Читать книгу Сюжетно-деятельностные технологии в медиаобразовании - Наталья Ковалева, Н. Б. Ковалева - Страница 2

Современная педагогика формируется в совершенно новых условиях существования и развития информационного общества. Центральным направлением российской образовательной политики является обеспечение качества и доступности образования, в полной мере соответствующего образовательным потребностям граждан, приоритетам развития общества и государства, требованиям и динамичным реалиям нового времени[1].

Создание механизма устойчивого развития сферы образования и обеспечение процессов развития каждого его субъекта – есть сущность модернизации, которая осуществляется на фоне взрывного развития информационных технологий и медиальных сред в сложных условиях глобализации, стандартизации, интеграции в международное образовательное пространство. Перенастройка системы образования сегодня происходит под знаменем современной парадигмы «образования через всю жизнь». Именно такое образование позволит решить задачи, поставленные В. В. Путиным в «Основах культурной политики»: «Цель государственной культурной политики – духовное, культурное, национальное самоопределение России, объединение российского общества и формирование нравственной, самостоятельно мыслящей, творческой, ответственной личности на основе использования всего потенциала отечественной культуры»[2].

С развитием информационного общества проблемы медиаобразования оказываются в центре внимания образовательной политики многих стран мира. Это неудивительно, так как «медиа» сегодня – одна из важнейших сфер повседневной жизни людей всей планеты. Социологи подсчитали, что в среднем «цивилизованный человек», проживший до 75 лет, располагает примерно 50 годами активной, лишенной сна деятельности, и большую часть из них он находится во власти СМИ. «СМИ как четвертая власть» – одно из самых мощных метафорических выражений наших дней. С формальной точки зрения, СМИ не могут претендовать на роль государственной власти, так как у них нет рычагов административного или прямого политического воздействия. Но мы живем в век информации, мировой паутины и мгновенных коммуникаций. Соответственно, информация становится единицей жизни; главным ресурсом жизни, что имеет разномасштабные и разнонаправленные последствия.

С одной стороны, мерой всех социальных вещей, основополагающим условием производства и воспроизводства общественной целостности становятся развитие способностей, творческого потенциала, духовно-нравственных сил.

С другой стороны, медиа стремительно развиваются, порождая новые формы и возможности, невиданные доселе, и захватывая самое важное – власть над умами и душами, они превращаются в «знак будущих глобальных цивилизационных трансформаций» [3, с. 27].

Фиксация медиального поворота, наряду с онтологическим, лингвистическим, иконическим, представляется предельно важной. Масс-медиа, наращивая свои технологии, проникая во все поры нашей жизни изменяют и саму реальность, и формы ее симуляции, и требуют парадигмальных сдвигов и в науке, и технологиях, и в искусстве, и образовании. «После череды важнейших для ХХ и начала XXI века поворотов все настоятельнее слышны голоса признать суммирующим и, одновременно, фундаментальным поворотом, медиальный поворот. Его закономерный приход опирается на признание за языком, образом, пространством, риторикой, любым восприятием человека свойства медиальности» – утверждает основатель российской медиафилософии В. В. Савчук [4, с. 6]. Как следствие, происходит потеря непосредственности восприятия и одновременно потеря его произвольности. Так как средства подачи сообщения с их фильтрами, дизайном, признаками модальности в значительной мере определяют и характеристики передаваемого сообщения, и поведение реципиента. Но в то же время сами достаточно жестко зависят от языка. Примечательно, что неотвратимо происходит преобразование практически всего пространства жизни, но человек не успевает оценить масштаб и скорость изменений, равно как и осознать ситуацию или освоить полноту информации.

С точки зрения американского социолога Джона Нейсбита [5], возможность вовлечения большого круга специалистов в процессы порождения и освоения новых профессиональных идей, несомненно, будет способствовать новому шагу развития всего общества. Действительно, облегчение получения информации, продвинутые алгоритмы и новые принципы заочной и дистанционной интеллектуальной кооперации способствуют высвобождению творческих сил людей и минимизации временных затрат, сохранению иных дефицитных ресурсов деятельности.

С другой стороны, идеи, мысли, интуиции людей, встречаясь в едином коммуникативном пространстве медиасреды, начинают взаимодействовать, порождают синергийные процессы и приводят к большим и существенным открытиям.

По мнению ученых, «кульминацией всех теорий медиального, является рассмотрение языка»[3]. С точки зрения Д. Мирша, язык – как один из проработанных медиа – есть путь к пониманию того, как он влияет на содержание сообщаемого. Изучение специфики языка медиа дает ответ на вопросы, каким образом я воспринимаю или не воспринимаю мир[4], сообщаю себя другим, о себе, о том, что делают медиа со мной, о том, наконец, посредством чего сообщаю о себе, приобщаюсь к другому, соответствую своему о себе представлению?

В то же время, как и предрекал М. Маклюэн, каждое новое средство сообщения объединяет все большее число отдаленных друг от друга людей (сегодня австралийский адресат, разделяющий твои взгляды, интересы, хобби, гораздо ближе, чем сосед по лестничной клетке). В результате возникает ситуация, когда Другой все больше становится доступен лишь посредством цифровых технологий. Соответственно, меняется исподволь и образ человека и образ мира. Как пишет В. В. Савчук: «Будущее – это борьба образов грядущего, или завтрашнего дня, поединок сценариев развития в настоящем. Сейчас оно не обозначено, но являет себя в случаях, симптомах, неопределенности. Уметь опознавать в явлениях тенденцию – значит претендовать на образ будущего, на концептуальное лидерство. Нынешний же мировой порядок и определяющие его формы производства демонстрируют то, что действительность в основе своей все более становится потоком коммуникации»[5]. – Отныне продаются не только товары и услуги, но и символы, образы, сновидения, культурные связи и ответвления. Невидимые медиа колонизируют воображение и господствуют над желанием. Аналитики современности фиксируют эти изменения, пытаясь определить новые стратегии образования.

Масштаб и сложность задач можно проиллюстрировать на феномене трансмедиа (интегрированные медиа). Как пишет в своей работе «Трансмедиа и «интерпретативные сообщества»[6] Н. Л. Соколова, – «трансмедиа – не сводятся только к рыночным и экономическими фактам или стратегиям рекламы и пиара. Трансмедиа – это специфический способ медиапроизводства и одновременно сам «продукт», то есть, это, по сути, гибкое сочетание нескольких медиаформатов, вызванных к жизни неминуемой жанровой трансформацией и конвергенцией. С точки зрения задач медиаобразования к трансмедии надо относиться как к новому жанру, культурному феномену, для которого характерна особая целостность, задаваемая темой, контекстом и сюжетом воображаемого мира, сконструированного особыми средствами. Самое главное их отличие – это наличие интерактивной связи, синергийной коммуникации сообществ, позволяющих удерживать интерес и активность игроков и других пользователей новой формы. Как отмечают исследователи, даже по сравнению с достаточно продвинутыми «синергийными» продуктами Уолта Диснея, создавшего тематически связный мир детских сказок, трансмедиа выгодно отличает наличие интерактивного элемента, обратной связи и деятельность «интерпретативных сообществ»: благодаря интенсивной многосторонней коммуникации и созданию пользовательского контента, возникли предпосылки для максимального вовлечения потребителей в «со-производство» продукта. Данный продукт продвигается за счет горизонтальных сетевых связей через множество разных платформ для того, чтобы создать устойчивый интерес к продукту и брэнду.

Таким образом, «современная конфигурация индустрии развлечений делает экспансию трансмедиа экономическим императивом»[7] и начинает определять нормы нашей жизни, вовлекая в игровые трансмедиа все большее число потребителей и образуя целые сетевые сообщества. Компании создают, а аудитория покупает и потребляет не изолированный продукт, а скорее «пролонгированные» отношения с особенным нарративным универсумом, который является достаточно богатым и сложным, чтобы поддерживать интерес в течение продолжительного времени и таким образом гарантировать выбор потребителя». Можно видеть, что это не механическая компиляция разных форм, а скорее формирование новых принципов медийной культуры во всей полноте ее неопределенности [6] и современного протеизма [7].

Достаточно точно характеристику трансмедийным процессам, раскрывая механизмы трансэстетики, дал Ж. Бодрийяр: «Пройдя через освобождение форм, линий, цвета и эстетических концепций, через смешение всех культур и всех стилей, наше общество достигло всеобщей эстетизации, выдвижения всех форм культуры (не забыв при этом и формы антикультуры), вознесения всех способов воспроизведения и антивоспроизведения. Если раньше искусство было, в сущности, лишь утопией, или, иначе говоря, чем-то, ускользающим от любого воплощения, то сегодня эта утопия получила реальное воплощение: благодаря средствам массовой информации, теории информации, видео – все стали потенциальными творцами. Даже антиискусство – наиболее радикальная из всех артистических утопий – обрело свои очертания с тех пор, как Дюшамп изобразил ерш для мытья бутылок, а Энди Уорхол пожелал стать машиной – все ничтожество мира оказалось преображенным эстетикой. Помимо рыночного материализма, мы наблюдаем сегодня, как каждая вещь посредством рекламы, средств массовой информации и изображений приобретает свой символ. Даже самое банальное и непристойное – и то рядится в эстетику, облачается в культуру и стремится стать достойным музея. Все заявляет о себе, все самовыражается, набирает силу и обретает собственный знак. Система скорее функционирует за счет эстетической прибавочной стоимости знака, нежели за счет прибавочной стоимости товара» [8, с. 3].

С точки зрения образования важно, что трансмедиа требуют нового типа восприятия и особого отношения и способа вхождения в ситуацию. Ситуация трансмедиа дает читателю свободу выбора собственной позиции и создает условиях для сотворчества. Соответственно, это требует формирования особых метапредметных способностей к коммуникации и пониманию разных жанров и типов медиа, интегрированных в творческом продукте. В некоторой степени этому способствуют разного рода сообщества и проекты. И все же опыт показывает, что они служат скорее для поддержания интереса, чем для освоения культурных способов понимания медиаконтента.

Мы живем в сложное время, впрочем, каждая эпоха по-своему сложна. Как пишет Маршалл Маклюэн: «Сталкиваясь с информационными перегрузками, мы не имеем другой альтернативы кроме восприятия по образцам (стереотипам)» [9]. Вроде бы тезис понятен и не нуждается в особой расшифровке. Действительно, потоки информации захватывают нас все больше и форматируют наши мысли, наши мечты, наши идеалы под потребительский шаблон. На выходе у нас появляется клиповое мышление, вмененное понимание, стереотипы – в общем, все те пороки, которыми так любят пугать взрослые [10]. Немудрено, что многие уже просто плывут по течению, и лишь немногим удается найти способы или взрастить в себе способность не только противостоять коварному течению, но и управлять этими потоками. Для управления необходимо выйти из мира стереотипов и начать практиковать внимательное, испытывающее (себя и объект чтения) чтение и осмысленное творчество. Вопрос в том, что за шаг личностного развития обеспечивает такое преодоление стереотипного поведения и на каких принципах? Прежде, чем ответить на этот вопрос, представляется необходимым отметить еще одну очень большую сложность. Эта сложность связана с тем, что информационное пространство не только порождает стереотипы, но оно еще и плодит фантазмы, иллюзии, мифы – все то, что является надежным инструментом власти. И, как говорит все тот же Маршалл Маклюэн, позволяет контролировать эмоции и мысли целых народов. С этой точки зрения, независимо от реформы, которая по видимости чрезвычайно полезна, каждый настоящий педагог или учитель ищет способы передать школьникам личное знание, вооружить учащихся такими способами понимания и коммуникации, которые делают школьников неуязвимыми для информационных атак.

Этим объясняется возросший интерес исследователей разных областей знания к проблеме медиа.

Начиная с 60-х годов XX века в педагогической науке ведущих стран мира сформировалось особое направление «медиаобразование» (media education), призванное помочь школьникам и студентам лучше адаптироваться в мире медиакультуры, освоить язык средств массовой информации, уметь анализировать медиатексты и т. д. В резолюциях и рекомендациях ЮНЕСКО неоднократно отмечалась важность и поддержка медиаобразования (конференции ЮНЕСКО в Грюнвальде, 1982; Тулузе, 1990; Париже, 1997; Вене, 1999; Севилье, 2002 и др.). В рекомендациях ЮНЕСКО 2002 года подчеркивается, что «медиа-образование – часть основного права каждого гражданина любой страны на свободу самовыражения и получение информации, оно способствует поддержке демократии. Признавая различия в подходах и развитии медиаобразования в различных странах, рекомендуется, чтобы оно было введено везде, где возможно в пределах национальных учебных планов, так же как в рамках дополнительного, неформального образования и самообразования в течение всей жизни человека» (UNESCO, 2002).

Сегодня эта тематическая образовательная деятельность, представляющая собой организованный и устойчивый процесс коммуникации, порождающий обучение как производству массмедиа, так и пользованию ими, активно развивается во всем мире, в том числе в России [11].

В контексте нашей работы медиаобразование раскрывается прежде всего как процесс развития личности с помощью и на материале средств массовой коммуникации с целью формирования культуры целесообразного использования контента медиа, развития творческих, коммуникативных способностей, критического мышления, умений полноценного восприятия, интерпретации, анализа и оценки медиа-текстов, обучения различным формам самовыражения при помощи медиатехники [12]. Медиаграмотность помогает человеку активно использовать возможности информационного поля телевидения, радио, видео, кинематографа, прессы, Интернета, помогает ему лучше понять язык медиакультуры. При этом наиболее важным оказывается развитие самосознания, мировоззренческих идеалов, ценностных ориентаций, способствующих формированию российской идентичности [13], ответственности за будущее на основе нравственных убеждений и осознанной веры [14].

Современная ситуация в образовании в свете ФГОС нового поколения требует разработки технологий, позволяющих передавать учащимся ценности и культурные способы организации их деятельности в насыщенной информационной среде [15]. Одной из важнейших проблем современного образования является стремительное развитие информационно-коммуникативной составляющей и возникновение в этой связи новых реалий профессиональной деятельности, требующих принципиально новых компетенций. К таким компетенциям относятся: способность работать с большими объемами информации, удерживая содержание и цели своей деятельности; умение выстраивать сложные герменевтические контексты как необходимое содержание новых видов профессиональной деятельности; способность ориентироваться в знаково-образной среде и формировать коммуникативные сетевые структуры в рамках разных проектных инициатив и другие. Это означает необходимость создания технологий [16], позволяющих формировать культурные способы понимания и преобразования информации, позиционной коммуникации в новых информационных пространствах, способов визуализации и презентации текстовой информации, способов чтения и конструирования знаково-образных систем, способов творческой рефлексии, выстраиваемой относительно процессов, происходящих в информационном пространстве.

Другой пласт проблем связан с тем, что задачи образования не ограничиваются областью формирования способностей. Российские традиции образования в качестве центра образования определяют сферу формирования образа «человеческого» в человеке. То есть направлены на духовное и нравственно развитие личности, формирование идеалов и культурных образцов жизни, мышления и деятельности. Традиционно, в качестве таких идеалов выдвигается человек совершенный и совершенствующийся, человек, стремящийся к развитию на основе поиска истины, утверждения добра.

Но современный мир за счет СМИ и трансмедиа, которые недаром называют «четвертой властью», формирует нормы и образцы жизни, далекие от высоких идеалов. Нормативный «дух эпохи» задает потребительские идеалы. Культура «полезности» преобладает над культурой достоинства. Процессы мышления и понимания – редуцируются до ремейков, ассоциаций; формируется культура готовых мнений. Легализуются процессы симуляции жизни и деятельности, замещение реальности знаковым ее выражением. Жизнь человека начинает измеряться не тем, что он сделал в реальности, а тем, как это запечатлено в мире информации. Вернее в ее потоках, скорость и объем которых столь велики, что человек чаще всего, даже имея импульс к сотворчеству, к исследованию, – просто не успевает сориентироваться и перестроиться, а потом уже и не может.

Как же выйти из хаотичного потока, который создает иллюзию скорости, разнообразия, полноты жизни? Как найти точку опоры, чтобы разобраться в новизне ситуации, понять ее риски, особенности, продуктивные резервы?

С нашей точки зрения, важным шагом в решении данных вопросов является не только создание условий для формирования у учащихся ценности развития и образования как таковых, но, прежде всего, формирования «образа образованного человека». В нем должен быть отражен мировоззренческий идеал – совершенный с этической точки зрения образ, отражающий «первообраз» или, по Э. В. Ильенкову, «образ наступающего будущего» [17, с. 126], растящий в человеке личностное начало и задающий ориентиры и горизонты развития. В современной литературе этот парадигмальный сдвиг оформляется и как переход от «культуры полезности к культуре достоинства» [18]; переход от «традиционной когнитивно-ориентированной парадигмы – к личностно ориентированной (В. И. Панов[8]); или переход от формирования цивильно-технического, машинно-производственного модуса собственной человечности к антропопрактике как становлению именно «человеческого в человеке» (В. И. Слободчиков, 2009).

Только человек, который укоренен в истории собственной страны, в живой традиции, осознал и самоопределился к тому культурному коду, который имплицитен окружающей его цивилизации, – способен противостоять внешней манипулятивной агрессии. Ведь структура его сознания будет сложнее и многомернее любой манипулятивной информационной схемы.

Все это ставит крайне сложные задачи перед образованием в целом, и перед медиаобразованием в частности, и требует консолидации сил управленцев, ученых, журналистов, педагогов для решения стратегических задач развития личности в современном информационном обществе.

В условиях тотальной информатизации и ставшей глобальной медиасреды, с их новыми возможностями и рисками, перестройка образовательных программ требует учета таких первостепенных задач медиаобразования, как:

– формирование способностей (индивидуально присвоенных культурных способов) к ориентации и построению продуктивных норм жизни в метакультурной ситуации развития личности и общества в условиях стремительно возрастающих объемов доступной информации;

– развитие культуры понимания образно-символической основы языка и мышления, позиционности и позиционной коммуникации в условиях коллективного профессионального взаимодействия;

– построение программ и индивидуальных траекторий собственного развития;

– развитие творческого личностного начала, субъектности, творческой и коммуникативной кооперации;

– создание условий, способствующих развитию у человека твердых действенных нравственных оснований и ориентиров; способностей самостоятельно ставить осмысленные цели, творчески решать проблемы и строить программы развития в условиях текучей, неукорененной, подвижной современности;

– расширение возможностей компетентного выбора личностью жизненного пути (А. Г. Асмолов, 2004); организованная и планомерная социализация человека (Б. М. Бим-Бад; А. В. Петровский); созидание человеком образа мира в себе самом путем активного полагания себя в мире предметной, социальной и духовной культуры (А. А. Вербицкий);

– создание механизмов овладения культурой[9], программа развития или способность к духовной навигации (В. И. Слободчиков, Ю. В. Громыко, А. П. Огурцов, В. В. Платонов; В. М. Розин и другие).

Решение этих задач предполагает: а) многоцелевое проектирование различных образовательных сфер, в том числе сферы развития личности; б) становление гражданской зрелости и культурной полноценности; в) концептуальное и технологическое обеспечение возможности создания особой медиаобразовательной среды, способствующей развитию и саморазвитию.

Одна из эффективных моделей решения поставленных задач, разработанная автором, будет представлена в соответствующей главе. Для начала рассмотрим основные медиаобразовательные тренды и модели, направленные на развитие способностей и личности учащихся.