось вопросов, почему мой жених, как только она вошла в комнату, с глубоким почтением склонил перед ней голову, а потом, словно повинуясь внутреннему порыву, опустился перед ней на колено, признавая ее право распоряжаться его жизнью.

– Проще спросить, что меня не тревожит? – Его улыбка была печальной, а движение, которым он прижал меня к груди, спрятав в кольце своих рук, молниеносным. – Меня не покидает ощущение, что мы что-то упускаем. И это что-то – очень важное. Настолько, что от этого зависят не только наши жизни. И еще… – Он на мгновение замер, словно решая, стоит ли со мной этим делиться, но помня наш уговор, продолжил: – Я очень беспокоюсь о сыновьях.

Вряд ли я могла до конца осознать его чувства – своих детей у меня не было и о родительской любви я могла только догадываться. Но у меня были братья, у меня был отец и мама. У меня был Закираль, ставший частью меня. Моим дыханием, моим взглядом, моей жизнью… И то, что испытывал он, не могло не находить отголоска в моей душе.

– Карим уверен, что сумеет разыскать их, как только воины Дарианы вступят на землю Лилеи.

Мои слова… как же тяжело мне было произнести их. Все смешалось настолько, что я не успевала понимать происходящее: как смещались акценты, как враги становились пусть и не друзьями, но союзниками. Как отец отдавал приказ на жестокое убийство сына, а мать отказывала в любви сыну, но безоговорочно дарила ее внуку. Как граница двух миров бездной разделила братьев. Как, похоже, впервые в своей жизни плакала черная жрица, сбрасывая оковы одиночества и ощущая текущую в жилах стоящих перед ней даймонов родственную кровь.

– Я опасаюсь, что это случится значительно быстрее, чем мы предполагаем.

Его голос был тих и спокоен. И это пугало меня значительно сильнее, чем слова. Выдрессированная с детства выдержка, загнанные глубоко внутрь эмоции, холодный взгляд – это все чаще проступало в наших отношениях, словно пряча от меня того Закираля, которого я встретила и полюбила. И пусть я понимала, что он лишь стремится отгородить меня от не дающих ему покоя дум, но это тревожило все больше, вызывая с трудом контролируемое желание содрать с него эту маску бесстрастности.

– Ты с Арх’Онтом говорил об этом? – стараясь не показать, насколько мне неприятно его поведение, спросила я. Надеясь, что он и сам ощутит по нашей с ним связи, как он не прав.

– Да. Они и сами пришли к этому же выводу. Сегодня все гарнизоны переводятся на усиленный режим, а по пограничным крепостям выслали вестников. Аарон просил меня отправиться дальше на север, чтобы засечь открытие порталов.

– Но ведь…

– Все изменилось, Наташа. – Его губы коснулись моего виска, обжигая кожу. – Варидэ готова признать мое право быть правителем Дарианы и… – Он не договорил, но по тому, как непроизвольно дернулись его плечи, я поняла, насколько ему неприятна сама мысль выступить против своего отца.

Как ни странно, я тоже не испытывала от этого облегчения. Хотя и могла радоваться, что теперь Закиралю не грозит обвинение в предательстве.

– Что ты решил? – сделав все, чтобы это звучало как можно нейтральнее, уточнила я.

Идти с ним до конца я решила уже давно. Не знаю, легче ему было или труднее, понимая, что все, что он делает, делается и за себя, и за меня, но отступать от своего решения я не собиралась.

– Это произойдет сегодня. Бабушка в присутствии правителей объявит меня новым ялтаром Дарианы. А тебя, – он резко развернул меня к себе, вглядываясь в мои глаза, – назовет моей женой.

– И именно поэтому ты провел ночь стоя у окна, выискивая во мгле наше будущее? – словно не видя причин для беспокойства, с легким изумлением уточнила я.

Одновременно и содрогаясь от неизбежного, и радуясь тому, что теперь-то он от меня уже никуда не денется.

А он, впервые с начала нашего разговора, усмехнулся. Но… уж как-то грустно.

– Нет. Я подбирал слова, чтобы уговорить тебя не следовать за мной и остаться с Аароном.

Чего-то подобного я и ожидала. Пусть радуется, что я не напоминаю, кто именно вытащил его из рук жрицы.

– Судя по твоему мрачному настроению, ты их не нашел. А раз так – разговора не будет и тебе не придется испытывать на себе темперамент разгневанной демоницы. – Все-таки позволила я себе намекнуть на возможные последствия его необдуманных действий, думая при этом, что из хранящегося в сокровищнице отца стоит взять с собой в поход.

– Наполовину, – прикусив одними губами мое ухо, фыркнул он. Но вряд ли отказался от своей идеи.

– Но зато – на самую лучшую, – парировала я, отложив мысль о сокровищнице и перебравшись к списку того, что нужно успеть сделать. – Когда будет об этом объявлено?

– Ближе к вечеру. А завтра с утра мы отправимся.

Наверное, стоило сообщить ему о том, насколько хорошо мне ощутим его восторг от возможности вырваться из установленных для его же безопасности границ. Но делать этого я не стала, потому что его ответное заявление о том, что мне и самой не терпится сбежать от чрезмерной опеки, крыть будет уже нечем.

– Надеюсь, отец не собирается выдать нам в качестве охраны свою армию? – Мой голос был абсолютно невинным, а взгляд…

Хорошо, что папенька меня сейчас не видит, а то бы точно вся его личная гвардия сдувала с меня по дороге пылинки.

– Кроме наших телохранителей с нами отправляются еще Асия и Рамон. Он считает, что чем меньше нас будет, тем проще нам будет оттуда выбраться. – В глубине его глаз мелькнули шальные искры, и он чуть слышно добавил: – В случае чего.

– Ты хотел сказать, тем меньше у нас возникнет соблазна влезть в какую-нибудь авантюру? – с той же наивностью во взоре уточнила я и по тому, как невесомая улыбка скользнула на его губы, поняла, что именно так оно и было.

– Он взял с меня слово, что я не позволю тебе…

Он попытался найти подходящее слово, но я решила вновь взять инициативу на себя.

– …найти приключений на мою голову. – Теперь пришло время грустно усмехаться мне. – Отец может не беспокоиться. Я, может, и безрассудна, но причинять боль ему, маме, тебе… не хочу.

– Он это знает. – Его пальцы скользнули по моему лицу, отзываясь в теле жаркой волной. И так было каждый миг, когда нам удавалось быть вместе. Каждое прикосновение, каждый взгляд, само ощущение присутствия, было пронзительно острым и… словно мы виделись в последний раз. – Но признавая все твои таланты, он продолжает испытывать беспокойство. Ведь ты его дочь.

Наш разговор становился все более тревожным и скользил к грани, где чувства становятся обнаженными и беззащитными. И я ощущала, что сейчас, когда сердце должно укрыться мощными щитами, а рука быть тверда, для него не время.

– Как тебе еще одна твоя сестрица? – с мимолетным ехидством в голосе уточнила я, вспоминая, с каким напряжением он вглядывался в лицо жрицы.

Воспоминания о встрече с ей подобной были не самыми приятными для нас обоих.

– Я ее не знаю. – Он пожал плечами, как-то неожиданно быстро переняв эту привычку выражать недоумение у меня. – Вилдор никогда не поощрял родственных отношений. Как только я смог держать меч в руках, он отправил меня в одну из самых суровых школ, хотя мог оставить и поближе, как это было со старшим братом. Так что я даже Яланира видел всего лишь несколько раз. А Асия пропала здесь на Лилее еще до моего рождения. И я не могу сказать, что горевал об этом.

– А сейчас? – Я с интересом вглядывалась в его лицо.

Оно было самую чуточку суровым, словно на мраморном изваянии небрежная рука скульптора нанесла несколько лишних линий. Но немного более яркий блеск серебра на его ресницах и бровях выдавал тщательно скрываемое волнение.

– Мне трудно это объяснить… – Он на мгновение отвел взгляд, будто боясь, что я увижу в его глазах то, что он и сам не может осознать, но тут же вновь посмотрел на меня. Уже более спокойно. – Я легко принял Рае. Но в нашей с ней встрече именно она сделала первый шаг. Она всегда стремилась быть рядом со мной, она вытащила мою душу с границы небытия, она разрушила непонимание, которое могло возникнуть между нами, она назвала меня братом и для нее это было настолько же естественным, как дышать. Асия же другая. И она не доверяет мне, так же как и я ей.

Как бы мне ни хотелось, убедить его в том, что это не так, я не могла. Я видела ее слезы и, возможно, это были первые слезы в ее жизни. Я видела, как ее сердце вырывается за установленные ею же щиты. Я чувствовала, как она не хочет быть одна. Но она была слишком сильной, чтобы позволить себе это сделать.

Впрочем, все могло быть совершенно не так, как я думала. И дело было в том, что из похода на Дариану вернулись все, кроме ее подруги.

– Но ты не возражаешь, что она пойдет с нами?

– Она хороший воин. Ей доверяет правитель Олейор, а ему доверяет твой отец. – Он усмехнулся, но его взгляд показывал – он сказал именно то, что думал.

– Почему мы идем на север? – спросила я у него, а сама вспомнила про маму. Беспокоясь, как она останется здесь одна.

Последнюю пару недель мы с ней возвращались во дворец лишь на ночь. И то только потому, что отец все еще не мог поверить в то, что Рае стала его женой и ее отсутствие в их постели грозило дворцу значительными разрушениями.

В свои грандиозные планы нас конечно же посвящать никто не собирался, но Аарон посчитал возможным привлечь нас к поиску мест на землях демонов, где можно будет принимать беженцев. Учитывая, что ими в основном будут человеческие девушки и молодые женщины.

И во все это было невозможно поверить. Демоны готовились взять под свою защиту тех, кто еще недавно не вызывал у них ни капли сочувствия.

– Горы Хорхаш берет на себя княжич Александр, а в земли драконов мои сородичи вряд ли сунутся. – В его голосе, когда он упомянул имя мага Равновесия, появились теплые нотки.

Не знаю, что послужило причиной чувства, появившегося у него по отношению к этому человеку: кровь даймонов, текшая в его жилах, или неукротимый и взбалмошный темперамент, перед которым трудно было устоять, – но их встречи начали напоминать встречи старых друзей.

И я могла этому только радоваться – после таких посиделок на лице Закираля всегда блуждала легкая улыбка. Но не в последние дни, когда стало известно, что его мать стала заложницей Вилдора. И хотя сам молодой маг ни словом, ни взглядом, ни чувствами не дал понять, что его счеты с чернокожими воинами носят теперь еще и личный характер, мой жених принимал вину за происходящее и на себя.

– Он справится?

Даже видя последствия того, как он потерял над собой контроль, я не могла до конца поверить, глядя на эту кажущуюся слишком хрупкой по сравнению с демонами или даймонами фигуру, какие силы заключены в его теле.

– Мне будет спокойнее, если с ним отправится коммандер Саркат – ему удается взывать к разуму Александра. Но об этом можно будет говорить лишь после того, как он присягнет мне как новому ялтару. – Он опять вскинул на меня взгляд, прочертив яркую дорожку ресницами, и как-то отстраненно произнес: – Если присягнет.

Не знаю, куда мог завести нас этот разговор, но в дверь весьма настойчиво постучали. И, судя по ритму, который отбивали шалопаистые пальцы, это был мой братец.

Закираль размытой тенью скользнул к креслу, где небрежно брошенный в пылу зарождающейся страсти одиноко лежал мой халат, и, уже через мгновение накидывая его мне на плечи, спокойно пригласил войти.

В приоткрывшуюся щель протиснулась голова Радмира, с таким умильным выражением на мордашке, что без улыбки на это чудо смотреть было просто невозможно. Скажи кому, что младший принц демонов, неукротимый воин и гроза женщин, умеет такое вытворять… не поверят.

– Я не помешаю? – Его голос вызывал желание немедленно раскаяться во всех пакостях, которые я ему устраивала, чтобы выиграть наш с ним давний спор, и, утешая, прижать его к своей груди.

Плечи Закираля расслабились, а в глазах появилась едва ощутимая легкость – он, так же как и я, посчитал появившуюся помощь своевременной. А Васька, приютившийся под шалью, издав радостную трель, неуклюже плюхнулся на пол и вперевалочку направился к своему любимцу.

– Разве ж от тебя избавишься, когда ты уже пришел?! – насмешливо уточнила я, взглядом давая понять жениху, что его облегчение не прошло незамеченным.

– Вот и я так подумал, что ты не оставишь забытого и брошенного всеми брата.

Ну-ну… а кисточка хвоста так и выписывает узоры на голенищах сапог. Вот ведь… демоненок. От предстоящего похода кровь кипит. А если принюхаться, то становится понятно, в каком именно месте дворца находился мой братишка, когда Ролан сообщил ему о том, что безделью телохранителей пришел конец. Не назовешь же службой прогулки жениха к темным эльфам и обратно.

– Ты хотя бы ванну принял, – демонстративно поморщилась я.

С тех пор, как мама заняла законное место в спальне повелителя демонов, гарем перешел в наследство к Ролану. А там, где был один принц, – обязательно оказывался и второй. И я относилась к этому спокойно, пока в одну, не самую прекрасную ночь, они не попытались захватить с собой и Закираля. По тому, как в глазах моего будущего мужа вспыхнули искры, тут же отразившиеся в черноте зрачков брата, именно это воспоминание у них сейчас и промелькнуло.

Как устоял дворец… отец не может понять до сих пор. Потому что когда мать встала на защиту дочери… остановить нас смогло только появление даймона, вышедшего совершенно не оттуда, где мы его ожидали увидеть. И пусть радуется, что у него хватило ума ответить на предложение братцев отказом.

– Успею. – Улыбка вспыхнула на губах Радмира и… исчезла. – Вас ждет отец и варидэ. Он не просил поторопиться, но…

Дальше он мог и не продолжить. Времени, подаренного нам повелителем демонов, оказалось слишком мало. И оставалось благодарить судьбу хотя бы за то, что оно у нас было.