Читать книгу Не пей, козленочком станешь - Наталья Егорова - Страница 2

Вот как? Как такая милая, скромная, безотказная, любящая всех и вся, девушка, как я, может отказать любимой бабуле? Тем более, если бабуля сама просит приехать?

Отдохнуть от городской суеты? Да запросто.

Взять отпуск на работе и рвануть в деревню к бабушке? Как нефиг делать.

Взять с собой лишь небольшую сумку со шмотками и «сесть в лужу», потому что задержать придется дольше? Вполне в моём стиле.

Хотите почитать мою историю о том, как меня клюнул в задницу петух Акакий, как меня чуть не забодал баран и я заработала вывих шейного отдела? Тогда «веллкам» к нам, в деревню «Зеленушки».

…

– Тебе действительно очень нужно туда ехать? – спросил Саша, взглянув на меня поверх очков.

– Да, – твердо кивнула я, – Ты же понимаешь, что мне надо посмотреть своими глазами на дом и участок, чтобы представлять, что я собираюсь выставить на продажу, – в сотый раз говорила я ему.

Сашка с умным видом читал газету, сидя в темно-синем кресле напротив окна, а я собирала небольшую сумку со всем необходимым, чтобы отправиться в деревню под громким названием «Зеленушки». Взглянула мельком на него и усмехнулась. Он жутко напоминал какого-то грозного ученого, в этих очках и газеткой….отвлеклась.

Моя горячо любимая бабуля, вдруг, решила продать собственный дом и перебраться к маме, то бишь к своей дочери в город. Для нас с мамой это стало событием века, потому как на протяжении нескольких лет не могли сговорить её решиться на это.

Бабуля всю жизнь прожила в этой деревне и что сподвигло старушку податься в город, оставалось тайной покрытой мраком. Мы с мамой не особо верили в то, что это просто так. Возможно, ей стало просто тяжело управляться с участком, ведь ей не много ни мало, а семьдесят восемь лет.

– Ты звонила ей? – спросил Сашка, снова взглянув на меня поверх очков, а я вновь хихикнула, перед глазами так и стоял это арт с ученым в очках.

– Да, мы созванивались утром, -кивнула я, посмотрев на часы на руке, -Два часа, пора ехать, – я застегнула молнию на дорожном саквояже.

– Давай помогу, – горячо любимый мною, будущий муж, встал и ловко ухватился за ручки сумки, потащив её в прихожую.

– Ты туда кирпичей накидала что ли? – с сарказмом хмыкнул, тараканя мою дамскую «сумочку».

– Ага, вдруг пригодятся отмахиваться от местных парней, – с счастливой улыбкой кивнула ему в ответ, -Иди давай.

Нацепив сланцы, схватив ключи от своей «рухляди» и резво поскакала за Сашкой.

На улице начало июня, погодка радовала солнышком и жарой.

Сашка уложил мою сумку в багажник, а я села за руль своей старой черной «пятнашки».

– Позвони как приедешь, чтобы я не волновался, -попросил он, заглядывая в окно.

– Обязательно, – кивнула ему с улыбкой.

Сашка наклонился в салон и припечатал на моих губах легкий поцелуй.

Два часа тринадцать минут на моих «Кассио» и я поспешила на встречу к бабуле.

Включила музыку и рванула вперед.

Водитель из меня некудышный. По городу я вожу осторожно, следя за каждым знаком, этакий «ботан» с широко распахнутыми глазами, лбом в лобовое стекло, судорожно сжимающий руль. Зато на трассе я «шумахер». Машин мало и можно позволить себе сойти с ума, громко подпевая, льющейся из динамика, «Habibi» от Maitre Gims. Сказать проще, лихачу там, где встретить можно только трактор и то, один на сотню километров.

Мухи в лобовое, водители, которые с интересом заглядывали в мою машину, обгоняя меня. Наверное прикидывали, что за камикадзе за рулем. А я такая, красивая. Волосики по ветру развиваются, рука по локоть «на улице», а ладошка такт по дверце отстукивает. Ну, не это ли счастье на полупустой трассе?

На сельскую дорогу с ухабами я съехала спустя два часа.

Свернула с трассы на право и оказалась в живописном зеленом коридоре. Извилистая дорога в чаще леса, как нельзя кстати. Вдохнула воздух полной грудью, почувствовала, как расправляются легкие, наполняя тело природной силой. Потрясающе.

Машинка резво подпрыгивала на ухабах, а я матюгалась на каждом таком прыжке, опасаясь, что моя голова всё-таки долбанется об потолок салона.

– Хать….эээть….уууух….бл… бл… бл…, – звонко причитала я, ухая на ямах, подпрыгивая на пружинном сиденье.

Проехав лесок, оказалась на огромной поляке с одуванчиками. Огромные поля, а за ними дикий, нетронутый лес. Раньше, когда я была маленькой, я представляла, что в этом лесу живет леший. Такой большой дядька, в бородавках, с длиной бородой и спутанными волосами, в которых свили гнездо птицы. Ох, и не говорите ничего. У меня бурная фантазия.

Эх, одна красивая картинка, сменялась другой, еще более красивой. Засмотрелась и снова попала в яму колесом, на этот раз шибанулась головой об пластиковый поручень над дверцей. И, растирая шишку, рванула дальше.

В небольшой деревеньке «Зеленушки» стояло сорок шесть маленьких домиков и восемнадцать деревянных двухэтажных, таких же развалюшек. Хотя нет, я вру, большая часть домиков была с очень ухоженными, красивыми участками и строениями. Некоторые были запущены и считались пустырями.

Основной житель тут был этакий пенсионер на пенсии. Бабульки, да дедульки. Прям санаторий «кому за…», а не деревня. Летом это сельпо оживало, наполняясь нескончаемым потоком детей, внуков и правнуков. Счастливые бабушки и дедушки, светились любовью и заботой, ловя грязных сорванцов на дорогах. Прелесть была в том, что здесь практически не было машин на дорогах (да и дорогами эти тропы не назовешь), просто рай для малышни, которых сбагрили, «на лето к бабушке в деревню», родители.

Когда-то я гоняла сюда. Помню, как ловила головастиков в озере. Ловила бабочек. А в дождь плюхалась в луже у дома.

Остановила машину у захудалого забора, который вот-вот свалится, и вышла из машины.

Домик всё такой же. Правда он постарел, как и бабуля.

Ох бабуля. Баба Тася не давала мне спуску, гоняя меня вицей по огороду, правда не била никогда, лишь пугала. М-да, в детстве, я была еще тем сорванцом, а если ещё и после грязной лужи, то вообще фиг поймешь парень или девка перед тобой. Стригли меня всегда коротко, под мальчишку (да и сейчас я не любитель длинных волос, хотя ради своего парня отрастила до лопаток и это максимум, на который я способна), а по характеру я была ещё той… помню, как мне прилетело от барана, которого я дернула за хвост. Эта дрянь бежала за мной метров сто, пока я не махнула через забор на свой участок, а он с размаху влетел лбом в калитку. До сих пор их боюсь…

– Рада! – услышала я голос бабули, которая ловко выпорхнула их дома.

И не скажешь ведь, что ей семьдесят восемь. Вон как быстро ногами переставляет… вот что значит свежий воздух, да еда с огорода.

– Мира, ба… я Мира, -хихикнула я, обогнув машину, направляясь к багажнику за вещами, – Меня сто лет Радой не называли.

– Мне плевать кто и как тебя называет, для меня ты всегда Радой была, а мать твоя, мать твою, пусть зовет тебя как хочет, – фыркнула она.

Я шумно вздохнула с улыбкой глядя на бабулю. Далее последовали крепкие объятия от «бабы Таси», а ведь и не скажешь совсем, что ей прям очень тяжело.

Она стала ниже ростом (или просто я слишком выросла и давно тут не была), множество морщинок пробороздили её милое улыбчивое личико, цвет глаз стал бледнее. Густая копна белых волос, всё так же, заплетена в тугую косу и сложены нехитрым «гнездышком» на макушке. Но, черт возьми, это нисколько не портило общей картины. Она всё такая же бойкая, шустрая и на удивление крепкая.

– Давай, шмотки бери свои и чопай в дом, а потом покажу тебе всё, – скомандовала она, махнув рукой на крыльцо.

Что я и сделала. Достала сумку и проследовала за ней.

Расположение грядок не изменилось. Вдоль забора все так же росла черноплодка, а за ней большая полянка, покрытая газонной травкой. На полянке столик и уличные качели, такие знаете, зеленые с подушками на сидушке с небольшим тентом, что прикрывает от солнышка. Рядышком и пара длинных скамеек для нежданных гостей.

Неподалеку от газона росли цветы. Бабуля любит цветы и выращивает разные сорта и с первого взгляда кажется, что у нее не огород, а цветочная оранжерея.

Но первый взгляд обманчив, да-да. Всё основное кроется за домом. Участок там еще больше. И вот там то и растет всё то, что перепадает нам с мамой, когда огородный сезон закрывается.

Небольшой парник с помидорами, рядом такой же с огурцами. И восемь участков ровной прямоугольной формы, на которых, я так понимаю, начинает проклевываться свекла, морковь, капуста и прочий полезный и витаминизированный силос.

Плюс ко всему этому великолепию покосившаяся баня и летняя кухня.

Мы были уже на крыльце, когда я, заглянув на задний двор, с сомнением в голосе выдала:

– Ба, твоя баня скоро развалится. Как ты не боишься туда ходить, а?!

– Моя баня тебя переживет, – проворчала она, махнув рукой, – И нечего каркать мне тут. Заползай в дом, сумки ставь свои. Я сейчас чайку с вареньем сварганю и на улочку пойдем. Погодка ишь как разгулялась, -весело подмигнула она.

Я сбросила сумку, в якобы гостиной и, сбросив сланцы, уселась на кухне. Закинула ноги на скамью, играя пальчиками, разглядывала педикюр.

Дом у бабы Таси был большой. На первом этаже располагалась совмещенная большая комната и кухня. Тут стоял большой обеденный стол прямоугольной формы со скамьей по периметру, небольшой диванчик у окна. А на кухне скромный гарнитур не первой свежести, но выглядел чистенько и прилично. Газовая плита на две комфорки. Тут же большая русская печь, которая была своего рода перегородкой, разделявшей «кухнегостинную» и спальню. А спальня у бабули была шикарной. Двуспальная кровать и плоский телевизор на тумбе напротив. Второй этаж был попроще. Там стоял диван и еще одна двуспальная кровать. А бабуля то ничего такая, да? Две двуспалки это вам не хухры мухры. Вообще обе двуспалки переехали к ней от родителей. Первая, та, что на втором этаже… ну она у моих родителей первая была. А бабуля, человек бережливый и выкидывать запретила. Вторая, та, что у неё в комнате, была куплена моими родителями в замен первой. Но и она сюда перекочевала, когда отца не стало, мама просто отдала её бабуле, а себе купила новую, поменьше. К слову, после смерти отца, сюда перекочевало много мебели, которую мама оставлять не хотела.

И везде, на полу, горячо любимые мною деревенские половики. Знаете, те, которые шьют сами их старых обрезков тканей. По ним до жути приятно ходить и они всегда теплые. Правда, родные и теплые. Наверное, потому что сделаны своими руками.

– Надо Сашке позвонить, – вспомнила я, доставая телефон из джинсовых шорт.

– Ты всё с этим своим?! – снова пробубнила недовольно бабуля, ставя чайник на газовую плиту.

Да-да, на газовую плиту. А вы что думали? Что тут готовят в печке и прядут овечью пряжу при лучине? Боже упаси. Бабуля моя, мало того что покупает баллоны с газом для своей двухкомфорке, так оказалось, что у неё еще и «тарелка» установлена с кабельными каналами. Во живет, а!

Интересно, а кто ей купил и привез её?

– Мать твоя говорит, что хороший мальчик, – продолжила бабуля.

– Ба, ему тридцать четыре года, какой он мальчик, – хихикнула я, слушая гудки в трубке.

– Мне семьдесят восемь, все особи мужского пола, что младше меня, мальчики с молоком на губах, – подытожила она, доставая трехлитровую банку с клубничным вареньем из холодильника.

– Приехала уже? – услышала я Сашкин голос в трубке.

– Да, – кивнула я, – Ты уже соскучился? – мне нравилось с ним заигрывать, флиртовать.

Правда парень у меня скупердяй на проявление каких-либо сильных эмоций. Но я привыкла, хотя раньше меня это жутко бесило. На мой флирт он не особо реагировал, но и против ничего не говорил. Так и живем: шило в заднице и директор фирмы по установке дверей. Весело, блин.

– Конечно, – согласился он, а в голосе никаких эмоций.

– Ага, поверю, – хихикнула я, -Ладно, мы собираемся пить чай, – быстро проговорила я, глядя на бабулю, -Завтра созвонимся.

– Хорошо, – согласился он, – Отдыхай.

– Люблю тебя.

– Люблю тебя, – ответил он и я отключилась.