Читать книгу Сиротка для дракона. Боевой факультет - Наталья Шнейдер - Страница 8

Глава 8

В который раз за сегодняшний день я онемела от возмущения. Декан тоже молчал, по-прежнему держа меня за воротник, да так, что мне пришлось привстать на цыпочки, чтобы не задохнуться.

Тела коснулась магия, я попыталась сбить заклинание, но добилась лишь, что меня тряхнули так, что зубы клацнули.

– Она на меня напала, – повторил угловатый, видимо, воодушевленный реакцией декана. – Я просто шел навстречу и…

Декан выпустил меня, шагнул к нему.

– Встаньте.

Барон поднялся, медленно, всем видом демонстрируя, как ему плохо. Притворяется, гад, если бы я ему в самом деле колено выбила, не встал бы.

– Имя, факультет, курс? – пролаял Рейт.

– Барон…

– По уставу.

– Бенедикт, международный факультет, первый курс.

– Что ж, я расскажу декану Лоренсу, что его студенту расквасила нос девчонка со сломанной ключицей.

«Да он первый начал!» – едва не воскликнула я, но, памятуя о недавнем разговоре, прикусила язык.

– К слову, это вы обеспечили ей перелом?

– Да я ее пальцем не тронул! Я просто…

Я нервно хмыкнула. Что правда, то правда: пнул, а пальцем не тронул.

– Лианор?

– Я неловко упала, господин декан.

Лучше говорить правду и только правду. Я упала, а что свалиться мне помогли – не доказать. Мое слово против слова барона: кому скорее поверят? И в чью пользу будет решение, если начнется разбирательство?

– Бенедикт, свободны. Что с вами делать, решит ваш декан. – Рейт покачал головой. – Вряд ли Лоренс обрадуется, узнав, что международник не смог разрешить конфликт словами. Подрался, и с кем? С женщиной!

– Это она…

– Вон отсюда.

Угловатый испарился, даже хромать забыл. Я проводила его тоскливым взглядом: очень хотелось тоже сделать ноги как можно быстрее.

Но вместо этого пришлось сказать:

– Спасибо, господин декан.

Он появился очень вовремя. На самом деле меня спасло лишь то, что Бенедикт хотел покрасоваться, чтобы я прониклась сознанием собственного ничтожества. Он явно никогда не дрался всерьез. Знать не мутузит друг друга кулаками, для этого есть клинки и магия. Но все равно я долго бы не продержалась, с одной-то рукой. Он бы опомнился, и прилетело бы мне по первое число.

– Пожалуйста. – Он начал развязывать шейный платок. Я попятилась, соображая, как бы обойти его и снова выбраться на аллею, но он окрикнул: – Стоять!

Пришлось стоять. И мне понадобилась вся моя выдержка, чтобы не шарахнуться, когда Рейт шагнул ко мне и взял за руку. Молча, словно я была куклой, согнул мою руку, подвесил ее на перекинутую через здоровое плечо косынку. Отступил на шаг, оглядывая дело рук своих. Я молчала, слишком растерявшись, чтобы говорить.

– Вообще-то я шел за тобой, потому что забыл отдать. – Рейт протянул мне лист бумаги. – Направление к целителям. Пусть тебя осмотрят и сделают заключение, годишься ли ты в боевые маги. Заодно и с ключицей разберутся, мне такая травма не по силам.

Осмотрят и сделают заключение, что не гожусь, с переломом-то.

– Меня уже осматривал целитель, перед тем как подать документы на обучение, господин декан.

В самом деле осматривал и нашел «до неприличия здоровой». Иначе не видать бы мне боевого факультета.

– Знаю я, как эти городские целители осматривают и как заключения пишут за барашка в бумажке.

– У меня нет денег на взятки, – ровным голосом произнесла я.

Он усмехнулся.

– Зато есть кое-что другое.

Я открыла рот ответить на очередное оскорбление, снова закрыла – хватит, уже наговорилась сегодня. Рейт между тем продолжал:

– Признают годной – пойдешь к кастеляну. Как заселишься, снова ко мне. Сегодня, до конца дня. И раз ты так категорически отказалась писать прошение о переводе… – Он усмехнулся. – Не признают годной – свободна.

– То есть? – похолодела я.

– На боевом ты учиться не сможешь, на других не хочешь, а кто я такой, чтобы тебя принуждать?

Он развернулся и, прихрамывая, зашагал по аллее.

Я выругалась себе под нос. Да что такое сегодня, все одно к одному!

К целителям я плелась еле-еле. Одно плечо болело, второе оттягивала сумка, ноги гудели – с утра сегодня не присела, – и подводило живот. Надо было соглашаться на кофе с пирожными, вряд ли день обернулся бы еще хуже, чем получается сейчас.

Куда уж хуже-то?

– Эй, Нори! – окликнули меня из-за спины.

Я развернулась, ожидая очередного подвоха. Алек. Как же некстати!

– Иду, любуюсь видами, – ухмыльнулся он, – и тут гляжу: вид уж больно знакомый. – Он стер ухмылку. – Что случилось?

– Ничего.

Оставят меня в покое сегодня?

– А платочек для украшения?

Я ощутила касание магии, ругнулась, сбивая заклинание.

– Это мое дело.

Надо держать себя в руках. Нельзя грубить, как бы ни хотелось. Еще одна ссора, особенно с будущим коллегой, мне вовсе ни к чему. Тем более боевик-то точно драться умеет. Но Алек отставать не собирался.

– Кто тебя так?

– Упала.

– Ага. Упала. И так десять раз. – Он сдернул с моего плеча сумку, крякнул. Алек был ненамного выше меня, щуплый, так и не скажешь, что с боевого. – Любой, кто обидит боевика, огребет от всех боевиков. Так кто помог тебе так удачно упасть?

Я криво усмехнулась.

– Может, мне и не быть боевиком, так что и суетится не стоит.

– Ты написала прошение? – встревожился Алек.

– Откуда ты знаешь про прошение?

– Так Рейт всех девчонок заставляет его писать. Кто не ведется – тот молодец, а кто сломался… – Он пожал плечами. – Это боевой, мы после диплома не крестиком вышивать будем.

Ледяной узел в груди немного ослаб. Все-таки намного легче знать, что я не единственная, кто удостоился нелюбви декана. Другие справились, и я справлюсь.

– В этом году трое написали, будешь единственной девчонкой на курсе, – добавил Алек. – Или?…

– Нет, я отказалась. Но… – Я молча протянула ему листок.

Ничего секретного там не было, настоятельная просьба к целителю осмотреть меня и дать заключение о годности согласно расписанию болезней.

– А, ерунда, – отмахнулся Алек, подхватывая меня под больную руку. Я зашипела, он отскочил. – Прости. Если тебя осматривал целитель, как должен был, то и наши ничего не найдут. К слову, тебе все равно к ним надо, так что пойдем.

Он зашел с другого бока и все же подхватил меня под руку. Я позволила увлечь себя по аллее – сил сопротивляться не осталось.

– Госпожа Агнес – отличная тетка, залечит твой перелом в пару минут. Да и Род тоже неплох, даром что еще доучивается. Он как-то мне лодыжку собирал, на следующий день я уже бегать мог.

– Род? – переспросила я, припоминая что, кажется, уже слышала это имя сегодня.

– О, Род – это Род, – протянул Алек.

– Объяснил, – хмыкнула я.

– Его все знают. Единственный, кто торчит в университете вот уже шестой год.

– А разве отстающих не исключают? – не поняла я.

– Отстающих, – заржал Алек. – Ты Роду это не брякни. Он программу боевого осилил за два года.

Я мотнула головой, окончательно перестав что-то понимать.

– Когда я попал в университет, он был на последнем курсе боевого. Староста факультета, все дела, даром что младше остальных на два года. Рейт уже мечтал, что оставит его преподавать, а Род возьми да откажись. Мало того, еще поступил на целительский. Сказал, что убивать научился чересчур хорошо, а вот отвести смерть до сих пор не способен… Мы думали, Рейта удар хватит.

Променять боевую магию на клистирную трубку? Надо быть совсем странным.

– А может, просто сражаться не захотел. – Я попыталась пожать плечами и скривилась от боли.

Дел для боевых магов всегда хватало. Прорывы изначальных тварей случались редко, но там, где они происходили, на много десятилетий слабела ткань реальности, и в наш мир начинала пробираться всякая нечисть. Это не говоря о вялотекущих стычках с соседями – с той же Фарией империя вот уже века два никак не могла поделить кусок побережья.

Впрочем, если он второй раз способен оплатить учебу в университете, то вполне мог просто не идти на службу короне, если не хотелось рисковать жизнью в бою.

– Род-то? – хмыкнул Алек. – Нет, он не трус и от доброй драки никогда не бегал. Когда он на целительский ушел, кое-кто из наших пытался плюнуть вслед. Кто из зависти, кто перед Рейтом выслужиться хотел. – Он покачал головой. – Могу сказать, я рад, что у меня хватило ума не нарываться. Хотя я тоже не понимаю, что за вожжа Роду под хвост попала. Никто не понимает.

Алек нахмурился.

– Как бы он тебя у меня не отбил, девчонки от него кипятком… – Он осекся.

– У тебя? – приподняла я бровь и потянулась за своей сумкой.

– Не цепляйся к мелочам, – отмахнулся он.

– Ничего себе мелочи! – возмутилась я. – Я тебе ничего не обещала! Отдай мои вещи и топай…

Алек распахнул передо мной дверь здания целительского факультета.

– К мелочам, конечно. Я и не прошу обещаний и сам ничего обещать не намерен. Но это не значит, что я не попробую приударить за хорошенькой девчонкой…

Я замотала головой, пытаясь уложить услышанное. Это и называется хваленой мужской логикой?

– …или что мне понравится, если за ней приударит кто-то другой, – закончил Алек, целеустремленно шагая по коридору.

– А я не хочу, чтобы за мной «приударяли», – отрезала я, снова потянувшись за своей сумкой. – Спасибо, дальше я сама.

Спрашивать, где найти дежурного целителя, не было необходимости: на стенах нашлись указатели со стрелками. Хоть где-то подумали о первогодках.

– Нет уж, доведу до места. – Он подтолкнул меня в нужном направлении, попытавшись шлепнуть пониже спины, но сам получил по руке. Затряс кистью. – Ты со всеми такая колючка?

– Со всеми, кто не умеет держать лапы при себе. Отдай мои вещи, сама дойду!

– Доведу до места, – повторил он. – Чтобы ты снова не «упала», а я не огреб нагоняй от декана.

– За что? – не поняла я.

– Я должен приглядывать за новичками и следить, чтобы вы осваивались в университете.

– Я и сама могу освоиться.

– Осваиваться, не вляпываясь в неприятности. А ты, судя по всему, мастерица находить их на свою симпатичную задницу.

Я зарычала. Алек расхохотался.

– Мне ты ничего не должен.

– Должен. Разрешите представиться, староста боевого факультета, Алек Олдрич. – Он дурашливо поклонился.

«Да ну, врешь», – едва не брякнула я. Присмотрелась повнимательней. Щуплый, невысокий, с дурашливой ухмылкой.

И неожиданно серьезным, взрослым взглядом. Я запоздало вспомнила, что он, по его словам, появился в университете, когда Род, о котором он рассказывал, заканчивал боевой, а потом оба еще отучились еще три года, один на целительском, второй боевиком.

– Староста? Сколько же тебе лет?

– Я на последнем курсе. Плюс год, когда учился грамоте и всяким полезным вещам, которым низшее сословие обычно не учат. Так что постарше остальных буду. – Он хмыкнул. – Маленькая собачка до старости щенок. Очень удобно, когда тебя не воспринимают всерьез, так что я не жалуюсь. С девчонками, правда, не всегда удобно выходит.

– Сейчас пущу слезу жалости, – пробурчала я.

– Лучше поцелуй.

– Иди ты… – беззлобно огрызнулась я.

– Уточни направление. – Он остановился. – Впрочем, мы уже пришли.

Он постучал в ближайшую дверь.

– Да, – донеслось из кабинета, и я похолодела, узнав голос.

Не может быть.

Алек просунул голову в дверной проем.

– Род? Удачно я попал.

– Что сломал в этот раз? – Негромкий смешок заставил меня вздрогнуть.

Род. Родерик. «Пересекаться» на целительском.

Кажется, я ошибалась, когда думала, что еще хуже день стать не может.

Я попятилась, забыв даже, что Алек все еще держит мою сумку. Смыться, пока не поздно. Приказ декана? Но ведь есть еще госпожа как-ее-там?

Алек стремительным движением сцапал меня за руку.

– Первогодку привел. Осмотр… – Он вдернул меня в кабинет. – И полечить бы надо.

Я обреченно зажмурилась.

– Эй, ты чего? Он не кусается, – хохотнул Алек.

Пришлось открыть глаза ровно для того, чтобы увидеть, как посуровело лицо Родерика. Прежде чем я успела опомниться, он шагнул ко мне.

– Алек, выйди.

И от его тона у меня мороз пробежал по коже.