Читать книгу Держись подальше - Наталья Семёнова, Натали Рок - Страница 7

Мы с Лерой, посмотрев фильм и налопавшись попкорна, сидим на веранде, потому что в доме немного душновато, а здесь, в тени вьюна, свежо и приятно. Я слышу звук мотора подъезжающей машины. Оборачиваюсь – Гордей и его компания. Но не только они… Джип Паши с открытым верхом тормозит у дома Климовых и из него выходит Вика. Она прощается с мальчиками воздушным поцелуем и по дорожке из булыжника направляется к дому. Видит нас с Лерой, надевает на лицо сладкую улыбочку и махает нам рукой. Я отворачиваюсь, а Лера строит рожицу.

Машина снова приходит в движение, чтобы через несколько метров остановиться у подъезда к моему дому. Гордей выбирается из неё под улюлюканье остальных и идёт к нам. Лера тяжело вздыхает. Я же дожимаю губы.

– Мы можем поговорить, малыш? – виновато улыбается Гор, вскочив по лестнице.

– О чём? – отвожу я глаза, чтобы не попасться на его удочку мнимого сожаления.

Уверена, по-настоящему он ни о чём не жалеет. Такой уж он человек.

– Лиза, я честно понял, что ты имела ввиду. Признаю, что был не прав.

– Правда? – непроизвольно всё же смотрю я в его глаза. Он не часто называет меня по имени. И это что-то да значит.

Снова тяжёлый вздох со стороны Леры. Она поднимается с мягкого кресла и говорит:

– Оставлю вас, голубки. – Она склоняется ко мне для прощального поцелуя в щеку и шепчет на ухо: – Я бы на твоём месте помариновала его подольше. Люблю тебя.

– И я тебя. Хорошей дороги, Лер, – тихо говорю я в ответ.

Наверное, мне немного стыдно, что я такая, какая есть…

Мы с Гордеем наблюдаем, как Лера садится на мопед, включает мотор и выруливает на дорогу. Под аккомпанемент всё того же улюлюканья со стороны друзей Гордея. Она отвечает им демонстрацией среднего пальца.

Гор усмехается, а затем вновь смотрит на меня. Улыбки как не бывало. Он сокращает расстояние между нами и садится на корточки возле меня, обхватив своими руками мои:

– Я не должен был соглашаться на эту чёртову игру, малыш. Прости меня.

– Не должен был, – киваю я, чувствуя, как внутри что-то рвётся. Наверное, гордость, которой я так редко пользуюсь, трещит по швам.

– Мне стыдно, детка. Неприятное чувство, знаешь, – горько усмехается он. – Но ещё не приятней знать, что я тебя расстроил… Простишь меня?

– Ты же понимаешь, что Руслан тебя провоцировал? – шепчу я. – И ты поддался на его провокацию. Так нельзя.

– Ты просто не знаешь всего! – раздражённо восклицает Гор, но тут же берёт себя в руки: – Прости. У нас с ним давняя война, понимаешь? Бывают в жизни такие люди, которых ты с трудом переносишь. Климов для меня именно такой.

– Но с его сестрой ты общается вопле мирно, так?

– Я же говорил тебе, что в последнее время она ведёт себя прилично.

– И ничего, что она во время игры пыталась… выбить меня из колеи?

– Это просто имя, детка! – подскакивает он на ноги. – Тебе давно уже нужно было научится не реагировать на него так остро. Полтора года прошло!

– Считаешь, этого… этого времени достаточно, чтобы…

Я не справляюсь – делаю судорожный вздох и прячу лицо в ладонях. Как он может так говорить?

– Прости, малыш…

Слышу, как он снова садится возле меня, ощущаю его тёплые ладони на своих коленях, легкое сжатие пальцев на них.

– Прости… Я не хотел, – утыкается Гор лбом в мои ноги. – Я дурак. Не успела ты вернуться, как я уже столько раз накосячил.

А может он прав? Это горе только моё. Моё и моих родителей. Не его и не кого-то другого. Никто не обязан страдать вместе со мной…

Делаю глубокий вдох и, убрав ладони от лица, медленно выдыхаю. Всё хорошо. Запускаю пальцы одной руки в мягкие волосы Гордея и повторяю свою мантру вслух:

– Всё хорошо.

Гордей поднимает лицо на меня, смотрит мне в глаза некоторое время, а затем поднимается, утягивая и меня за собой. Обнимает меня крепко, оставляя поцелуй под скулой и прижимается губами к изгибу моих шеи и плеча.

Так мы и стоим некоторое время, пока не слышим голос… Вики:

– Вы ещё здесь!

Я отстраняюсь от Гордея и вижу, как девушка, переодевшись в короткое платьице в обтяжку и нацепив на ноги босоножки на высоченном каблуке, направляется в сторону джипа Паши:

– Какие планы на вечер, мальчики?

– Вика! – окликает её… Руслан. Он стоит у своей машины и бросает взгляд в нашу с Гордеем сторону, после чего досадливо морщится и отворачивается: – Ты со мной или как?

– Погоди, – отмахивается та, цепляясь пальцами за дверцу со стороны водителя. – Ну так что?

Отвечает Антон Ёжиков:

– Вечеринка у Пахана. Хочешь с нами?

– Конечно, хочу!

И тут они все разом начинают зазывать Гордея:

– Хорош обжиматься!

– Погнали!

– Гор, хватай свою девчонку и поехали!

Я смотрю, как машина Руслана срывается с места без его сестры и перевожу взгляд на Гордея, кивая:

– Вечеринка.

– Да, – улыбается он одними губами. – Знаю, что откажешься, но всё равно спрошу. Может, с нами?

– Нет, прости.

– Лиз-з-за! – тянет Вика, сидя уже в машине. На переднем сидении, которое ей, очевидно, с большим удовольствием уступил Антон. – Скорей переодевайся! Мы тебя подождём!

Гордей вновь смотрит на меня умоляюще. Я отрицательно качаю головой и целую его в щёку:

– Хорошего вечера, Гордей.

– Спасибо, малыш, – касается он губами тыльной стороны моей ладони, но руку выпускать из своей не спешит. – У нас… Ты меня простила?

– Простила, – киваю я, не глядя ему в глаза. – Иди, а то сейчас соседи соберутся на их крики.

– Придурки, – смеётся он и коротко касается моих губ своими. – До встречи, малыш.

– Да…

Я наблюдаю, как он спрыгивает с крыльца и быстрым шагом идёт к машине. Ловко заскакивает на заднее сидение к Антону и Олегу и встаёт во весь рост, чтобы помахать мне на прощание рукой. Джип ревёт мотором и срывается с места, а Гор успевает крикнуть:

– Я буду скучать, детка!

Парни насмехаются над ним, усаживая на сидение, балуются. Из джипа доносится их громкий смех. Вика тоже громко хохочет.

Я сажусь на перила, опираясь спиной на столбик, и смотрю туда, где раньше стояла машина Руслана Климова.

Интересно, куда он поехал?

А ещё мне говорили, что они не разлучные с сестрой. Как оказалось, они легко могут обходиться без общества друг друга. Что изменилось?

Я ещё долго сижу на крыльце, пока не начинает смеркаться. Мама пару раз предлагает мне выпить чаю, но я отказываюсь. Её беспокоит то, что папа задерживается на работе. Очевидно, сегодня у него очередная сложная операция. Успел бы вернуться домой до наступления ночи. А мама… Мама всегда переживает за него: как пройдёт операция, как он доберётся до дома. Катя знала, как её подбодрить, выдумывала разные игры…

Я не она.

Я соскакиваю с кресла и иду через дом в гараж. Маму не встречаю. И так даже лучше. Подхватываю свой запылившийся велик и выхожу на улицу. На секунду пугаюсь, что уже слишком темно, но всё же сажусь на велик и еду вперёд.

Проезжаю под свет уличных фонарей мимо домов, пока не оставляю последний из них далеко позади. На шоссе гораздо темней, потому я еду чуть медленней, чем хотелось бы. По пути встречаются проносящиеся на скорости машины – свет их фар освещает мне короткие промежутки дороги. Ветер треплет мои волосы, я ощутимо устаю крутить педали, но скорость не сбавляю. Когда мимо не проезжают машины, я слышу гулкий шум моря. Думаю о том, что нужно будет как-нибудь наведаться на Обрыв. Второе из основных мест сбора молодёжи нашего пригорода. Вид там потрясающий.

Вскоре я добираюсь до промышленной зоны с разного рода фабриками, офисами и высокими бетонными заборами. Здесь так же располагаются несколько дешёвых баров и подобного рода забегаловок. Лучше бы здесь не кататься поздним вечером на велике, но у меня нет выхода. Это последний рубеж перед моей целью, а если объезжать – я потрачу кучу времени.

Впрочем, освещение помогает ехать так быстро, как могу.

Я подъезжаю к последнему переулку, когда вижу машину Руслана Климова, припаркованную у двухэтажного, обветшалого здания. Она красная – легко запоминается и узнаётся. Я удивлённо вскидываю брови и чуть сбрасываю скорость. Осматриваюсь, пытаясь понять, что парень может здесь делать. Откуда-то издалека доносится приглушенная стенами музыка, крики и смех.

Я торможу у машины Руслана, вижу тут же, вдоль дороги, ещё множество припаркованных машин разнообразных марок. Смотрю на здание – оно не отличается ничем примечательным от других таких же в этом районе. Очень интересно.

А затем я слышу то ли хрип, то ли стон…

Первая мысль: нужно делать от сюда ноги, но я смотрю в сторону звука и вижу в переулке между зданий скорчившуюся фигуру. Там кто-то пытается подняться на ноги, но у него ничего не выходит.

Я бросаю велик и спешу на помощь. Мне страшно, да, но пройти мимо я уже не могу.

Сердце, бившееся и так достаточно быстро, увеличивает свой темп, когда я понимаю, кому требуется помощь. Это же Руслан! Сидит спиной к стене, безуспешно пытаясь оттолкнуться рукой от земли.

Я бросаюсь к нему и от ужаса зажимаю ладонями рот – на парне буквально нет живого места. Его лицо в ссадинах и крови, одна нога согнута в колене, кисть руки, покоящейся на ней, тоже в крови, другая нога вытянута, и из рваной раны на ней… сочится всё та же кровь.

Его ударили ножом!

Руслан смотрит на меня, и от его взгляда у меня бегут мурашки – такой он тёмный и наполненный гневом и бессилием. Я даже не уверена, что он меня узнаёт…

Беру себя в руки и осматриваюсь в поисках сподручных средств. Вижу какую-то коробку, кидаюсь к ней, подхватываю, бросаю её у ног Руслана и осторожно касаюсь его плеча:

– Т-тебе нужно лечь, слышишь?

– Что ты задумала? – хрипло спрашивает он. Его рука, сжимающая артерию на бедре, дергается.

– Нужно наложить жгут.

– Умеешь оказывать первую помощь? – пытается он усмехнуться, выходит плохо.

– Мой папа врач, – киваю я, пусть он и не смотрит.

Руслан сползает по стене на землю, я тут же бросаюсь к его ноге и укладываю споту на коробку – выше сердца, всё верно. А теперь жгут… Господи, но из чего мне его сделать?!

Вспоминаю, что не переодевалась после Пляжа и быстро стягиваю с себя майку. Туго скручиваю её и присаживаюсь у бедра Руслана. Руки дрожат, меня в принципе, трясёт, то ли от нервов, то ли от вечерней прохлады, но я хорошенько затягиваю майку и хватаю руку Руслана, чтобы посмотреть время на его часах. Придётся запомнить, потому что записать некуда.

– Зачем тебе время? – выдёргивает Руслан руку.

– Т-тебе нужно в больницу, – говорю я дрожащим голосом. – Г-где твой телефон?

– Никакой "скорой", – пытается он сесть. – Мне нужно домой. На чём ты приехала?

– На… на велике.

– Водить умеешь?

– Но…

– Никакой больницы! – почти рычит он, вновь пытаясь подняться на ноги по стене.

Я бросаюсь к нему, боясь, что он свалится, обхватываю его талию руками, и он вынужденно опирается на меня, обняв одной рукой за плечи. От него пахнет кровью и потом, но мне совсем не противно. Скорее, меня беспокоит то, что температура его тела кажется прохладной…

– Что на счёт вождения? – достаёт он из кармана шорт ключ от своей машины.

– Эм… я пробовала, но…

– Сойдёт. Пошли.

Весь путь, что мы проделываем до машины, Руслан сжимает челюсти и морщится от боли. У меня сердце кровью обливается, а тело – потом. Он ужасно тяжёлый! А ещё я жутко волнуюсь. Что же с ним приключилось? И почему он категорично против больницы?

Руслан отпускает меня, опираясь руками на машину, и я быстро открываю пассажирскую дверцу. Помогаю ему сесть, аккуратно перекидываю раненную ногу через бортик, Руслан выдыхает со стоном, что меня пугает, и я вопросительно вскидываю глаза на него.

– Нормально, – сквозь зубы говорит он. – Садись за руль.

Я выпрямлюсь, закрываю дверцу и смотрю на свой брошенный недалеко велик. Решаю убрать его с дороги. Нет, я не надеюсь найти его потом – район не тот, но… Оставляю его у стены здания и сажусь в машину. Вот теперь паника, которую я успешно сдерживала некоторое время, начинает подкатывать к горлу, словно меня сейчас стошнит.

– Ты справишься, – обещает Руслан. – Вставляй ключ в замок зажигания.

Я жмурюсь. Вспоминаю одну из техник мышечного расслабления: сажусь удобнее, закрываю глаза, концентрируюсь на своём дыхании, делаю медленный и глубокий вдох, так, чтобы почувствовать лёгкую прохладу входящего воздуха, держу его в себе несколько секунд и спокойно выдыхаю воздух уже тёплым. Через полминуты снимаю машину с ручника, чтобы следом завести мотор. Осторожно жму на педаль газа, и авто плавно сдвигается с места, шурша шинами по асфальту.

У меня получится. Да.

Некоторое время мы едем молча, я вся напряжена, даже костяшки пальцев, сжимающие руль, побелели. Ещё через минуту я понимаю, что полностью контролирую процесс езды и тихо выдыхаю. Бросаю быстрый взгляд на Руслана – его голова откинула на сидение, глаза закрыты, губы сжаты в тонкую и бледную полоску. Господи, боль, наверное, невыносимая, но он держится, чтобы её не показывать. Кто же его… так? Чем он заслужил?

– Что ты делала в том районе? – спрашивает Руслан, когда мы добираемся до шоссе.

Минут десять по прямой, и мы достигнем пригорода, а там и дома Климовых.

– Я… я проезжала мимо.

– Куда?

– Это… это неважно. Не трать силы на разговоры, Руслан.

Он усмехается, но тут же начинает кашлять. Я пугаюсь, смотрю на него. Он открывает глаза, глядит на меня как-то странно и выдыхает:

– Всё нормально. Смотри на дорогу.

Я поджимаю губы и отворачиваюсь, а через минуту снова слышу голос Климова:

– Ненадолго же тебя хватило.

– Что? – хмурюсь я.

– Прибрежных. Подулась на него полдня и хватит?

– Как… Это… это не твоё дело, Руслан.

– Ты знала, что меня бесит твоё имя? Елизавета… Жуть.

– Я его не выбирала, – отвечаю я терпеливо, пусть меня и задевают его слова.

– Он бы позволил тебе меня поцеловать, знаешь ведь? У него не было выбора – он проиграл спор.

– Нет, – отвечаю я не так уверенно, как хотелось бы. – Не позволил бы…

– Ты правда такая глупая или притворяешься?

– Я не… Я бы сама не стала тебя целовать, ясно?!

– Почему ты с ним?

– Какая тебе… – смотрю я на него и встречаю насмешливый взгляд. В груди вскипает злость: – Помолчи, пожалуйста! Иначе, я остановлю машину, и делай что хочешь!

– Лучше прибавь газу, – усмехнувшись, закрывает он глаза. – Плетёмся так, словно я не истекаю здесь кровью.

Вот же! Несносный тип!

– Как ты собираешься останавливать её в домашних условиях? – недоумеваю я. – Тебе нужно в больницу!

– Не нужно. Просто довези меня до дома. Хватит мозгов, надеюсь?

Я скреплю зубами и сильнее давлю на педаль газа. Плевать! Не хочет в больницу – не надо! Это его проблемы, и путь, и правда, делает что хочет.

Вскоре я торможу на подъезде и, выбравшись из салона, бегу к дому Климовых. Звоню и стучу в дверь, пока мне не открывает отец Руслана.

– Лиза? – хмурится он.

– Скорей, – зову я его за собой. – Руслана избили и ранили ножом.

– Что? Он в сознании?

– Очень даже, – недовольно бурчу я и тут слышу голос собственного отца:

– Лиза?

По телу проходит волна облегчения, и я кидаюсь к нему. Обхватываю его руки своими и прошу:

– Пап, Руслана ударили ножом. Ему нужна помощь. Ты же сможешь помочь?

– Что? – хмурится он, оглядывая меня с головы до ног. – На тебе кровь… Ты в порядке? Что произошло? Почему ты в таком виде?

– Пап, пожалуйста, помоги! – молю я. – Я тебе потом обязательно всё расскажу.

Он вскидывает голову, смотрит мне за спину. Я оборачиваюсь и вижу, как Олег помогает Руслану выбраться из машины. Я тоже бросаюсь на помощь, подставляю свои плечи под другую руку Руслана и кричу отцу:

– Пап, пожалуйста!

– Сор-рокина, – рычит Руслан.

– Всё в порядке, – успокаиваю я его. – Мой папа хирург, он тебе поможет.

Руслан склоняется к моему уху и угрожающе шепчет:

– Никто не должен знать, где ты меня нашла, поняла?

Я поднимаю глаза на него. Наши носы в паре сантиметров друг от друга, я чётко вижу кровоподтёки на его лице, рассечённую бровь, кровь на которой уже запеклась.

– Поняла? – вновь рычит он, обжигая мою кожу своим дыханием.

Я сглатываю сухость и киваю.

Он снова смотрит на меня как-то странно. Секунду, другую. А затем отстраняется.

– Что произошло, ребят? – спрашивает Олег, когда мы входим в дом и направляемся к дивану. Аккуратно укладываем на него Руслана, и он, облегчённо выдохнув, отвечает, глядя мне в глаза:

– Меня пытались ограбить. У Пляжа.

У Пляжа?

Легенда – понимаю я тут же и киваю:

– Д-да… Я проезжала мимо и увидела, что вашему сыну нужна помощь…

– Спасибо большое, Лиза, – сжимает пальцами моё плечо Олег.

И тут мы слышим голос моего папы:

– Ты запомнила время наложения жгута, Лиза?

В его руке медицинский чемоданчик, который обычно лежит у него в машине.

– Да… Двадцать два часа и сорок три минуты.

Оба мужчины смотрят на часы на своих запястьях. Олег тихо замечает:

– Долго же вы ехали от Пляжа…

– Это моя вина – я плохо вожу… боялась ехать быстро. Простите.

– Отправляйся домой, Лиза, – приказывает отец.

– Но…

– Тебе нужно привести себя в порядок. Здесь ты больше ничем не поможешь. Поговорим после.

– Спасибо, Николай, за помощь, – благодарит Олег.

Папа молча кивает, подходит ближе к пострадавшему, укладывает чемоданчик на ворсистый ковёр и смотрит на меня строго. Я бросаю последний взгляд на Руслана. Встречаю его ответный прищур, значение которого не могу для себя объяснить и иду вон из его дома.

Интересно, мне удастся выяснить у него, что произошло на самом деле?