Читать книгу Минус двадцать для счастья - Наталья Ручей - Страница 8

Увиденное в кабинете шефа меня несколько подкосило, и я легко согласилась променять стояние у кофейного автомата на посиделки в кафе. Правда, когда Светлана начала уточнять, что мы будем есть, я сказала, что она может заказывать себе все что угодно, меня это даже не тронет, а сама ограничилась чаем. Без сахара, несмотря на уговоры коллеги.

– Вижу, ты всерьез за себя взялась, – принимаясь за отбивную и жареную картошечку, с уважением заметила Светлана. – Молодчинка! Очень сильный поступок!

Я промолчала, не хотелось ничего говорить, хотя считала, что это не я за себя взялась, а другие за меня. Сначала Макар, он вообще запустил этот процесс; потом рычаг управления перехватила мама; теперь вот шеф внес свою лепту, вызвав приступ тошноты и тем самым неожиданно придав ускорения.

Я в кафе. Вокруг масса соблазнов. Но аппетит у меня пропал.

Ну что за невезение?

Я не об отсутствии аппетита, а об увиденном…

Естественно, я знала, что у шефа и Марины – любовная связь. Не являясь ханжой, считаю, что все, что происходит между двумя людьми по согласию, правильно и их личное дело. Но в том-то и суть, что между двумя…

А у меня из головы не выходило, что шеф ускорился именно в тот момент, когда увидел, как я прохожу мимо!

И ему явно понравилось, что я смотрела на них…

И как мне это забыть и развидеть?!

К моему сожалению, Светлана слишком быстро расправилась со своим внеплановым обедом, и мы пошли обратно в офис.

– Надеюсь, им хватило времени, чтобы закончить? – шепнула она, когда мы подходили к кабинету.

– Даже не сомневаюсь, – невесело отозвалась я.

У меня действительно не было и тени сомнений, потому что я присутствовала при финале. Разве что они начали второй раунд…

Тьфу-тьфу…

Представила и поплохело.

– Да что такое? – ахнула Светлана, обернувшись и увидев мое лицо. Тут же оказалась рядом, смело подставляя хрупкое плечо в новой ажурной кофточке для поддержки. – Обопрись. Ну? Чего медлим? Ждешь, когда упадешь?

– Со мной все нормально, – отмахнулась я от чрезмерной опеки.

– Ты бледная! – обвинительным тоном заявила она.

– Это наследственное.

– И ложь на пустом месте тоже?

Внимательно посмотрев на непривычно строгую Светлану, задумалась и почувствовала, что улыбаюсь.

– Что? – потребовала она ответа.

И я ответила. Вовсе не то, что она ожидала, и удивив при этом даже себя. Три года совместной работы, один кабинет, столы стоят очень близко, и вдруг…

– Свет… – с заминкой сказала я. – Как ты смотришь на то, чтобы мы подружились?

– Надумала… Я тут рожать скоро собираюсь, а ты… – со стороны коллеги последовала чуть большая пауза, чем моя, а потом она улыбнулась и с укоризной спросила: – Чего ждала, спрашивается?

– Резонный вопрос, – согласилась я и попыталась ее обойти.

– Детский сад, – худенькая Светлана снова встала у меня на пути и, как в детском саду мирятся детки, показала согнутый мизинчик. – Ладно, давай, буду с тобой дружить!

Я со всей серьезностью подергала своим мизинчиком за ее, и мы, не выдержав, расхохотались.

– Ну что, подруга, – сказала Светлана, открывая дверь и пропуская меня вперед, – поели, посмеялись, можно и поработать?

– Можно, – переступив порог офиса, я бросила взгляд на дверь шефа и выдохнула, заметив, что та плотно закрыта. Как и окно, которое я оставляла для проветривания. И то, и то – хорошо!

– Похоже, мы здесь одни, – усаживаясь за стол, сказала Светлана.

На мой вопросительный взгляд кивнула на вешалку. Да, ни одежды шефа, ни одежды Марины там не было. Значит, все-таки второй раунд?

Господи, спасибо! Большое спасибо, что они перенесли его на другую территорию! И хоть бы до конца дня не вернулись – градус неловкости спадет, а за ночь я точно забуду все, что нечаянно увидела!

Видимо, моя молитва была услышана, потому что ни Марина, ни шеф в этот день больше не объявились, а на следующее утро наша секретарь прислала сообщение, что улетает дней на семь за границу, в отпуск. Шеф не написал ничего. С чего бы ему отчитываться перед отделом кадров? Но логично было предположить, что у него тоже образовался недельный отпуск.

И пусть это покажется невероятным, но я подумала, что неслучайно все это. Конечно, шеф никогда и никого не ставил в известность о своих планах и был вольным как ветер. Вполне возможно, что именно сейчас ему – раз! – и захотелось уехать на моря вместе с любовницей. Но что-то мне подсказывало, что внезапный отъезд был устроен и для меня. Чтобы я быстрей и легче забыла то, что увидела.

Конечно, иногда я задавалась вопросом: с чего вдруг такая забота об одном из сотрудников? Но списала все на то, что шеф тоже живой человек и ему тоже могло быть неловко. И перестала терзаться впустую: что есть – то и есть. К тому же у меня не было ни времени, ни настроения для ненужной рефлексии.

Днем, после ритуала с обзвоном водителей и быстрой расправой над текущими делами, я ныряла в просторы интернета и запойно читала все, что могла найти по правильному питанию, быстрому похудению и фитнесу. Информация часто дублировалась с одного сайта на другой, также часто встречались разного рода противоречия, но большинство статей единодушно заявляли: диета и правильное питание – вещи несовместимые!

Я нашла несколько форумов для похудения и с грустью смотрела на фотографии девочек, почитывая их отзывы об успехах. Кто-то уже избавился от десяти килограмм, кто-то приближался к заветной цифре пятнадцать, воспользовавшись той или иной диетой, а я…

А я вскрывала очередной судок, врученный утром мамой, ела непривычную, но вполне съедобную пищу, по вечерам, превозмогая мышечную боль, лень и желание съесть что-нибудь сладенькое под чашечку чая, плелась в спортзал, позволяла тренеру себя мучить, и…

И за пять дней этих пыток никаких результатов!

Никаких, если не считать скачки в настроении, намечающуюся привычку заглушать чувство голода полезным кефиром и все намеки на возможную депрессию.

И наверное, я бы все же окунулась в это непривычное для себя состояние, но здесь очень кстати наступили выходные, и мама напомнила, что некогда предаваться унынию: у нас в планах шопинг!

– А я и забыла, что хотела изменить куртке с чем-то более теплым и стильным! – откинув плохое настроение, я поднялась с кровати, в которой планировала лежать как минимум до полудня, съела творог с ложкой меда, оставленный мамой, и поспешила в комнату.

Пересчитала деньги, которые у меня были отложены и приуныла. Н-да, на что-то стильное точно не хватит, а кафтан у меня уже как бы есть. И на что я так серьезно растратилась в прошлом месяце? Живу на всем готовом, а запасов практически нет. Нет, ну странно. Действительно, странно – на что ушли деньги? Посидела, подумала…

А когда вспомнила и поняла, приуныла еще серьезней. На еду все потратила. На что же еще? Съела я их!

– Лера? – в комнату заглянула мама, в момент оценила мое состояние и села рядом на кровать. – Ты думаешь собираться?

– Уже не знаю, – честно призналась я.

Она улыбнулась, заметив закрытую шкатулку в моих руках, взяла ее, посмотрела на скромную сумму.

– Оставь это на весенний сезон, – вернула шкатулку обратно, – тебе понадобится много обновок, и впереди почти три месяца, чтобы поднакопить денег. А зимнюю одежду тебе куплю я. Договорились?

– Нет.

– Лера, – мама погладила меня по спине, – наказывать себя будешь в спортзале, когда это уместно и где я не вижу твоих страданий. А я хочу купить своей дочери теплую одежду, и я это сделаю.

Я упрямо взглянула на маму, но она выдержала мой взгляд. И более того, нашла вариант, чтобы я не смогла отказаться.

– Я могу нечаянно купить без тебя то, что окажется тебе не по вкусу, но ты будешь это носить, чтобы меня не расстраивать. Грустно, и вполне вероятно, что так и будет. Но ты можешь не допустить этой ситуации и не расстраивать меня прямо сейчас. В этом случае мы сегодня купим тебе то, что тебе понравится, и приурочим это… пусть будет к Новому году.

– До него еще две недели, – вздохнула я.

– Тогда и отметим, – постановила мама. – А подарок будет сегодня. Какая принципиальная разница?

– Никакой, – рассмеялась я, обнимая ее. – Зима – и зима!

В приподнятом настроении я принялась переодеваться из домашнего в уличное, а мама удалилась в свою комнату. У меня и раньше сборы занимали немного времени, а сейчас и подавно: любые джинсы, любой свитер, любой блеск для губ – и все, я готова. Шкаф ломился от одежды, которую я по-прежнему любила, но носить не могла, а в том, что носила, я была очень неприхотлива.

Так что в прихожую я вышла первой и, зная, что мама к своему внешнему виду относится серьезней, чем я, обулась и обосновалась на пуфике. Честно говоря, успела немного упреть до ее появления, но не могла не признать, что ожидание того стоило. Моя мама, и без того симпатичная и все еще молодая женщина, благодаря легкому, но профессиональному макияжу, выглядела еще красивей. Естественно, я не объективна, но, подозреваю, что любой мужчина, увидев ее вот такую, в голубом платье, воздушную и без напускной строгости, к которой она привыкла, а с лукавой улыбкой, как сейчас, – со мной бы согласился.

– Красивая ты у меня! – восхитилась я.

– Ты у меня тоже, – ответила мама, а заметив, что я нахмурилась, возмутилась. – Лера, я никогда тебе не лгала. Да, ты себя запустила, но я мама. И я вижу то, что сейчас не видят другие.

– И что же это, к примеру?

– Например, твою душу.

– Ладно-ладно, сделаю вид, что поверила, – я смущенно улыбнулась и открыла дверь, пока мама обувала сапожки. – Мам?

Она подняла голову, взглянула на меня. Застегнув молнию на сапогах, выровнялась, накинула на плечи модное пальто.

– Что, Лер? – мягко улыбнулась.

– Мам, а давай мы поедем в обычный магазин?

– Обычный? – удивилась она. – За продуктами? Я и так собиралась – заедем на обратном пути.

– Нет, мам, – я качнула головой. – Давай поедем за зимней одеждой в обычный магазин? Через три улицы от нас есть огромный мегамаркет – там продается все что угодно. Наверняка и выбор большой. А мне, сама понимаешь, нужен широкий ассортимент, и…

– Лера?

Я помолчала, обреченно выдохнула и призналась:

– Не хочу, чтобы мы делали покупки там, где обычно, мам. Эти их бутики… Не хочу, чтобы нам делали большие скидки с кислыми лицами. Эта одежда за границей стоит намного дешевле, чем они выставляют здесь, а они… – Я взглянула маме в глаза и назвала основную причину: – Не хочу сейчас видеть папиных родственниц! Просто не могу. У меня и так всю неделю стресс, и если я их увижу, любую из них, – сорвусь.