Читать книгу Уроки бессмертия - Наталья Разбаева - Страница 4

Высокий человек в черном плаще, который буквально несколько часов назад был гостем пастуха Малленгейма, легкой рысью погонял своего великолепного гнедого жеребца, отличавшегося гордой статью и поразительной выносливостью. Было за полночь. Улочки Эш были тихи и пустынны, казалось, их покинули даже пьяницы, хулиганы, грабители и убийцы. Свет яркой луны щедро золотил крыши домов и домиков, цеплялся за шпили и прятался в дымоходах, заставляя здания отбрасывать на мостовую огромные кособокие тени, из-за чего дорога казалась сплетенной из черных и серебристых кружевных узоров. В воздухе разливалась дивная свежесть ноябрьского морозца, отчего-то особенно остро ощущаемая именно ночью.

Особенная, какая-то мрачноватая, изысканная красота ночного города уже давно служила этому всаднику самым уютным домом. Поэтому он не торопился завершать поездку и запирать себя в четырех стенах. Он проехал по Базарной площади и, очутившись возле места стоянки бродячих скоморохов, остановил коня. Некоторое время он недвижимо сидел в седле и внимательным взглядом из-под капюшона изучал бедненькие старенькие вагончики и мирно разгуливавших неподалеку лошадей, распряженных и получивших свой законный отдых. Затем он снова прикрикнул на своего скакуна и с места взял галоп, уже нигде не задерживаясь и даже не думая наслаждаться картинами раскинувшегося перед ним города.

Наконец, вдали показалась его цель. В центре столицы Кэрриса возвышался красивый замок. Он был настолько высок, что остроконечные шпили его башен пронзали небо. Каждая башня была соединена с другой специальным переходом. Все входы и выходы в замке представляли собой арки, заполненные инкрустированными дверями. Окна были огромными, но узкими, заключенными в стрельчатые рамы. Желто-белые стены замка щедро оплетал плющ, на время зимы превратившийся в спутанные колючие ветки. Вокруг замка раскинулся великолепный сад, в котором фруктовые деревья, цветочные клумбы и ряды фонтанов настолько гармонично сочетались друг с другом, что являли собой подлинный шедевр искусства. Но сейчас, когда все это великолепие претерпевало естественный упадок, вызванный приходом осени, сад казался безнадежно унылым и сонным. Он был обнесен высокой серебряной оградой, прутья которой изогнулись мелкими-мелкими завитушками. В ограде был только один вход – огромные изящные ворота, и они отлично охранялись.

Не доезжая до поста охраны, человек в черном плаще остановил своего коня и легко спрыгнул на землю. Он потрепал своего скакуна по черной гриве и тихо шепнул на ухо:

– Иди, спрячься где-нибудь. Но не уходи далеко.

Конь понятливо фыркнул и тихонько зацокал копытами по направлению к ближайшим кустам. Его хозяин немного постоял на одном месте, задумавшись, а затем просто-напросто исчез. Появился он уже внутри сада под окнами замка. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что поблизости никого нет, он черной тенью двинулся вдоль стены и остановился только когда оказался полностью скрытым за высоким дубом. Надавив рукой на один из кирпичей в желтой стене, мужчина открыл потайной ход и быстро скрылся в нем. Камень бесшумно встал на место.

Перед человеком в черном плаще оказался коридор, освещенный факелами. Пройдя по нему с той уверенностью, коей может обладать только тот, кто не раз здесь бывал, он поднялся по ступенькам лестницы и, сделав еще с десяток шагов, оказался перед неприметной дверью в стене. Человек в черном плаще уверенно толкнул ее, и она поддалась, признавая его руку вместо ключа. Отодвинув загораживающий выход гобелен, тяжело колыхнувшийся ему навстречу, он сделал шаг вперед.

Комната, в которой он очутился, отличалась изысканной мрачностью. Она состояла из двух помещений, разделенных дверью, одно из которых (как раз то, где находился сейчас мой герой) было очень просторным. Вся мебель здесь была сделана из черного дерева: широкая кровать в углу, комод, шкаф и даже камин. Возле инкрустированной двери, ведущей на балкон, разместился стол и пара стульев. В центре стола, на краешке комода и на каминной полке стояли небольшие широкие вазочки с желтыми розами – служанка короля любила украшать комнату своего господина цветами, чтобы сделать ее чуть-чуть оживленнее. Комната была хорошо освещена: жарко горел камин, повсюду стояли свечи. Хозяин еще не ложился, ожидая своего гостя. Тем не менее, ночной визитер никого не нашел здесь и, пройдя в центр, тихонько позвал:

– Джулиан!

Тут же дверь, разделяющая комнату на две, распахнулась, и в поле зрения показался король Кэрриса.

Это был молодой человек лет двадцати пяти, обладавший гибкой стройной фигурой, которую выгодно подчеркивала простая, но дорогая черная одежда – тонкая шелковая рубашка с широкими рукавами и сильно расстегнутым воротом и строгие прямые штаны, заправленные в короткие элегантные сапоги. Его гладкая чистая кожа была покрыта легким золотистым загаром. Лицо его обладало поразительной красотой – правильные волевые строгие черты без малейшего изъяна делали его более похожим на вышедшего из портретной рамки идеально нарисованного персонажа, нежели на обычного живого человека. Но особое внимание в нем привлекали глаза. Большие, обрамленные длинными черными ресницами, они обладали удивительным цветом – насыщенным, темно-серым, ближе к зрачку плавно переходившим в хищный, зеленовато-желтый. Уверенность, загадка и угроза смешались во взгляде этого человека, из-за чего его глаза казались волшебными. Длинные темные, в неверном свете свечей казавшиеся черными волосы мужчины прямыми неровными прядями падали на его плечи, придавая лицу немного коварное выражение.

В волшебных глазах короля Кэрриса промелькнуло радостное узнавание, когда он увидел своего гостя.

– Дик! Где ты так надолго задержался? Я весь извелся ждать тебя! – руки молодых людей встретились в крепком дружеском пожатии. Возмущение не побеспокоило ровного бархатистого голоса короля Джулиана, когда он произносил эти укоряющие слова. Это было для него пустой формальностью. Зато уже следующая его реплика была проникнута такой искренностью и теплотой, что уже не позволяла усомниться в подлинности чувств человека, ее произнесшего: – Я так хотел тебя увидеть! Ты просто обязан как можно скорее рассказать мне обо всем, что случилось в мое отсутствие!

– Обязательно. Ведь за это время действительно кое-что произошло, и, увы, дело только усложнилось. Однако, я хотел бы попросить тебя не торопить события. У нас впереди вся ночь на разговоры. Так что начни сначала ты. Как тебя угораздило так не вовремя умереть? Хорошо еще, что за ту неделю, пока ты возрождался, ты должен был быть с незапланированным визитом в Луйэре, и в Кэррисе твое отсутствие прошло незамеченным. В противном случае тебя давно бы похоронили с почестями, и ты вернулся бы к этой жизни не королем, а бродягой. Если честно, ты всех нас порядком напугал. А ведь я просил тебя быть осторожнее! Тоже мне, Великий Черный колдун! Ведешь себя, как ребенок!

– Прекрати, Дик! – Джулиан недовольно поморщился. – Я не намерен выслушивать твои нотации. Разденься, присядь. Я принесу тебе горячий чай.

– Лучше чего-нибудь покрепче. Я с улицы. Там холодно.

– Обойдешься, пьяница!

Джулиан скрылся в соседней комнате; Дик весело рассмеялся ему вслед. Он наконец-то скинул свой плащ, бросил его на спинку одного из стульев и, подойдя к камину, протянул озябшие руки к огню.

Дик был очень молод, ему было двадцать лет. Его узкое лицо обладало тонкими чертами, не казавшимися ни чересчур грубыми, ни чересчур мягкими, ни слишком красивыми, ни слишком страшными – всего в нем было в меру. Лицо молодого человека было не запоминающимся – выделявшимся среди прочих, но не запоминающимся. Его карие глаза горели пытливым умом, лукавством и любопытством, замершими золотистыми искорками в его зрачках. Свои длинные глянцевые, как у девушки, черные волосы он собирал в высокий хвост на затылке, доходивший ему до лопаток. Его худая, но не лишенная артистической изящности фигура была облачена в плотную черную рубаху из прочной недорогой материи, такие же штаны и кожаные высокие сапоги. Этот человек вовсе не был богат материально и, похоже, совсем не переживал по этому поводу. Для него были важны несколько другие богатства, в число которых входила искренняя и теплая дружба с королем Кэрриса Джулианом Винтером.

Джулиан не заставил себя долго ждать, и по прошествии пяти минут вернулся в комнату с подносом, на котором стояли две чашки с чаем, источавшим дивный аромат не знакомых Дику трав. Джулиан поставил поднос на стол, и молодые люди уселись друг напротив друга. Пока Ричард пробовал предложенный ему напиток, король принялся рассказывать подробности своей смерти.

– Насколько я помню, ты присутствовал при той безобразной сцене, когда мы поехали на переговоры с Белыми колдунами, результатом которых стал вызов на поединок, брошенный мне одним из Белых.

– А с чего все началось? – между делом поинтересовался Дик. – Я так и не понял, чего он на тебя окрысился? Ты ведь был предельно вежлив со всеми, и все, кажется, были довольны…

– Я… – Джулиан помедлил с ответом, отведя свои прекрасные волшебные глаза от лица друга, и с нарочитым интересом принимаясь рассматривать узоры на гобеленах, украшавших стены королевской опочивальни. Легкая улыбка тронула в этот момент его губы, как будто ему было забавно вспоминать об этом. – В общем, я одно время ухаживал за его сестрой. Ничего особенного, так, будничный романчик, и как раз накануне переговоров я с ней расстался. Вероятно, она почувствовала себя очень сильно задетой и все рассказала своему брату, и он не нашел более подходящего времени, чтобы напомнить мне об этом… Дик, я тебя умоляю, не смотри так! Честное слово, я не знал, что ее брат – Белый колдун! Я вообще не знал, что у нее есть брат!

– Можешь не оправдываться, Винтер, – молодой человек с ироничной улыбкой покачал головой. – Охотно верю, что ты как раз мог попасть в такую дурацкую ситуацию. Тебя ведь предупреждали, что все твои девицы тебя до добра не доведут. Но ты же у нас герой-любовник! Каждый твой случайный романчик – история, достойная написания целой книги! Что, неужели настолько хочешь увековечиться в легендах и оставить свое имя в разряде нарицательных?

– Издевайся-издевайся! – фыркнул король Кэрриса, но его выразительные глаза смеялись. В обманчивом свете свечей они казались совсем зелеными. – Мужчина с моей внешностью прямо-таки создан для женского общества…

– Конечно, ведь в мужском ему быстро подобьют оба его прекрасных глаза!

– Брось! Я могу постоять за себя.

– Я не сомневаюсь. Вот только когда выбор стоит между тем, спасать себя или какую-нибудь профурсетку, ты выбираешь второе. Ах, Джулиан, Джулиан! Женщины – твоя слабость.

– Наоборот, это моя сильная сторона. Все женщины, как правило, болтушки, и их длинные языки снабжают меня такими сведениями, которые никогда бы не удалось добыть лучшим из всех моих шпионов. Но, как нам известно, в наше время за все надо платить…

– Но не обязательно натурой!

– Дик, не путай меня с блохастым кобелем, который бросается на все, что шевелится!

– Если честно, ты больше похож на породистую гончую, которая медленно и методично загоняет в угол свою заранее обреченную на погибель жертву. И это комплимент! Потому что перед твоим обаянием действительно невозможно устоять.

– Дик, я не набивался на комплименты, – в этот раз легкая тень легла на совершенное лицо короля Кэрриса. Сам себя он мог хвалить сколько угодно и без зазрения совести, но когда это начинали делать другие, ему становилось неудобно. И Джулиан, решив избегнуть дальнейшего нежелательного продолжения темы, вернулся к тому, с чего они начали: – Послушай лучше, что было дальше. Я еще не закончил с историей своей смерти. Горя настолько же сильным, насколько и глупым желанием отомстить, этот Белый бросил мне вызов. Мы с ним ушли на пустырь, чтобы драться без свидетелей, – все по правилам, – и я его, конечно же, победил. А когда стал возвращаться, столкнулся с графом Самперкотом. Черт знает, какая муха его укусила, но он именно в тот день решил отыграться на мне за все и сразу. Набросился, атаковал каким-то заковыристым заклинанием… Короче, переговоры нам сорвали. Что было потом, я и сам не знаю, потому что не помню себя после смерти. А через неделю я воскрес. Постарался придать себе товарный вид и вернулся во дворец. Сразу же разослал всем своим письма. Теперь имею удовольствие лицезреть перед собой тебя. Сразу тебя предупреждаю: на следующем же собрании я внесу предложение о том, чтобы усилить охрану границ Кэрриса Черными. Ни один залетный Белый колдун не должен пересечь рубеж до тех пор, пока я не разыщу того, кому одолжил свою силу, и не верну ее.

– Ты успел отдать силу?! Кому и когда?! – явно поражаясь прыти своего друга, не смог удержаться от восклика Дик.

– О! У меня был насыщенный денек! После нашего боя Самперкот совершил ошибку. Я всего лишь потерял сознание, когда он решил, что убил меня, и, не добив, убрался восвояси. В сознание меня привел лесник, случайно проходивший мимо. Я чувствовал, что мои раны смертельны, и использовал дарованный судьбой шанс, чтобы отдать всю свою магию леснику. Теперь мне нужно как можно быстрее найти и убить его.

– Ах, вот оно что! – в глазах Дика появился какой-то особенный блеск. Он ненадолго задумался, а потом произнес: – Теперь я понимаю, что делал Оливер Томпсон в лесу.

– Оливер? – Джулиан мгновенно напрягся. – Что он?

– Перед тем, как прийти к тебе, я заглянул в лес, потом объясню зачем. Прямо на моих глазах Оливер убил какого-то монаха. Сдается мне, он ищет того человека, которому ты передал свою силу. Он хочет убить его первым и заполучить ее. Кстати, между делом он что-то забрал у монаха. Я не успел разглядеть, что именно. Побирается, наверное, средств на жизнь не хватает, – лицо Дика оставалось серьезным, но карие глаза откровенно смеялись над их с Джулианом недругом.

– Все веселишься, – горько опустил уголки губ Винтер. – А мне, между тем, не так весело. Оливер в последнее время меня все больше беспокоит. Если раньше его нападки отличались пассивностью и медлительностью, но неизменной силой, то сейчас он почему-то стал много суетиться, а у меня нет времени контролировать каждый его шаг, чтобы успевать блокировать удар. Странный он какой-то стал.

– Джулиан, общеизвестный факт, что у тебя больше врагов, чем друзей. Если ты начнешь всех их бояться, ты рискуешь стать параноиком.

– А если недооценивать – покойником!

– Так не навсегда же! Джулиан, ты бессмертен! Чего тебе бояться? Да, тебя можно убить, но потом-то ты все равно возродишься. Неизвестно, правда, через какой срок, но у тебя все-таки будет жизнь. Мне ли объяснять тебе твои преимущества?

– Дик, я никого из своих врагов не боюсь, – чеканя каждое слово, произнес король Кэрриса. – Я – Великий Черный колдун, и это не пустые слова. Не знаю, кем надо быть, чтобы заставить меня трепетать. Но смотреть на неприятности сквозь пальцы – не моя политика. Поэтому нам еще предстоит столкнуться с Оливером. Он от этой встречи не уйдет.

– Правильно! Бей своих – чужие бояться будут!

– Кстати, о чужих, – игнорируя ехидную реплику друга, продолжал Джулиан. – Что происходит с нашими Белыми? Когда я умирал, они все еще настойчиво хотели разгромить орден перебежчиков, ну, тех, кто подался от Света к Тьме. Признаться честно, мне не хочется затевать возни из-за них, но не будет ли признаком слабости уступить в этом деле Белым? Им нельзя давать ни одной поблажки, а дело заходит с каждым шагом все дальше и дальше. Ты сказал, наше положение усложнилось. Что они еще придумали?

– Ну, начнем с того, что известие о твоей смерти придало им сил. Поначалу скромничая, они всего лишь участили нападения на сбежавших на сторону Тьмы соратников. Отлавливали их в каких только возможно местах и волокли в свой стан, чтобы там заново наставлять на путь истинный. Потом стали наглеть: вламывались в жилище наших перебежчиков и пытались применить массовый гипноз. К счастью, у нас там всегда дежурит парочка Черных на всякий случай, они вторженцев вышвырнули. И перед самым твоим воскрешением к нам поступили сведения, что Белые готовят захват всех наших перебежчиков, которые еще не прошли испытание и не переквалифицировались в Черных. Мы пробовали обсуждать этот вопрос на собрании, но это ни к чему не привело. Мы все чуть было не передрались. Лично мне кажется, что на уме у Белых что-то другое, их цель несколько выше, им необходимо побольнее уязвить нас. Согласись, Джулиан, какие-то перебежчики – слишком глупая причина для развития такой активной деятельности с привлечением такого большого количества Белых. Руку даю на отсечение, они пытаются нас обмануть.

– Я тоже думал об этом, и я склонен с тобой согласиться, – Винтер нахмурился и устало потер лоб рукой. Его волшебные глаза перекинули задумчивый взгляд на пламя одной из свечей, как будто искали у него ответа. Взор Дика неотступно последовал за взором его друга. – Белые делают все, чтобы акцентировать наше внимание на перебежчиках. В это время они вполне могут подбираться к чему-нибудь другому. Или к кому-нибудь. Я не склонен доверять Белым тем сильнее, что их делами занялся ван-эйтский граф Самперкот. Он прибрал к рукам не только Белых магов своей страны, но и неукоснительно подбирается к моим. Мне это очень сильно не нравится, и я горю желанием в самый неподходящий для него момент все-таки стукнуть его по захапущей ладошке!..

– Сразу сделав переломы как минимум в двух местах! – не смог удержаться от ехидного комментария Дик.

– Если он хочет войны, он ее получит. Меня не так-то легко провести, – глаза Джулиана на мгновение вспыхнули желтым огнем. Великий Черный колдун нагнулся поближе к своему другу и заговорил на полтона ниже: – У меня есть кое-какой простенький план, который должен дать свои результаты. Я пойду к Белым и скажу, что решил навсегда отречься от Тьмы и перейти на их сторону. Вряд ли они так сразу примут меня с распростертыми объятиями, но я постараюсь что-нибудь придумать, чтобы их убедить. И, уже очутившись в среде наших врагов, займусь вынюхиванием и подслушиванием. Уж что-что, а маскироваться я умею.

– Послушай, а может к Белым лучше послать другого Черного, менее известного? А то тебя там знает каждая собака. Боюсь, что даже самый завалящий, ничтожнейший Белый не поверит, что Великий Черный колдун бежит от Тьмы.

– Нет. Лучше меня вряд ли кто-то справится, а я должен быть уверен в результате. Попросим сильнейших из Черных наложить на меня Заклятие Неузнаваемости или каким-нибудь другим способом изменить мне внешность…

– Поставить пару синяков?

– Ага… Дик, прекрати подкалывать!

Глаза друзей встретились. Оба не выдержали и рассмеялись. Вдвоем они абсолютно не могли решать серьезные вопросы.

– Давай вынесем твое предложение на общем собрании, – отсмеявшись, предложил Дик, – и там все вместе обсудим, благо народу много. Вообще, идея мне понравилась. Я поддержу тебя. Если понадобится помощь, только намекни. Я всегда буду рядом.

– Благодарю, и все же не могу не усомниться в ее необходимости. Прежде, чем идти на дело, я верну себе силу, и тогда уже все Белые вместе взятые мне будут нипочем. Кстати, когда у нас ближайшее собрание?

– После завтра. Будет четверг.

– Прекрасно! Значит, следующей же ночью я ухожу на поиски лесника. Свято надеюсь, что он жив, что его не порвал какой-нибудь недоспавший медведь или ему на голову не рухнуло криво подпиленное дерево.

– Ты позволишь мне сопровождать тебя, друг мой?

– Хоть на край света. И еще, я хотел бы попросить тебя об одной услуге. Последи днем за Оливером Томпсоном, чтобы он не охотился за моей силой, а то его повышенная активность меня напрягает.

– Конечно. Не выпущу его из виду ни на миг. Загляну к тебе завтра после заката и обо всем доложу.

– Не надо ко мне. Лучше встретимся в домике Малленгейма.

– Черт! Совсем забыл! – имя пастуха вызвало в памяти Дика воспоминание о неожиданной встрече с тремя актерами из приезжего балаганчика. Для молодого человека, да даже для обоих молодых людей это имело немалое значение. – Джулиан, я должен тебе кое-что рассказать. Помнишь, последнее время ты озаботился поисками ученика?

– Да, – лицо Джулиана оставалось спокойным, он не торопился выражать той бури эмоций, которую разыграл тут его друг. – За последнее время у меня появилось катастрофически много врагов. Кто-то из них когда-нибудь может додуматься до того, как избавиться от меня навсегда. Я не хочу умирать, никому не передав своих знаний и своего могущества. Мне нужен достойный преемник, но я сильно сомневаюсь, что смогу отыскать его в современном обществе. Я приглядываюсь к разным людям, но все они оставляют меня равнодушным. Мне нужен кто-то особенный, но я сам не знаю, кто именно. Однако я абсолютно уверен в том, что определю нужного мне человека с первого взгляда. А что случилось? Почему ты вдруг завел об этом речь?

– Мне кажется, я нашел для тебя подходящую кандидатуру на роль ученика. С первого взгляда он задел даже меня, о тебе я и говорить не берусь. Правда, я не уверен, что ты правильно отнесешься к моему выбору, – Дик, несмотря на теплоту, царившую в комнате, зябко повел плечами, почувствовав себя как-то неуютно. Сейчас он как будто сам боялся своих слов.

– Ну, рассказывай, – Джулиан прекрасно понял настроение своего друга и поспешил подбодрить его теплой улыбкой и ласковым голосом. Он откинулся на спинку стула и внимательно взглянул на молодого человека.

Дик, собравшись с мыслями, осторожно проронил:

– Его зовут Венс. Это не настоящее имя, прозвище, конечно же, или сокращение. Ему около двенадцати лет. Он… бродяга, путешествует вместе со скоморохами. Может слышал, их балаганчик как раз остановился в нашем городе.

– Ты подыскал мне в ученики артиста? Забавно! Почему не попрошайку? – едко ухмыльнулся Джулиан.

– А тебе нужен попрошайка? Нет проблем! Все артисты, так или иначе, осваивают и эту профессию. Ты только не расстраивайся! – Дик снова почувствовал себя в своей колее и не упустил возможности подшутить над другом.

– Чем же он так тебя затронул? – поинтересовался Джулиан.

– Вообще-то, их было трое, и каждый из них одинаково сгодился бы тебе в ученики. Они – лучшие артисты в своем балаганчике. Они молодые, ловкие, хитрые, прыткие, смелые, уверенные, талантливые – короче, сочетают в себе весь набор качеств, так необходимых для выживания будущему Черному магу. Но один из них совсем взрослый, ему лет семнадцать. У него уже окончательно сформированы взгляды на жизнь, и, боюсь, с ним могут возникнуть сложности. Он производит впечатление строптивого красавца, и на его выбор не так легко повлиять, как оно может показаться сначала. Другая – девчонка, ее я отверг сразу. Иначе она быстро превратится из ученицы в твою любовницу…

Джулиан не удержался и рассмеялся, после чего укоряюще заметил:

– Ты так говоришь, как будто меня на расстояние вытянутой руки нельзя подпускать к прекрасному полу! Я же не помешанный на женщинах маньяк, а адекватный человек, вполне способный отвечать за свои поступки и контролировать эмоции.

– Иногда у меня складывается впечатление, что все совсем наоборот, – покачал головой Дик и вернулся к прерванному рассказу. – Мальчишка… Венс оказался в их компании самым юным. Однако он смотрит и держится так, как будто разменял не один десяток лет. Его глаза горят не легкомыслием, как у его товарищей, а проницательностью. Сейчас я, может быть, ни в чем не убежу тебя, но, поверь мне, парня достаточно один раз увидеть, чтобы никогда уже не забыть. Ты должен встретиться с ним. Найди время.

– Ты уверен, что я не разочаруюсь в этой встрече? Сейчас у меня на счету каждая минута. А нищий мелковозрастный скоморох… это все-таки слишком!

– Сходи – и увидишь. Они остановились на Базарной площади.

– Хорошо. Завтра же я загляну к ним.

Дик неторопливо допил свой чай, затем налил себе еще чашечку. И еще. А потом еще одну. Уже близился рассвет, когда Джулиан понял, что друг просто издевается над ним, не торопясь покинуть гостеприимный дом. В притворном возмущении взашей вытолкав наглеца в потайной ход, король Кэрриса сразу же завалился спать. После недельного отдыха от мирской суеты он с непривычки чувствовал себя ужасно утомленным; трудный день и бессонная ночь совсем измотали его.